Сергей Высоцкий - Не загоняйте в угол прокурора. Сборник

• Название: Не загоняйте в угол прокурора. Сборник
• Автор: Сергей Высоцкий
• Издательство: Голос
• Жанр: Детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-7117-0052-9

В однотомник известного прозаика, мастера детективного жанра Сергея Высоцкого вошли роман «Не загоняйте в угол прокурора», повести «Третий дубль» и «Недоразумение». Произведения отличают острая фабула, крутой, напряженный сюжет.

---

— Гражданка заговорила бы от самых дверей.— Он посмотрел одним глазом, второй продолжал спать.

Фризе коротко рассказал, в чем дело. Капитан окончательно проснулся и посмотрел на него осмысленно:

— Ксивы с тобой?

Фризе предъявил удостоверение, капитан бросил на него беглый взгляд и кивнул:

— Сейчас снимем с рейса. Как зовут? — он записал фамилию и имя директора, снял телефонную трубку.

— Грачев — депутат городского Совета,— добавил Фризе, уже предчувствуя, что за этим последует. Трубка вернулась в исходное положение, а капитан, склонив голову на бок, посмотрел на Владимира, как смотрит няня в детском саду на оконфузившегося ребенка. Наверное, он хотел и подоходчивее высказаться, но недостаточно проснулся для этого. Да слов и не требовалось.

— Ну, извини! — сказал Фризе.— Я шефу позвоню?

Голос у прокурора был недовольный. Да и кто может радоваться, когда его будят ни свет, ни заря. Выслушав Владимира, он сказал:

— Нечего было и пытаться задержать. Никуда твой «Харон» не денется. А на скандал бы ты нарвался.

Фризе осторожно положил трубку, хотел поблагодарить капитана, но тот снова сидел, скрестив руки и уронив голову на грудь. Спал, наверстывая упущенное за ночь. Но когда Фризе пошел к двери, пробормотал:

— Инициатива наказуема, браток. Пора бы усвоить!

Садясь в «жигуленок», Фризе увидел, как к зданию аэропорта, к тому входу, который когда-то гостеприимно принимал очень большое начальство, подкатил черный «Мерседес» и машина сопровождения — «Волга», с мигалками на крыше. Из «Мерседеса» не очень ловко выбрался полный сутулый человек. Лицо чем-то напоминало птицу — усталого, выдохшегося орлана с большим опущенным клювом. Он постоянно мелькал на телеэкранах, на митингах, презентациях и симпозиумах. Этот человек, в дни выборов пообещавший москвичам вывести их из прозябания и заасфальтировать мостовые, добился своего: стал одним из столпов администрации. И теперь все ждали — когда же тронемся в путь по гладкому асфальту.

Ссутулившись, бочком, как будто стесняясь того, что ему приходится идти к самолету тем же путем, которым ходили презираемые им предшественники, «орлан» прошествовал к элитному входу. Один из сопровождающих распахнул перед ним дверь, другой важно прошествовал сзади с красивым замшевым чемоданом.

«Опять за помощью полетел!» — со злостью подумал Фризе и вспомнил, как два года назад, осенью, видел выступление «орлана» и его очень приятного, можно сказать, рафинированного заместителя, заявивших: хватит москвичам ездить на поля и убирать картошку вместо тех, в чьи обязанности это входит! Не те времена. Пока искали виноватых и митинговали — пошли дожди, картошка сгнила на полях, и на следующий год крестьяне сократили посевы. Неприхотливые клубни стали покупать за валюту.

«Эх, и чудики! — сказала тогда Берта. Она всегда старалась быть снисходительной в оценках.— Убрали бы сначала урожай, а потом искали «рыжего».

До начала работы оставалось два часа, и Фризе решил вернуться в свое временное пристанище — позавтракать и почитать, наконец, дневник Маврина. Дорога из аэропорта показалась как никогда утомительной. Снег валил стеной, под пушистым покровом образовалась предательская ледяная корка, машины буксовали. На Тверской образовался затор минут на пятнадцать. «Нет в мире счастья»,— меланхолично думал Фризе. Для домашнего кайфа времени не оставалось. Хотелось подремать. Неожиданно он вспомнил об усатом председателе — самое время заглянуть на Большой Гнездниковский к Лидии Васильевне! Ее подвал рядом, из машины уже виден дом на Пушкинской площади, магазин «Армения», где не так уж и давно — всего лет пять-шесть назад — можно было купить бутылку армянского коньяка ереванского разлива И всего за восемь двадцать. И без бутылки на обмен.

В крошечных апартаментах инспектрисы произошла смена царств — за ее столом сидел пожилой хмурый мужчина с короткой прической, в темном костюме, при галстуке. «Отставной военный»,— подумал Фризе, представившись и предъявляя свое удостоверение. По тому, каким наметанным взглядом скользнул мужчина по его лицу, Фризе понял, что этот отставник служил в милиции, в каком-нибудь захолустном отделении, что он неудачник и не смог дослужиться до приличного чина из-за того, что был или нечист на руку, или скор на расправу. Таких людей — из милиции они, или из прокуратуры — Фризе побаивался. Тот же урка. Только в форме. Никогда не знаешь, кто он на самом деле.

Изучив удостоверение, мужчина вернул его, не проронив ни слова. Готовности к контакту у него явно не наблюдалось.

— Вас как зовут?

— Андрей Андреевич.

— Андрей Андреевич, мне необходимо посмотреть книгу учета сотрудников кооператива. Идет следствие…

— Осведомлен,— не дал закончить фразу Андрей Андреевич.— Вот карточки учета на весь контингент. Есть листки по учету кадров — они точно соответствуют этим карточкам. Достать?

— Не надо. Я посмотрю картотеку.— Фризе нестерпимо захотелось курить, но куревом 'здесь не пахло, зато витал густой запах «Шипра», в прошлом непременного атрибута дешевой парикмахерской.

Карточка на Степанкова отсутствовала. Не оказалось ее и среди листков по учету кадров, которые были вытащены из сейфа. Не было среди мужчин кооператива и ни одного Андрея Андреевича.

— Андрей Андреевич, а вы работник новый?

— Вас интересует моя анкета? Она у председателя.

«А председатель в Женеве»,— хотел добавить Фризе.

— Вас интересует моя биография? Председатель собирается оформить мне заграничный паспорт.

— Меня интересует фамилия.

— Ермолин.

— Несколько дней назад Лидия Васильевна показала мне «амбарную книгу», в которой записаны все сотрудники кооператива. И те, кто уволен или умер. Мне бы хотелось еще раз на нее взглянуть.

— Лидия Васильевна у нас не работает, и про такую книгу я слышу впервые.

— В том сейфе она лежала,— Владимир бросил быстрый взгляд на стенку, за которой был спрятан сейф.

— Нет там никакой книги. Можете глянуть.

«Наверное, и нет. Люди здесь собрались серьезные».— Фризе вспомнил, что, просматривая картотеку и листки по учету кадров, не обнаружил там и Лидии Васильевны.

— На какую же работу перешла Зеленкова?

Ермолин не удосужился ответить, развел руками.

— Домашний телефон, адрес — что-то же у вас осталось?

— С глаз долой, из сердца вон,— нагло усмехнулся Андрей Андреевич.— Все учетные карточки на тех, кто уходит, уничтожены.

— Это поправимо,— улыбнулся Фризе и встал.— Подруги, знакомые… Человек не иголка. До встречи! — Он повернулся и услышал, как новый кадровик бросил ему в спину:

— Поберегся бы, прокурор.

Фризе резко обернулся. Ермолин, наклонившись над столом, подравнивал стопку анкет, которые только что просматривал Владимир.

На домашний завтрак времени уже не оставалось. Фризе оставил машину в переулке и прошелся до единственного в Москве «Макдональдса». Приятным сюрпризом было отсутствие километровой очереди. Здешние завтраки москвичам теперь стали не по карману.

Еда в этой дорогой забегаловке вполне оправдывала рекламу: мясо — свежее, чипсы — хрустящие. Кофе — не слишком, но ароматен. Фризе не однажды заглядывал сюда — и один, и с Бертой, но старался не распространяться об этом на работе. «Макдональдс» для младшего советника — удовольствие не по карману. Не станешь каждому объяснять, что финансовая независимость досталась Владимиру по наследству.

В прокуратуру он приехал к началу рабочего дня и первым делом взялся за телефон. Три справки хотелось получить срочно: адрес или телефон Степанкова и Зеленковой, сведения о том, не служил ли в органах внутренних дел Ермолин и куда улетел сегодня утром глава московской администрации. Если улетел не один, то кто входил в состав «сопровождающих его лиц»? Если пойти обычным рутинным путем, пришлось бы писать запросы, которые томились бы в канцеляриях, уходило бы драгоценное время. Но Фризе обладал свойством располагать к себе людей добрым юмором и готовностью оказать поддержку товарищу. И такие товарищи имелись у него почти во всех учреждениях города. Со многими он встречался раз или два, но его почему-то хорошо помнили и всегда откликались на просьбы.

Через два часа Фризе уже знал, что глава администрации улетел заключать контракт на поставку в Москву медикаментов, а заодно прочесть несколько лекций в университетах Лозанны и Цюриха. Вместе с ним улетели — его личный помощник Сушкин и московский бизнесмен Грачев. Располагал теперь Фризе телефоном и адресом Зеленковой, и сведениями о том, что капитан милиции Ермолин служил в одном из районных отделений города, получил «служебное несоответствие», был переведен на работу в вытрезвитель. За обирание «клиентов» уволен из органов. Выслушав это сообщение от приятеля с Петровки, Фризе не без внутреннего самодовольства усмехнулся: «Мы, гражданин Ермолин, тоже не лыком шиты. Глаз — алмаз». А вот со Степанковым, как и ожидал Владимир, произошла осечка — точного имени и отчества Фризе не знал, а людей с такой фамилией оказалось в Москве много.