Хью Томас - Гражданская война в Испании. 1931-1939 гг.

• Название: Гражданская война в Испании. 1931-1939 гг.
• Автор: Хью Томас
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0341-7

В книге подробно освещены этапы Гражданской войны в Испании, завершившейся установлением фашистской диктатуры Франко. Автор на основе богатейшего документального материала дает всестороннюю объективную оценку событий сложной исторической эпохи, приводит интересные факты, малоизвестные современному читателю.

---

Февраль 1936 года принес победу Народному фронту. В силу странностей испанского избирательного закона он преобладал в кортесах, так как за него было подано значительно больше голосов, чем можно было предполагать. Впоследствии далеко не все партии избирательного блока приняли участие в работе правительства. Его составили почти исключительно либеральные республиканцы6, поскольку они имели большинство в различных группировках рабочего класса. Но это не могло стать условием для создания сильного правительства. Особенно не повезло Испании в 1936 году, когда партии рабочего класса охватило непрерывное революционное брожение. Но они по крайней мере сотрудничали с демократической системой, стремясь завоевать места в кортесах; а вот вне их пределов оставалась огромная армия примерно из двух миллионов рабочих-анархистов, только в Андалузии и Барселоне, кое-как организованных в CNT (Национальная конфедерация труда). Втайне ими управляло тайное общество FAI, (Федерация анархистов Иберии). Огромное, занятое лишь собой темпераментное движение, уже раздираемое анонимными насильственными действиями, как большой город во время войны, оказалось настроенным против прогрессивного правительства Касареса Кироги – точно так же, как в прошлом и против правительства правых. Кроме того, не приходилось списывать со счетов и армию. Кто в начале лета в Мадриде не питался слухами о существовании заговора высших генералов, готовых к установлению «порядка» или просто к военной диктатуре? И действительно, стоило Хилю Роблесу завершить свое выступление в кортесах, как депутаты-социалисты уверенно заявили, что церкви поджигали «агенты-провокаторы» для углубления кризиса, свержения правительства и оправдания военного переворота.

В среде социалистов царил полный разброд. Одни считались либеральными реформаторами, другие – интеллектуальными фабианцами, третьи относились к страстным революционерам. Одна их часть испытывала головокружение от лести коммунистов, а другую ужасал рост коммунистического влияния. Но все громогласно соглашались с обвинениями, которые их ораторы выдвигали против правых.

Когда возбуждение в кортесах стихло, торжественно поднялся лидер монархистов Хосе Кальво Сотело. Как и Касарес Кирога, он был уроженецем Галисии; но ему, как и Касаресу, недоставало спокойного бесстрастия, которым отличался этот влажный район страны. Кипела ли в нем цыганская кровь? Обладал ли он той силой, о которой говорили правильные черты его лица? Всем знакомы были его бурный темперамент, красноречие и выдающиеся способности. Оставив в 1915 году Сарагосский университет, он стал личным секретарем Мауры7, самого умного и несгибаемого премьер-министра Альфонса XIII. Вскоре Маура назначил Сотело гражданским губернатором8 Валенсии. Ему было тогда двадцать пять лет. В тридцать два года он получил из рук генерала Примо де Риверы министерство финансов. Первые годы существования республики он благоразумно провел в Париже, дабы избежать обвинений в сотрудничестве с тиранией со всеми вытекающими последствиями, и вернулся в Испанию, когда республика укрепилась. Будучи избранным в кортесы как монархист, на самом деле он вообще не придерживался никаких доктрин, кроме оправданной веры в свои незаурядные административные способности. Его целью было затмить Хиля Роблеса. Оказавшись на вершине власти, он действовал так, словно был убежден – будущее Испании конечно же в его руках.

«Хаос в Испании, – сказал он в речи, постоянно прерываемой репликами с мест, – это результат демократической Конституции 1931 года. Исходя из нее невозможно построить крепкое жизнеспособное государство. Против такого стерильного государства, неспособного к существованию, я выдвигаю идею единой сплоченной страны, которая обеспечит экономическую справедливость и со всей властностью заявит: «Больше никаких забастовок, никаких локаутов, никаких ростовщиков, никаких злоупотреблений, никаких нищенских зарплат, никаких политических доходов, получаемых в силу счастливых случайностей9, никаких анархических свобод, никаких заговоров против выпуска продукции! Национальный продукт будет служить благу всех классов, всех партий, всеобщим интересам. Государство может называться фашистским, если оно действительно будет таковым, и в таком случае я, который верит в него, с гордостью назову себя фашистом!»

Шум от аплодисментов и оскорбительных реплик наконец стих, и Сотело продолжил: «Когда я слышу разговоры об опасности со стороны генералов-монархистов, то только улыбаюсь, поскольку не верю, а вы не откажете мне в определенном, – он сделал паузу, – моральном праве на такое предположение, что в испанской армии найдется хоть один солдат, который выступит за монархию против республики. И если таковой найдется, то он должен быть сумасшедшим – именно сумасшедшим, говорю я со всей серьезностью, ибо невозможно представить себе солдата, который не станет защищать Испанию против анархии, если в этом возникнет необходимость».

Спикер кортесов, смуглый, с тяжелой челюстью Диего Мартинес Баррио, призвал Кальво Сотело воздержаться от таких заявлений, ибо его намерения могут быть превратно истолкованы. Спикер был опытным политиком из Севильи, хотя и непонятного происхождения; как-то краткое время он занимал даже пост премьер-министра. Теперь Мартинес был лидером так называемой Объединенной республиканской партии. В настоящее время он в своей политической деятельности не без успеха пропагандировал идеи компромиссов. Для Испании это не было характерно, и противники объясняли, что своим взлетом Баррио обязан его оккультной властью как масона тридцать третьей ступени.

Премьер-министр осторожно ответил Кальво Сотело: «После таких слов вашего превосходительства ответственность за любое развитие событий ляжет на вас. Сегодня вы явились сюда, имея в виду лишь две цели: обвинить парламент в импотенции и возбудить армию, заставив ее отказаться от преданности республике. Но заверяю вас, парламент будет работать. И армия станет выполнять свои обязанности».

Следующей взяла слово самая знаменитая коммунистка Испании Долорес Ибаррури, известная под именем Пассионария.

Всегда в черном, с мрачным, фанатичным выражением лица, которое заставляло массы считать Ибаррури святой революционеркой. Ей было около тридцати пяти лет. В юности Долорес была убежденной католичкой. В те времена она бродила от деревни к деревне в Земле Басков, продавая сардины, которые таскала на большом подносе на голове. Долорес Сардинера вышла замуж за шахтера из Астурии, одного из забытых основателей коммунистической партии Северной Испании. От преданности Божьей Матери из Бегонии она перешла к преклонению перед пророком из читального зала Британского музея. Пассионария обрела известность призывом к испанским женщинам рожать сыновей без обузы замужества. Правые распространяли слухи, что однажды она зубами перегрызла горло священнику. Долорес стала известным оратором, превратив едва ли не в искусство подбор слов во время выступления. Но ее личность стала далеко не такой влиятельной, как она старалась продемонстрировать перед публикой, с тех пор, как Пассионария безропотно подчинилась партийным указаниям из Москвы. Тем не менее в кортесах она считалась безоговорочным лидером малочисленной Испанской коммунистической партии. В кортесах было всего 16 депутатов-коммунистов, а по всей стране партия насчитывала лишь 30 000 членов.

Выступая 16 июня в кортесах, она окрестила испанских фашистов обыкновенными бандитами. Разве не существовало фашистского Интернационала, управляемого из Берлина и Рима, который уже определил день, когда он рассчитается со своими врагами в Испании?

Вслед за ней взял слово Вентоса, каталонский бизнесмен, который выразил обеспокоенность откровенным оптимизмом премьер-министра. Вентоса был «политическим лейтенантом» Франсиско Гамбы, крупнейшего предпринимателя Барселоны и, наверное, богатейшего человека в Испании. Ходили слухи, что Гамба уже перевел все свое состояние за границу. И вопрос теперь заключался в том, считать ли этот факт поводом для надежды или тревоги. Правительство так и не могло ответить на него.

Карта 1. Физическая карта Испании

Тем временем Хоакин Маурин, лидер полутроцкистской марксистской партии POUM, объявил, что в стране уже сложилась «предфашистская» ситуация. Затем снова поднялся Кальво Сотело, чтобы ответить премьер-министру. «Плечи у меня широкие и крепкие, – сказал он. – Я не уклоняюсь и с удовольствием приму на себя ответственность за все, что делаю… Я вспоминаю, как святой Доминик из Силоса10 ответил испанскому королю: «Сир, вы можете взять мою жизнь, но больше вам ничего не достанется». Разве не лучше умереть со славой, чем влачить презренную жизнь? Но и я, в свою очередь, прошу премьер-министра задуматься над своей ответственностью если не перед Богом, поскольку премьер атеист, то хотя бы перед своей совестью, если он считает себя честным человеком». Затем он напомнил, какую роль сыграли Керенский и Каройи, фактически отдав Россию и Венгрию во власть коммунистов. «Мой почтенный друг не сможет быть Керенским, поскольку он осознает смысл своих деяний. Он отлично знает, о чем умалчивает и о чем думает. Бог не позволит в полной мере сравнить его с Каройи, который сознательно предал тысячелетнюю цивилизацию!»