Михаил Коршунов - Сентябрь + сентябрь

• Название: Сентябрь + сентябрь
• Автор: Михаил Коршунов
• Издательство: "Детская литература"
• Жанр: Детская проза
• Год: 1966

---

— Не брыкайся. Это игра.

Хорошенькое дело. Что же он, какой-нибудь Юрик, которого повалили в магазине на прилавок (чтобы не испугался и не убежал) и начали мерить галоши?

Хотя бы Саша-Аркаша заступился или вообще кто-нибудь из людей! Безобразие!

Носилки поставили на землю. Над Колей скло­нились две девочки. Совсем незнакомые. Одна из них сказала:

— Больной, спокойно. Другая сказала:

— Ты перепутала — он не больной, а постра­давший в походе.

Что такое! Где поход?!

Человек и шагу не ступил, а его уже в постра­давшие!

— Вот смотрите,— сказала опять первая девоч­ка.— Мы сейчас будем показывать, что надо де­лать, если у кого-нибудь случится перелом ноги. В походном медпункте имеется специальная шина из проволоки, которую надо приложить к повреж­дённой ноге и плотно прибинтовать.

Тут Коля увидел Митю, Вадима, Гришу. И Веро­нику. И Маду тоже увидел.

Она стоила и смотрела с сочувствием. Покачи­вала фонтанчиком на голове. Она ведь знала, что такое болеть и что такое больница, лазарет. С тобой не считаются ни как с рыцарем, ни как с человеком.

И даже Вероника смотрела на него с сочувстви­ем. Тоже покачивала головой.

А Колину ногу продолжали забинтовывать вме­сте с длинной проволокой.

— Если под руками не будет проволоки, надо использовать палку.

Другая девочка бинтовала и приговаривала:

— Запоминайте, товарищи туристы, запоми­найте, как мы его обрабатываем…

Первыш лежит — и правда сырой материал.

Девочкам показалось мало, что сломана нога. Они начали обрабатывать голову и рассказывать, что делать в походе, если ушиблась голова. Потом они начали обрабатывать руку — накладывать ши­ну, бинтовать.

Отряд стоит, слушает. Даже кто-то что-то запи­сывает в записную книжечку.

Чем больше и гуще бинтовали, тем больше со­чувствия Первыш видел в глазах Мады. И вдруг девочки из медпункта заговорили о соли, о солевом голоде.

Первыш как начал брыкаться «поломанными» ногами и руками, вертеть «ушибленной» головой… Не хочет он больше соли! Вот и всё! Крышка!

А девочки говорят: потерял организм четыре процента, и уже организм пить хочет. Иногда и шестьдесят процентов организм теряет. Уходит соль из организма.

Тут Саша-Аркаша заступился за Первыша, сказал:

— Пожалуй, достаточно. Снимите с него по­вязки.

Девочки начали снимать бинты и проволоки, а сами всё про соль говорят.

Отряд стоит, слушает. Кто-то проценты в кни­жечку записывает, ещё и переспрашивает.

Митя и Гриша помогли Коле подняться. Даже не просто помогли, а сразу поставили на ноги.

Мада обрадовалась. Засмеялась громко и нача­ла подпрыгивать. И Коля тоже подпрыгнул, чтобы она увидела, что он совсем целый и здоровый. И что вовсе ничего не сломал и голову не ушиб, когда за­вязывал узлы — так, так, так и… не так.

Потом отряд повели показывать, как правильно устанавливать палатку, где какой кол забивать, в каком углу «севера» или «юга».

А потом показали костры, какие они бывают из хвороста и поленьев или даже из целого дерева. И топографические знаки. Они были выложены ма­ленькими камушками на земле.

Но вдруг выяснилось, что знаки ночью кто-то поломал: сдвинул камушки. Нина побежала к Дмитрию Михайловичу: заместитель всегда дол­жен вовремя позвать начальника.

Пришёл Дмитрий Михайлович и сказал, что знаки, наверное, разрушили лягушки. Скакали тут, веселились и камушки сдвинули.

Знаки восстановили. Теперь их можно было разглядывать и запоминать. А кто боится, что не запомнит, может зарисовать у себя в книжеч­ках.

B Турграде, там, где на ветках дерева висели узлы, было весело, шумно: это следующий отряд переправился через речку и занимается теперь уз­лами. А в медпункте, конечно, уже кого-то бинту­ют, обрабатывают.

Дмитрий Михайлович сказал Саше-Аркаше, что сейчас будет совершено посвящение отряда в ту­ристы.

Хитро улыбнулся.

Первый отряд стоял себе вокруг топографиче­ских знаков и ни о чём не подозревал. Из кустов выскочили дежурные с котелками, в которых обык­новенно варят в походе кашу, и давай поливать всех из котелков водой.

Это было очень неожиданно и весело.

Первый отряд начал веселиться и скакать ля­гушками. Нина только кричала:

— Осторожно! Топографические знаки!

Вдруг все видят: чу­жой отряд несёт носилки прямо сюда. А на носил­ках кто-то забинтован­ный.

Несут и смеются. Весе­ло им тоже.

Ну и веселились бы там, в медпункте. А за­чем сюда идти со своим забинтованным. Но чем ближе отряд подходил, тем отчётливее забинто­ванный становился похо­жим на Леванёнка.

Так и есть — Леванё­нок!

Оказывается, Леванёнок уснул. Завязал первый узел, сел отдохнуть и уснул. Чужой отряд его об­наружил и в наказание наложил шины и забинто­вал. А теперь принесли — нате, получайте вашего.

Хором крикнули:

— У-даль-цы!

Первый отряд просто онемел от изумления. А Леванёнок вздохнул и, забинтованный, ска­зал:

— Они меня солью накормили от теплового уда­ра.— Потом опять вздохнул и совсем тихо доба­вил: — И ещё сфотографировали.

Глава 7

— Я тебя огорчу,— сказала мама. Огорчаться не хотелось, но что поделаешь.

— Нам надо уехать.

— В Керчь?

— Нет. — Мама покачала головой.

— Тогда в Севастополь?

— Нам надо уехать совсем.

Коля приготовился к огорчению, но не к такому, чтобы совсем уезжать из лагеря.

— Заболела Светлана. Папа прислал телеграм­му.

То про Светлану письмо, а теперь и вовсе теле­грамма.

Коля хотел, конечно, сказать что-нибудь утеши­тельное, но сказал совсем другое. Это другое само как-то сказалось.

Взяло и сказалось. С Колей ведь это часто слу­чается.

— Не хочу уезжать. Не поеду!

Мама не удивилась. Она словно знала, что Коля так ответит:

— Не могу тебя оставить. Не имею права.

— А Мада как же? И вся другая делегация?

— Я вернусь. Погляжу, что со Светланой, и вернусь.

— Я тебя здесь подожду.

— Нельзя.

— Почему?

— Ты здесь случайно.

— Я уже юный турист. Меня водой обливали, — говорит Коля, а сам чувствует, что мешают гово­рить слёзы. Но он всё равно говорит, что и кровать сам убирает, и подушку. И что мышеловку выиграл на соревнованиях в «стрелка». А разве легко было выиграть… Пускай даже она и мышеловка!

Мама обняла Колю. Но он не успокаивался. Раз­ве можно успокоиться, когда такое происходит, ко­гда над тобой такое нависло!

И всё из-за Светки. Будешь тут рыцарем, как же… Светка всё самое лучшее в человеке может по­губить. И это лучшее так и останется в кино, а в тебе ничего не останется. Никаких высоких помыс­лов. Ни одной мечты. Только желание — лупить… А все-таки жалко её. Заболела…

Коля ещё пытался маме сказать, что у него и ракета чужая на сохранении, и что песню он вы­учил новую для фестиваля, и…

— Вырос ты. Самостоятельный совсем.

— Конечно, вырос. И не поеду! — И тут он опять вспомнил слова Дмитрия Михайловича: «Иди к людям».

И он не пошёл к людям, а побежал к себе в от­ряд. И, кажется, плакал — не мог больше сдерживаться.

Таким и попал в руки к Саше-Аркаше и к ребя­там. Ко всем людям! Начал говорить и про маму, и про Свету, и про подушку и мышеловку. И про то, что он здесь случайно. В лагере случайный чело­век…

Эксперта сюда!

Саша-Аркаша взял Первыша за руку, отвёл к умывальнику, умыл. Потом сказал:

— Докладывай, что случилось. Вразумительно. Первыш, умытый, начал докладывать. Как мог!

Вразумительно.

Когда доложил, Саша-Аркаша приказал Ва­диму:

— Срочно построить отряд!

— Есть срочно построить отряд! Отряд построился.

— Принести барабан.

Гриша вышел из строя, побежал в спальню и принёс барабан.

— Дай ему барабан, — приказал Саша-Аркаша. Гриша надел Первышу через плечо барабан, дал в руки палочки.

— Барабань, чтобы все слышали, что это ты ба­рабанишь и что это идёт твой отряд! — сказал Са­ша-Аркаша.

Первыш от радости засмеялся. Он будет идти по лагерю с барабаном и барабанить. Сам!

По-настоящему!

Разве может быть барабанщик случайным чело­веком в лагере!

Конечно, не может.

И ещё Саша-Аркаша сказал, чтобы он встал впе­реди отряда. Он сейчас барабанщик. И пусть все видят кто это барабанит и кто идёт впереди.

— Отряд, шагом марш!

И Коля ударил по барабану. Громко. Может быть, и не совсем ещё барабанил как надо, но всё равно его было слышно во всём лагере и видно, по­тому что они ходили шагом маршем по всему лаге­рю и ещё дальше.

Глава 8

Коля и Мада сидят на берегу моря, смотрят, как работают водолазы. Уже почти закончен новый причал. Но водолазы что-то ещё сверлят под водой.