Николай Глебов - Бурелом

• Название: Бурелом
• Автор: Николай Глебов
• Издательство: Южно-Уральское книжное издательство
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1974

---

— Можа, так трэба. — Черненко пытливо посмотрел на Прохора. — Можа, совисть привела мэнэ в курень?

— Как же так? Отца выпороли, дом сожгли, а ты рад стараться — айда в курень. Козлиная у тебя совесть, вот что, — невольно вырвалось у Прохора.

К удивлению Черепанова, пулеметчик не обиделся.

— Якая у мэнэ совисть, кажу потом, — произнес он загадочно.

Прошло несколько дней. Однажды при вечерней проверке Черненко не оказалось. Не появился он и в следующие дни. В казарме поползли слухи: пулеметчик Дмитрий Черненко арестован контрразведкой, как большевик, и после зверских пыток умер, не выдав своих товарищей.

Прохор несколько раз проходил мимо нар, где сидел когда-то Черненко, и каждый раз останавливался перед одиноко стоявшей в углу домброй, вспоминая песню на слова великого поэта Тараса Шевченко, над памятью которого надругались националисты, присвоив его имя белогвардейскому полку.

Позднее Черепанов узнал, что Дмитрий Черненко состоял в одной из «пятерок» и во время свидания с подпольщиками города был выдан вместе с ними провокатором. Руководителям «пятерок» со стороны подпольного комитета полка был дан наказ сменить пароль и усилить конспирацию.

ГЛАВА 15

На следующий день после вечера в офицерском клубе Галя Крапивницкая встретилась с Соней Кривой, которая передала ей деньги для нуждающихся семей партизан и красногвардейцев.

— Думаю, на первых порах хватит. Дело в том, что с деньгами у нас плоховато, и это до некоторой степени тормозит нашу работу. Но все это поправимо, — убежденно сказала Соня. — Расскажи, как у вас дела в Павловске?

— Я почти ничего не знаю, — призналась Галя. — Выполняю лишь отдельные поручения.

— Кстати, ты где остановилась?

— В семье Высоцких.

— А-а, знаю. Высоцкий — типичный приспособленец. Дочь, правда, я знаю мало. Но об этом хватит. Вот что, Галя. Перед твоим отъездом мне хотелось бы еще раз встретиться с тобой. Когда уезжаешь?

— Завтра, с ночным поездом.

— Хорошо. Теперь слушай меня внимательно. Завтра часов в десять утра мы увидимся здесь. За час до ухода поезда возле дома Высоцкого тебя будет ждать военный в форме гайдамака, высокого роста, брюнет. Подойдешь к нему, спросишь, как пройти на вокзал, он тебе скажет пароль, который я тебе назвала, проводит тебя до вокзала и поможет сесть в вагон.

— Спасибо, Соня, — Крапивницкая с благодарностью пожала руку Кривой. — Завтра в назначенное время я буду здесь.

Захватив саквояж с деньгами, Галя вышла.

Вернувшись к Высоцким, прошла в отведенную ей комнату и поставила саквояж под кровать. Сусанны дома не было. Выпив наскоро чашку чая, Галя легла в постель и забылась тревожным сном.

Проснулась от какого-то неясного беспокойства. Ночную тишину прервал резкий стук входной двери.

Послышался голос Сусанны:

— Проходите, господа, в гостиную. Я сейчас вернусь.

Вскоре раздался стук в дверь и голос Сусанны:

— Галя, Галя! Это я, открой. Ты оденься и выходи, — заговорила Сусанна, когда Крапивницкая открыла дверь. — У меня гости — поручики Карцев и Халчевский. Папа на целую ночь засел за преферанс в офицерском клубе. Прислугу тревожить не будем. — От Сусанны пахло вином. — Они очень милые, интеллигентные люди, из хороших семей. — Видя нерешительность Гали, начала расхваливать своих приятелей Сусанна.

Галя молча оделась и в сопровождении Высоцкой вышла в гостиную. Из-за стола поднялись два молодых офицера.

— Знакомьтесь, господа, — весело сказала Сусанна, пропуская впереди себя Крапивницкую.

— Поручик Карцев, — пристукнув слегка каблуками, поклонился первый.

— Поручик Халчевский, — легкий наклон головы и вежливо поданный стул. — Садитесь, пожалуйста.

На столе появилось вино и закуска. Затем после оживленного разговора о городских новостях Халчевский поднялся из-за стола и подошел к пианино. Взял несколько аккордов, и Галя закружилась в вальсе с Карцевым.

После танцев вновь сели за стол. Рассказывая Карцеву о Павловске, Галя не заметила, как Сусанна исчезла со своим кавалером из гостиной. Спохватилась, когда Карцев вплотную подвинул к ней свой стул и бесцеремонно взял ее руку. Вспыхнув, девушка поднялась и сказала сухо:

— Извините, но мне пора.

Пошатываясь, Карцев поднялся на ноги.

— Вас проводить?

— Нет, нет, — испуганно заговорила Галя и повернулась к дверям. В тот же миг почувствовала, как руки Карцева обхватили ее стан. — Что вы делаете!? — с возмущением крикнула Галя, пытаясь развести его руки. Но Карцев только сильнее прижал ее к себе. Началась борьба. Крапивницкой с трудом удалось вывернуться из его объятий, и она забежала за стол.

Карцев кинулся за ней.

«Если бежать в свою комнату, этот негодяй может меня нагнать. Что делать?» Взгляд Гали упал на фужер, наполненный шампанским. Не раздумывая, она выплеснула его в лицо Карцеву. Тот остановился и стал вытирать глаза. Воспользовавшись этим, девушка убежала в свою комнату и повернула ключ. Прижалась к дверному косяку и положила руку на сердце. Казалось, оно вот-вот выскочит из груди.

Остаток ночи она провела без сна. Наконец наступил мутный рассвет, предвестник ненастного дня.

У подъезда послышался стук открываемой двери. Галя выглянула в окно. Со ступенек крыльца спускались Карцев и Халчевский. Офицеры постояли у подъезда, поговорили о чем-то и разошлись. Крапивницкая с облегчением вздохнула.

Утром пошел густой снег, затем выглянуло солнце. Не дожидаясь, когда проснутся хозяева, Галя, захватив саквояж с деньгами, ушла на конспиративную квартиру.

Ждать Соню пришлось недолго.

— У тебя такой усталый вид, — здороваясь с Крапивницкой, сказала она озабоченно. — Наверное, плохо спала?

— Да, неважно. — Рассказывать о ночном происшествии не хотелось.

— Вот что, Галя. Есть предложение поручить тебе Красный Крест в Павловске. Правда, эта работа сопряжена с опасностью. Тебе придется много ездить по селам и деревням, помогать деньгами, а где и добрым словом семьям партизан и красноармейцев. Комитет считает, что ты с этой задачей справишься. В больнице, где работаешь, обстановка для тебя благоприятная?

— Да. Главный хирург относится ко мне хорошо. И если нужно, допустим, выехать куда-то, замену всегда найдет.

— Хорошо. — Помолчав, Соня спросила: — Тебе нравится Челябинск? — И, не дожидаясь ответа, мечтательно заговорила:

— Посмотреть бы на него лет через десять-пятнадцать. Представляешь, каким он будет. Это будет город без полиции, без фабрикантов и купцов. Хозяевами станут те, кто трудится, кто будет его строить. И какой же они воздвигнут город! Красивый, свободный. И такие же будут в нем жить люди. Но это все пока мечта. Сколько еще предстоит нам бороться и пережить, чтоб она сбылась! А как хочется дожить до этих дней. — Соня вздохнула. В комнате наступила тишина, только стенные ходики выводили однообразное «тик-так, тик-так». Как бы очнувшись от своих мыслей, Соня поднялась и, взглянув на ходики, сказала: — Мне пора идти. Желаю тебе, Галя, успеха. Без провожатого на вокзал не ходи. До свидания.

...Вечером, попрощавшись с хозяевами, Галя быстро вышла из дома, перешла улицу и, увидев стоявшего на углу высокого военного в гайдамацкой форме, подошла к нему и спросила:

— Как пройти на вокзал?

В ответ услышала пароль. Военный говорил по-русски с легким акцентом. Дорогой он рассказал о себе. По национальности венгр, он попал в плен и был отправлен в далекое Зауралье — в Павловск. Там и женился. В полк Шевченко вошел по заданию подпольного комитета.

— А кто еще у вас в курене есть из павловцев? — поинтересовалась Галя.

— Федор Колчук. Одно время он жил в батраках у хмелевских мужиков.

— Хмелевка — это пригород Павловска, — сказала Галя.

Уштванг — так звали ее спутника — живо повернулся к Гале.

— Как вы знаете?

— Я из Павловска.

— Значит, вы мне землячка, — обрадованно заговорил Уштванг, а я писем от жены давно не получаю. Найдите, пожалуйста, ее и передайте, что я жив и здоров. — Уштванг назвал улицу и дом в Павловске, где жила его жена. — С письмами стало плохо, — пожаловался он, — очевидно, перехватывает военная цензура. Да, чуть не забыл: не так давно во вторую сотню куреня поступил добровольцем Афанасий Курочка из Косотурья. Вы, очевидно, знаете это село. Оно не так далеко от Павловска.

— Из Косотурья? — в удивлении спросила Галя. — Какой он из себя.

Уштванг, как мог, обрисовал наружность Курочки.

— Афанасий Курочка, — протянула в задумчивости Крапивницкая. — «Теперь понятно, почему молчит Прохор». — Передайте, пожалуйста, Курочке мой привет. Я Крапивницкая Галя, дочь лесничего.

— Хорошо, передам.

— Скажите ему, что в следующую поездку в Челябинск я постараюсь увидеть его.