Журнал «Если» - «Если», 2002 № 03

• Название: «Если», 2002 № 03
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательство ЛК пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: ISSN0136-0140

Рик КУК, Эрнест ХОГАН. ОБСИДИАНОВАЯ ЖАТВА

Существование последних хуэтлакоатлей под угрозой, равно как и жизнь детектива, не по своей воле взявшегося за расследование жуткого убийства.

Тед ЧАН. 72 БУКВЫ

Самый загадочный современный фантаст предлагает новую картину мира.

Патриция МАККИЛЛИП. ОУК-ХИЛЛ

Героиня мечтает постичь магию, но окружающих, похоже, не пронять и волшебством.

Лайза ГОЛДСТАЙН. ИСТОЧНИК ВДОХНОВЕНИЯ

Новые приключения охотника за синей птицей.

Василий МИДЯНИН. ВОЙНЫ С РЕАЛЬНОСТЬЮ

Что может предпринять человек, если окружающая его реальность сошла с ума? Только одно: объявить ей войну…

Элиот ФИНТУШЕЛ. МАЙЛО И СИЛВИ

Если поверить снам, то можно обрести невероятные способности.

Владимир АРЕНЕВ. МОНЕТКА НА УДАЧУ

Бросишь монетку — пожнешь судьбу.

Элеонор APHACOH. ПИТЬ ДОЧЕРЕЙ ГРАММАТИСТКИ

…и не грезили о свадьбе, однако мудрая мамаша все предусмотрела.

ВЕРНИСАЖ

Он испугал аудиторию в начале творческого пути и продолжает заниматься этим по сей день.

ВИДЕОДРОМ

Классик хоррора встречается с автором журнала… Новая номинация на «Оскар»… Стивен Кинг о кинематографе…

Владимир БОРИСОВ. ПРЕДНАЧАЛЬНЫЙ МИР

Великая эпопея — у них и у нас.

Вл. ГАКОВ. ПИСАТЕЛЬ В ЗАЗЕРКАЛЬЕ

…но никакой Алисы.

Евгений ХАРИТОНОВ. ХОББИТЫ С ЭЛЕКТРОГИТАРАМИ

Рокеры тоже любят сказки… Правда, по-своему.

РЕЦЕНЗИИ

Жанр цветет, однако не всегда благоухает.

Владислав ГОНЧАРОВ, Наталия МАЗОВА. ТОЛПА У ОТКРЫТЫХ ВОРОТ

Холмистый ландшафт русской фзнтези.

КУРСОР

Странные новости в странные дни.

ФАНТАРИУМ

Читатели общаются с редакцией… Кинокритик объясняет суть экранного киберпанка… Издатель делится «ноу-хау»…

Геннадий ПРАШКЕВИЧ. МАЛЫЙ БЕДЕКЕР НО НФ

Мемуарные записки популярного писателя о книгах и людях.

ПЕРСОНАЛИИ

Всё об авторах номера.

---

…как много здесь для меня!

Он посмотрел на стену, где раньше сияла радуга — стена была темной. Никакой радуги. Возможно, собственная тень Майло загородила окно. Он услышал, как открывается дверь из коридора в приемную. Голос, доносившийся снаружи, сделался выше почти на октаву:

— Ох, простите, доктор. Я должен был просто проверить. Мне казалось, я слышу, что внутри кто-то есть. Я хочу сказать, мне казалось, что это вы, но нужно было удостовериться.

— Ничего страшного. Я доволен, что вы решили проверить. В конце концов, это мог быть не я. Я мог быть кем-нибудь еще.

— В самом деле. Тогда, значит, все в порядке?

— Да. И у меня есть оружие, помните?

— Помню. Но мне не кажется, что это хорошая мысль.

— Зато мне кажется.

— Вы — доктор.

Дверь из коридора захлопнулась. Дверь в кабинет открылась. Майло прыгнул.

— Ты всегда можешь так летать или это какая-то счастливая случайность? — Мальчишка подцепил кусочек жареной картошки с тарелки Майло: — Ты не против? — и отправил ее в рот. Разница в росте с Майло — если вообще существовала — была не более дюйма, но манера держаться делала мальчишку выше. Он болтал все время, прерываясь только для того, чтобы проглотить еду. — Потому что если ты можешь проделывать такие штуки, когда захочешь, то у меня к тебе предложение.

Они сидели в уголке большого грязного ресторана. Свет был резкий и безжалостный. Заядлые курильщики с мертвенно-бледными лицами потягивали кофе и разговаривали сами с собой, кто тихо, кто во весь голос. Высокая, с редкими зубами, тетка из сезонных рабочих одной рукой покачивала коляску с младенцем, а другой держала хот-дог, из которого сочилось что-то зеленоватое. Еще за одним столом три студента-коллеги обсуждали Хайдеггера над тарелками с колбасой. Владелец, Аристотель Джитси, ворковал с подружкой по телефону, зажав трубку между ухом и плечом, и в то же время отскребал гриль.

Мальчишка носил котелок и черную кожаную куртку из тех, что предпочитают учтивые итальянские бандиты, а не мотоциклисты. На нем были брюки на резинке, свободные, в бело-красную вертикальную полоску. На ногах черные кожаные балетные туфли. Канатоходец? Танцовщик? В целом костюм довольно нелепый.

— Ну что? Можешь?

Майло подобрал кетчуп куском хлеба с запеченным сыром, но есть не стал. Он подвинул всю тарелку жареной картошки мальчишке.

— Спасибо, я уже сыт. Я не знаю, что тогда произошло…

Майло украдкой посмотрел на свою одежду. Он никогда не знал, что на нем надето, пока не посмотрит: футболка, выцветшие джинсы, кроссовки, ковбойский пояс, который ему подарили в прошлом году на день рождения — на пряжке заарканенный бык.

— Ведь ты не пытался свести счеты с жизнью, правда?

— Нет.

— Думаю, ты мог бы повторить этот трюк. Мне кажется, у тебя своеобразный талант. Я как раз иду мимо и вижу, как ты со свистом несешься вниз, словно сброшенная бомба. Слышу звук удара. Меня чуть не стошнило, ей-богу. Бегу — а ты преспокойненько складываешь крылья. Это были крылья, да? Где ты их взял? Сделал сам? Крылья и еще что-то пушистое, а ты его куда-то спрятал. Для аэродинамики, да? Ну же! Я занимаюсь шоу-бизнесом, малыш. Я могу помочь тебе. Ну скажи мне… А как насчет пирога?

Майло встал из-за стола и огляделся в поисках выхода.

— Эй, садись на место. Еще не все. Кстати, куда ты пойдешь? Ручаюсь, тебе негде остановиться. Ты посмотри на себя. Я могу дать тебе место, где пожить, — и ничего делать не надо. Только поговори со мной, малыш, поговори.

Майло сделал несколько шагов, но боль в икрах заставила его остановиться. Он не знал, что делать с ногами. Он чувствовал себя, как размагнитившийся компас. Куда пойти? Не в детский дом — его снова отправят к Дебору! А все остальные места казались примерно одинаковыми. Он мог жить здесь, разговаривая сам с собой, вдыхая сигаретный дым, питаясь жирной пищей. Он мог умереть здесь, покачивая какого-нибудь малыша в коляске, дожидаясь, пока выпадут зубы.

— Вернись, — сказал мальчишка. — Я куплю тебе кусок пирога. У меня есть деньги. Я занимаюсь шоу-бизнесом.

Майло сел.

— Я не знаю, что произошло, честно. За мной гнался один тип. Он думал, что у меня есть одна вещь, которая ему нужна, но у меня ничего не было. Разве похоже, что у меня что-нибудь есть?

— А как насчет крыльев, парнишка?

— Думаешь, у меня есть потайные карманы? — Майло поднял руки над головой. — Тебе померещилось. Я просто удачно приземлился.

— А я думаю иначе. Тут что-то не так, малыш, но это не важно. Ты мне нравишься. Я ведь тоже живу за счет вещей сомнительных. Посмотри-ка.

Мальчик вытащил карточку из внутреннего кармана жилета и пустил ее по столу прямо к Майло:

***ЛУНА*И*ЗВЕЗДЫ***

Спектакли, Фантасмагории, Марионетки

Для

Фестивалей, Съездов, Партий,

Театральных Постановок, Рекламных Кампаний

в любых возможных вариантах!

С. ВЕРДУЧЧИ, МАСТЕР-ШОУМЕН

(Для избранных клиентов возможны

услуги по равноразложению на части)

— Что значит «равноразложение на части»?

— Это вроде кодового слова, малыш. Люди, которым это нужно, как правило, знают его: когда они видят это на моей карточке, то понимают, что я могу оказать подобную услугу.

— И все же: что это значит?

Мальчик наклонился над столом и заговорил с Майло, понизив голос. Объясняя, он наблюдал за Майло, словно оценивая его реакцию на каждое слово.

— Представь, что тебе дали два мяча. Один большой, а другой крохотный, оба тяжелые, как кирпичи. Предположим, я говорю тебе, что знаю способ убрать маленький мяч и положить его обратно таким образом, что он будет такой же большой, как и другой, или сделать большой крошечным, не прибавляя и не убавляя ни одного атома. Как ты считаешь, ловкая проделка?

— Это как раз то, что хотела узнать Деде! — Майло вскочил со стула, словно его ударило током. Он не произносил этого имени и не вспоминал его восемь лет. Он закашлялся, пытаясь скрыть собственное потрясение, но собеседник заметил.

— Кто такая Деде?

— Не знаю. Неважно. Я уже сказал, мне не хочется разговаривать.

— Какая-нибудь психопатка, да?

— Это была моя сестра. Оставь, ладно?

— Ладно, ладно, — ответил мальчик. — У меня в семье тоже все психопаты. Только я в норме… Я, С.Вердуччи, странствующий шоумен: ЛУНА И ЗВЕЗДЫ, инкорпорейтед. И я хочу, чтобы ты работал со мной. Что ты на это скажешь?

— Не знаю. Ты можешь устроить меня на ночлег?

— Разве мы об этом не говорили? Пошли. Ты устал, да? Погоди-ка, а пирог?

— Не надо.

— Так как тебя зовут?

— Майло.

— Ладно, Майло, пошли.

С.Вердуччи опустил в свой стакан с водой, все еще полный, серебряный доллар. Подобрал с пола смятую картонную пачку из-под «Мальборо», оторвал одну сторону и накрыл ею стакан. Затем, придерживая картонку, перевернул стакан и картонку вытащил. Серебряный доллар лежал на дне перевернутого стакана с водой.

— Неужели тебе не нравится? Пусть официанту достанутся его чаевые, согласен?

Майло последовал за С.Вердуччи мимо столиков с любителями кофе, мимо живущих на пособие матерей, мимо умников из колледжа, — как судно на буксире — и мимо стойки к двери.

— Пока-пока, Джитси, старый отравитель! — сказал С.Вердуччи.

— Пока-пока, Луна и Звезды!

Они вышли из двери. Вечер был ветреный.

Они прошли кварталов двадцать, все более темных, более запущенных.

Майло высматривал Деде, которая наблюдала за ними из-за мусорных баков, хотя он старался не подавать вида, что кого-то ищет. Она маскировалась под сутенера, проехавшего мимо в старомодном «кадиллаке». Ее подзорная труба была наставлена на Майло из окна многоквартирного дома. И Девор был с ней. Он был маленьким. Он мог спрятаться где угодно, даже, возможно, за пожарным гидрантом или под решеткой канализационной трубы, сообщая по телефону, где находится Майло, Деде, которая была в форме полицейского, в патрульном автомобиле и с оружием. У Девора тоже есть оружие. Он так сказал.

Не думай о Деде. Существовал способ не думать о некоторых вещах, держать их в «мертвой зоне». За это приходилось расплачиваться тугим узлом в животе — и бессонницей. Не думай о… о ком?

Они подошли к замызганной двери подъезда, от которой у С.Вердуччи был ключ. Написанные по трафарету жирным курсивом буквы над эркером складывались в слова «Трава и деревья». Под ними: «Кофе и беседы». Внутри тускло горел красный свет. С.Вердуччи повернул ключ в замке и открыл дверь. Взвизгнули петли, скрипнул косяк. Разнесся дивный запах фасоли.

— Любая вещь обладает частицей запаха, — сказал Майло.

— Анаксагор[6]! — откликнулся С.Вердуччи. — Запах, аромат, субстанция, способность ощущать! Все — везде. Нет ничего прочного! В этом весь мой бизнес, малыш! А ты-то откуда это знаешь?