Джидду Кришнамурти - Бомбейские беседы

• Название: Бомбейские беседы
• Автор: Джидду Кришнамурти
• Издательство: самиздатовская распечатка начала 1980-x
• Жанр: Философия

Джидду Кришнамурти  — один из наших великих современников, человек, готовившийся стать новым Мессией, Божественным воплощением на земле. Этому активно помогали лидеры Теософского общества Анни Безант и Чарлз Ледбиттер, воспитатели Джидду, оставшиеся его друзьями даже после отказа Кришнамурти принять уготованную ему роль. Мистический опыт слияния с образом Будды (1927 г.) убедил его в отсутствии того существа, которое люди называют Творцом Всемогущим и поклоняются ему в образах Будды, Кришны, Христа. С этого времени почитатели Кришнамурти во всем мире организовывают его встречи и беседы с людьми в США, Голландии, Франции, Австралии и, конечно же, на родине Учителя  — в Индии. Лекции и беседы тщательно записывались и издавались, в том числе и «Бомбейские беседы» (1959 — 1960 гг.) Изложение этих бесед передает самые главные моменты в повествовании Учителя об истинной Свободе, Любви, Медитации.

---

Ум — не просто хранилище мыслей, он также и мысли, которые в нем хранятся, и ограничения, наложенные на него временем. Ум — это также чувство отдельности, особенности, это память, способность к испытыванию опыта в виде знания и к сосредоточению опыта в виде знания. Ум  — это также время, в том смысле, что ум смотрит как назад, в прошлое, так и вперед, в будущее.

Но, кроме того, ум  — это нечто, покрывающее все эти элементы, вместе взятые, нечто, не являющееся просто словом и узнаванием этого слова. Ум напоминает небо, охватывающее все вещи на Земле. Дерево — это не просто листья, цветы, ветви, ствол или корни, это целое, включающее в себя все это. Точно также ум — это целое, поэтому чувствовать целостность ума, осознавать эту целостность — это действительно начало медитации. Если мы не чувствуем целостности ума, мы сводим его к простой машине, чем он и является для большинства из нас.

Для большинства из нас ум — это слово, образ, символ, это процесс наименования из заднего плана памяти, опыта. Научившись выполнять какую-либо работу, мой ум продолжает функционировать автоматически, установив определенные отношения с женой или мужем, с детьми, с обществом, я поддерживаю их без дальнейшей работы мысли. Мои ответы на различные стимулы являются механическими. Мой ум стремится избежать беспокойств, он не желает спрашивать, не желает состояния неуверенности, поэтому он устанавливает определенный шаблон поведения и мысли, шаблон отношений к людям и к природе, а также к собственности, к вещам. Посмотрите, хотя бы, в каком рабстве находится ум по отношению к словам «Любовь», «Бог», «Индия», «Гита». Ум изобретает символы, становится рабом, в результате символы приобретают гораздо большее значение, чем живая жизнь.

Ум накапливает знания, которые представляют собой символы, слова, и если ум не в состоянии освободиться от символов, от слов, от памяти, которая есть знание, то он никогда не сможет проникнуть в беспредельность внутри самого себя.

Само собой разумеется, что есть вещи, которые мы должны знать и не можем забыть. Мы не можем забыть свой язык, дорогу домой, наши профессиональные знания, достижения науки. Но есть другая часть ума, проецирующая себя во времени, создавая будущее как цель, которая должна быть достигнута. Ум такой, как мы его знаем, есть время; он результат времени, времени как «до» и «после», времени как процесса жизни в прошлом или будущем, что, естественно, препятствует пониманию настоящего. Я не говорю о хронологическом времени, о времени как психологической необходимости для развертывания постоянного процесса достижения, который мы называем эволюцией. Мы говорим, что для понимания нам нужно время, имея в виду будущее.

Жизнь сложна, так же как и ум. Вы должны увидеть перед собой эти проблемы, не будет никакой пользы, если вы просто скажете: «Помогите мне освободиться от работы перед временем». То, что вы безусловно можете сделать  — это полностью осознать шаблоны вашего ума и, так сказать, проскользнуть через них к состоянию, неизмеряемому умом, потому что все, что бы ни делал ум для своего освобождения, всегда остается в поле времени. Всякое усилие, производимое умом, еще более ограничивает ум, потому что усилие связано с борьбой для достижения цели. И с таким ограниченным умом, находящимся в рабстве, вы пытаетесь медитировать?

Я прошу вас прежде всего ясно увидеть проблему. Проблема не в том, как и чем медитировать, а способен ли вообще ум к медитации. Нам говорили, что мы должны медитировать, и с помощью медитации мы надеемся достичь результата  — счастья, Бога, истины и т.п. Поэтому мы делаем усилие, чтобы медитировать, а там, где есть усилие, есть и элемент времени. Мы говорим: «С помощью дисциплины, с помощью практики, с помощью самоконтроля, через постепенность, разворачивающуюся во времени, я достигну понимания Бога!

По-моему это совсем не медитация. Это чистый самогипноз, проекция ваших иллюзий и вашего опыта; с помощью такой проекции вы можете иметь видения, но вы не достигнете свободы. Вы слышали, что состояние медитации необычайно прекрасно, что медитация дает человеку внутреннее спокойствие и тишину, поэтому вы контролируете и дисциплинируете свой ум, делая усилие медитировать, в надежде достичь таким образом тишины и спокойствия.

Однако, прежде чем вы сможете достичь этой тишины, прежде чем вы сможете увидеть истину, Бога, вы должны понять ум в состоянии медитации, иначе что бы вы не предпринимали, ваш ум будет по-прежнему находиться в поле своего знания и обусловливания. Вы можете разбудить определенные способности, но все это окажется одной из форм самообмана. Если вам нравится обманывать самого себя, если вы принимаете этот обман, что ж, продолжайте эту игру, отдаваясь ей целиком. Но если вы действительно хотите узнать, что такое медитация, безусловно, вам следует начать не с вопроса, как медитировать, а с исследования, способен ли ум, ставящий эту проблему, понять ее.

Я не знаю, ясно ли вам, насколько механистичен ум. Все, с чем он соприкасается, становится механистическим. Сегодня вечером я вижу что-то новое, и эта новизна становится опытом ума, на завтра этот опыт уже сделается механистическим, потому что я хочу повторить испытанное ощущение, еще раз изведать связанные с ним удовольствия. Я устанавливаю определенный процесс, метод, с помощью которого я пытаюсь завладеть однажды испытанной новизной, поэтому она становится механистической. Все, с чем соприкасается ум, неизбежно теряет творческий характер и становится механистическим.

Итак, возникает вопрос: может ли ум представить себе природу своих механистических привычек? Может ли он осознавать как факт то, что есть, и не спрашивать, как изменить этот факт, как его уничтожить. Я думаю, что простое осознание действительного факта, осознание того, что есть, приносит с собой ясность.

Это, без сомнения, важно понять, потому что большинство из вас старается уйти от того, что есть, к тому, что должно быть, вследствие чего возникает большое количество проблем и противоречий. Итак, я просто хочу знать, что есть, и это все, ничего больше не требуется. Меня не интересует то, что должно быть. Я хочу знать свой ум таким, как он есть, со всеми его противоречиями, с его ревностью, с его надеждами и отчаянием, с его агрессивностью и завистью, с его способностью к обману. В тот момент, когда я действительно вижу, что есть, имеется ясность — ясность, которая поможет мне проникнуть еще глубже в то, что есть.

Для большинства из нас то, что есть, не представляет интереса, поэтому мы не можем проникнуть в то, что есть. Мы думаем, что имея идеал, мы можем превратить то, что есть, в то, что должно быть, что идеал, то, что должно быть, разбудит в нас способность понять то, что есть. Но я чувствую, что истиной является обратное: способность проникать в то, что есть, приходит, когда мы наблюдаем то, что есть, без какого-либо отвлечения внимания.

Все наше существование проявляется из того, что есть, а не из того, что должно быть. То, что должно быть, идеал, не имеет никакой реальности. Ум должен глубоко проникнуть в то, что есть, а не просто останавливаться на поверхности, говоря: «Такова моя жизнь, таковой и бывает жизнь» и т.д. Жизнь  — это необыкновенное явление, которое мы называем прошлым и будущим, но жизнь значительно шире и глубже, она имеет необъятное значение, если ум может войти в нее через настоящее.

Говоря другими словами, всякое испытание опыта обусловлено прошлым опытом. Когда вы наблюдаете, фактически существует только состояние испытывания опыта. Но то, что было испытано, немедленно переводится в память, которая затем обуславливает дальнейшее испытывание. Состояние испытывания опыта обуславливается вашим задним планом со всеми вашими верованиями и предрассудками.

Быть может, вы поймете это, слушая меня, но описание никогда не является реальностью. Реальность  — это моментальное видение истины, ибо у истины нет будущего, нет прошлого, у нее нет продолжительности, и в этом ее красота, простота и ясность.

Когда механистический ум исследует, что такое медитация, он хочет привести медитацию в поле известного. В конечном счете — это известное и ничего более. Ум не является неизвестным. И когда ум, который есть известное, пытается открыть неизвестное, он изобретает для этого методы, системы, практические приемы, дисциплину. Ум не может открыть неизвестное. Что он может сделать — это осознать свои собственные процессы, являющиеся процессами известного и ничего больше, он не в состоянии понять или уловить, или почувствовать неизвестное.

Что же в таком случае представляет собой медитация? Медитация имеет величайшее значение, потому что вся жизнь есть медитация — медитация в смысле состояния, в котором границы ума разбиты, в котором нет «Я», нет центра, а поэтому нет периферии. Без медитации жизнь становится крайне поверхностной, механистической. Поэтому медитация необходима, она так же важна, как дыхание. Это значит, что вы должны оставить все, что вы читали и чему вас учили о медитации, потому что в противном случае вы не будете наблюдать, не будете экспериментировать.