Крейг Макдоналд - Убить Хемингуэя

• Название: Убить Хемингуэя
• Автор: Крейг Макдоналд
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-386-03189-3

2 июля 1961 года на вилле в Кетчуме, небольшом городке штата Айдахо, прогремел выстрел. Патриарх американской литературы, кумир не одного поколения читателей Эрнест Хемингуэй свел счеты с жизнью, покончив с собой. Сценой его самоубийства начинается роман американца Крейга Макдоналда «Убить Хемингуэя».

Спустя четыре года после смерти «папы Хема» открывается конференция, посвященная его творчеству. Четвертая жена и признанная вдова писателя Мэри Уэлш обещает открыть миру тайну «самоубийства века». Но далеко не все хотят, чтобы вся правда о жизни и смерти кумира читающей Америки стала известна…

---

Ричард выключил магнитофон. Увидел голубой блокнот жены. Открыл его и прочел небольшой рассказ, который она сочинила накануне, одновременно прислушиваясь, течет ли еще вода в ванной комнате.

Как обычно, он не знал наверняка, что об этом думать, Написан рассказ был превосходно. Он мог отличить хорошую прозу, когда она ему попадалась. Написано было поразительно гладко. По-видимому, Ханна написала его за один присест, страницу за страницей, без поправок, дополнений и выбросов. Ни одного вопросительного знака около якобы неудачного или корявого предложения.

Он был вполне в состоянии оценить работы Хемингуэя с той поры, как ему на их достоинства указали, когда он еще был аспирантом, но, если бы его допросили всерьез, Ричарду пришлось бы признаться, что за все эти годы он практически ничего не читал, кроме Хемингуэя.

И его удивляли простые, а иногда и цветистые абзацы Ханны, когда он сравнивал их с мужской, эгоцентричной и лаконичной прозой Папы.

Он закончил читать и положил блокнот на место. Ханна как раз вышла из душа.

Ричард снова полез в карман и вытащил оттуда склянку, посмотрел на нее при свете от окна. Во время короткой встречи – всего несколько слов шепотом на парковке за аптекой – человек сказал, что ему только нужно положить снадобье в напиток вдовы Хемингуэя. И, выпив это зелье, Мэри станет легко отвечать на все заданные ей вопросы, сказал этот человек.

Ричард взял протянутую склянку из руки человека так, будто она радиоактивна. Неуверенно. И спросил:

– А что это такое?

– Мы это пока не назвали, – улыбаясь, ответил человек. – Можете называть это «сыворотка правды», но на самом деле это не вполне соответствует действительности. Однако вы ведь ждете конкретного ответа? Вы его получите. Вы хотите знать, не застрелила ли Мэри Папу? Подсыпьте этой суке зелья и задавайте вопрос.

Затем человек протянул Ричарду пачку стодолларовых купюр.

Ханна приоткрыла дверь ванной комнаты, чтобы выпустить пар. Ричард поспешно спрятал склянку.

Стоя спиной к двери, Ханна осторожно надела кольца. Палец уже принял нормальный вид, и она решила, что впредь будет следить за ним, примет меры при намеке на отек и таким образом предотвратит катастрофу, которая едва не произошла накануне. Она хотела поговорить о человеке, который прячется недалеко от их комнаты, заставить Ричарда понять, что вокруг них происходит что-то странное. Но сегодня у него большой день – его первая встреча с Мэри, к которой он готовился много лет.

Ханна потрогала его подбородок:

– Ты опять колючий. Не хочешь еще раз побриться?

Ричард покачал головой:

– Это специально. Решил немного отрастить. Побреюсь, когда закончу свой первый вариант. На удачу, понимаешь?

Ханна явно сомневалась. Еще раз провела тыльной стороной ладони по щетине своего мужа:

– Тут порядком седых волос, милый. Будешь выглядеть старше своих лет.

Ричард пожал плечами.

– Ну… – пробормотал он.

Он опять надел кубинскую рубашку навыпуск. Брюки хаки и коричневые туфли. Волосы зачесал назад. Они почти касались воротничка. Как у Папы.

Она увидела стакан и бутылку на ночном столике. Он проследил за ее взглядом и заметил:

– Я готовлюсь к сражению со старой сукой и вовсе не хочу, чтобы ты открывала рот по этому поводу, поняла? Хем редко общался с Мэри до первого утреннего стакана и работы над рукописью, так почему я должен поступать иначе? Только тогда можно было иметь дело со старой ведьмой. Если слухи о ее запоях соответствуют действительности, мне еще до нее далеко.

Черт, он собирается прибыть в Дозорный дом под градусом и сразу же задать тон встрече. Показать этой мерзкой и, возможно, преступной старой суке, кто хозяин. К тому же сунуть старой женщине зелье, которое ему дал тот человек, Ричард сможет только в подпитии.

Ханна сжала зубы. Она закусила губу, придумывая аргументы, которые следует выдвинуть, чтобы доказать Ричарду, что нельзя появляться на этой первой встрече забулдыгой.

Ричард поднялся, налил себе еще виски, выпил и облизал губы.

– Хорошая вещь, – заявил он. – Хотя не уверен, что в мире достаточно «Джаинт Киллер», чтобы подготовить меня к встрече с этой чертовой женщиной. – Он наблюдал за реакцией Ханны, явно ожидая гневного возражения.

Ханна только посмотрела на него, но тут у нее едва не отвисла челюсть – он начал боксировать со своей тенью на стене. Затем упал на пол и принялся отжиматься. После четырех раз и неудавшейся пятой попытки он с трудом поднялся и приложил руку к закружившейся голове. Налил себе еще виски и снова уставился на Ханну: теперь их было двое.

– Будешь читать мне лекцию?

Ханна отрицательно покачала головой, вернулась в ванную комнату и закончила расчесывать волосы. В зеркало ей была виден блокнот Ричарда, лежащий на кровати за ее спиной. Может быть, секрет того, что привело к разладу между ними, скрыт между строк в его записях о Хемингуэе. Может быть, там остался след их разрушающихся отношений.

Она присмотрелась к своему лицу в зеркале. Она не очень себя узнавала: лицо стало полнее из-за беременности… щеки постоянно горят. Она снова посмотрела на блокнот на кровати.

Ричард сказал:

– Пойду немного погуляю. Постараюсь побольше проникнуться этим местом. Посмотрю, может быть, отыщу еще пару водопоев Папы, которые туристам пока не удалось обнаружить.

Ханна глубоко вздохнула и кивнула. Даже если он завалится в какой-нибудь бар, все равно хорошо, что он сейчас уйдет. Ханна поняла, что начинает все больше его анализировать, систематически рассматривать, разбирать на части, как они сами делали с героями ее рассказов в годы ее занятий в аспирантуре. Все садились в кружок и умышленно разбирали по косточкам человека, описываемого на странице.

Но этот человек был ее мужем, не героем одного из ее рассказов.

И самое печальное, Ханна совсем не была уверена, что Ричард выдержит такое глубокое разбирательство характера.

Ханна сидела в кресле, покусывала губу и листала блокнот Ричарда.

Глубоко в душе она понимала, что ей следует уносить ноги, пока она может это сделать без особых травм. Прежде чем она станет жертвой плохого обращения и свидетелем неизбежного саморазрушения Ричарда.

Но куда бежать? К чему? Ее нынешняя ситуация была далеко не идеальной, даже порой удушающей, но, по крайней мере, она была частью литературной жизни. Ричард все же полагал, что слова на странице и человек, который их написал, могут быть самым важным в мире. Разумеется, Ричард никогда так не скажет, он даже так не думает, но это заложено в его профессии.

И ей так без него одиноко.

Далеко от дома. Далеко от семьи. Она мечтала уехать из шотландской деревни, стать другой, попробовала начать писать. Она нашла себе мужчину, который с помощью слов зарабатывал себе на жизнь, человека, который изучал одного из самых великих мастеров пера, но оказалось, что глубоко внутри человек, за которого она вышла замуж, был еще одним образчиком ее отца – властным алкоголиком, возможно, даже способным на насилие.

Она открыла блокнот Ричарда и перечитала отдельные абзацы то здесь, то там. Задумалась над утверждением Ричарда, что степень необходима для творчества; настоящие художники в долгу у своих лучших критиков. Более того, он утверждал, что писатели и критики на самом деле существуют в симбиозе, что они переписываются, реагируя на точку зрения друг друга. В некотором смысле, разные стороны одной и той же монеты.

Она задержалась на длинном замечании, которое Ричард оставил сам для себя на полях. Оно ее встревожило.

Он, похоже, боролся с мыслью отказаться от биографической формы и написать исторический роман о Папе.

Ричард в молодости пытался писать художественные произведения, но эти напряженные, странные романы не нашли читателя. Может быть, он переживал кризис среднего возраста? Это было удивительно, ведь Ричард завоевывал премии за свои работы по Хемингуэю. Попытка написать роман о жизни Хема только навредит его реноме ученого.

Кроме того, Ричард глубоко ушел в исследования, какие вряд ли понадобились бы для написания романа. Даже сейчас Ричард ездил на кладбище в Кетчуме, пытаясь узнать имя человека или нескольких человек, которые копали могилу Хемингуэю.

– Мы ведь знаем имя человека, который выкопал яму для Фолкнера, – как-то сказал Ричард, – но кто выкопал могилу Хемингуэю?

– Но наверняка Папа сделал это сам? – прочирикала Ханна, улыбаясь и пожимая плечами.

Но Ричард не улыбнулся. Профессор Полсон ушел, не попрощавшись.

Зазвонил телефон, испугав ее.

– Алло?

Голос был хриплым, скорее женским.

– Скажи своему мужу, чтобы отступился. Слышишь? Скажи Ричарду, чтобы все бросил и отправлялся к чертовой матери домой.

Она нахмурилась, прислушиваясь к тяжелому дыханию в трубке. Сердце бешено колотилось.

Что это может означать, милостивый боже?

Ханна вспомнила незнакомца, который наблюдал за ними в ресторане, ехал за ними до гостиницы, ждал на парковке напротив их двери.