Евгений Крестовский - Холодное солнце

• Название: Холодное солнце
• Автор: Евгений Крестовский
• Жанр: Триллеры, мистика
• ISBN: 5-224-00014-9

Роман «Холодное солнце» написан известным писателем, взявшим себе псевдоним Е. Крестовский, Книги этого автора неоднократно издавались под другим псевдонимом. Если Вам понравился роман А. Бушкова «Охота на пиранью», то эта книга – для Вас.

---

– Это правда…

– Думаешь, на фабрике заметят, что слиток подменили? – Пак повернулся к товарищу.

– Нет. Их нельзя отличить. Русский уверял, что никто не заметит разницы. Только с прибором можно. Слитки упакованы, так что уже никто ничего не узнает.

– Умереть боишься? – тихо спросил Пак.

– Нет.

– А я немного боюсь. Как это, раз – и тебя больше нет?! Странно!

– Не бойся. Больно только две десятых секунды. Потом ничего. Я в журнале читал…

Косые ждали ночи.

2

– У него были такие страшные раны на лице! – Нина Павловна, заломив руки, заметалась по комнате, словно вновь переживала когда-то увиденное. – Мне кажется, его убили. Убили! – рыдающе выдохнула она в потолок. – Сейчас везде столько лихих людей, тем более в Москве. Правда, в милиции мне сказали, что раны – результат падения.

– Падения откуда? – спросил Донской, нахмурив лоб.

Он выглядел сосредоточенным и старался слушать тетку со всем возможным участием.

– С моста, Глебушка. Его нашли под утро у моста. Лицо, шея обезображены. На фотографии его невозможно было узнать. Сказали, несчастный случай.

– На фотографии? Почему на фотографии? Вы не видели… – Глеб на секунду замялся, подбирая слово, – тела сына?

– Нет. К тому времени его уже кремировали. Ведь он был бесхозный: без документов, без… лица. Поначалу его приняли за бомжа. Я им сразу заявила, что это не Юра, но потом, когда они показали мне его одежду и сумку, в которой была его папка… – Она остановилась у окна и замолчала, держась рукой за штору и глядя на дорожку, по диагонали делящую садик с детской площадкой, словно надеялась увидеть сына, идущего к дому. – И все-таки тот, на фотографии, пусть даже изуродованный, был не Юра. Нет, не он!

Она смотрела на Донского торжествующим взглядом, словно это он, показав фотографии, пытался убедить ее в том, что ее сын разбился, упав с моста. Щеки ее пылали лихорадочным румянцем, глаза были полны упрямства.

– Но ведь одежда… – начал осторожно Донской.

– Да, они показали мне пиджак, на котором я сама пришивала пуговицу. И еще брюки, ботинки. Ну и что из этого?! Я мать и знаю лучше. Это был не Юра!

– Что делать, смерть меняет человека, – попробовал он примирить тетку с фактами.

– Наверное, Глеб, – вздохнула она, как-то сразу сникнув. В глазах ее заблестели слезы. Было видно, что она уже смертельно устала обманывать себя. И все же никто не имел права разрушать ее последнюю иллюзию. – Еще чаю?

– Нет, спасибо… Хорошо, а как же они нашли вас?

– Это я их нашла. Я ждала Юру из Москвы больше двух недель. Он поехал на конгресс и собирался задержаться после его окончания на несколько дней по работе. Брал с собой какие-то материалы – то, над чем работал в последние годы. Юра хотел навестить московских коллег, кажется, какого-то профессора, которому года два назад посылал рукописи своих статей на отзыв. Они так и не вышли! После этого он даже собирался заявиться в министерство. Говорил, что его там обязательно примут, поскольку его открытие – дело государственной важности.

– Открытие?

– Да. Он так говорил. Какие-то руды, что-то связанное с оборонной промышленностью… Когда я поняла, что с ним что-то случилось, тут же заявила в милицию, и они объявили розыск. Буквально через пару дней меня вызвали в Москву. Им помогла сумка участника конгресса. Я ведь писала в заявлении, что Юра поехал на конгресс… – Нина Павловна достала платок и спрятала в него лицо, вздрагивая плечами и совсем тихо всхлипывая. Глеб молчал, глядя поверх ее седой головы. Наконец она успокоилась, вытерла красные от слез глаза. – Давай больше не будем об этом?

– Давайте, – тихо произнес Глеб.

– А ты помнишь, как вы с Юрой дрались? – вдруг со строгой улыбкой, по-учительски спросила она. – Как ты мог драться с двоюродным братом?

– Мальчишки всегда дерутся, выясняя, кто из них главней. Даже если они братья, – улыбнулся Глеб.

– Ну, и кто оказался главней? – На глаза ее вновь навертывались слезы.

– Конечно, он.

Глеб спрятал глаза от теткиного испытующего взора.

– То-то! – выдохнула она, с видимым усилием добавляя в голос бодрые нотки. – Ты ведь едешь в Москву? Надо бы прах его сюда перевезти, чтоб поближе был. Это возможно? Я тут адрес написала и нужные бумаги собрала… Может, ты найдешь людей, которые видели Юру в те последние дни? Вот деньги на дорогу.

Она протянула ему пачку аккуратно разглаженных купюр.

– Что вы, у меня есть деньги. Я же оттуда, из мира капитала, прибыл!

– Спасибо… – Нина Павловна замолчала, глядя в окно. – А Юра был бессребреник. Ты помнишь?

– Да, тетя. Но ведь я не сам…

– Что ты, Глебушка, не оправдывайся! Я ведь не в укор. Просто он всегда был таким. Его и из завлабов-то убрали только потому, что он мешал институтским начальникам торговать фондовыми материалами. И все равно весь Север с его запасами ушел за бесценок твоим капиталистам… Прости. Да, вспомнила, в милиции мне показали акт… – тут она нахмурила лоб, пытаясь подобрать заменитель того страшного слова, которое старательно обходила, но не нашла и, сделав над собой усилие, выдохнула: – вскрытия. Подумать только: он ел всякие острые вещи, миноги, например, которых терпеть не мог, и… курил!

– Но, тетя, под водку да в хорошей компании…

– Вот именно под водку! Ведь он пил только коньяк. И потом, никогда не курил. Но это не самое главное. Главное, что там они обнаружили, – тетка сморщилась, словно откусила от лимона, – нет, ты подумай, – вдруг взорвалась она, – у него в желудке… Бр-р!

– Бр-р? – он растерянно улыбнулся.

– Да-да, бр-р! – торжествующе подтвердила она. – Этого он не смог бы проглотить ни за какие деньги!

– Но что? – спросил Глеб, видя, что тетю понесло; он боялся, как бы это не закончилось сердечным приступом.

– Нет, не могу… Одним словом, гадость! Не хочу даже думать об этом! Нет-нет, он даже пьяным не смог бы это проглотить! Они сказали, что у него чрезвычайно высокая концентрация алкоголя в организме.

– А что ж тут удивительного? После окончания конгресса наверняка был банкет, – заметил Глеб. – У мужиков, тетя, всякое бывает. Тем более, когда подберется компания!

– Да-а, – Нина Павловна с грустью посмотрела на стену, где висел портрет сына. – Думаю, этот банкет его и доконал.

– Все может быть…

3

Бармин встретил этого человека в одной из рюмочных Буферной зоны Объекта, где было много водки, не так много дыма и совсем не попадались косые.

Доступ сюда имели только специалисты Промзоны. Высшее руководство Объекта предпочитало забегаловкам Буферной зоны бары Жемчужины с бассейном, обрамленным пальмами в кадках. Жемчужиной называли небольшую центральную часть Объекта, отгороженную от остальных зданий бетонным забором с колючей проволокой под напряжением и накрытую огромным куполом из стали и стекла. К Жемчужине примыкали здания Лабораторного корпуса, Аналитического центра, а также строения не вполне понятного назначения.

Поначалу это был просто бассейн. Поскольку в Промзоне находилась небольшая ТЭЦ – проблем с теплом и водой у жителей Объекта не было. Но скоро бассейн, как морская раковина, оброс барами и даже искусственными лужайками, которые взяли под общую крышу. Здесь местное начальство грело кости, а их разленившиеся женщины принимали солнечные ванны и перемывали друг другу косточки…

У Бармина был пропуск только в Буферную зону и немного денег, которые он получил от Березы – начальника дружины Поселка, находящегося в ста пятидесяти километрах от Объекта. Бармин привез сюда Березу ради каких-то неотложных дел. Перед тем как сгинуть среди кадок с пальмами, начальник дружины сказал Бармину, что будет только на следующий день.

В довольно грязной рюмочной, где распоряжались мрачный человек с лицом мизантропа и его помощники, косолапо исполнявшие функции официантов, Бармин присел за столик, за которым «отдыхали» трое.

Двое были уже изрядно пьяны.

– А ведь косые опять побег готовят! – говорил один, с обвислыми украинскими усами, своему раскисшему от выпитого товарищу. – Неделю назад двух собак отловили. Я думал, съели. У них такой деликатес не залеживается. А вчера зашел в каптерку – дай, думаю, проверю, чем это так воняет? Открываю дверь, а собачки эти ободранные над печкой висят. Сушатся или коптятся…

– Ну и что? – округлил глаза товарищ.

– А то, что если сразу не съели да еще сушат, значит, драпать собрались. Может, уже сегодня! Хорошо, не моя смена. Мы ведь для них – не люди! Я стараюсь со своими косыми не ссориться и дел никаких не иметь. Это они днем тебе улыбаются, а ночью – вжикнут по горлу и айда! – вислоусый радостно хохотнул.

– Эх ма! У косых это запросто! – подтвердил его товарищ, держась руками за край стола, чтобы не упасть. – И чего только их набрали сюда?

– Дешевая рабсила. Тебе сколько платят, а сколько им? Вот так-то! Ты за десятерых косых получаешь!