Камилла Лэкберг - Вкус пепла

• Название: Вкус пепла
• Автор: Камилла Лэкберг
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49507-8

Выбирая ловушки для омаров, рыбак обнаружил тело семилетней девочки. Вскрытие показало, что она действительно утонула, но не в море — ее легкие полны пресной воды с примесью мыла. К тому же — и это никак не удается объяснить — в желудке и легких жертвы найдена зола.

Городок, живописно раскинувшийся вдоль моря, мал, но подозреваемых хватает. Например, сосед, много лет враждовавший с семьей девочки, или его сын, у которого явно не в порядке психика. Да кого угодно можно заподозрить, если мотив преступления мало сказать непонятен — он просто невообразим!..

---

Патрик кивнул:

— Сделай все, что возможно.

Сидя за компьютером, Йоста чуть не заснул. Только когда голова падала на грудь, он просыпался, и это не давало ему окончательно погрузиться в дремоту. Вот бы прилечь хоть ненадолго! Если бы немножко поспать, он снова мог бы нормально работать. Как в Испании. Вот там люди сообразили, для чего нужна сиеста, а в Швеции нет. Тут как хочешь, но мучайся восемь часов рабочего дня, причем все время сохраняя бодрое и энергичное настроение. Что за страна, в которой ему довелось жить!

Неожиданно раздался резкий телефонный звонок; он вздрогнул и выругался:

— Вот черт!

И настроение его отнюдь не улучшилось, когда он увидел на дисплее имя звонящего. Ну что этой бабе опять понадобилось? Он тут же напомнил себе, что в связи со случившимся следует проявлять более гуманные чувства, и эта мысль помогла ему взять себя в руки, перед тем как снять трубку.

— Йоста Флюгаре, полицейский участок Танумсхеде.

Голос на другом конце провода звучал взволнованно, и он попросил женщину успокоиться, иначе трудно понять, о чем она говорит. Это не помогло, и он повторил:

— Пожалуйста, помедленнее, Лилиан, иначе я не разберу, что вы хотите сказать. Переведите дыхание и повторите сначала.

На этот раз его слова возымели действие, и она завела все заново. Йоста слушал ее, и брови у него поднимались все выше — такого поворота событий он никак не ожидал. Выслушав несколько успокаивающих фраз, она наконец согласилась положить трубку, а Йоста взял с вешалки куртку и пошел к Патрику.

— Слушай, Патрик! — Он вошел, даже не постучав, но тот работал за письменным столом при открытой двери, и Йоста решил, что в таком случае тот сам виноват, если люди прямо заходят к нему без спросу.

— Да? — вопросительно произнес Патрик.

— Мне только что был звонок от Лилиан Флорин.

— Да? — повторил Патрик уже более заинтересованно.

— Похоже, что у них там события развиваются стремительно. Она утверждает, что Кай нанес ей побои.

— Что, черт возьми, ты сказал? — воскликнул Патрик и, развернувшись вместе с вертящимся креслом, очутился лицом к лицу с Йостой.

— Да-да. Он только что явился к ней в дом, стал орать, а когда она попробовала его выставить, набросился на нее с кулаками.

— Слушай, это же какое-то безумие! — недоверчиво произнес Патрик.

— По крайней мере, так она сказала. — Йоста пожал плечами. — Я обещал ей, что мы сейчас же приедем. — Он демонстративно потряс перед коллегой своей курткой.

— Ну да, конечно. — Патрик одним махом встал со стула и подскочил к вешалке, где висела его собственная куртка.

Спустя двадцать минут они уже подъехали к дому Флоринов. Лилиан открыла тотчас же, как только они постучали, и впустила обоих в прихожую. Едва они переступили порог, как она начала говорить, бурно жестикулируя.

— Вот видите, что он со мной сделал! — воскликнула она, показывая на маленькое красное пятнышко у себя на щеке, а затем закатала рукав свитера и продемонстрировала такую же отметину повыше локтя. — Если уж за это его не посадят, тогда…

Лилиан так разгорячилась, что от волнения больше не могла говорить.

Патрик успокаивающим жестом коснулся ее неповрежденной руки и сказал:

— Мы непременно разберемся в этом, я вам обещаю. Вы хотя бы показались доктору?

— Нет. — Она потрясла головой. — А разве надо было? Он ударил меня по лицу и со всей силы схватил за руку, но мне кажется, что серьезных повреждений не причинил, — неохотно призналась Лилиан. — А вам, наверное, потребуются доказательства в виде фотографий? — На секунду, прежде чем Патрик положил конец этим надеждам, ее лицо озарилось радостью.

— Нет. Довольно того, что мы это видели. Сейчас мы пойдем к Каю и поговорим с ним, а там станет ясно, как быть с этим дальше. Вы можете вызвать кого-нибудь по телефону?

— Да. — Лилиан кивнула. — Я позвоню своей подруге Эве и попрошу ее зайти ко мне.

— Вот и хорошо. Позвоните ей, поставьте кофе и отдохните немножко, чтобы успокоиться. Вот увидите, все будет хорошо.

Патрик старался говорить так, чтобы она почувствовала его доверие, но если уж быть совсем честным, то что-то в ее драматическом поведении ему не нравилось. Что-то тут было не так.

— Может быть, мне надо подать заявление по всей форме? Заполнить бланк и так далее? — с надеждой спросила Лилиан.

— Этим можно будет заняться потом. А сперва мы с Патриком пойдем и поговорим с Каем. — Йоста сказал это очень внушительно, но не на таковскую он напал, чтобы отделаться одними обещаниями.

— Если вы собираетесь посмотреть на это сквозь пальцы из-за того, что вам лень вмешиваться, когда обижают беззащитную женщину, то я не стану терпеть это молча, уж в этом можете быть уверены. Для начала я сигнализирую о происшествии вашему шефу, затем, если понадобится, обращусь в газеты и…

Йоста перебил ее разглагольствования на полуслове и сказал стальным голосом:

— Никто ни на что не собирался смотреть сквозь пальцы. Но теперь, Лилиан, мы поступим так: сначала поговорим с Каем, а затем займемся формальной стороной. Если у вас есть какие-то возражения, то никто не запрещает вам позвонить в участок нашему шефу Бертилю Мельбергу и пожаловаться ему на наши действия. В другом случае мы вернемся, как только поговорим с обвиняемым.

После короткой внутренней борьбы Лилиан решила, что пора дать задний ход.

— Ну, если так, то я, пожалуй, пойду и позвоню Эве. Но я рассчитываю, что вы скоро вернетесь, — буркнула она кислым голосом.

Однако, не в силах удержаться от последнего демонстративного жеста, она так захлопнула за ними дверь, что стук был слышен по всей улице.

— И что ты об этом думаешь? — спросил Патрик, который все еще не мог опомниться от удивления, что Йоста сумел окоротить Лилиан.

— Ну-у, не знаю, — начал тот. — Что-то тут, кажется, не то, как будто не все сходится…

— Вот и у меня такое же чувство. За все годы их склоки Кай хоть раз позволил себе рукоприкладство? Было такое?

— Нет. А если бы он это сделал, то уверяю тебя, не прошло бы и пяти минут, как мы бы об этом узнали. С другой стороны, ему раньше никто не бросал в лицо обвинение в убийстве.

— Да уж! Тут ты, конечно, прав, — согласился Патрик. — Но он вообще, как мне кажется, не производит впечатления человека, склонного к насилию. Он скорее похож на того, кто при случае незаметно подставит другому ножку.

— Да, пожалуй, так. Но сперва послушаем, что он скажет.

— Давай послушаем, — сказал Патрик и постучал в дверь.

~~~

Стрёмстад, 1924 год

Как только отец вошел в комнату, сердце Агнес сжалось так, словно его стиснула холодная рука. Что-то пошло не так. Что-то пошло совсем не так! Со времени их последнего разговора Август словно постарел на двадцать лет, и она тотчас же поняла, что находится при смерти. Иначе из-за чего бы лицо папеньки вот так в одночасье покрылось морщинами?

Она собралась с духом и приготовилась мужественно выслушать то, с чем он пришел. И все же что-то тут было не так. Забота, которую она ожидала увидеть в глазах отца, отсутствовала, а вместо этого в них отражалась черная злоба. Это казалось, мягко говоря, странным. С какой стати ему злиться, если она лежит при смерти?

Несмотря на свой невеликий росточек, он грозно возвышался над кроватью, и Агнес инстинктивно сделала все возможное, чтобы придать себе самый жалобный вид. Этот способ лучше всего помогал в тех редких случаях, когда отец на нее сердился. Однако на этот раз он почему-то совершенно не подействовал на Августа, и тревога Агнес все нарастала.

И тут ее неожиданно осенило. Но эта мысль была так невероятна и ужасна, что она тут же от нее отмахнулась.

Но страшная мысль беспощадно возвращалась. И, увидев, что губы отца двигаются в попытке что-то сказать, но голосовые связки от волнения не могут создать ни звука, она с ужасом поняла, что ее догадка отражает истинное положение вещей.

Она медленно заползла еще глубже под одеяло, а когда ладонь отца со всего размаху опустилась на ее щеку и Агнес неожиданно ощутила жгучую боль, ее предчувствие сменилось уверенностью.

— Ах ты, ах ты… — запинаясь, повторял отец, никак не находя слов для всего того, что порывался высказать. — Ах ты, потаскуха! Кто… что? — продолжал он бессвязно выкрикивать, и она, глядя на него снизу, отмечала, как он то и дело производит глотательные движения, чтобы выговорить непослушные слова. Никогда еще она не видела своего толстого, добродушного папеньку в таком состоянии, и это зрелище ее напугало.

Агнес чувствовала также, как среди ужаса, который ее охватил, на нее напала растерянность. Как же это могло случиться? Ведь они предохранялись всеми средствами, какие были доступны, и всегда вовремя прерывали. Даже в самых безумных фантазиях она не могла себе представить, что попадет в такую беду. Конечно, она слышала, что с другими девушками иногда подобное случалось: бывало, что какой-то не повезет и она забеременеет, но Агнес всегда презрительно думала в таких случаях, что эта дурочка, забыв об осторожности, позволяла мужчине закончить.