Афиней - Пир мудрецов

• Название: Пир мудрецов
• Автор: Афиней
• Жанр: Античная литература

В "Пире мудрецов" Афинея в форме диалога описана масса вещей, касающихся нравов, общественной и частной жизни древних греков, а также древнегреческих наук и искусств. И хотя все эти сведения изложены с целью развлечения и демонстрации собственной эрудиции, этот сборник служит важным источником знания о древнегреческой жизни, заменяя в этом отношении частью утраченные сочинения других поэтов и писателей.

---

{104 ...сократика Эсхина... — См. биографию у Диогена Лаэртского, который из множества приписываемых Эсхину диалогов считает аутентичными семь; четыре из этих семи названы здесь: «Телавг», «Аспасия», «Каллий» и «Аксиох».}

{105 ...у Ксенофонта во второй книге «Воспоминаний». — На самом деле, в третьей книге; см.: Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе». III. 10. 9; 11. 15.}

[О горгонах]

64. На этом Масурий закончил свою длинную речь, и все были поражены его ученостью. Затянувшееся молчание прервал Ульпиан, воскликнув:

"Дорогие сотрапезники, уж не захлебнулись ли вы в этом неожиданном словесном потоке! К тому же вы злоупотребили неразбавленным вином - недаром говорит Парменон из Византия:

Кто пьет вино, как взмыленный скакун воду,

Не выговорит внятно ни одной буквы:

Без слов он будет дрыхнуть над своей бочкой,

[b] Как будто опоил его настой мака.

Или только что упомянутые Горгоны обратили вас в камень? А знаете ли вы, что Александр из Минда утверждает, будто действительно существуют животные, способные превращать людей в камень? Во второй книге "Рассказов о птицах" он пишет: "Горгона есть животное, которое ливийские кочевники там, где оно водится, называют "в-землю-гляд" {106} (κατώβλεπον). По виду ее шкуры обычно полагают, что она похожа на дикую овцу; однако некоторые говорят, что на теленка. Ее дыхание будто бы столь сильно, что убивает всякого встречного. [На самом же деле] она [с] имеет гриву, которая свисает со лба, закрывая глаза, и всякий раз, когда она встряхивает ею (а это тяжело и трудно), то не дыханием убивает, а неким излучением от особенной природы ее глаз. Обнаружено это животное было так. Несколько солдат из войска Мария, посланного против Югурты, {107} увидели горгону и, решив из-за ее низко опущенной головы и медленной походки, что перед ними дикая овца, погнались за ней, чтобы зарезать мечами. Но животное испугалось, встряхнуло гривой, лежавшей на [d] глазах, и тотчас умертвило бросившихся на него людей. И снова и снова повторялось то же самое, и каждый раз подступавшие к нему погибали, пока кто-то не догадался расспросить туземцев о природе этого существа. Тогда по приказу Мария туземные всадники, устроив засаду, убили животное копьями издали и принесли командующему". Такое животное существовало, ручательство тому - его шкура и экспедиция Мария. Но другое [e] сообщение Александра доверия не заслуживает. Он пишет, будто есть в Ливии какие-то быки-"противоходы" {108} (ο̉πισθονόμοι), которые, когда пасутся, не идут вперед, а пятятся назад. Пастись естественным образом мешают им рога, загибающиеся не вверх, как у всех животных, а вниз, закрывая при этом глаза. Это совершенно невероятно и не подтверждается ни одним другим свидетельством".

{106 ...«в-землю-гляд»... — Ср.: Элиан. «О природе животных». VII. 5; Афиней. IX. 409с; Плиний. VIII. 77.}

{107 ...из войска Мария, посланного против Югурты... — 107-105 гг.}

{108 ...6ыки-«противоходы»... — Ср.: Элиан. «О природе животных». XVI. 33.}

[f] 65. Ларенсий подтвердил рассказанное Ульпианом, добавив, что Марий отослал шкуры этих животных в Рим, но никто там не смог определить, чьи они, - настолько необычайно они выглядели. Впоследствии он посвятил их в храм Геркулеса, в котором полководцы-триумфаторы (222) устраивают угощения граждан, как о том говорится у многих римских поэтов и историков. "Но вас, господа буквоеды, - заключил он, - такие вопросы не интересуют. Недаром говорит Геродик Вавилонский:

Вон из Эллады, сыны Аристарха! Бегите быстрее,

Морем Эгейским неся трусость оленью свою.

Точно младенцы, пищите и мямлите вы односложно:

"Се", или "сих", или "сим", - в этом лишь ваша печаль.

Скрыть невозможно дороги грядущей препоны. Геродик

Сыном Эллады рожден, с ним навсегда Вавилон.

Ибо, как говорит комедиограф Анаксандрид [Kock.II. 159]:

[b] Отрадно сердцу, отыскав мысль новую,

Поведать всем и Креза стать счастливее.

Скупые же, что мудрость держат скрытою,

Зачахнут без вниманья и участия,

Удаче их лишь зависть воспоследует.

Неси ж толпе подарок свой - открытие!"

После этих слов большинство гостей удалилось, не попрощавшись, и наша беседа прекратилась сама собой.

Конец книги пятой

Книга шестая

1. Друг мой Тимократ, ты всегда при встречах расспрашиваешь (222) меня, о чем беседовали пирующие софисты, как будто надеешься услышать что-то новое. Но я напомню тебе, что сказал Антифан {1} в своей комедии "Творчество" [Kock.II.90]:

{1 ...напомню... что сказал Антифан... — Сюжеты Средней аттической комедии, одним из главных представителей которой был Антифан, часто брались из мифов и трагедий и трактовались в пародийном духе. В цитируемом месте Антифан, видимо, выступает с теоретическим оправданием этого метода, представляя трагедийное творчество как чрезмерно легкое и потому недостойное уважения. Аристотель (который был современником Антифана) также обсуждает в «Поэтике» (1451b) данное различие между трагедией и комедией, но указывает при этом, что персонажи трагедии не всегда бывают общеизвестны, а кроме того, «и то, что известно, известно немногим, однако же нравится всем».}

Во всем счастливо ремесло трагедии:

Сюжет, во-первых, - он знаком всем зрителям,

Когда еще ни слова не рассказано, -

Поэту остаются лишь подробности.

Скажу вот я: "Эдип" - и сразу прочее

[b] Известно всем: мать - Иокаста, Лай - отец,

И что он сделал сам, и что с ним сделалось,

И кто его два сына, и две дочери.

Скажи лишь: "Алкмеон", и сразу названы

И мать его убитая в безумии,

И дети все. И вот Адраст разгневанный

Придет и вновь уйдет .............

А во-вторых, когда совсем неведомо

Поэту, что сказать еще, и дочиста

Опустошил он закрома фантазии,

Немедленно машина театральная

[с] Поднимется, {2} как палец побежденного

{2 Немедленно машина театральная / Поднимется... — О том, что авторы трагедий прибегали в затруднительных случаях к специальному подъемному механизму, выводившему на сцену богов (deus ex machina), известно нам из сочинений многих авторов, в том числе Платона и Аристотеля. Эта практика давала повод для насмешек и зачастую свидетельствовала о недостатке мастерства.}

Атлета, и уже довольны зрители.

Всё это совершенно недоступно нам.

(223) Напротив, имена должны придумать мы,

Интриги, речи, всё, что им сопутствует,

И что сперва случилось, что потом стряслось.

Пролог, развязку. Если что упущено

В каком-нибудь Хремете ли, Фидоне ли,

Тотчас освищут зрители комедию -

Пелею же и Тевкру всё прощается.

И Дифил в "Оливковом саде" или "Сторожах" [Kock.II.549]:

"Хранящая святилище Бравронское, {3}

{3 Хранящая святилище Бравронское... — Артемида. Святилище в Бравроне (Аттика) было одним из самых известных мест поклонения богине.}

Любимое богами, о, владычица,

[b] Лук укрощающая, Зевса и Лето

Девица-дочь!" - вот так-то изъясняются

Творцы трагедий: им одним дозволено

Всё говорить, что ни взбредет им в голову.

2. Перечисляя, чем трагедии могут быть полезными для повседневной жизни, комедиограф Тимокл говорит в пьесе "Женщины на празднике Дионисий" следующее [Kock.II.453]:

Послушай-ка, любезный, что скажу тебе.

Несчастным человек рожден природою

И множество печалей жизнь несет ему.

Вот почему нашел он утешение

[c] Своим заботам: ежели от собственных

Дел отвлечен он и чужими бедами

Ум поглощен его - тогда домой к себе

Уходит он довольный и наученный.

Возьми хоть, если хочешь, наших трагиков!

Они полезны всем: {4} бедняк несчастнейший

{4 Они полезны всем... — Вышучивая трагедию, Тимокл говорит убедительно и произносит слово в ее защиту по всем правилам судебного красноречия. В то же время подход его, как и положено автору комедий, подчеркнуто утилитарен, так что апология оборачивается издевательством: в трагедии предлагается видеть в первую очередь простое и действенное лекарство от бед и неприятностей, которые несет с собой повседневность. Нищий Телеф, безумный матереубийца Алкмеон, сыновья фракийского Финея, ослепленные отцом, потерявшая всех своих детей Ниоба, несчастный больной Филоктет только и ждут, чтобы облегчить страдание.}

Свое несчастье переносит с легкостью,

Увидев, что Телеф еще бедней его.

На Алкмеона поглядит припадочный;

Кто слаб глазами - на слепцов Финеевых;

[d] Сын помер? вот Ниоба в утешение;

Кто хром - взгляни на поступь Филоктетову;

Несчастен старец - вот дела Энеевы. {5}

{5 ...вот дела Энеевы. — Эней (ΟΙνεύς), царь Калидона, отец Мелеагра.}

Увидит зритель, что его несчастия,

"Которых пережить не могут смертные",

С другими уж случались, и охотнее

Перенесет свои.

3. Вот так и мы, Тимократ, {6} не "дадим", но "отдадим" тебе остатки пиршества софистов, как сказал бы, осмеивая Демосфена, котокидский [e] оратор. {7} Ведь когда Филипп давал афинянам Галоннес, то Демосфен призывал их не брать его, если Филипп будет давать, а не отдавать. Различие этих выражений Антифан обыграл в "Птенчике" [Kock.II.80]: