Феликс Кривин - Хвост павлина

• Название: Хвост павлина
• Автор: Феликс Кривин
• Жанр: Русская классическая проза

---

В конце - это значит: подарок восемнадцатому веку. Каждый старается на другой век спихнуть. Не любят критики, потому и придерживают сатириков, не пускают прежде времени в свет.

Сервантес появился раньше, так его потом сколько мытарили! И в солдатах, и по тюрьмам, и даже в рабство продали - только бы не допустить до критики своего собственного века!

А СВИФТ СОКРУШАЛСЯ

Свифт сокрушался: "Вот уже семь месяцев прошло после появления моей книги, а я не вижу конца злоупотреблениям и порокам".

Прекрасно сказано!

Особенно если учесть, что прошло двести лет после книги Рабле, две тысячи лет после комедий Аристофана...

И всего сто лет до Гоголя. Полтораста до Чехова. И ничему не видно конца.

А Свифт сокрушался!

ЖИЗНЬ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ

Жизнь - это бег с препятствиями.

Потом - шаг с препятствиями.

Потом - медленный шаг с препятствиями.

Меняется темп движения, но препятствия остаются.

САМЫЙ ВЫСОКИЙ ГОНОРАР

Свифт никогда не гонялся за славой, но слава гонялась за ним, зачастую призывая на помощь полицию. За сатиры Свифта платили не Свифту, а тому, кто поможет раскрыть имя автора.

И хоть бы один человек явился, чтоб получить гонорар. Все знали автора, но желающих получить гонорар не находилось.

Хотя гонорар был солидный: триста фунтов за одно имя автора.

Небывалый гонорар для сатиры!

ДВА УМА

"К уму своему" - это еще Кантемир, а "Горе от ума" - это уже Грибоедов. Расстояние между ними - век, но никуда им не уйти от общей своей биографии. Обоим тратить жизнь на дипломатической службе, обоим не напечатать при жизни своих сатир и умереть обоим вдали от родины в тридцать четыре года...

ЛИТЕРАТУРНОЕ НАСЛЕДСТВО

Булгарину принадлежали все права на комедию Грибоедова. Так нередко бездарности принадлежат права на талант, реакции - права на прогресс, а пороку - права на добродетель.

ЖИЗНЬ В ПАМЯТИ

Грибоедов дружил с Булгариным, Чехов - с Сувориным...

Люди при жизни легче между собой уживаются, чем после смерти, в памяти потомков.

СТО МОЛЬЕРОВ

Болея душой за отечественную комедиографию, Александр Петрович Сумароков высказал опасение, что после него в России сто лет никаких комедий не будет.

Но комедия такой жанр: она и сама любит заключать в себе неожиданность, и появляется там, где ее меньше всего ожидают.

В эти-то сто лет после Сумарокова появились "Недоросль", "Горе от ума", "Ревизор"... Видно, услышан был скорбный глас Александра Петровича Сумарокова: "Ста Молиеров требует Москва, а я при других делах по моим упражнениям один только..."

ПРАВО НА НЕДОВОЛЬСТВО

Только тот, кто недоволен собой, имеет право на все прочие недовольства.

СМЕХ И СЛЕЗЫ

Людей объединяет то, что они любят смеяться и не любят плакать, - хотя, как известно, слезы приносят облегчение, а смех нередко доводит до слез.

Разъединяет их то, что они смеются и плачут по разным поводам.

Чем мельче повод, тем резче грань между слезами и смехом. А чем повод значительней...

У великих сатириков смех - заменитель слез. Но, в отличие от слез, он не приносит облегчения.

ОТДЫХ ОТ ВЕЛИКИХ ПРОБЛЕМ

Особенно популярна литература, которая будит маленькие мысли и чувства, а большим позволяет спокойно спать.

Маленькие мысли и чувства выскакивают, застегивают мундирчики и начинают добросовестно чувствовать и мыслить.

А большие - спят. Крепко спят. Но без храпа - чтоб их, чего доброго, не услышали.

СКУПОЙ ЯЗЫК СЛАВЫ

Всякое определение сужает понятие, а иногда и просто оскорбляет его.

- Слово имеет псковский поэт Александр Пушкин!

Разве это не оскорбительно для Пушкина?

- Слово имеет поэт Александр Пушкин!

Тоже оскорбительно, но не так.

Язык славы скуп, он не терпит ничего лишнего.

- Слово имеет Пушкин!

И сразу все затаили дыхание. Только так и нужно Пушкина объявлять.

А Ерофеев обижается, когда его объявляют по-пушкински:

- Слово имеет Ерофеев.

Он предпочитает, чтобы его объявляли так:

- Слово имеет Николай Ерофеев, поэт, член Союза писателей, заслуженный работник культуры.

ЗАГАДКИ СЛУЧАЙНОСТИ

Случайность любит выдавать себя за закономерность, обнаруживать в себе какой-то скрытый, таинственный смысл.

- Назови-ка мне трех самых крупных русских сатириков.

- Гоголь, Салтыков-Щедрин... Пожалуй, еще Чехов.

- Правильно. А когда они родились? Назови их годы рождения.

Я называю.

- А теперь раздели каждый год на семнадцать. Все они делятся на семнадцать с остатком семь.

- Но если с остатком, зачем их делить на семнадцать? Почему не на пятнадцать, не на восемнадцать?

- Такое это число. На семнадцать делятся годы рождения величайших писателей - Сервантеса и Шекспира.

- Забавно. Бывают же совпадения!

- Ты считаешь это совпадением? А то, что год рождения величайшего французского сатирика Мольера делится на семнадцать с остатком семь? И год рождения величайшего немецкого сатирика Эразма Роттердамского делится на семнадцать с остатком семь? Это тоже совпадение?

- Совпадение.

- А то, что год рождения величайшего... величайшего... - Случайность исчерпала писателей, но у нее еще был резерв. - Год рождения величайшего Леонардо да Винчи делится на семнадцать с остатком семь - это тоже совпадение?

- Совпадение.

- Ну, хорошо. А то, что твой собственный год рождения делится на семнадцать с остатком семь?

Я быстро делю свой год рождения на семнадцать. В остатке получается семь.

Вот это да! Гоголь, Чехов, Салтыков-Щедрин... Мольер, Эразм и Леонардо да Винчи... Неплохая компания для такого человека, как я...

- Да, пожалуй, - соглашаюсь я. - Наверное, это закономерность.

ИЗ ЧЕГО ДЕЛАЕТСЯ ИМЯ В ЛИТЕРАТУРЕ

Когда мы говорим: имена Рабле, Свифта, Гоголя, - мы имеем в виду их фамилии, а не имена. Не Франсуа, Джонатан, Николай, а Рабле, Свифт, Гоголь.

Вот из чего делается имя в литературе: оно делается из фамилии.

Из имени фамилию сделать легко: из Ивана - Иванова, из Андрея Андреева... А вот из фамилии сделать имя... На это нужно потратить всю жизнь. Да так потратить, чтобы весь мир оказался в выигрыше.

ДОСТОЕВСКИЙ

Достоевский начинался задолго до Достоевского, когда протопоп Аввакум говорил голосом Мармеладова:

- Курочка у нас черненькая была...

И позднее Достоевский не раз возникал в книгах различных писателей.

И когда он наконец появился, он не наследовал своих предшественников, он просто собрал себя.

Не оттого ли его пробирающая до костей интонация - что на протяжении долгих веков он собирал себя по крупицам?

ГОРОДНИЧИЙ ПО ФАМИЛИИ ХЛЕСТАКОВ

"И тут же в один вечер, кажется, все написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях... Много, премного у меня романов в голове; да такие бойкие ребятишки эти романы, так и прыгают из головы. Но нет, не пущу до время; а после, извольте, полудюжинами буду поставлять! Извольте! извольте! Ох вы, мои други сердечные! Народец православный!"

Только первые две фразы в этом монологе говорит Хлестаков, а все остальное - не литературный, а действительный, жизненный персонаж, преуспевающий литератор. Его, Александра Орлова, можно обвинить в хлестаковщине, но скорее Хлестакова можно обвинить в орловщине, поскольку слова, здесь приведенные, цитировались Гоголем задолго до рождения Хлестакова. Может быть, Хлестаков и назван Иваном Александровичем как законный сын Александра Орлова, а его вранье чиновникам не что иное, как мечты о таком же литературном успехе.

Каждый из нас в какой-то степени Хлестаков, каждого в чем-то принимают за другого. Пусть не за ревизора, а за человека другой профессии, - за врача, педагога, ученого, за специалиста в том деле, в котором он никакой не специалист. Мы и сами нередко принимаем себя за других, иногда век проживем, да так и не удосужимся с собой познакомиться.

В широком смысле Хлестаков - это человек не на своем месте, получающий блага, которых не заслуживает. А городничий - не Хлестаков? А судья? А почтмейстер? Они там все Хлестаковы, потому что все занимают чужие места, причем он-то, Иван Александрович, временно, а они - постоянно.

ПОИСКИ СЕБЯ

Очень трудно бывает найти себя.

А где мы ищем?

Стыдно сказать.

А иногда страшно подумать.

ОТВЕТ ШЕРЛОКА ХОЛМСА

У Шерлока Холмса спросили, как он нашел себя.

- О, совсем не сложно! - ответил великий сыщик. - Я просто искал преступника...

ЛЕПКА

Человек - не застывшая статуя, его постоянно лепят обстоятельства, окружение, работа, семья.

И не знает он, сколько его еще лепить, когда наконец он станет законченным произведением...

Потому что, пока жизнь нас лепит, нам процесс дороже, чем результат.

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ТАГАНРОГ

Великого Кукольника, как он сам себя называл, всю жизнь преследовала тень Гоголя. Началось это еще на Украине, в Нежинской гимназии. Там они учились, там начиналась их жизнь.