Неизвестен Автор - Белая книга - свидетельства, факты, документы

• Название: Белая книга - свидетельства, факты, документы
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: История

---

В Израиле Севела написал четыре сценария. Но не сумел продать ни одного.

"Я никогда не жил среди такого большого количества обманщиков, подводит он итог своего шестилетнего пребывания в Израиле. - "Еврейский призыв" предлагает мне снова приехать в США с лекциями. Но они не заинтересованы во мне как в человеке. Им нужен только символ: "он из России", и "кинорежиссер", и "писатель", и "борец", и "национальный герой". За все время пребывания в Израиле я не работал и не учился. Единственные слова, которые я знаю на иврите, это - "Огонь!" и "Прекратить огонь!". Их я выучил в израильской армии".

В довершение всего раввинат и органы внутренних дел Израиля выяснили, что жена Севелы нечистокровная еврейка. Это значит, что по расистским законам страны она и дети Севелы - все потомство на семь поколений вперед - занесены в черные списки нечистокровных. Для них дорога к продвижению в обществе закрыта.

"Я покидаю Израиль с разорванной душой, полный цинизма и боли", жалуется Севела.

Раскаяние

Иосиф РОЙЗМАН, 1949 года рождения, образование среднее. Выехал в Израиль в 1974 году, бежал оттуда в Западную Европу, затем в США. Вернулся в СССР в 1976 году.

Нашим постоянным местом жительства в Израиле была маленькая деревушка Кирьятата. Мне и Фурманам здесь дали жилье. Но едва я успел поставить чемоданы, явился комендант.

"С этого часа, - заявил он, - вы будете ежемесячно платить за квартиру 190 лир, за воду и уборку мусора - 120. Столько же за свет и деревья. Несвоевременная уплата грозит выселением".

Я спросил: "Заработаю ли я столько, чтобы расплатиться за все?" "Меня это не волнует", - ответил он.

В поисках работы проходили день за днем. Где только ни побывал я - в автомастерских, гаражах, на разных фабриках. И везде получал один ответ: "Нам слесари не нужны". С большим трудом устроился на стекольный завод. Работал по 14 - 16 часов в сутки, а получал в три-четыре раза меньше, чем местные жители. 550 - 580 лир, которые я зарабатывал в месяц, хватало лишь для того, чтобы расплатиться с налогами, немного отложить для выплаты долга за приезд в Израиль и один раз в день поесть похлебки в рабочей столовой. Но я был. рад и этому, потому что судьба многих других иммигрантов, попавших в сионистскую ловушку, сложилась еще хуже. Устроиться рабочим и даже дворником почти невозможно. А если уж устроился, держись за работу обеими руками и будь смирным, иначе вышвырнут.

Минул год. Срок действия моего временного паспорта, или, как здесь его называют, "волчьего билета", истекал. Я хорошо понимал, что если в течение года не покину Израиль, то "волчий билет" обменяют на постоянный паспорт. Тогда я стану вечным рабом сионистских заправил. Поэтому усердно копил деньги для уплаты долга. Без этого отсюда невозможно выбраться. А еще по существующим законам нужно было развестись с женой. Без развода тоже не уехать. Пришлось за это дело дать раввину взятку. Так начался мой путь возвращения на Родину.

Тоска по Родине

Яков ШУХМАН, 1950 года рождения, образование среднее. Выехал в Израиль в 1970 году, бежал оттуда в Вену. Вернулся в СССР в 1974 году. Живет в г. Вильнюсе, работает механиком.

В 1974 году по телевидению в г. Вильнюсе выступил Яков Шухман, вернувшийся из Израиля на свою Родину - в социалистическую Литву. До драматической поездки в "сионистский рай" Яков Шухман работал на литовской киностудии механиком. Тогда он считал, что Израиль и есть настоящая родина евреев. Но, прожив там всего несколько месяцев, Шухман начал рваться домой и проклинать тех, кто соблазном и ложью затмил его разум. Шухману было разрешено вернуться в СССР.

"В Израиле, - рассказывает Я. Шухман, - я увидел страшную эксплуатацию людей. Странным было враждебное отношение человека к человеку, когда каждый живет для себя и судьба других его не интересует. И я особенно понял, что Родина - это не географическое понятие, это понятие - духовное. Никакими словами не передать тоски по ней, которая охватывает тебя в Израиле. Всегда, когда я встречался с людьми из Литвы, из других мест Советского Союза, мы говорили непременно на литовском и русском языках. И это естественно. Мы, как светлую сказку, вспоминали все, что нас окружало на Родине, все, к чему мы привыкли с детства и что теперь было так далеко от нас.

Каково "национальное единство" в Израиле, я понял, когда мне презрительно кричали в лицо: "Рус, рус! Убирайся отсюда!" Приехавших из СССР там ненавидят и белые, и черные. Я как-то поспорил с одним евреем из Марокко. Черных евреев, говорил он, здесь за людей не считают, хотя мы составляем 65 процентов населения Израиля. Подождите, придет время, когда нас будет 80 процентов, тогда мы вас, белых, будем вешать на каждом столбе.

Нам было дико видеть проявления расовой ненависти и нетерпимости. Мой товарищ по несчастью и злоключениям Владимир Гамарнас, который, так же как и я, возвратился в Советский Союз, был потрясен в первые же дни своего пребывания в Израиле существующей здесь моралью. Он ехал в автобусе. На одной из остановок вошла молодая арабка. Она несла сумки и ребенка. Ребенок плакал, и Гамарнас инстинктивно протянул к нему руки. Но тут поднялся ропот, раздались возгласы возмущения. Оказывается, взяв на руки арабского ребенка, Гамарнас совершил чуть 'ли не преступление.

Я встречался в Израиле с различными людьми, приехавшими из Советского Союза. Большинство из них влачат жалкое существование. На Вильнюсском заводе счетных машин помнят, как рвался в Израиль инженер-технолог Семен Дуб. В Израиле же он мечтал вырваться оттуда назад. Многие месяцы Дуб был здесь без работы, голодал. Мне довелось встретить также моего прежнего начальника - Береловича, работавшего ранее заместителем директора Литовской киностудии. Этот уже немолодой человек зарабатывал теперь тем, что вместе со своим сыном пилил доски на израильской киностудии.

Среди моих земляков, мыкавших горе в Израиле, была семья Каплана, бывшего работника вильнюсской фабрики "Батас". Около полугода Капланы пытались более или менее по-человечески устроиться. Но безуспешно. Бежали оттуда в Вену с мечтой вернуться на Родину. Добиваются выезда из Израиля Володя Крупников, музыкант, который работал в литовском ресторане "Спарнай", и Муля Родинас, бывший часовой мастер с завода "Кибиркштис".

Возвращение доктора медицины

Леон НАЙДА, 1920 года рождения, доктор медицинских наук. Выехал в Израиль в 1972 году, вернулся в 1973 году. Найда скопил денег на дорогу врачеванием. Он бежал в Западную Европу, а затем добрался до Ленинграда, где обратился к Советскому правительству с просьбой о возвращении. Ему было разрешено вернуться. Живет в г. Ленинграде, занимается научной работой.

Десять месяцев жизни в Израиле привели доктора Леона Найду к мысли, что пребывание там для него невозможно. Он привык в СССР пользоваться социальными благами. Хотел стать медиком - и стал им. Учился бесплатно, имел стипендию. В 1942 году Найда закончил медицинский институт и начал работать по специальности. Затем учеба в аспирантуре, защита кандидатской и докторской диссертаций. Он работал в первоклассных клиниках, занимался научно-исследовательской деятельностью. Государство бесплатно предоставило ему квартиру в Ленинграде, у него была собственная дача на берегу Черного моря...

Прибыв в Израиль, Найда понял: его одурачили. Он узнал, что квартиру даром получить не удастся и нужно собрать несколько сот тысяч фунтов для ее покупки. Потом ему объяснили, что с третьего года после получения ссуды нужно будет платить высокий банковский процент - около пятой части полученной суммы. Работы также не оказалось. Найду послали на курсы иврита, где начали заносить в его долговую книжку по 150 фунтов в месяц за обучение. Там уже был открыт счет: 460 фунтов за перелет из Вены, 50 фунтов за мелкие расходы... Доктор поселился в "маоне", специальном доме для переселенцев. Здесь ему предоставили комнатушку за 160 фунтов в месяц. Кроме того, новосел подписал вексель на 500 фунтов - за сохранность имущества.

Новые знакомства в Израиле не внушали оптимизма. От эмигранта из Польши, бывшего юриста, Найда узнал, что многие переселенцы ищут способ вырваться отсюда. Юрист работал шофером и обладал долговой книжкой на 115 тыс. фунтов. "У меня трое детей, - говорил он, - старшего, того гляди, возьмут в армию. А что ему тут защищать? Разве что мою долговую книжку..."

Встретил здесь Найда и земляков. Один из них прежде работал коммерческим директором на ленинградском заводе. Три месяца мыкался он в Тель-Авиве в поисках работы. Наконец устроился сторожем в банке. В его обязанности входило также перетаскивание цинковых ящиков с деньгами. Жена работала в Ленинграде заведующей секцией крупного магазина. Стала уборщицей в общежитии. Другой земляк подрабатывал тем, что мастерил поделки и продавал их с рук.

Публикация АПН

ПРИНУЖДЕНИЕ К СОУЧАСТИЮ В ПРЕСТУПЛЕНИЯХ

Склоняя молодежь к переселению в Израиль, сионистская пропаганда уверяет, что эмигранты якобы не подлежат призыву в армию. Это - ложь. В. Кувент, И. Фузайлов, К. Крайс, Б. Бравштейн и другие полностью опровергают подобное утверждение. Более того, поскольку израильские войска осуществляют действия, квалифицируемые согласно нормам международного права* в качестве преступных, постольку призванных в армию заставляют соучаствовать в этих преступлениях.