Джудит Крэнц - Весенняя коллекция

• Название: Весенняя коллекция
• Автор: Джудит Крэнц
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-005744-X

Приглашение в Париж на престижный показ весенней коллекции явилось неожиданностью для трех начинающих, но потрясающе красивых американских манекенщиц. Но девушки не подозревают об истинной причине этого приглашения. В Париже их ждал не только успех, но инеожиданные встречи, и любовь, которая изменила судьбу каждой из них.

---

— А почему вы в этом так уверены?

— Потому что в глубине души каждый из нас немного расист, — ответила она спокойно.

— Джордан, вы действительно верите в то, что только что сказали?

— Да, черт побери! Я сама расистка! Я ненавижу пуэрториканцев, и черных бандитов ненавижу, и белых, которые беснуются на стадионах, тоже ненавижу, так что можете себе представить, что будет, если я выйду замуж, войду в белую семью и стану вечным кошмаром для своей свекрови?

— А вы не преувеличиваете? Может, люди, узнав вас поближе, будут смотреть вам в душу, а не на вашу кожу?

— Узнав поближе… — да, возможно. Мне хочется так думать — я знаю, как ко мне относилась Шарон, и многие другие мои соученицы, и девушки из нашего агентства, но мы не выходим замуж за братьев друг друга.

— А ваша внешность, Джордан, может, она поможет вам перешагнуть расовый барьер?

— Вы шутите? Такого вопроса я не ожидала даже от швейцарца. Внешность здесь никакого значения не имеет. Вы представить себе не можете, как все сложно и без смешанных браков. В Нью-Йорке на улицах можно увидеть множество красивых черных девушек. Меня еще не узнают повсюду — я не Наоми Кэмпбелл, не Тайра Бэнкс и не Вероника Уэбб, ладно, оставим только Наоми — она единственная черная модель, которую знают почти все, так что мне надо быть очень осторожной в таких вещах, о которых вы даже не задумываетесь. Терпеть не могу сюрпризов.

— Что вы имеете в виду? — озадаченно спросил Некер.

— Ну, например, в колледже я не стала вступать в студенческую общину… Я не хотела быть одной из немногих черных в общине белых и не хотела вступать в общину черных, поэтому занималась только тем, что могла делать, не вступая ни в одну из них.

— А может, вы просто чересчур чувствительная?

— Возможно, — пожала плечами Джордан, — но это упрощает жизнь. Например, в Нью-Йорке я хожу только туда, где меня знают, или туда, где меня представят должным образом. Я никогда не пойду в незнакомую парикмахерскую без человека, который знает владельца или парикмахеров. В хорошие магазины я хожу только с белыми подружками. Если меня приглашает в ресторан белый приятель, я туда иду, а с черным я пойду, если он знает метрдотеля или часто там бывает. Вы удивлены, мсье Некер?

— Да.

— Это не ваши проблемы. Но мне нужно поговорить о них, особенно если меня слушают с таким вниманием. Сегодня я ответила на столько вопросов и рассказала вам о том, что и не думала с вами обсуждать, но, кажется, вам это было интересно. Я только не могу понять почему. Почему вы меня расспрашивали? Неужели потому, что я одна из трех манекенщиц, с которыми ваша компания подписала контракт? Мне все-таки так не кажется…

— Нет, не поэтому.

— Тогда в чем же причина?

— Я просто подумал… если бы у меня была дочь… если бы я ничего не знал о ее жизни… я бы хотел расспросить ее обо всем — о ее проблемах, о ее надеждах, о ее мыслях… Это не праздное любопытство.

— Но у вас ведь нет дочери?

— У нас с женой не было детей…

— Мне очень жаль, — сказала Джордан.

— Мне тоже. Очень. Я не похож на вашего отца, которому ближе мальчики. Если бы я мог иметь одного-единственного ребенка, я бы хотел, чтобы это была дочь, дочь, о которой я мог бы заботиться…

— Если бы она у вас была, она бы сказала вам, что проголодалась, — рассмеялась вдруг Джордан, заметившая, как он погрустнел.

— И я тоже, — сказал он и поднялся. — Давайте вернемся к машине. Неподалеку от дворца есть отличный ресторанчик. И я знаком с хозяином.

— Во Франции я чувствую себя как дома. Может, в меня вселилась душа Жозефин Бейкер?

— Сомневаюсь. Для этого вы недостаточно черная, — усмехнулся Некер.

— Это детали.

13

Факс принесли, едва я кончила завтракать.

"Полагаю, тебе известно, что жизнь в Нъю-Йорке парализована из-за снегопада. Несколько раз звонила, но тебя не было — где-то ты развлекалась. Повезло — гуляешь в Париже, а я мерзну в Нью-Йорке. Мне звонить бесполезно — я живу у друзей, дома у меня проблемы с отоплением. Контора закрыта, съемки отменены, самолеты не летают. Все сидят по домам. Завидую — ты в теплом отеле. Надеюсь, девочки все схватывают на лету и беспокойства не причиняют. А ты, надеюсь, ведешь себя прилично и на провокации не поддаешься.

Люблю, целую. Джастин".

Веду ли я себя прилично? Тинкер испарилась с каким-то никому не известным парнем, Эйприл заколдована Мод, Некер обхаживает Джордан, а эта мерзавка советует мне вести себя прилично!

Но Джастин взбесила меня не только поэтому. Почему она не сообщила, у каких она друзей? Я их всех знаю и всем могу позвонить, что, думаю, им отлично известно. Ну и что, что город парализован, контору так просто не закрывают! Я не собиралась звонить ей, но ведь как-то я должна с ней связываться в экстренных случаях.

Что случилось с нашей рассудительной Джастин? Она меня окончательно подкосила, а мне хватает сейчас волнений из-за Тинкер. Мы прилетели два дня назад, а она уже провела ночь с каким-то незнакомцем. Ничего себе, утешительная новость. Она ведь такая ранимая, кто знает, что случилось с ней после вчерашнего провала у Ломбарди. Какой подонок этим воспользовался? Даже спросить не у кого.

Я все еще терзала в руке факс, когда столкнулась в фойе с Майком Аароном.

— Ага! Вот ты где, Фрэнки! Слушай, так дальше продолжаться не может. — Он схватил меня за локоть, так что мне просто пришлось остановиться.

— Доброе утро, Майк, у тебя что-то случилось? — спросила я. Меня назначили в нашем крохотном коллективе старшей, я здесь за все несу ответственность и не могу вести себя как ребенок. «Поднимись над суетой!» — вот мой девиз, когда я на людях.

— Ты сегодня в окно смотрела? — спросил он вдруг.

— Да, а что?

— Сегодня свет просто удивительный. Такого второго дня уже не будет — сама знаешь, какая в Париже обычно бывает погода в это время. При таком солнце и надо снимать девушек — как они знакомятся с Парижем, а я не могу найти ни одной из них! Даже Мод куда-то исчезла. Что, черт подери, происходит?

— Они, кажется, с цепи сорвались. Ты сам видел, что случилось вчера вечером.

— Я думал, ты за них отвечаешь, — сказал он.

— И отвечала. Но судьба распорядилась иначе.

Я совершенно не собиралась лгать Майку и делать вид, будто знаю, где девочки. Тайн у меня и без этого хватает. Не может их сфотографировать при солнечном свете — пусть фотографирует хоть в заброшенной шахте. Проблемы «Цинга» меня не волнуют.

— Ну и какая из тебя дуэнья? — хмыкнул он.

— Отвратительная. — И я развела руками, давая понять, что совесть меня не мучит. — Никогда не мечтала о карьере гувернантки. Не обучена.

— Это все равно что работать со съемочной группой на отдыхе, — возмутился Майк. — Актеров увозят куда-нибудь подальше от дома, селят в гостиницу, и они начинают вести себя так, будто их привычной жизни больше не существует, и все. Что они творят! Совершенно не думают о последствиях. Раз им не надо спать в собственных постелях, их уже ничто не держит — эти дряни превращаются в диких зверей, вырвавшихся из клеток. Это похоже на массовый приступ истерии.

— Но дикие звери, в отличие от манекенщиц, ведут себя вполне предсказуемо, — продолжила я. — А Париж — это даже не тихая, спокойная клетка. Думаю, даже если случится худшее из возможного, перед показом они все-таки объявятся. — Я испытывала какое-то извращенное наслаждение, рисуя происходящее в самом черном цвете и делая вид, будто меня не волнует судьба моих подопечных. Терпеть не могу, когда меня называют «дуэньей».

— Ну и пошли они к черту! — сказал он с отвращением и сменил тему:

— Может, пойдем куда-нибудь перекусим?

— Почему бы и нет? Здесь или где-нибудь еще?

— Мне надо выбраться из этого проклятого отеля, иначе я задохнусь. Давай пойдем погуляем и по дороге съедим по сандвичу. Может, на часок и в Лувр заглянем. Надо же сделать хоть что-нибудь полезное.

— Идет. На самом деле я сама хотела затащить сегодня Эйприл в Лувр.

— Я в Париже был уже раз двадцать, а туда так и не заглядывал. Все время что-то мешало.

— Пойду возьму пальто. Встретимся здесь.

— Не забудь надеть туфли поудобнее, — мрачно предупредил он.

Идя к себе в номер, я размышляла о невероятной галантности, с которой он пригласил меня на прогулку. Ленч со мной — да, видно, Майку Аарону совсем сегодня не везет. Почему я согласилась — ума не приложу, наверное, потому, что мне самой совершенно нечем заняться. В гардеробной я случайно взглянула в зеркало. Господи, ну зачем я себя обманываю! Вид у меня — как у старшеклассницы, которая собирается на первое свидание.

Я с ужасом смотрела на свое отражение. С ужасом и… волнением. Как же мне надоело быть старушкой Фрэнки, добропорядочной дуэньей двадцати семи лет! Как собаку назовете, так она и… Нет уж, спасибо!