Николай Полевой - Повесть о Симеоне суздальском князе

• Название: Повесть о Симеоне суздальском князе
• Автор: Николай Полевой
• Жанр: Русская классическая проза

Николай Алексеевич Полевой (1796–1846) — критик, теоретик романтизма, прозаик, историк, издатель журнала "Московский телеграф" (1825–1834).

Впервые было опубликовано под названием "Симеон Кирдяпа. Русская быль XIV века"

---

Вы хотите знать судьбу Симеона после того, когда вы видели его в шатре Тимура и слышали, как могущим словом Тимур отдавал ему Москву, не только наследие его. Разогните древние летописи и читайте:

"Лето 1402-го, князь великий Василий Димитриевич посылал воевод своих, Ивана Андреевича Уду да Федора Глебовича, а с ними рать свою искать князя Семена Димитриевича Суздальского, и самого его обрести или княгиню его, или дети его, или бояр, крыяшесь бо в татарских местех. И идоша на Мордву, и наехаша князя Семена княгиню Александру в Мордовской земле, на месте, нарицаемом Цыбирца, у святого Николы, идеже поставил церковь бесерменин Хази-баба. И изымаша тамо княгиню Семенову Александру, и ограбиша ее, и приведоша в Москву, и с детьми юными, и затвориша их на дворе Белевута. Слышав же князь Семен, что княгиня его и с малыми детьми изымана, и посла к великому князю с челобитьем, милости моля, и вниде в покорение, и во многое умиление и смирения, прося опаса. Был же тогда князь Семен в Ордынских местех, бегаша от великого князя, от Василия Димитриевича. Князь же великий Василий Димитриевич даде ему опас. Он же прииде из Орды на Москву и взяша мир с великим князем, и иде с Москвы на Вятку, с княгинею и с детьми, болен бо бяше уже, и пребысть на Вятке пять месяцев, и в больший недуг впаде, и преставися, месяца декемврия в 21 день. И сей князь Семен Димитриевич Суздальский в веке своем многи напасти подъят, и многи истомы претерпе, во Орде и на Руси, тружався, добиваясь своей отчины, и восемь лет сряду не почивая, по ряду в Орде служаху четырьмя царям: первому Тохтамышу, и второму Темир-Акеаку, и третьему Темир-Кутлую, и четвертому Шадибегу, а все поднимая рать на великого князя, на Василия Димитриевича, как бы ему найти свою отчину, княжество Новагорода Нижняго, и Суздаль, и Городец. И того ради мног труд подъя, и много напастей и бед потерпе, пристанища не имея, и не обретая покоя ногами своима, и не успе ничтоже, но яко всуе труждаясь. Суетно есть человеческое спасение и упование, понеже от Бога вся суть возможна, а от человек ничтоже…"

* * *

Такова была судьба князя Симеона Суздальского. Но его боярин Димитрий, но Ксения, но Замятня?

Если что успеем найти, перескажем когда-нибудь о Димитрии, Ксении и Замятне. Теперь простите, православные, и благодать Божия да будет с вами. Повесть о Симеоне кончена. Чему научила она нас? Повторим слова современника: "Суетно есть человеческое спасение и упование!" — Истина не новая, но помним ли мы ее?

1828

КОММЕНТАРИИ

В настоящий сборник вошли избранные исторические произведения Н. А. Полевого. С некоторыми из них советский читатель уже знаком. "Повесть о Симеоне, Суздальском князе" в последние годы переиздавалась трижды (См. кн.: Полевой Н. Избр. произв. и письма. Л., 1986. С. 28–88; Полевой Н. Мечты и звуки. М., 1988. С. 135–196; "Русская историческая повесть первой половины XIX века". М., 1989. С. 84–144. Четырежды, не считая журнального варианта 1828 г. и авторской прижизненной публикации в 1843 г., она издавалась в дореволюционные годы — 1885, 1890, 1899, 1900 гг.); "Пир Святослава Игоревича, князя Киевского" — один раз (Полевой Н. Мечты и звуки. С. 260–284). Другие произведения переиздаются в советское время впервые: "Иоанн Цимисхий" — по единственному, прижизненному изданию (2 части. М., 1841); роман "Клятва при гробе Господнем" — по первому изданию (4 части. М., 1832; в дореволюционные годы роман переиздавался четыре раза — 1886, 1899, 1900, 1903 гг.).

В настоящем издании тексты произведений даются с сохранением орфографии и пунктуации, характерными для того времени и отражающими индивидуальный стиль автора.

Произведения расположены в исторической последовательности событий, изображенных Н. А. Полевым.

ПОВЕСТЬ О СИМЕОНЕ СУЗДАЛЬСКОМ КНЯЗЕ

Впервые — под названием "Симеон Кирдяпа. Русская быль XIV века" — Московский телеграф. 1828. Ч. XIX. № 1. С. 53–81; № 2. С. 196–227; № 3. С. 330–375. С измененным названием и добавлением эпилога — Повести Ивана Гудошника. Спб., 1843. Ч. 1. С. 1–195. Журнальный вариант опубликован в кн.: "Предслава и Добрыня". М., Современник, 1986. С. 380–437.

С. 219. Симеон (ум. 1402) — князь Суздальский (1383–1388) и Нижегородский (1388–1389), средний сын Дмитрия Константиновича (1322–1383) — князя Суздальского (1355–1383), Великого князя Владимирского (1360–1361, 1362) и Нижегородского (1365–1383). Вместе со старшим братом Василием (ум. 1403), прозванным Кирдяпою, князем Городецким (1388–1389) и Нижегородским (1388–1389), Симеон боролся с дядей Борксом Константиновичем (ум. 1394), князем Городецким (1355–1388, 1390–1392) и Нижегородским (1365, 1383–1388, 1389–1392) за Нижегородский стол — старший в Суздальском (Нижегородско-Суздальском) княжестве, который тот занял по праву старшинства после смерти своего брата Дмитрия. Один из эпизодов этой борьбы и получил отражение в повести Полевого.

Полевой первоначально назвал Симеона Кирдяпою ошибочно; при переиздании повести он эту ошибку исправил, внеся соответствующие исправления в ее заглавие и текст, убрав везде прозвище, но оставив факты, биографии Василия, уже использованные им при создании образа Симеона.

С. 221…невзгода Москве… опять… немилость… пожарный случай… — Имеется в виду пожар 1390 г.

С. 222…уже пятнадцатый год минет, как Нижний Новгород впадал в руки басурманские… Нижегородцы прображничали тогда наш городок… — Здесь Полевым допущена неточность. Его герой напомнил о разорении города 5 августа 1377 г. войсками татарского царевича Арапши, разбившего 2 августа русские дружины на реке Пьяне, посланные для зашиты Нижнего Новгорода. "Поверив слухам, что Арапша далеко", писал Н. М. Карамзин, ратники "вздумали за рекою Пьяною… тешиться ловлею зверей… Войны, утомленные зноем, сняли с себя латы и нагрузили ими телеги; спустив одежды с плеч, искали прохлады; другие рассеялись по окрестным селениям, чтобы пить крепкий мед или пиво, Знамена стояли уединенно; копья, щиты лежали грудами на траве" ("История государства Российского", г. V, гл. 1). Беспечность была жестоко наказана, навечно оставшись в поговорке: "За Пьяною люди пьяны", Безоружное воинство полегло, не оказав практически никакого сопротивления; многие утонули в реке, в том числе и младший сын Нижегородского князя Дмитрия Константиновича — Иван, командовавший отрядом суздальцев. Таким образом, от разорения города Арапшей до времени описываемых Полевым событий прошло 14 лет и три месяца. Однако в июле 1378 г., в очередной свой набег на Русь, ордынцы снова разграбили и сожгли Нижний Новгород. Следовательно, в действительности минуло тринадцать лет и три месяца, как Нижний Новгород "впадал в руки басурманские", что не могли не знать нижегородцы…

Москва… после вражьего меча десятый год… — Тохтамыш (уб. 1406), хан Синей (Белой) Орды с 1377 г. и Золотой Орды с конца 1380 г., обманным путем захватил и сжег Москву 26 августа 1382 г. (см. комм. к с. 225).

С. 223…как немецкой рыбе аселедцам… — Сельдь на Русь поступала через Новгород Великий, куда ее доставляли ганзейские (немецкие) купцы, отсюда название — немецкая рыба.

…читал во "Временнике" — т. е. в летописи, хронографе. Излагаемый далее легендарный рассказ об Александре Македонском из "Откровения Мефодия Патарского" (III–IV вв.) в Нижегородскую (Лаврентьевскую) летопись не входил, он был включен в текст "Повести временных лет" под годом 6604 (1096) составителем Ипатьевской летописи в первой четверти XV в., т. е. почти два десятилетия спустя, после описываемых Полевым событий.

С. 224. Сунклиг — сказочный состав, смола: "…ни огонь его не может спалить, ни железо его не берет" (см.: Памятники, литературы Древней Руси: Начало русской литературы. М., 1978. — С. 244–245).

С. 225…Василий да Симеон! На них пали кровь Москвы и пепел святых храмов ее! — 28 августа 1382 г. москвичи в очередной раз стали жертвой своей доверчивости, поверив клятвенному заверению Василия и Симеона, что Тохтамыш воюет только с князем Дмитрием Ивановичем Донским, а от них ждет лишь "небольших даров", за что "даст мир и любовь". Нижегородские княжичи оказались в стане врагов Руси не случайно — они были посланы с дарами к ордынскому хану своим отцом, Нижегородским князем Дмитрием Константиновичем, прослышавшим, что Тохтамыш идет на Москву, и надеявшимся тем самым отвести беду от Нижнего Новгорода. Переметнувшихся на его сторону княжичей Тохтамыш, после двух дней безуспешного штурма Москвы, направил в качестве парламентариев к защитникам города, точно рассчитав, что москвичи поверят клятвенным заверениям людей, находившихся в родстве с князем Дмитрием Иоанновичем — родная сестра Василия и Симеона была его женою. Расчет оказался верным. Москвичи поверили "шурякам" своего князя, открыли кремлевские ворота и вместе с руководителем обороны, молодым литовским князем Остеем, вышли навстречу врагу с крестами и дарами. Татары немедленно ворвались в город, разорили и сожгли дворцы, дома, церкви, а жителей перебили, и первыми погибли князь Остей и, духовенство. После захвата Москвы Тохтамышево воинство разграбило Звенигород, Можайск, Рузу, Дмитров, Переяславль…