Евгений Крестовский - Холодное солнце

• Название: Холодное солнце
• Автор: Евгений Крестовский
• Жанр: Триллеры, мистика
• ISBN: 5-224-00014-9

Роман «Холодное солнце» написан известным писателем, взявшим себе псевдоним Е. Крестовский, Книги этого автора неоднократно издавались под другим псевдонимом. Если Вам понравился роман А. Бушкова «Охота на пиранью», то эта книга – для Вас.

---

Если дальние подступы так охранялись, то что говорить о самом Объекте?

Что производилось здесь?

Обогащенный уран? Оружейный плутоний? Что?

Итак, возвращаться в Поселок было нельзя. И Богданов решил уходить в тундру. Проня вызвался бежать вместе с ним на Материк.

Старший лейтенант был искренен, когда вызвался помогать майору. Он говорил, что давно живет в Поселке на положении узника, что он смертельно болен и хотел бы в Москве рассказать все, что знает о Поселке и таинственном Объекте.

Проня даже заплакал от радости, когда они вдруг увидели поезд…

Но старшему лейтенанту не повезло. Когда Богданов начал двигаться к голове поезда, наблюдая за перестрелкой между беглецами и охотниками, Проня вдруг упал между вагонами. Шальная пуля достала его.

Дальше майор действовал в одиночку.

Он уже видел спину одного из беглецов. Кажется, это был Донской! Но тот вдруг упал на вагонную сцепку. Богданов стал свидетелем короткой стычки между Березой и Дудником. А когда Дудник вышел из безнадежной ситуации и убил начальника дружины, Богданов не полез с ним в открытую перестрелку и затаился.

Поезд остановился, над ними кружили вертолеты, а Дудник все еще держал бездыханного террориста за волосы, вглядываясь в его черты. Богданов выглянул из-за борта платформы и прицелился.

Дудник что-то почувствовал и замер. Не меняя положения, он медленно повернул голову, и глаза их встретились.

Дудник усмехнулся, а Богданов нажал на курок.

Потом майор подошел к своему бывшему начальнику; Дудник стеклянно смотрел в небо и скалил вставные зубы. Рядом лежал Донской.

Богданов приложил ладонь к шее террориста и послушал пульс. Донской был жив, и майор, вырвав из сумки Дудника бинт, стал перевязывать террориста.

Глеб стонал, к ним бежали автоматчики в пятнистых комбинезонах…

38

Вероника Николаевна ворвалась в кабинет Блюма.

Илья Борисович проворно вскочил с кресла.

– Пусть они все выйдут! – сухо сказала Вероника Николаевна.

– Но, Вероника, мы на работе, а не… – начал Блюм.

– Пусть они выйдут! – перебивая его, твердо сказала она.

– Ну, не волнуйся так, девочка! Конечно-конечно, они сейчас выйдут. Ты ведь ненадолго? Что у тебя? – Молодые люди вышли и плотно закрыли за собой дверь. Вероника Николаевна уставилась на Блюма огненным взглядом. – Девочка моя, не смотри на меня так! Ты во мне дырку прожжешь!

Илья Борисович попробовал обнять ее за плечи. Освобождаясь от объятий, женщина села в кресло.

– Это правда? – спросила она.

– Что правда, девочка? Что?! – Илья Борисович недоуменно пожал плечами.

– То, что… он здесь?

– Кто он?

– Глеб… Александрович Донской.

– Ну у тебя, девочка, и память! – захохотал Илья Борисович и, подойдя к Веронике Николаевне, вновь попытался ее обнять.

– Хватит, Илья! Так он здесь?

– Здесь, здесь твой студент! Ничего от тебя не скроешь. Подумать только, двадцать лет прошло! Знаешь, кто он теперь?

– Кто? – упавшим голосом спросила она.

– Террорист, девочка! На него всероссийский розыск объявлен. Хотел самолет взорвать! Вот так-то! Бомбист-террорист!

– Ну и пусть. Я все равно хочу взглянуть на него! – Глаза Вероники Николаевны умоляюще смотрели на Блюма.

– Исключено… Его, наверное, уже отправили на Большую землю.

– Брось, Илья! Никуда его не отправили! Думаешь, я не знаю, куда отсюда отправляют? Он ведь еще жив? Ведь жив, да? Я хочу посмотреть на него, только посмотреть! Ну что тебе стоит, Илья? – И она так посмотрела на Блюма, что у него мурашки забегали по спине.

– А не боишься, что он тебя съест?

– Умоляю тебя, Илья, прекрати!

Женщина вскочила с кресла. Лицо ее побледнело.

– Ну… хорошо, а что я за это буду иметь? – Илья Борисович хищно взглянул на Веронику Николаевну и облизнул ставшие сухими губы…

Положив руку Донского себе на плечо, Богданов тащил Глеба к дощатому сараю. Позади лениво брели трое автоматчиков в пятнистых комбинезонах.

– Только не затягивайте комель! – крикнул вдогонку автоматчикам Витек.

Он осваивался с ролью начальника дружины и был по-настоящему счастлив.

Во-первых, он в одночасье сделался местным царем взамен убывшего на тот свет Березы, а во-вторых, Ваньки-зверя тоже не существовало. Ванек теперь лежал в «братской могиле» – на дне шахты прииска Пионерский под трехметровым слоем ледяной воды вместе с Березой, Дудником и прочими любителями острых ощущений. Туда же должны были лечь сейчас московский опер и террорист.

Осторожный Витек, дальновидно имитировавший у железки травму ноги, не собирался оставлять этих двух свидетелей для охоты или гладиаторских поединков. Последнее сафари он до сих пор вспоминал с отвращением, как дурной сон.

Нужно было побыстрее покончить с ними и приступить к инвентаризации богатого хозяйства Березы.

Витек сидел на скамеечке у барака и, жмурясь на холодное солнце, смотрел на своих бойцов, которые, поставив приговоренных на край квадратной ямы, готовили оружие.

Солнце было благосклонно к Витьку: оно не слепило его, а светило в четверть накала. На нем даже появилась черная точка – пятно, символизирующее начало новой эры. Эры Витька.

Пятно росло, росло, и Витек расслабленно улыбался, ожидая коротких очередей.

Внезапно оно перекрыло солнечный диск, и Витек с удивлением отметил, что это вертолет.

Вертолет снижался. Казалось, он летел прямо на Витька.

– Этого еще не хватало, – пробурчал Витек и поднялся.

Вот-вот должны были прозвучать автоматные очереди, закрывавшие его прошлую жизнь, как ненавистный учебник…

Книга третья ВЛАСТЬ ЗВЕРЯ

1

Бармину казалось, что теперь его счастье будет длиться вечно. Состав сутками простаивал в тупиках, неизвестно чего дожидаясь. Иногда к нему цепляли дополнительные вагоны и цистерны, чтобы через день-два на какой-то товарной станции отцепить.

Сколько они уже ехали? Неделю? Две? Три? Бармин не думал об этом. Долгими днями он лежал на промасленном лежаке в густом тепле, жевал что-то предложенное машинистами, спал, еще и еще раз переживая во сне последнюю охоту: в него стреляли, вонзали нож, а он жил и жил…

Чем дальше он удалялся от Объекта, тем острее чувствовал, как в нем, словно в древесной почке, шевелится былое, давно забытое, в любую секунду готовое выстрелить сочной зеленью жизни. Детство, школа, годы работы… Один за другим они всплывали со дна памяти, настойчиво заявляя о себе ощущением солнца, стоящего в зените. И еще – запахами, какими-то очень знакомыми.

Прошлое постепенно пробуждало Бармина от летаргии, которой ему казалось теперь пребывание в Поселке. Цепко схватив за шкирку, оно тащило его из черного омута настоящего, тащило к жизни, той самой, из которой он выпал более десятка лет назад. Его везли на Материк, и он желал вычеркнуть последние десять лет из автобиографии, замарать их чернильными пятнами…

Жизнь была прекрасна: она играла перед глазами, как бриллиант. Бармин спешил в прошлое. Поезд вез его к прежней, казалось, навсегда почившей жизни, теперь неожиданно задышавшей в нем. Глядя на летящие мимо верхушки деревьев и стоящие в окне облака, Бармин блаженно улыбался. Жизнь в его сознании теряла свои реальные очертания, стыдливо пряча за спину окровавленную заточку и представляя веселую оперетту с жизнерадостными кутилами с перьями на шляпах. Бармин потерял ощущение реальности… И это его подвело.

На первой же крупной станции он выбрался из своего логова: нужно было размять кости, посмотреть на живых людей и заглянуть в привокзальный буфет – помощник машиниста выделил ему сумму на бублики и бутылку. Поглощенный созерцанием цивилизации Бармин впал в безвременье… и отстал от поезда с бубликами и бутылкой водки в кармане.

Он и представить себе не мог, что машинисты не дождутся его возвращения. Минут десять он с удивлением смотрел вслед ползущему составу и на полном серьезе ждал, когда машинисты, хватившись Бармина, остановят поезд.

Но поезд, вильнув последним вагоном, исчез с горизонта.

Реальность вернулась к Бармину, когда он, не обращая внимания на растущую в душе тревогу, отправился в здание вокзала искать ночлег.

Самые укромные места были заняты бомжами, и Бармин, съев бублики, устроился на крайней скамейке в зале ожидания.

Если бы только он был прилично одет и побрит! Но на нем были попахивающие кочегаркой лохмотья, а всклокоченные, спутанные волосы придавали ему вид закоренелого бродяги.

В третьем часу ночи к Бармину подошел милиционер. Выяснив, что перед ним человек без паспорта – паспорт остался в Поселке, в сейфе у Березы, – сержант повел Бармина в комнату милиции.

Стражи порядка не верили ни одному слову Бармина и только покатывались со смеху, особенно когда он рассказывал о царской охоте. Обыскав его и сняв с груди мешочек со слитком, Бармина отвели в «холодильник» – камеру, где, привалившись друг к другу, уже сидели двое привокзальных синяков.