Владимир Аренев - Магус

• Название: Магус
• Автор: Владимир Аренев
• Издательство: Форум
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-91134-010-0

Италия эпохи Возрождения, очень похожая на нашу… да не совсем! Здесь в фамильных поместьях обитают призраки, здесь маленький волшебный народец сосуществует с людьми, здесь Церковь дозволила чародейство — и она же создала орден законников-магусов. Всегда найдутся те, кто захочет обратить чудо во вред другим. Магусы как раз и призваны раскрывать преступления, совершенные с помощью магии. «Закон превыше всего!» — вот их девиз.

Но так ли все просто? Черно-белый мир вдруг оказывается многоцветным! — и магус Обэрто уже не знает, кто прав, кто виноват. Заурядная кража фамильных перстней в поместье древнего рода Циникулли оборачивается длинным, запутанным, сложным делом. Погони, выстрелы из-за угла, тайны призраков, веселые проделки волшебного народца, пираты и ювелиры — все перемешалось в этой истории. Фейерверк чудес, калейдоскоп захватывающих приключений! — но когда произойдет чудо настоящее — заметит ли его мессер Обэрто?.. заметишь ли его ты, читатель?..

В книгу также вошла повесть «Заклятый клад» — фэнтези, основанная на украинской демонологии.

---

Его пригласил поработать зазывалой некий странствующий артист, хозяин театра марионеток. «Только одно представление! Торопитесь, торопитесь!» — знай кричи да наяривай мелодию позадорней… или чтобы хоть на похоронную не совсем была похожа. Много ума не надо — а на похлебку, глядишь, и заработал.

Как большинство подобных артистов, этот возил свои подмостки с собой — в большой крытой повозке (она же служила ему домом). Когда начался спектакль, хозяин посадил Карло в дальний закуток, налил в миску горячее варево, даже хлеба дал. Казалось бы — чего же боле? Нет, любопытствующий Карло, пока артист показывал представление, сунул свой длинный нос в ящик стола и обнаружил там некий ключик. Пошарил по углам, нашел неказистую на вид шкатулку, да и отпер: ключ подошел к замочной скважине идеально.

Едва крышка поднялась, из шкатулки прямо в лицо любопытствующему юнцу что только не полетело: и клочья старого тряпья, и пуговицы, и картонные колпачки в бело-красную полоску, и горсть семян, и острый, словно игла, зуб, и даже (хотя Фантин считал, что в этом-то месте легенда слегка привирает) — тяжеленная цепь с кандалами! Как столько всего поместилось в маленькой шкатулке, Карло не знал; он успел лишь удивиться — а со сцены уже донеслись первые крики ужаса. Марионетки, которыми якобы управлял хозяин театра, вдруг перестали ему подчиняться, они обрывали нитки и бросались на кукловода. Зрители в панике бежали, избиваемый хозяин катался по помосту и вопил от боли и ярости, а из недр повозки на подмогу собратьям спешили те марионетки, что не были задействованы в представлении.

Позже выяснилось: хозяин театра колдовством и обманом пленял разных пуэрулли и заставлял их, воплотившись в кукол или прикидываясь ими, выступать в спектаклях. А в заветной шкатулке колдун держал заговоренные вещи, с помощью которых обретал власть над своими «актерами». Карло, открыв шкатулку, освободил «мелкий народец», — и тот не преминул воздать мучителю должное.

Однако, вопреки распространенным представлениям о проказливости и неблагодарности пуэрулли, они же воздали должное и своему освободителю. Уже в каталажке, куда Карло упекли «до выяснения обстоятельств», юношу навестил некий длинноносый малыш — проник сквозь тюремную решетку, нагло примостился на подоконнике и писклявым голоском заявил: «Не волнуйся, все уладится — и прескоро!»

Действительно, спустя полчаса Карло отпустили, принеся извинения и — что намного важней! — передав в его полное и безраздельное владение «кукольную» повозку. Как «оказавшему властям посильную помощь в поимке преступного колдуна» и т. п.

Правда, колдунову лошадь стражи порядка присвоили; Карло кое-как откатил свое новое движимое имущество к родной каморке, да и улегся спать, дескать, утро вечера мудренее.

Утром его разбудил длинноносый пуэрулло: «Вставай — и поторопись!»

Спросонья Карло швырнул в малыша башмаком, но длинноносый не обиделся. «Дурачина! Неужели ты не хочешь заработать немного денег и начать жить по-новому?»

«Разве что продать тебя игрушечных дел мастеру!» — проворчал Карло.

По правде сказать, других способов разбогатеть он не видел: стражи порядка не только умыкнули лошадь, но и порядочно обчистили повозку. А без кукол и декораций — кому он нужен? Разве на дрова кто купит…

«Дурачина! — повторил длинноносый. — Этак ты будешь до самой смерти дубасить по тамбурину за щепоть хлебных крошек!»

И заставил Карло пойти к повозке и внимательно осмотреть там все уголки. Увы, за ночь в них не прибавилось ничего, кроме пыли; только в шкафу, под вешалкой валялся старый букварь с картинками, видимо, забытый или попросту не замеченный стражниками. Вряд ли (думал Карло) за него можно выручить сколько-нибудь приличную сумму.

В этом он не ошибся. Но полученные за букварь монеты (в количестве их разные варианты легенды расходились) стали первым шагом на пути Папы Карло к невероятному богатству и негромкой, но прочной славе.

Конечно, не обошлось без активного участия со стороны пуэрулли. «Мелкий народец» буквально взял юного барабанщика под свою опеку. Вскоре по приморским дорогам уже колесила повозка с единственным в своем роде театром — театром, где пуэрулли прикидывались куклами, которые играют на сцене вместо живых людей!

В то время представления с марионетками давно уже превратились из исключительно религиозных спектаклей в развлечения светские. И хотя дева Мария, в чью честь были названы эти куклы, по-прежнему появлялась в традиционных сценках, теперь истории о ней и других персонажах обоих Заветов соседствовали на подмостках с историями из жизни обычных горожан, селян и, разумеется, призраков.

Для «мелкого народца» игра в театре Карло была развлечением — веселым и захватывающим, потому что всякий раз они словно ставили пьесу заново, в зависимости от публики и того, как она воспринимала спектакль. Что же до самого Карло, то он не собирался всю жизнь зависеть от милости своих капризных и, в общем-то, непостоянных благодетелей. Да и судьба бродячего кукольника казалась ему немногим лучше судьбы барабанщика.

Как и всякий странствующий артист, он не смог отказаться от «сногсшибательного предложения» нескольких контрабандистских компашек, которым требовался курьер. Пуэрулли не очень протестовали: законы мира людей не вызывали в них должного пиетета, а стражи порядка расценивались как наиболее подходящий объект для мелких проказ.

Но если для «мелкого народца» сотрудничество с контрабандистами было еще одной веселой игрой, Карло отнесся к нему всерьез. Он много слушал, изредка задавал вопросы и старался запомнить как можно больше обо всем: о ценах на хрусталь и шерсть, о маршрутах венесийских нав, о том, чьи полотна и вазы нынче в моде…

А запомнив, делал выводы и предпринимал первые самостоятельные шаги. Поворотной в его судьбе стала покупка картины — невзрачного на первый взгляд холста, который пылился на стене у одного изрядно обнищавшего кондотьера. Натюрморт изображал очаг, огонь в очаге и котелок, кипящий на огне, и был куплен Карло за несколько гросетто, а потом продан за сумму прямо-таки баснословную, ибо принадлежал кисти модного в те годы живописца.

Карло стал богатым, но прежних занятий не бросил! Наоборот, приобрел небольшой домик в центре какого-то захолустного городка и устроил в нем первый постоянно действующий театр марионеток. На самом же деле — приют для «мелкого народца»: там могли жить те из них, кто был изгнан из прежних своих домов — кого-то выжили люди, а кто и сам ушел странствовать по свету и искать лучшей доли.

И, разумеется, даже тогда Карло не оставил доходного дела, которому выучился у контрабандистов. Прежних работодателей он послал куда подальше, рыжебородого дона Карлобаса Барбароссу, заправлявшего местным промыслом, разорил (причем вполне законными путями!) и зажил себе, горя не знаючи.

Кстати, следование букве закона стало для Карло главным правилом. «Законы нужно чтить!» — твердил он своим подчиненным. И добавлял: «Законы тем и хороши, что писаны людьми. Которым, как известно, свойственно ошибаться. Ну так и ищите эти ошибки, чтобы обратить их себе на пользу!»

Сам Карло после того, как купил театр, не совершил ни единого противозаконного поступка. Однако магус (не сомневался Фантин) наверняка обнаружил бы в деяниях Папы множество сомнительных моментов. Да толку?..

Папа Карло не зря звался вором в законе — ибо по существу был преступником, но de jure— нет. Еще при жизни он стал негласным хозяином всего западного побережья, а уж после смерти вес дона Карлеоне только увеличился. Папа был одним из самых влиятельных призраков.

И то, что он самолично явился к магусу, говорило о многом.

3

Вспомнив историю жизни Папы Карло, Фантин изрядно перетрусил. А вдруг встал мессер Обэрто своими деяниями поперек Папиных замыслов? Тогда жди-пожди худшего: дон Карлеоне разбираться не станет, помогал ты магусу по принужденью или из искренней привязанности, — покарает быстро, сурово и беспощадно.

— Полагаю, — продолжал тем временем призрак «крестного отца», обращаясь к магусу, — вы шами догадываетесь, што меня шюда привело.

Говорил он неторопливо и с величественностью неимоверной, которая плохо вязалась с его шепелявостью. Причиной же последней было отсутствие нескольких зубов в урне с костями дона Карлеоне.

— Эти перстни взволновали многих, — обтекаемо выразился мессер Обэрто.

— Мне плевать, што там жа перштни! — Папа Карло передернул призрачными плечами, будто отгонял надоедливую муху. — У меня, мешшер, блештяшших цацок хватает. Вот што меня не уштраивает — шуета, которая вокруг них поднялашь. Работать невожможно!

— Так ведь меня это устраивает. Я, если вы не забыли, именно тем и занимаюсь, что…