Агата Кристи - Человек в коричневом костюме

• Название: Человек в коричневом костюме
• Автор: Агата Кристи
• Жанр: Классический детектив

В шумном лондонском метро человек упал под колеса поезда. Банальный несчастный случай? Возможно...

В старинном английском замке убита при загадочных обстоятельствах обычная туристка. Нелепость, абсурд? Может быть...

Возможно ли, что две столь разные смерти как-то связаны между собой? Что речь идет о циничном, расчетливом до гениальности преступлении, уходящем корнями в преступление иное — совершенное много лет назад?

Это — тайна, которую предстоит разгадать. Тайна, единственный ключ к которой — неизвестный ЧЕЛОВЕК В КОРИЧНЕВОМ КОСТЮМЕ...

---

— Теперь о молодом человеке, — сказала миссис Джеймс, неожиданно возвращаясь к прежней теме разговора — Он был расстроен Его глаза, а они у него были светлые, я хорошо их рассмотрела, прямо блестели. Он взволнован, подумала я. Но ничего дурного и в голову не пришло. Даже когда он вернулся и его вид показался мне странным.

— Долго он пробыл в доме?

— Недолго, может быть, минут пять.

— Как вы думаете, какого он был роста? Около шести футов?

— Может быть.

— Вы говорите, он был чисто выбрит?

— Да, мисс, у него не было даже усиков.

— А его подбородок вообще лоснился? — спросила я под влиянием неожиданного импульса.

Миссис Джеймс уставилась на меня в благоговейном страхе.

— Теперь, когда вы его упомянули, мисс, я припоминаю, что оно так и было. Откуда вы узнали?

— Довольно странно, но у убийц часто подбородки лоснятся, — объяснила я наугад.

Миссис Джеймс приняла мое заявление с полным доверием.

— Надо же, мисс. Я никогда раньше не слышала о таком.

— Вы, верно, не заметили, какой формы у него голова?

— Самой обычной, мисс. Я схожу за ключами для вас?

Я взяла их и направилась к Милл-Хаусу. До сих пор мои поиски шли успешно. Я поняла, что различия между человеком, описанным миссис Джеймс, и моим «доктором» из подземки были несущественными. Пальто, борода, очки в золотой оправе. «Доктор» казался человеком средних лет, но я вспомнила, что он наклонился над телом погибшего с легкостью молодого. Его гибкость свидетельствовала о молодых суставах.

Жертва несчастного случая («нафталиновый человек», как я называла его про себя) и иностранка, миссис де Кастина, не знаю, было ли это ее настоящее имя, назначили тайную встречу в Милл-Хаусе. Я попыталась восстановить всю картину. Или потому, что боялись слежки, или по какой-то иной причине, они выбрали довольно оригинальный путь — оба получили ордер на осмотр одного и того же дома. Таким образом, их встреча должна была выглядеть чисто случайной.

«Нафталиновый человек» внезапно заметил «доктора», что явилось для него полной неожиданностью и встревожило — это еще один факт, в котором я была совершенно уверена. Что произошло дальше? «Доктор» сбросил свой маскарадный костюм и направился за женщиной в Марлоу. Однако, возможно, в спешке он не до конца стер театральный клей с подбородка. Отсюда мой вопрос миссис Джеймс.

Погруженная в свои мысли, я подошла к низкой старинной двери Милл-Хауса. Открыв ее ключом, я вошла внутрь. Холл был небольшой и темный, пахло заброшенностью и плесенью. Я невольно вздрогнула. Хотелось бы знать, неужели женщина, которая несколько дней назад пришла сюда, «улыбаясь себе», не ощутила холодок предчувствия, войдя в дом? Исчезла ли улыбка с ее губ и сжал ли сердце безотчетный страх? Или она пошла наверх, все еще улыбаясь, не сознавая, что рок так скоро настигнет ее? Мое сердце забилось учащенно. Был ли дом действительно пуст? Не ждала ли меня здесь и моя судьба? Впервые я поняла значение затасканного слова «атмосфера». В этом доме была атмосфера жестокости, опасности, зла.

Глава VII

Поборов гнетущее чувство, я быстро поднялась наверх. Без труда нашла комнату, где произошла трагедия. В тот день, когда было обнаружено тело, шел противный дождь, и ничем не покрытый пол был сильно затоптан. Я хотела знать, не оставил ли убийца каких-либо следов накануне. Полиция, вероятно, умолчала бы о них, если бы что-нибудь обнаружила, однако, поразмыслив, я решила, что это маловероятно. Погода тогда была прекрасная, сухая.

В комнате не было ничего интересного. Почти квадратная, с двумя большими «фонарями», гладкими белыми стенами и голым полом; доски по краям, куда раньше не доставал ковер, были крашеные. Я старательно обыскала ее, но не нашла ничего, кроме шпильки. Похоже, что талантливому молодому сыщику не удалось обнаружить ключ к разгадке.

Я взяла с собой карандаш и записную книжку. Особенно записывать было нечего, но я добросовестно сделала общий набросок комнаты, чтобы скрыть разочарование по поводу моих неудачных поисков. Когда я опускала карандаш обратно в сумку, он выскользнул у меня из руки и покатился по полу.

Милл-Хаус был действительно стар, и полы здесь очень неровные. Карандаш катился все быстрее и быстрее, пока не остановился под одним из окон. Около каждого окна стоял широкий диван, в нижней части которого находился шкафчик. Мой карандаш лежал как раз у дверцы шкафчика. Она была закрыта, но мне вдруг пришло в голову, что, если бы она распахнулась, то карандаш закатился бы внутрь. Я открыла дверцу, карандаш немедленно вкатился в шкафчик и скромно притаился в дальнем углу. Я вытащила его, отметив при этом, что из-за недостатка света и своеобразной формы шкафчика карандаш невозможно было увидеть, и его пришлось нащупывать. Не считая моего карандаша, в шкафчике ничего не было, но, будучи дотошной по натуре, я залезла и в тот, что находился напротив.

На первый взгляд он показался пустым, но я упорно продолжала поиски и была вознаграждена — моя рука наткнулась на твердый бумажный цилиндрик, который лежал в каком-то желобке или углублении в дальнем углу шкафчика. Как только вещь очутилась у меня в руке, я уже знала, что это такое. Катушка с кодаковской пленкой. Находка!

Я, конечно, прекрасно понимала, что она могла быть старой катушкой, принадлежавшей сэру Юстасу Педлеру, закатившейся сюда и не обнаруженной, когда шкафчик освобождали. Но думала я иначе. Красная обертка выглядела слишком новой. На ней лежал тонкий слой пыли, как будто она пролежала здесь два или три дня, то есть со дня убийства. Если бы она лежала там долго, ее покрывала бы густая пыль.

Кто же уронил ее? Женщина или мужчина? Я припомнила, что содержимое ее сумочки казалось нетронутым. Если бы она открылась во время борьбы и катушка с пленкой выпала, какие-нибудь мелкие деньги тоже, конечно, рассыпались бы. Нет, пленку уронила не женщина.

Вдруг я почувствовала подозрительный запах и принюхалась. Неужели запах нафталина начал преследовать меня? Я могла поклясться, что катушка с пленкой тоже пахла им. Я поднесла ее к носу. Она, как обычно, имела собственный сильный запах, но помимо него я могла ясно различить и другой, который я так не любила. Вскоре я нашла, в чем причина. Крошечный клочок одежды зацепился за шершавый внутренний край деревянной катушки, и этот клочок был пропитан нафталином. Когда-то пленка находилась в кармане пальто человека, погибшего в подземке. Может быть, именно он уронил пленку здесь? Едва ли. Его перемещения были хорошо известны. Нет, это другой человек, «доктор». Он вытащил пленку вместе с бумажкой. А потом выронил пленку здесь, когда боролся с женщиной!

Я нашла ключ! Отдам пленку проявить, а затем займусь дальнейшими выводами.

Окрыленная, я покинула дом, вернула ключи миссис Джеймс и направилась как можно быстрее на станцию. По дороге в город я вытащила мою бумажку и стала ее снова изучать. Вдруг цифры приобрели иной смысл. А что если они означают дату? 17.01.22. 17-го января 1922 года Конечно, так и должно быть! Какая я идиотка, что не подумала об этом раньше. Однако в таком случае я обязана выяснить местонахождение Килморденского замка, так как сегодня было уже 14-е января. Осталось три дня. Совсем мало — почти безнадежно, когда не имеешь представления, где искать!

Было слишком поздно, чтобы отдать мою пленку в тот же день. Я поспешила домой на Кенсингтон-сквер, дабы не опоздать к обеду. Сообразив, что можно легко проверить правильность некоторых моих умозаключений, я поинтересовалась у мистера Флемминга, не было ли фотоаппарата среди вещей погибшего мужчины. Я знала, что мистер Флемминг интересовался этим делом и был осведомлен обо всех деталях.

К моему удивлению и досаде, он ответил, что фотоаппарата не было. Все пожитки Картона изучили самым внимательным образом в надежде обнаружить что-нибудь, что могло бы пролить свет на его душевное состояние. Мистер Флемминг был уверен, что у погибшего не было никакого фотоаппарата.

Это, в общем-то, противоречило моей версии. Если у него не было фотоаппарата, зачем он носил с собой пленку?

На следующий день рано утром я отправилась отдать проявить мою драгоценную пленку. Я так волновалась, что прошла пешком весь путь до большой мастерской фирмы «Кодак» на Риджент-стрит. Я вручила свою пленку и попросила отпечатать каждый кадр. Служащий кончил складывать кучу пленок, упакованных в желтые жестяные цилиндрики, предназначенные для тропиков, и взял мою пленку.

Он посмотрел на меня.

— Думаю, вы ошиблись, — сказал он, улыбаясь.

— О, нет, — сказала я. — Я уверена, что не ошиблась.

— Вы дали мне не ту пленку. Эта не отснята.

Я вышла из мастерской, стараясь сохранить чувство собственного достоинства. Все-таки полезно время от времени представлять себе, каким можно быть идиотом! Однако никто от этого не получает удовольствия.

А потом, как раз когда я проходила мимо конторы крупной пароходной компании, что-то меня внезапно остановило. В витрине была выставлена красивая модель одного из судов компании. Оно называлось «Кенииуорд касл»[1]. Случайная идея пронеслась у меня в голове. Я толкнула дверь и вошла. Подойдя к стойке, я пробормотала, запинаясь (на сей раз неподдельно!):