Олег Шестинский - Блокадные новеллы

• Название: Блокадные новеллы
• Автор: Олег Шестинский
• Издательство: Современник
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1984

Новую книгу известного советского писателя Олега Шестинского составили рассказы о людях родной земли, прошедших нелегкие испытания. Нравственное становление подростков, переживших суровые дни блокады Ленинграда, характеры наших современников, чистые и правдивые образы русского человека встают перед читателем во всей жизненной достоверности.

---

И осенним пасмурным днем Каин, поеживаясь на пронзительном ветру, обошел потаенные жилища, и его всюду по условленному стуку впускали, потому что имя его известно было. Приезжие жулики его с уважением принимали и чарочку предлагали, от чего Каин не отказывался но причине зябкой погоды. Целый день совершал свой обход Каин, а вечером, удостоверившись, что все залетные птенчики по гнездышкам сидят, вернулся к себе домой, запер дверь и глубоко задумался.

А наутро восстал Каин со сна, надел платье поприличней и с озабоченным выражением лица отправился в сенат, остановился возле крыльца и стал дожидаться господ сенаторов. И как только увидел роскошную карету, подскочил к распахнувшейся дверце и, узнав по облику сенатора князя Кропоткина, протянул ему записку. Князь, мельком глянув на Каина, подумал, что это какой-то докучливый проситель, и, сунув записку в карман, значения ей не придал.

Бедный Каин, окоченев и кляня свою судьбу и даже замысел свой, проторчал подле сената несколько часов, а потом, когда уже невмоготу сделалось, расспросил у людей князя Кропоткина, где его дом, и, запомнив улицу, поплелся домой. А через день, отдышавшись и отлежавшись, явился Каин прямо на княжеский двор и попросил адъютанта доложить, что привела его к князю большая государственная надобность.

Князь, откушав и ополоснув рот мадерой, был в хорошем настроении и милостиво разрешил челобитчика допустить.

— Кто таков? — для антуража хмуря брови, спросил князь.

— Я тот, кто записку вам подавал… А еще я вор и разбойник, в чем приношу свое глубокое сожаление, — смешался Каин.

При этих словах лицо князя удлинилось и рука невольно потянулась к колокольчику.

— Что ж тебе от меня нужно? — с некоторым беспокойством вопросил князь.

— Да вы не сумлевайтесь, — стал обретать Каин свою обычную расторопность, — от моего бывшего воровства и разбойства вы только выгоду поиметь можете. Я все московские пристанища этих злоумышленников ведаю и, коли получу от вас хорошую команду, подчистую их переловлю…

Князь сильно заинтересовался предложением Каина и взволновался, потому что разбой в городе, как пожар, разрастался, а князь Кропоткин, хоть и отвечал за его искоренение, ничего поделать не мог. А тут такой случай! Рискованно, конечно, а вдруг… на дыбу-то его вздернуть всегда можно. И он улыбнулся широкой, но снисходительной улыбкой, приказал слуге поднести Каину рюмку вина, выдать ему солдатский плащ и еще распорядился, чтоб в будущую ночь команда сыскного приказа во главе с Каином отправилась на выполнение особо ответственного задания.

После полуночи Каин «яко тать в нощи» нагрянул с командой по всем воровским приютам. Он постукивал условленным знаком в двери, скрежетали засовы, выглядывали взлохмаченные спросонья головы, позевывали: «Чего посередь ночи-то?» Каин на размышления времени не давал, створки двери разводил, врывался с солдатами. Вязали солдаты разбойных молодцов, испепеляюще взирающих на Каина.

По свидетельству старинной книги, улов Каина и его команды был:

«1. Близь Москворецких ворот в Зарядье в доме у мещанина взяли вора Якова Зуева с товарищами двадцатью человеками.

2. В Зарядье же, в доме ружейного мастера поймали воров: Николая Паву с товарищами пятнадцатью человеками.

3. Близь порохового цейхгауза, в доме дьячка, поймали воров и мошенников сорок пять человек.

4. За Москвою-рекою, в Татарских банях, беглых солдат шестнадцать человек и при них несколько ружей и пороху, которые, по приводе их в сыскной приказ, винилися, что они имели намерение разбить живущего в Сыромятниках, в крепостной конторе досмотрщика Авраама Хузякова.

5. На Москве-реке, против устья реки Яуза, взяли на стругу беглых бурлаков с фальшивыми паспортами семь человек».

Ошеломляющий успех Каина поверг в неописуемый восторг князя Кропоткина. Каин был принят им сразу после облавы, на заре, сидел на стуле, грязный, с синими подглазьями от бессонья, с лихорадочным румянцем. Князь Кропоткин ласково его оглядывал, словно свое творение, и уже предвкушал царскую милость себе за великое искоренение злоумышленников. Тут же на заре составлен был рапорт в правительственный сенат и удивленным сенаторам представили не только рапорт, но и самого Каина. К тому времени Каин уже помылся, побрился, волосы расчесал, оделся скромно, но с достоинством. Каин чиниться не стал, а прямо на колени бухнулся перед важными господами, в грехах каялся и наперед обещал всех чернодушных людишек из столицы повытрясти.

Сенаторы уразумели сразу выгоду государству.

— Грехи твои немалые, но и искупление под стать им будет. Освободишь от воров город православный — богоугодное дело сотворишь.

И вынесли сенаторы постановление, наверное единственное по своеобразию в истории российского сената: простить Каина и даровать ему свободу; определить Каина в московские сыщики; выделить военную команду в сорок пять человек солдат, при одном сержанте, а Каину при сей команде быть как бы обер-офицером, но без официального утверждения таковым.

А сверх того в полицейскую канцелярию и в сыскной приказ посланы были указы сената оказывать Каину всяческое «воспоможение».

V

В старинной книге есть одна сентенция, которую не могу не предпослать этой главке: «Любовная страсть живет не в одних благородных сердцах, но и простые люди также ею заражаются».

Как можно читателю предположить, — влюбился Каин. Но влюбился и вел себя по-своему, по-каиновски.

Еще до того, как стать сыщиком, снимал Каин квартиру рядом с квартирой отставного сержанта. А у сержанта дочь была: пригожая, чернокосая, кровь с молоком девица. Потерял покой Каин. С сержантом накоротке сошелся, а будучи вхож к нему, начал дочери всяческое внимание оказывать, подарки дарить под предлогом неизъяснимой привязанности вообще ко всему сержантскому семейству. Девушка, конечно, смекнула, что не ради хромоногого отца сосед к ним наведывается, но Каин не приглянулся ей, «не показался», как она себе говорила, и держала она его на отдалении, не поощряя ни взглядом, ни чем иным. Но от этого чувство в Каине не исчезло, а только мучительно затаилось и жгло душу, как раскаленные уголья над пеплом.

Едва лишь произвели Каина в сыщики и свою значительность он почувствовал, принялся, как бравый воин, готовиться на новый штурм красавицы. И явился однажды в дом сержанта франт франтом, он по улице шел и улавливал, что там да сям занавесочки лилейными ручками откидываются и молниеносные восхищенные взгляды устремляются к нему. А и впрямь молодцом казался: в платье немецком, волосы подвитые, пудрой припудрены… И за ним, как почетная свита, семеро солдат из команды его полукругом шествуют. Вошел он к сержанту, оставив солдат под окном для величия своего, сержант ахнул даже при виде Каина. Куда усадить — всяко место недостойно такого важного господина. Однако Каин, как демократ в душе, сказал, что он и постоять может и в доме сержанта он чувствует себя как во храме, потому что в нем богиня есть. И очи долу свел, кудерками тряхнул и молвил отцу-батюшке, что любит он Евпраксию и просит смиренно руку ее. «Да мы за счастье почтем», — сразу заявил отец и потянулся к иконе, чтобы благословить, пока столь завидный жених не раздумал. Но Евпраксия руку отцову отвела и заявила твердо, что не пойдет она за Каина, пусть хоть он знатен и богат теперь. Отец-сержант креститься стал, дыхание перехватило, как в последний миг перед Полтавским сражением, а Каин словно ударом грома в чистом поле был поражен. Отвергнуть его, перед которым заискивают офицеры и склоняются лютые разбойники! Нет, такого душа его вытерпеть не могла. Он молча поклонился и, пылая гневом, во главе своей верной команды покинул оскорбивший его дом.

Но не таков был Каин, чтобы только страдать в оскорбленном самолюбии. «Будет она моя», — сурово сказал он сам себе и крепко задумался и начал в уме разрабатывать коварную баталию.

Некоторое время назад напал Каин на след фальшивомонетчиков и вскоре поймал фабричного человека Андрея Скоробогатова с семнадцатью сообщниками, которые и делали эти фальшивые деньги. Вспомнил о нем Каин, отправился в сыскной приказ и попросил с ним свидание якобы по служебной надобности.

— Могу тебе свободу исходатайствовать, — заявил он Скоробогатову, — только и ты должен мозгами пошевелить.

— Приказывай, отец родной, все исполню припеваючи.

— Припеваючи не надобно, а надобно, чтобы поведал на допросе, что те деньги, которые ты со товарищами преступно мастерил, передавал одной сержантской дочери для сбыта и был по ее алчной натуре беспрестанно подгоняем ею в своем преступнодействии…

Отпетый мошенник Скоробогатов вмиг согласился с предложением Каина, потребовал встречи с секретарем и все в точности сказал ему, как Каин велел.