Кобо Абэ - Вошедшие в ковчег

• Название: Вошедшие в ковчег
• Автор: Кобо Абэ
• Издательство: Амфора. ТИД Амфора
• Жанр: Проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-367-01156-2

В романе «Вошедшие в ковчег» писатель в гротескной форме повествует о судьбах человечества, стоящего на пороге ядерной или экологической катастрофы.

---

— Капитан, — послышался все еще хриплый голос продавца насекомых. — Вы, кажется, связались с теми людьми?

— Спускайтесь вниз, я приготовлю кофе, — беззаботно позвала женщина, и я наконец оторвал лицо от купальной простыни.

— Нужно быть готовыми бодрствовать до утра. — Зевнув, зазывала вдруг завопил: — Негодяи, подлые негодяи!

Делать то, что хочешь, или не делать того, чего не хочется, — звучит похоже, а какая разница между первым и вторым! Вот мне не хотелось никого из них видеть. Взяв автомат, я уселся на третьей ступеньке. Женщина около мойки молола кофе. Зазывала, устроившись на унитазе, протирал глаза. Продавец насекомых, наполовину высунувшись из спального мешка, помахал над головой зажженной сигаретой:

— Последняя, я уже превысил свою дневную норму. Мне снился такой бесконечный сон.

— Все-таки я считаю, какой бы мощный напор здесь ни был, в эту дыру вряд ли можно спустить труп. — Зазывала между раздвинутых ног заглянул в унитаз. — Ведь, если речь идет о трупе, это, несомненно, труп человека.

— Конечно, если животного, так бы и сказали. Конечно же, труп человека. — Женщина включила кофеварку и вытерла руки о рубаху зазывалы.

— Спускать трупы кошек мне уже приходилось. — Я нарочно развел руки пошире: — Иногда вот таких, полосатых. Унитаз их прямо заглатывал.

— Человек не кошка. Голова у него слишком большая. — Продавец насекомых глубоко затянулся, подержал дым и как бы нехотя выпустил его из ноздрей. — Если отверстие меньше, чем голова, — не пролезет. Например, клетку всегда делают так, чтобы между прутьями не пролезала голова животного.

— Черепную коробку можно размозжить, — ответил я, решив показать характер. — Среди «повстанцев» обязательно найдется специалист, какой-нибудь бывший мясник, разоренный супермаркетом.

— Хватит, слушать вас противно. — Женщина разозлилась не на шутку. — Вы что, и вправду готовы взяться за это дело?

— И не подумаю. Связаться с такими подонками — ни за что.

— Если «ни за что», то почему сразу не отказались? А то вы не ответили им ни да, ни нет, и у них теперь есть повод, — сказала женщина.

— Какой еще повод? — подозрительно спросил зазывала.

— Если Капитан не вступит с тем человеком в переговоры, они сами пожалуют сюда.

— В общем, берут за горло. — Продавец насекомых ботинком потушил сигарету.

— Категорически отказываюсь. Мне противно говорить с ним. Пока я капитан, Тупой Кабан на корабль не попадет, я ни за что на это не соглашусь. Если бы я был в состоянии взять на корабль все население Земли — его бы все равно оставил за бортом. Для меня выжить означает пережить его.

— Ваши чувства мне понятны... — Продавец насекомых открыл футляр и вынул очки. — Но как вы собираетесь избавиться от него, если он действительно окажется на корабле? Будь он один, другое дело, а вдруг он намерен прихватить с собой товарищей?

— Хватит, видите, Капитан уже и так в полной панике. — Зазывала снял один ботинок и стал чесать ногу. — Вам не кажется, что теперь настала наша очередь? Мы вместо него должны сесть за стол переговоров.

— Верно. — Женщина разлила кофе. — Скорее всего, их представителем будет тот самый Сэнгоку. Капитану и не к лицу самому идти на переговоры... Берите кофе.

— Если с их стороны будет посредник, с нашей тоже должен быть посредник, это ясно без слов. — Зазывала, беря чашку, неожиданно сильно ударил ладонью женщину по левой щеке.

— Больно! — закричала она и схватилась за щеку, а потом, сделав рукой жест фокусницы, улыбнулась: — Вот и нет, совсем не больно.

— Жизнь учит маленьким хитростям, — кивнул зазывала, передавая чашку продавцу насекомых. — Надо бить, повторяя ладонью очертание надутой щеки, тогда из нее с шумом вырвется воздух. Звук сильный, а боли никакой. Мы должны сделать вид, что между нами произошел разлад, это собьет с толку тех, с кем будут вестись переговоры, и все выйдет по-нашему. У меня к таким штучкам особые способности.

— Действительно, особые. Благодаря им я окончательно проснулся. — Продавец насекомых надел очки и уселся на спальном мешке. — Если вы, Капитан, согласны, мы с директором готовы взять переговоры на себя. Мошенник и зазывала — вполне достойная пара.

— Правильно, обманщик и обманутый — они вполне подойдут друг другу. — Взглянув исподлобья, женщина протянула мне чашку. Я сидел на ступеньке, а она стояла внизу, поэтому такой взгляд был вполне естествен, но мне хотелось увидеть в нем тайный смысл. Как только продавец насекомых и зазывала уйдут, мы с женщиной останемся в полном смысле слова наедине.

— Прекрасно, особых возражений у меня нет. — Спустившись с лестницы, я взял чашку. Коснулся кончиков пальцев женщины, нежных, как холодный соевый творог. — Но проявляйте твердость, никакими разумными доводами их не проймешь. К тому же, хотя это и называется переговорами, мы должны остаться непреклонными...

Женщина быстро переглянулась со мной. Сжала губы. Подула на кофе и сказала:

— Комоя-сан, я всё хочу спросить вас. Вы говорите, что юпкетчер, поедая свои экскременты, все время поворачивается, обращая голову в сторону солнца. А когда становится темно и он засыпает, то оказывается повернутым к западу, так?

— Видимо, так, — недовольно ответил продавец насекомых.

— Вот это-то и странно. Что же он делает, проснувшись на следующее утро?

— Откуда мне знать, спроси у Капитана. Покупателю должно быть лучше известно.

— Я об этом даже и не подумал, но теперь вижу, что и в самом деле странно, — удивился я.

— Ничего странного. — Продавец насекомых наклонился над самой чашкой, отчего очки его запотели. — Пошевелите мозгами... мозгами. Циферблат не обязательно должен быть разделен на двенадцать часов, я собственными глазами видел циферблаты, на которых обозначено двадцать четыре часа.

— Но разве юпкетчер не обращен всегда головой к солнцу?

— Нужно нажать на него и, выдавив экскременты, заставить повернуться на полкруга. Тогда он окажется обращенным куда следует.

— Браво. — Женщина рассмеялась, не отрывая губ от чашки, по поверхности кофе заходили круги. — Вы кому угодно голову заморочите. Как это вам удается, не сходя с места, выдумывать такое, я потрясена.

— Не уверен, что вам удастся так же ловко выкручиваться на переговорах, — сказал я.

— Не беспокойтесь, все будет в порядке. — Зазывала громко отхлебывал кофе.

— Главный принцип будущих переговоров — ни на шаг не отступать от позиций Капитана, — поддакнул продавец насекомых, очки которого все еще были затуманены. — Вы мне это поручили, и я оправдаю ваше доверие.

— А если само предложение переговоров не что иное, как предлог для начала боевых действий?

— Ну, а что думаете вы, Комоя-сан, как человек, служивший в силах самообороны? — Зазывала, глядя на мой «узи», делал движение пальцем, будто нажимал на спусковой крючок. — Сможем мы защититься в случае чего?

— Наши противники — старики и, к тому же, профаны в таком деле. А у нас прекрасно укрепленный опорный пункт. И боевая мощь немалая — пять самострелов, семь автоматов...

Прерывистый зуммер. Вызов по портативной рации.

Мы все четверо, словно сговорившись, вскочили и дружно бросились вверх по лестнице. Зазывала бежал впереди, продавец насекомых тащил женщину за руку, я подталкивал ее сзади. Необходимости в этом не было, но это действовало на меня успокаивающе. Из рации донесся хриплый бас, точно говорил простуженный слон...

Это был голос не Сэнгоку, а Тупого Кабана.

17. Игра в выживание

«Привет, сколько лет, сколько зим. Это я, твой папочка. Прием».

«Я же тысячу раз повторял: не желаю с тобой говорить. Тонкетч».

«Постой, забудем прошлое, мы ведь взрослые люди. Прием».

«Не забывается. Тонкетч».

«Выслушай — тебя от этого не убудет. Прием».

«Тонкетч, тонкетч».

«Честно говоря, нам нужно кое к чему приделать ноги...»

Зазывала схватил меня за руку. Пальцы разжались, и переговорная трубка тут же оказалась у продавца насекомых. Тот плечом оттеснил меня, и я очутился сзади. Но зато теперь я тесно прижимался боком к животу женщины.

«Слушаю вас. Мне поручено вести переговоры. Прием».

«Кто вы такой? Прием».

«Я — Комоя. Ответственный за внешние связи. Сообщите, какое у вас к нам дело? Прием».

«Ответственный за внешние связи — ишь куда хватил. Скажите лучше, чем вы занимаетесь на самом деле. Прием».

«Торгую учебными пособиями. Главным образом, насекомыми. Перейдем к делу. Хочу спросить вас без обиняков: к чему нужно приделать ноги? Прием».

«Интересные дела. К трупу — к чему же еще? Прием».

«Вот оно что! Значит, у вас неприятности с трупом. Откуда он взялся? Происхождение трупа ведь может быть самым разным — убитый, умерший, погибший от несчастного случая... Прием».

«Откуда мне знать, спросите у моего сына. Прием».

«Не морочьте голову, чтó вы имеете в виду? Прием».