Александр Филоник - Тогда в Египте... (Книга о помощи СССР Египту в военном противостоянии с Израилем)

• Название: Тогда в Египте... (Книга о помощи СССР Египту в военном противостоянии с Израилем)
• Автор: Александр Филоник
• Издательство: Институт стран Азии и Африки при МГУ им. М.В.Ломоносова
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001
• ISBN: 5-89394-062-8

Книга представляет собою переработанное и существенно расширенное за счет новых материалов издание сборника «Гриф «секретно» снят» В основе нового издания — воспоминания о памятных событиях в истории советско-египетских отношений в наиболее драматический и напряженный период новейшей истории Египта — крупнейшей арабской страны, обратившейся к СССР за помощью в восстановлении своего военного потенциала. Представленные мемуары являют собою живое свидетельство очевидцев и участников событий тех лет и могут служить существенным дополнением к сухой исторической хронике, бесстрастно фиксировавшей даты и факты той далекой поры.

Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся как жанром советской военной мемуаристики, так и историей Египта

---

И.Д.Куликов

Тогда в Рас-Гарибе…

Для меня, слушателя Военного института иностранных языков, командированного в ОАР в качестве военного переводчика, эта арабо-израильская война, названная «войной на истощение», началась 30 ноября 1969 г. В тот день ранним утром вместе с майором Тарасом Панченко, военным советником из 3-й механизированной дивизии, мы выехали из Каира на фронт. Путь наш лежал на Красное море, в далекий, и казалось, романтичный Красноморский военный округ. Как и Суэцкий канал, он также считался зоной боевых действий, хотя и менее активных.

В Заафарану — конечный пункт нашего назначения — решили ехать несколько длинным, но надежным южным маршрутом — по дороге на Бени-Суэйф вдоль Нила. У Кураймата нам предстояло свернуть налево на пустынную дорогу. Это узкое шоссе, пересекавшее всю северную часть Аравийской пустыни, должно было вывести нас прямо к Заафаране на побережье Суэцкого залива.

Более коротким на Красное море был путь через Суэц. Однако он считался весьма опасным из-за действий авиации противника. В районе Суэцкой бухты и южнее ее, как мы слышали, израильские летчики часто устраивали «охоту» даже на одиночные автомашины. К тому же в приканальной зоне и в самом Суэце можно было запросто попасть и под случайный артобстрел или авиационный налет. Ежедневные бомбежки позиций египетских войск здесь давно стали обычным явлением. Той осенью авиация противника резко активизировала свою деятельность: «война на истощение» была в разгаре. Поэтому по совету советников — «красноморцев» решили не рисковать.

К вечеру, преодолев почти 300 км, мы благополучно добрались до побережья Суэцкого залива. Заафарана, отмеченная на топографических картах как «сельский населенный пункт», в действительности представляла собой полуразрушенный морской маяк, да пару убогих глинобитных домиков, в которых давно никто не жил. Других признаков какой-либо цивилизации, если не считать небольшого коптского монастыря, расположенного километрах в тридцати от маяка, в этом районе не просматривалось.

Дислоцированная здесь 19-я отдельная пехотная бригада, своими оборонительными позициями перекрывала важную в оперативно-тактическом отношении заафаранскую долину. Обрамленная с двух сторон достаточно высокими горными массивами, эта обширная песчано-каменистая долина, лишенная какой-либо растительности, протянулась широким языком от побережья залива вглубь Аравийской пустыни почти до самого Нила. Израильтяне, стремившиеся расширить зону боевых действий, еще летом предприняли здесь успешную попытку высадить морской десант. Египетское командование, обеспокоенное действиями противника, решило прикрыть опасное направление, расположив в Заафаране одну из двух своих отдельных пехотных бригад.

В августе-сентябре 19-ю бригаду жестоко бомбили. Во время одного из налетов погиб наш советник. Сейчас же здесь было относительно спокойно. О трагических событиях тех дней напоминали лишь остовы сгоревшей техники да огромные воронки от тысячефунтовых израильских бомб. Этот отдаленный район, как и все побережье Красного моря, не прикрывался египетскими ПВО. Поэтому израильские летчики чувствовали себя здесь очень уверенно, как на полигоне. Уже позже от египтян я услышал, что именно здесь в Заафаране курсанты израильского авиационного училища, якобы, сдавали тем летом свои выпускные экзамены.

Рассматривая полуметровой длины и в палец толщиной саблевидные осколки от бомб, я понял, что купаться, загорать и ломать кораллы на сувениры, как предсказывали некоторые наши коллеги из 3-й дивизии, видимо, не придется. После всего увиденного спокойная каирская жизнь со всей экзотикой большого восточного города как-то сразу осталась в прошлом, а ближайшие перспективы нашей новой жизни уже не представлялись столь радужными.

В штабе бригады выяснилось, что 504-й пехотный батальон, где нам предстояло работать, переброшен на 145 км южнее За-афараны, в район Рас-Гариба — небольшого поселка египетских нефтяников. Выслушав подробный инструктаж старшего советника бригады, мы переночевали в «хабирской» землянке («хабирами» египтяне называли всех советских военных советников и специалистов) и с утра стали готовиться к отъезду.

Для работы нам в качестве персональной автомашины выделили грузовик. Это был весь посеченный осколками ГАЗ-63, окрашенный, как и вся боевая техника в Египте, в желтый цвет. В его крытый кузов поставили две простые солдатские кровати египетского образца с матрасами и одеялами. Таким образом на первое время у нас имелись и транспортное средство, и даже крыша над головой. Отведав на дорожку кваса, изготовленного из сухих египетских лепешек, и тепло распрощавшись с бригадными советниками, мы отправились в путь.

Честно говоря, наблюдая в пути дорожные пейзажи совершенно дикой, но по-своему красивой природы красноморского побережья, каких-то мрачных предчувствий мы не испытывали. Однако и особой радости от пребывания на этом «курорте», куда ныне завлекают российских туристов, мы также не ощущали. Батальону предстояло действовать в отрыве от главных сил. Поэтому в случае резкого ухудшения оперативно-тактической обстановки на помощь бригады нам рассчитывать не приходилось.

Не вселяли оптимизма и периодически встречавшиеся на пути черно-бурые корпуса сгоревшей техники у обочин. Почему-то мне запомнился египетский БТР-152, уткнувшийся в придорожную скалу. В его заднем борту зияла большая рваная дыра от НУРСа, выпущенного каким-нибудь израильским «Скайхоком» или «Миражом». Было видно, что здесь «работал» летчик-профессионал. Вспомнилось веселенькое напутствие одного из наших заафаран-ских коллег: «В случае чего, бросайте машину и бегите в разные стороны в пустыню. По отдельному человеку они ракеты пускать не будут». Так что вся сложность обстановки, в которой мы можем оказаться, нами прекрасно осознавалась. Однако ни я, ни мой шеф даже в дурном сне не могли представить всего того, что нам предстояло пережить уже очень скоро.

Часам к двум или трем после полудня мы прибыли к месту назначения. Батальон расположился в нескольких километрах юго-западнее Рас-Гариба на невысоких пустынных холмах, расчлененных многочисленными лощинами и вадями. Покрытая местами щебнем и галькой, а местами песком, и лишенная к тому же всяких признаков какой-либо растительности, эта местность производила весьма унылое впечатление. Безрадостную картину пейзажа оживляли лишь удивительные красоты бирюзово-голубой глади вод Суэцкого залива, да громады крупнейшей вершины Синая — Гебель Катерин, возвышавшейся к северо-востоку от Рас-Гариба.

Командир батальона подполковник Мустафа Зибиб и другие египетские офицеры встретили нас очень радушно и всячески старались помочь с первоначальным обустройством. По всему чувствовалось, что они были очень довольны прибытием советского военного советника. Батальон лишь недавно пришел в Рас-Гариб и теперь занимался инженерным оборудованием позиций. Землянок здесь, как в Заафаране, еще не было — их просто не успели вырыть. Поэтому какое-то время нам предстояло ночевать под тентом, снятым с нашего грузовика. Сверху тент мы прикрыли желто-коричневой маскировочной сетью. Сразу же выяснилось, что у нас нет многих вещей, крайне необходимых для жизни в суровых полевых условиях. В этом плане египтяне очень помогли нам на первых порах. Другой неожиданностью для нас стал и начавшийся мусульманский пост в месяце рамадан, предполагавший полный отказ от пищи и воды от восхода до захода солнца.

«Завтрак», как и египетским офицерам, нам привозили лишь поздно вечером. Уже в темноте, сидя на кроватях под своим тентом, мы ели весьма непривычную арабскую пищу, которая к тому же была изрядно сдобрена мелким красноморским песком. Что же касается «обеда» и «ужина», то ради сна от них пришлось и вовсе отказаться. Так что пришлось нам невольно поститься, как и всем правоверным мусульманам.

На второй день начали детально знакомиться с обстановкой, силами и средствами, имевшимися в нашем распоряжении. Нужно было изучить и район, в котором предстояло действовать 504-му батальону. Для прикрытия батальону был выделен участок побережья, по фронту 120 км и по глубине 80 км, что не укладывалось ни в какие тактические нормативы. В нашу задачу входило: не допустить высадку морского десанта противника на побережье в районе Рас-Гариба, обеспечить безопасность так называемых «жизненно важных объектов» в секторе, а также радиолокационной станции от возможных действий вертолетных десантов израильтян. Для усиления батальону из состава бригады были приданы рота танков Т-34, батарея 120-мм минометов и смешанная противотанковая батарея 57-мм пушек и безоткатных орудий Б-11. От возможных действий авиации противника мы должны были защищаться своими штатными средствами — тремя пулеметами ДШК.