Сьюзан Маклеод - Холодный поцелуй смерти

• Название: Холодный поцелуй смерти
• Автор: Сьюзан Маклеод
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-389-02141-9

Роман Сыозан Маклеод "Холодный поцелуй смерти" дарит читателю новую встречу с очаровательной Женевьевой Тейлор, феей-сидой, сотрудницей агентства "Античар" и по совместительству — своеобразным ящиком Пандоры как для самой себя, так и для окружающих.

У Дженни снова куча бытовых и жилищных проблем, не говоря уже о специфических проблемах со здоровьем — в результате всех своих приключений она подхватила вирус вампиризма и теперь ей категорически противопоказано общество вампиров. Они ее чересчур возбуждают. Но все эти проблемы покажутся Дженни лишь мелкими неудобствами после того, как она обнаружит в пекарне мертвое тело своего хорошего знакомого. Убитого магией феи-сиды. А такая в Лондоне всего одна. И вот, преследуемая полицией, ночными кошмарами и эротическими фантазиями, Дженни судорожно ищет загадочного врага, который так изощренно ее подставил.

---

Я задрожала всем телом — и тут боль от укуса утихла из-за вампирской месмы, страх превратился в страсть и жар, соски напряглись саднящими остриями, жаркое желание билось между ног. Руки Малика спустились вниз по моей спине, схватили меня, прижали к себе — его тело было тверже твердого. Колени у меня подкосились, я вцепилась ему в плечи, скользнула языком между клыков — да, я хотела того, что он мне предлагал.

— Женевьева…

Голос его прозвучал у меня в сознании сипло, словно бы отстраненно.

И тут Малик исчез…

…А я осталась стоять, трепеща, и где-то в груди застряла ледяная заноза печали.

Я потерла этот холодный островок — страх, обида и желание накручивали во мне спирали: вот он, настоящий водоворот противоречивых чувств. Малик стоял в нескольких футах поодаль и глядел на меня оценивающе. Нашего кровавого поцелуя — или как там это называется — как будто и не бывало. Я потрогала нижнюю губу. Она распухла и болела, а когда я отняла руку, кончик пальца оказался в яркой кровавой шапочке. Тут все противоречивые чувства как ветром сдуло, и осталось только одно: злость на Малика за то, что он использовал меня, словно кровную рабыню, и заодно и на себя — за то, что я ему разрешила. Я ткнула в его сторону окровавленным пальцем:

— Что за кашу ты тут заварил?!

Он подробно оглядел меня с ног до головы — как будто его это не касалось.

— Ты любишь заимствовать чужие тела, Женевьева. Мне было необходимо удостовериться, что под этим новым обличьем скрываешься ты и только ты.

— Ах вот оно что. Ты хочешь сказать, будто во всей этой истерике виновата только я? Подумай хорошенько, может статься, ты не так уж и прав, — ровным голосом проговорила я, стараясь унять жаркое биение сердца. — Мне прекрасно известно, что ты опознаешь меня где угодно только по запаху, поэтому мое Очарование — не предлог для укуса по-быстрому.

— Твой аромат так силен, что заглушает все чужие, поэтому я не способен различить в нем посторонние ноты. — Он грациозно повел одним плечом. — Однако — да, ты права, я голоден. Тебе не следовало уходить.

Мне не следовало уходить! Видали? Вот зараза! Мы даже переговоров не начали, а он уже ведет себя, как будто считает, что я так и побегу к нему, точно наркоманка последнего разбора! Не дождется — и плевать, что он такой красавчик! Я перевела дух, заставив себя не обращать внимания на адреналин, который густо переплетал мои чувства страхом и злостью.

— Малик, я не твое имущество, — твердо заявила я: надо, чтобы мы оба это как следует поняли. — Поэтому не рассчитывай, что я каждый вечер буду прыгать возле твоей постели, дожидаясь, когда ты проснешься, — не бывать такому.

На миг в его глазах мелькнул холодок, и по спине у меня пробежали мурашки, но потом я решила, что это у меня фантазия расшалилась, поскольку Малик сказал:

— Нам нужно заняться вопросами твоего алиби и обратиться в полицию. — Он окинул мое Очарование презрительным взглядом. — Тебе понадобится некоторое время, чтобы привести себя в пристойный вид.

Я уставилась на него с подозрением. Неужели он и правда искал меня только затем, чтобы обеспечить мне алиби? Гм, отказываться я, конечно, не стану, но…

— Спасибо, я тебе очень признательна. — Я махнула рукой в сторону замороченной компании в вестибюле. — Но я никуда не пойду, пока не буду уверена, что никто не пострадал.

— Женевьева, это же больница. Здесь прекрасно обученный персонал и все необходимое оборудование для подобных случаев. — Малик улыбнулся, и я кивнула: мне показалось, что это разумный довод. — Ты не можешь сделать ничего полезного, так что лучше не мешай врачам.

Тут, словно по чьей-то беззвучной команде, Грейс скользнула по мне невидящим взглядом и решительно бросилась туда, где два охранника навалились на трепыхающуюся Бабочку. Охранники вскочили и отпрыгнули в стороны, и один из них по приказу Грейс помчался куда-то по коридору. Грейс опустилась на колени, принялась осматривать Бабочку на предмет повреждений…

— Женевьева!

Я резко обернулась — холодный голос Малика приковал мое внимание. Вампир стоял на прежнем месте и ждал, протянув ко мне руку.

Я смотрела на нее и думала, как было бы славно переплести свои пальцы с его, позволить ему увести меня отсюда в безопасное место. Жаль, что нельзя. Для меня не существовало безопасных мест, тем более в его обществе, — да и ни в чьем. Проклятье. Этот наглый кровосос лезет мне в мысли. Будто ему мало того, что заморочил мне голову своей месмой, мало того, что играл моими чувствами.

— Молодец, Малик. — Я раздраженно глянула ему в лицо. — Только вот вампирские гипнофокусы со мной не удаются, так что ты мне эти штучки брось.

— Я говорю правду, Женевьева. — Он шагнул в сторону, чтобы посмотреть на сцену, разыгрывавшуюся у меня за спиной. — Мы здесь никому не можем помочь, но, если ты настаиваешь на том, чтобы остаться, я буду вынужден поставить в известность наших друзей.

Я обернулась посмотреть на Грейс — она развязывала белую ленточку на шее Бабочки. Второй врач — кажется, Крейг, судя по лысине, — готовился вставить Бабочке шунт в яремную вену, чтобы пустить кровь. Откуда он появился? Я занервничала. Неужели Малик настолько меня отвлек, что я все пропустила? Но беспокоило меня не пропущенное время… Я снова поглядела на Малика.

— Простите, что побеспокоил вас, любезный тролль, — говорил он Хари, плавным жестом обводя вестибюль, а затем поклонился гоблину. — Даю вам обоим слово, что не собираюсь причинять вреда никому из ваших подопечных.

— По рукам, шеф. — Таддеуш указал оттопыренным большим пальцем себе за спину, где стоял Нил Баннер. — А как быть с клиентом? В моем договоре сказано, что, если вампиры попробуют наслать на клиента морок, я обязан применить крайние меры. — Он похлопал битой по ладони, оскалясь в рубиновой улыбке. — Так вы отпустите его или как?

— Я сдерживаю его из предосторожности, — спокойно ответил Малик. — Но если вы за него поручитесь, я отпущу его без промедления.

Таддеуш кивнул, и серебристо-красный хвост веером рассыпался по плечам.

— Поручусь, шеф, никаких проблем.

Малик наклонил голову — и Нил Баннер заморгал, бессмысленное лицо стало озабоченным и встревоженным. Не успел он ничего сказать, как Таддеуш ухватил его повыше локтя, потащил к самому дальнему креслу и силой усадил. Он принялся увещевать Нила, но так тихо, что мне было не расслышать слова.

Я посмотрела Малику в глаза и задала вопрос, который меня так мучил:

— Почему ты сказал, что мы никому не можем помочь?

Малик посмотрел сверху вниз на Бабочку. От ее кожи исходило радиоактивно-алое свечение из-за прилива крови.

— Сердце девушки бьется слишком сильно под воздействием яда, и, хотя уровень гемоглобина и, следовательно, кислорода у нее повышен, кровь циркулирует так быстро, что легкие не успевают ее перерабатывать. Они отказывают, сердце перегружается, а кровь так загустела, что питание мозга нарушено.

Классический случай адреналиновой гипертензии, вызванной вампирским ядом, и, если не принять неотложных мер, будет инсульт, а потом, вероятно, остановка сердца. Я знала эти симптомы, со мной это было, но я — фея-сида. А Бабочка — человек. Я поморщилась. Если не считать побагровевшей кожи, вид у нее был довольно мирный, даже на губах играло подобие улыбки.

— Если она уже дошла до этой стадии, — проговорила я, — где судороги?

— Я облегчаю ее страдания.

— Но ведь ей делают кровопускание, давление должно упасть.

— Одного кровопускания из яремной вены недостаточно, — пояснил Малик. — Если бы ей пробили сонную артерию, прогноз был бы более оптимистичный, однако это слишком рискованная процедура. Нужно контролировать отток крови от сердца.

Как именно — нечего и спрашивать. «Шейка» — питье крови из сонной артерии — популярное, хоть и противозаконное развлечение в не самых фешенебельных притонах СОС-тауна. Ничего удивительного, что Бабочки толкутся как раз возле таких притонов. Вампир — один или в компании — накачивает жертву ядом, а потом, когда она дойдет до грани инсульта, кусает ее в сонную артерию и глотает кровь, как будто жертва — это фонтанчик с лимонадом. Но даже в самых низкопробных заведениях в таких случаях прибегают к подстраховке: второй вампир следит за сердцебиением жертвы, не давая высосать ее до смерти, а потом помогает залечить рану, потому что вампир, пьющий из «шейки», насасывается до полного умопомрачения и впадает в коллапс от обжорства. Естественно, если вампир очень голоден, такой исход ему не грозит. Я прикоснулась языком к ранке на губе — мне пришла в голову блестящая идея.

— Ты бы мог ее спасти, если бы выпил ее крови?

Он ответил мне бесстрастным взглядом:

— Женевьева, я не могу пить ее кровь.

— Почему? Ты ведь очень голоден.