Семен Данилюк - Милицейская сага

• Название: Милицейская сага
• Автор: Семен Данилюк
• Жанр: Современная проза

---

Но глубже всех определил причину, не делясь своим открытием с остальными, Андрей Тальвинский. Талант Чекина был сколь ярок, столь и несчастен. По натуре своей рождён он был именно руководителем следствия. Все другие милицейские службы знал, но не любил. А вход в "головку" областного следственного аппарата, где безраздельно царил полковник Сутырин, Чекину был "заказан". И Андрей Сутырина понимал - кому комфортно иметь в замах несомненно более талантливого человека?

Но вот чего не знал Андрей Тальвинский, так это того, что место своё старый начальник готовил как раз для Чекина. И всего неделю назад сделал последнюю попытку уломать его.

- Ну что ты со мной, Володька, в ромашку играешь - "люблю - не люблю"? А такое слово "надо" знаешь? Станешь номенклатурой. Побудешь годик в начальниках райотдела. А там, глядишь, и в областное следствие рокирнут вместо Сутырина. Иначе, помяни моё слово, сопьешься.

Он пригляделся к отмалчивающемуся Чекину и безысходно, не скрывая раздражения, отпустил:

- Так и катись по наклонной, самородок тупой!

Но то, что именно Чекин, не любивший хвалить в лицо, проталкивал вместо себя во всех инстанциях Тальвинского, Андрей знал доподлинно.

Незаметно для себя подошёл он к райотделу, где увидел несколько странное зрелище - метрах в двадцати от входа Ханя и Чугунов азартно теснили кого-то, скрытого за их фигурами.

"Уже гоношат", - проворчал Андрей, с удивлением обнаружив в себе новое ощущение: некое начальственное неудовольствие при виде разгильдяев - подчинённых.

Проскользнув мимо, Тальвинский поспешил к Чекину, решившись еще на один разговор.

4. Примостившийся возле вечно протекающего туалета кабинетик начальника районного следствия, как обычно, не пустовал. На этот раз напротив Чекина, скрытого за грудой разложенных на столе дел и материалов, на кончике стула нервно ерзал пожилой участковый с аппетитной фамилией Галушкин.

В прежней, доперестроечной жизни Павел Федосович Галушкин слыл за отдельского диссидента. Участковым Федосыч был очень хорошим. К тому же, в отличие от других стариков, грамотным: с грехом пополам, а закончил заочно юридический институт.

Но - не любило, признаться, Пал Федосыча начальство. Не было, пожалуй, директривы или указания, по поводу которых не прошёлся бы публично старый бурчун. Да и на партийных собраниях невоздержанный Галушкин "попил кровушку" не у одного состава президиума. Сформировав вокруг себя весёлую, проказливую оппозицию из небитой молодёжи, он проталкивал сомнительные, не согласованные в верхах резолюции. Долго ломало руководство голову, как бы обуздать въедливого старика.

Проблему с неожиданной элегантностью решил начальник отдела: полгода назад, на очередном отчётно-выборном собрании, к общему потрясению, предложил избрать Галушкина секретарём партбюро. И жизнь подтвердила, что истинная мудрость есть умение провидеть. Уже спустя месяц после избрания, отстаивая свежую установку райкома, Галушкин так ловко и кстати ввернул длиннющую цитату из последнего Пленума ЦК КПСС, что посрамил даже нового замполита Муслина.

Далее произошло вовсе непредвиденное: через короткое время Галушкин обернулся внезапной головной болью для всего отдела.

Неизвестно доподлинно, как именно инструктировали его в райкоме, но только в умудренном, битом жизнью мужике внезапно пробудили давно, казалось, потухший вулкан. Пятидесятитрехлетний ветеран воспылал лютой ненавистью к "субъектам хозяйственных преступлений". И для начала восстановил против себя родное село, поизымав все имевшиеся там самогонные аппараты. Так что обескураженным односельчанам пришлось платить за то же самое в соседних деревнях.

Не удовольствовавшись этим, Галушкин отправился в отдел БХСС и попросил дать ему на исполнение какое-нибудь заявление о посягательствах на социалистическую собственность на вверенном ему участке. И получил, чего желал, - заволокиченную, "палёную" анонимку о хищениях в кооперативе по изготовлению памятников, что организовал на территории района некто Меденников. Меденников этот, несмотря на телячий двадцатитрехлетний возраст, слыл городской знаменитостью. В 1986 году, сразу после армии, едва был принят закон "Об индивидуальной трудовой деятельности", он, как позже сформулировал Гулашкин, ступил на стязю стяжательства. Деятельность его оказалась сколь разнообразной, столь и удачливой. Казалось, он хватался за все, и все приносило ему успех. К 1989 году молодой парень владел сыроварней и несколькими пекарнями, двумя кооперативными кафе, пошивочным ателье и даже прикупил оборудование для изготовления силикатного кирпича. Последним хитом оказалось создание мастерской по изготовлению памятников - как раз на галушкинском участке. Меденников привлек к делу нескольких скульпторов, которые и наладили производство гранитных памятников с портретами. Так что скоро халтурщики из государственной ритуальной мастерской, специализирующиеся на мраморной крошке, лишились самых денежных заказов. Именно там, кстати, очевидно, и рождена была пресловутая анонимка. Суть анонимки сводилась к двум пунктам: во-первых, часть памятников оплачивается помимо кассы; во-вторых, для каменотесных работ используется без оформления труд бомжей.

Энергия, с которой взялся за изучение материалов Галушкин, окружающих сначала веселила, потом начала пугать. В поисках "левых" гранитных плит Галушкин облазил шестнадцать кладбищ по области, опросил с пристрастием не менее двухсот владельцев "подозрительных" памятников, из которых лишь трое неохотно подтвердили, что передали сумму большую, чем указанная в квитанции, и еще трое показали, что памятники им изготовили за пределами мастерской. Добившись этого успеха, Галушкин потребовал от Чекина немедленно арестовать злостного расхитителя. На вопрос, не захворал ли часом юный тимуровец, Галушкин, подёргав пористый свой, мигом налившийся обидой нос, строго произнёс:

- Нас в райкоме недавно ориентировали - все силы на борьбу с кровососами, присосавшимися к перестройке. Они дискредитируют инициативу партии и под прикрытием кооперации эксплуатируют наёмный труд. Наша партийная обязанность - Меденникова этого колупнуть - в назидание прочему антисоветскому элементу.

Боясь обидеть старика, Чекин сдержал улыбку.

И напрасно. Потому что на другой же день Галушкин направился к руководству с рапортом. На общую беду начальника в отделе не оказалось, а был лишь замполит Муслин, который как раз корпел над англо-русским словарем, готовясь к заграничной турпоездке.

- Как на духу! Как коммунист коммунисту! Веришь ли еще в победу марксизма-ленинизма?! Иль, может, тоже перерожденец? - с порога страстно произнес Галушкин, выкладывая приготовленные материалы.

- Ай лаф ю, - пролепетал сметенный напором Муслин и, зардевшись, подписал оба постановления: о возбуждении уголовного дела и о задержании подозреваемого на срок до трёх суток.

И вот теперь, спустя двое суток, Галушкин требовал от начальника следствия получить у прокурора санкцию на арест задержанного им Меденникова.

( сноска - " Согласно уголовно-процессуальному законодательству, орган дознания может возбудить уголовное дело о любом преступлении и расследовать его до десяти суток, после чего дело для дальнейшего производства должно быть передано следователю").

- Ты на чём дело в суд собираешься отправлять? - не в первый раз вопросил Чекин, скосившись на вошедшего Тальвинского. - На каких доказательствах? На показаниях трёх человек? Да они у тебя ещё на следствии вслед за остальными откажутся. Ведь на самом деле для них для всех Меденников этот - благодетель.

- Да! Мелки людишки! - печально согласился Галушкин. - Всё норовят собственную шкурную выгоду выше общественной справедливости установить. Тут ещё просто непаханное поле для наших идеологических органов. А кровососа этого необходимо изолировать. Дабы другим неповадно было на чужом горе деньги лепить.

- А ритуальные мастерские на чем?

- Так то государство! Чего ж равнять-то? - Галушкин с особым вниманием присмотрелся к начальнику следствия.

Чекин безнадежно вздохнул:

Ну, допустим. Скажи, Меденников лично у кого-нибудь деньги брал? - Прям! Держи карман. Станет он мараться, мистер Твистер. У него для этого холуи есть.

- Тебя спрашивают, - включился в беседу Тальвинский. - Кто из них показал, что передавал Меденникову "левые" деньги?

- Покажут они, как же! Одна сволочь.

- Тогда за что сажать-то?! По какой статье?

- А вам не все равно, какую цифирьку подставить? Тут главное, общество очистить, - Галушкин углядел, как Чекин и Тальвинский тонко переглянулись, и моментально насупился. - А хотя б за частнопредпринимательскую деятельность. Ее-то из новых умников никто пока не отменил. Я специально проверил. Главное - чтоб на ржавый гвоздь его! Я вон всю жизнь честно прослужил. И чего нажил? А эта сопля едва за двадцать и -погляди ты каков выискался! Взрослые мужики на него пашут. Кофей ему с поклонцем подают! А он им эдак тычет. Коттедж, сволота, в три этажа отгрохал. Сарай на улице мореной доской обшил. А сортир! Сортир вонючий кафелем, поди ты, обложил, - взгляд старого милиционера сделался диким. - И не как-нибудь, а в цветочек. А на постаменте, стало быть, как на троне, компакт итальянский водрузил. О, как изгаляется, гад!