Джон Андервуд - Код Шекспира

• Название: Код Шекспира
• Автор: Джон Андервуд
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-41921-0

Кем в действительности был тот, кого мы называем Шекспиром и кого считаем творцом бессмертных литературных шедевров? Десмонд Льюис, профессор Лондонского университета, находит уникальный материал, бросающий тень на подлинность имени автора «Гамлета» и «Короля Лира». Джейк Флеминг, американский журналист, с помощью которого Льюис собирается предать гласности сенсационные документы, обнаруживает офис и квартиру профессора разгромленными. Сам же профессор бесследно исчезает, став, как вскоре выясняется, жертвой убийц. Кому настолько важно защитить имя Шекспира, что он готов пойти на преступления? Ведь профессор Льюис — это только первая жертва в кровавой цепочке…

---

— Надеюсь, вас не смутит пепел в дополнение к саже, — со смехом сказал Блоджетт.

— Вовсе нет. — Джейк был слишком взволнован, чтобы сидеть, тем не менее он присел на край стола и открыл блокнот. — А вам никогда не казалось странным, что ученые с легкостью отвергали слабые пьесы Шекспира только из-за того, что они были совсем плохими, хотя на них стояло его имя?

Блоджетт фыркнул.

— Слабыми? Некоторые из них были просто бездарными.

— Тем не менее позднее те же самые ученые (или последователи, так, наверное, лучше выразиться?) охотно соглашались с тем, что он написал «хорошие» пьесы, к которым не имел никакого отношения, вроде «Перикла», «Эдуарда Третьего» и «Сэра Томаса Мора».

— Несмотря на то, что последняя пьеса считалась творением сэра Энтони Манди.

— Из чего следует, что имя Шекспира на книге еще ничего не значит.

— Это вы сказали, а не я. Но должен с вами согласиться. Здесь явно используются двойные стандарты.

— Так почему же никто не усомнился в правдивости Кварто и того же Первого фолио?

— Потому что они есть, и все. Потому что нам так всегда говорили. По той же самой причине, по которой истинные верующие воспринимают Библию буквально или кладут поклоны в сторону Мекки. Не существует никакого объяснения вере.

— Так вы считаете, что Шекспир — это религия?

— Ну, настолько далеко я не захожу. Однако речь может идти о слепой вере — так я бы мог сказать.

— Но почему именно это имя, забудем сейчас обо всех его достоинствах, дает такие основания для веры?

— Быть может, все дело в том, что Шекспир есть воплощение мечты обычного человека?

— Мечта обычного человека, — повторил Джейк, записывая его слова в блокнот. — Вы знаете, чем больше я размышляю на эту тему, тем больше мне кажется, что Шекспир — это что-то вроде фирменной марки.

Блоджетт удивился.

— В те времена понятия «фирменная марка» не существовало.

— Тогда почему так возмущался Роберт Грин? Он упрекал Шекспира в воровстве. Потом его имя появилось на «Венере и Адонисе» и на пьесах в Кварто. А теперь дело дошло до главного — этого Апокрифа. Это единственное объяснение.

Блоджетт поджал губы.

— Доктор Льюис и я беседовали на эту тему. Он считал, что может быть лишь два рациональных объяснения Первому фолио: либо Шекспир был чудовищным плагиатором и в течение всей своей карьеры воровал направо и налево, либо он был вором, укравшим все работы одним махом.

— Так или иначе, но ему все сошло с рук.

— Вы хотите сказать, что существовала еще и третья возможность: он попросту купил все эти пьесы и стихи и поставил на них свое имя, как на товар? А затем убедил мир в своем авторстве?

— Корпорация «Шекспир», — пробормотал Джейк.

Блоджетт недоверчиво покачал головой.

— Все кристально ясно, если взглянуть с точки зрения аналогии с «вороном». Это напоминает мне Голливуд. Студии или продюсеры покупают сценарии, а потом объявляют их своими. Писатель, в особенности если речь идет об авторе литературного текста, оказывается в стороне, его заменяют, о нем забывают, и он в буквальном смысле исчезает. Особенно в прежние времена.

Блоджетт изучающе посмотрел на него.

— Это весьма радикальная идея.

— Но именно так все происходит в Голливуде. Почему не в Банксайде? И тогда все сразу становится понятным.

— Ну, в те дни не было такого понятия, как «закон об авторских правах». Труппа была заинтересована в том, чтобы пьесы оставались в театре и чтобы не было «пиратства». А потому пьесы нередко покупали на имя труппы. — Он встал и потянулся. — А как вы продвигаетесь с остальной частью списка?

Джейк положил список на стол, и они вместе принялись его изучать. Дознание больше не вызывало сомнений, и Блоджетт согласился относительно «Венеры и Адониса».

— Значит, осталось расшифровать последние три записи. Что-то есть в Ламбетском дворце. И та книга, о которой я у вас спрашивал, помните? Кажется, ее написал Кельвин Гоффман?

— Да, спасибо, что напомнили. Я нашел экземпляр, но куда-то засунул листок с вашим телефоном. Однако книга довольно дорогая.

— А вы ее полистали?

— Извините, мне было некогда.

— Ну ладно, так где же она? — нетерпеливо спросил Джейк.

На лице Блоджетта появилось лукавое выражение.

— Я ее продал. Сегодня утром.

— Наверное, вы шутите.

Блоджетт торжествующе усмехнулся.

— Очень привлекательной и настойчивой молодой женщине. Удивительное совпадение, у вас с ней общая…

— Мелисса? Она была здесь? — Джейк улыбнулся и покачал головой. — Ловкая чертовка.

— Ну, я не знал, когда вы появитесь. Ведь после вашего предыдущего визита прошло несколько дней.

— Не имеет значения. А завтра вы здесь будете? Я расскажу вам, что написано в книге.

— Если того захочет Бог.

Джейк надел пальто и вышел на холод — и тут же обратил внимание на припаркованную на противоположной стороне улицы, в зоне, где стоянка была запрещена, машину с тонированными стеклами. Джейк не сомневался, что уже видел ее прежде. Отбросив всякую осторожность, он перебежал через дорогу и постучал в окно.

— Ладно, открывайте! — закричал Джейк.

Ответа не последовало. Тогда Джейк ударил ногой по дверце.

— Какого дьявола вам нужно? — прорычал разъяренный круглолицый мужчина, которого Джейк никогда не видел прежде.

— Извините, я ошибся, — пробормотал Джейк и отчаянно покраснел.

Он повернулся и торопливо зашагал прочь, бросив незаметный взгляд в сторону магазина — оставалось надеяться, что Блоджетт не видел его глупой выходки.

Сидевший внутри машины круглолицый мужчина достал сотовый телефон и набрал номер.

— Он вышел из магазина, но, боюсь, он меня засек, — сообщил он напряженным голосом. — Вы хотите, чтобы я продолжал следовать за ним?

— Нет, — ответил Наблюдатель, который заканчивал трапезу в одном из соседних ресторанов. — Он идет домой, чтобы поговорить с дочерью.

Джейк купил сэндвич в кафе на Денмарк-стрит и вернулся домой в мрачном настроении. Мелиссы не было, и он зашел в Интернет, чтобы выяснить, сколько пьес Шекспир считал своими в период расцвета. Многие пьесы из Кварто, как он теперь знал, в Апокрифе ставились под сомнение.

«Вот почему Дес Льюис был так взволнован», — подумал Джейк.

Значит, все сводится к Первому фолио. Вот основа для гипотез о Шекспире. Не так уж много — ведь книгу составляли его друзья: актеры Хеминдж и Конделл. Возможно, они не знали, откуда их прежний пайщик брал пьесы. Гораздо более важным было согласие Бена Джонсона на публикацию всей книги с авторством Шекспира. И все же имелись серьезные основания считать, что даже на начальном этапе встречались серьезные несоответствия. В буквальном смысле.

В глубинах Интернета Джейк нашел статью, доказывающую, что знаменитая гравюра Дрошаута,[82] тот самый «портрет», опубликованный в Первом фолио, была подделкой. Джейку она напомнила обычную театральную маску. В статье, написанной в апреле 1996 года, американская исследовательница Лилиан Шварц продемонстрировала, что гравюра является копией известного портрета королевы Елизаветы с небольшими поправками во внешности и изменением костюма. В любом случае, никто, кроме старых коллег актеров, не знал, как на самом деле выглядел Шекспир, ведь в роли Барда он был самой настоящей фальшивкой. В результате все созданные позднее бюсты и портреты появились через много лет после смерти мнимого поэта.

Джейк начал писать статью, в которой намеревался изложить весь накопленный материал. Первое фолио увидело свет в 1623 году, спустя семь лет после смерти Шекспира. В книгу вошли 36 пьес, лишь девять из которых были подписаны именем Шекспира (в различных вариациях) в первых Кварто, напечатанных при его жизни. Семь пьес уже выходили анонимно, а оставшиеся двадцать были напечатаны в Первом фолио впервые: среди них «Макбет», «Укрощение строптивой» и «Комедия ошибок».

Джейк попытался представить себе делового Уилла Шекспира, приносившего пьесы в театр. Что стало с манускриптами? Если он их переписывал, чтобы позднее опубликовать, в оригиналах — созданных другим или другими авторами — больше не было необходимости, кроме того, их могли использовать для присвоения авторского права или в качестве свидетельства против него. Значит, он их уничтожал. В любом случае, шесть корявых подписей на деловых документах так и остались единственным примером его почерка.

Джейк почувствовал, что у него заболели глаза. Да и желудок начал напоминать о своем существовании. Он посмотрел на часы — куда делся весь день? И где Мелисса? Ему ужасно хотелось узнать, что ей удалось найти.

Зазвонил телефон, Джейк вернулся к действительности и схватил трубку — одновременно включился автоответчик.