Давид Бурлюк - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Давид Бурлюк
• Издательство: Академический Проект
• Жанр: Поэзия
• Год: 2002
• ISBN: 5-7331-01163-6

Впервые в таком объеме (593 текста) воспроизводятся произведения, опубликованные при жизни (в период с 1910-го по 1932 г.) одного из основателей футуристического движения в России Д. Бурлюка. В книгу также включены все стихотворные произведения его брата Н. Бурлюка, опубликованные в футуристических альманахах с 1910-го по 1915 год. Без творчества этих поэтов невозможно правильно понять историю русского авангарда и в целом русской поэзии XX века.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

ОН (шепчет):

«в молитвах меня помяни,
Я истомлен, я издерган, изжален,
Изгнан из многих пристанищ навек,
Я посетитель столовых и спален,
Я женодар, пивовар, хлебопек.
Жизнь непомерно становится тесной,
Всюду один негодующий пост,
Я захлебнусь этой влагою пресной,
С горя сожру свой лысеющий хвост».
Стонет учтиво и ласковым оком
Хочет родить состраданье во мне.

Я:

«Друг мой (не надобно быть и пророком)
Ты оживешь по ближайшей весне».

Ветер («Погонщик трав…»)

Погонщик трав,
Ветер беспокойный,
Порывист нрав,
Дыханьем знойный,
Серпа не надо.
Сминая пяткой
Лазури гада,
Играешь кадкой,
Все под тобою,
Всегда загадкой,
И рвешься к бою.

«Зигзаги трусости отвали…»

Зигзаги трусости отвали,
Зигзаги мраков
И светлот,
В душе оврагов
Поворот.

Весна («Навозная жижица…»)

Навозная жижица
Впитана зраком,
Малая книжица
  Маком.
Солнце поденщик,
А я повелитель,
Весность, ты банщик,
Старый спаситель.

«Покинув зимние чертоги…»

Покинув зимние чертоги,
С тяжелым посохом в руках,
Опять на грязные дороги
Выходит сумерек монах.
Пересекает снова реки,
Остановившись на мосту,
Следит воды живые веки
И звезд надречных простоту.
Все вновь желательно для слуха,
И шепот этих крайних льдин,
И пролетающая муха,
И челн, часов сих господин.
Заря лобзает нежными устами
Подносы рдяные расплывшихся озер,
И кто-то тихими тревожит голосами
Весны пустой, но трепетный простор.

«Синий дым угаров…»

«У лошади не очи, а черные цветы».

Синий дым угаров,
Ты, говоришь, «Весна!»
Средь дерев бульваров,
Строптива и косна.
Надо таять снегам.
Синеть лазури,
Грязи влачиться ногам
Переулочных гурий.
Надо бегать собачкам,
Цвести цветам,
Автомобильным тачкам,
Стучать по зубам.

«На площадях полночной мглою…»

На площадях полночной мглою +
Когда ужасен бури хлад,
Стремятся бедняки толпою
Свой озарить замерзший взгляд…
Кольцом молчащим цепенея
Суровый жест = бесплодный сад,
Сочтете жизнь, жизнь Ахинея
И дни мученьями грозят.

V

Так и теперь костер весенний,
Так много сгрудил чудаков,
Но искры поздних сожаления
Не залетят Ее альков.

«Мы идем за дождем…»

Мы идем за дождем,
Мы идем за туманом,
Прикасаясь к мокрым ранам,
Корабли
Земли.
Одни на парусах
В окрестных волосах
Тишине.
Мели.
Тянутся недели
Куда глубокие заливы?
Где слушали мы шепот.
Дождь = стекло.
Дождь длинные трубки хрусталя.
Мокрое зло падай на поля.
У дождя, у дождя тысяча ног.
Он пробежит сколько следов
Через наш порог различных плодов.
У дождя 1000 ног.
Он стучит ими всюду,
Падает топот на снеговый лог,
Древнюю стен груду.
Вот пробежал он
Сколько копыт =
Маленьких ножек сырых.
В озере впалом
Он нежится сыт.
Рытвинах черных и злых.
Высосут, выпьют, забыты названия.
Легкий поднялся туман.
Ткач.
Белые изваяния.
Обман.
Ловкач.

Приморский порт

Река ползет живот громадный моря,
Желтеет хитрая вода,
Цветною нефтью свой паркет узоря
Прижавши пристаням суда.
Вот здесь купаются, а дальше ловят рыбу,
А там морской гигант,
Дробя лазурь углами черных вант,
Укрывшись невода, что свил фабричный дым,
А небо морем плещет голубым.
Не в силах поглотить туч раскаленных глыбу
Обилие лучей, тепла обилье,
Всему кричать сними тюрьму одежд.
Отторгни глупое потливое насилье
И розы вскрой грудей, дай насыщенье вежд.

Сонет («Пламя твоих серых рук…»)

Пламя твоих серых рук
Сжигай, сжигай меня,
Пали раскормленный паук,
Сожри проворная свинья.
Занятны полдни и восходы,
Рабочий бурный горизонт —
Закупоренные иноходы,
Невыплесканный понт.
И вот теперь на солнцепеке
Растут небесные грибы,
И отразившись в синем оке,
В беззубых челюстях судьбы,
Живут согбенно на востоке
Неокрыленные пророки.

«Солнцу светить ведь не лень…»

Солнцу светить ведь не лень,
Ветру свистеть незадача,
Веточку выбросит пень,
Море жемчужину, плача.
Мне же не жалко часов,
Я не лишуся охоты
Вечно разыскивать слов
Дружно шагающих роты…

Ветер («Строитель облаков…»)

Строитель облаков,
Погонщик трав,
Гребец и пешеход,
Вот что начертано у входа
Твоей квартиры.

«Скобли скребком своим луна…»

Средь рытвин неба

Брошен лунный плуг

Д.Б.

Скобли скребком своим луна
Ночей фиалковые пятна,
Ведь это не твоя вина,
Что ты прогоркла и невнятна.
И кто тебе поверит, знай!
Что, озаряя царство лжи,
Червями пышущей межи
Отходишь предрассветный край.

«Сними горящие доспехи…»

Сними горящие доспехи,
Ты видишь, лето отошло,
И смерть уносит счастья вехи,
И всюду ковыляет зло.
Оторопей над соловьями,
Точась рубином сочных губ.
Ты видишь лето зимней яме
Законопаченное дуб.

Беспокойное небо

1

Река горизонтальна.
Отвесны водопады,
Лазурь хрустальна,
А тучи — гады —
Свивают свои кольца
И мчатся далям,
Веселью и печалям,
Стараньем богомольца.

2

И пухлыми грибами
Заполнив бутыль[13],
Скрипят между зубами
Самума пыль.

«Они плывут к одной мете»

Ветер гудит на просторе и башнях,
Тесных лесах и распластанных пашнях,
Ветер надулся и дует трубу,
Каждый свою лишь играет судьбу.
Я пресмыкаюсь, я знаю проходы,
Дыры, лазейки, витые пути,
Влача на плечах своих тяжкие годы,
Все дате, все боле нести.

Театральная площадь

Грозди заката на стеклах пенсне
Судьба клылата по моей вине
На синем небе пожары букв
Найдите где бы не было рук в
Марающей пене будней коней
Я был Сиене где небо синей.

«Пламерукий закат держит город объятьях…»

Пламерукий закат держит город объятьях
Берущий краски напрокат привыкший жить лицеприятьях
Вся жизнь как ложная улыбка
И маятник — трепещет зыбка
Но золото вечерних крас
Со стоном покидает нас.

Вечер на пароходе

Луна вонзила воды свой клинок,
Шумит поспешная текучесть,
И дым просмоленный челнок
Познать уничтоженья участь.

Зима Луны

Пламя ласковой луны
Только светит, нет тепла,
И ее дрожат сыны
У небесного угла,
Высь ее удалена
От любовного запрета
И озябшая луна никогда не знает лета.
Вам зеленые грибы
Средь безвременной поляны
Созревают у губы
Непотребнейшей деляны.

«Ушел и бросил беглый взгляд…»