Екатерина Риз - Откуда берутся дети?

• Название: Откуда берутся дети?
• Автор: Екатерина Риз
• Жанр: Современные любовные романы

---

Но Андрей молчал. Молчал, улыбался, не портил никому настроение и тем самым поддерживал спокойствие в семье.

— Я купила потрясающий журнальный столик в гостиную, — тараторила жена, разливая кофе. — Старинный, ручной работы… Андрюша, тебе понравится!

Он кивнул.

— А прежний куда денем?

— Прежний? — переспросила Света.

— Тот, который ты купила в Москве. Он же тебе нравился.

Андрей говорил спокойным и непринуждённым тоном, а сам украдкой наблюдал за женой. Она замерла и заметно озадачилась. Вспоминала.

Говоров едва заметно усмехнулся. Света просто не помнила. У неё не было времени запоминать интерьер "их" дома, она ведь жила будущим, а на настоящее времени просто не оставалось.

Но его мать была довольна.

— Очень скоро у вас всё окончательно наладится. И ты, Андрюша, успокоишься.

— А я разве злюсь, мамуль?

— Я же твоя мать и я вижу всё, — Людмила потрепала его по волосам, как маленького. Говоров заставил себя улыбнуться.

Константин Александрович тем временем перелистнул последнюю страницу отчёта по продажам за последний месяц и поднял глаза.

— Да уж, не спорь с ней, а то она ещё что-нибудь придумает. Лишь бы был повод поволноваться о вас.

— Костя, ну что ты говоришь? Я просто так никогда не волнуюсь, но я же вижу, что Андрею в Москве одному немного не по себе. Да и я очень жду, когда смогу приезжать в Москву со спокойной душой. Приезжать к вам и знать, что всё хорошо.

Андрей откинулся на стуле, сложил руки на груди и посмотрел на жену.

— А мне кажется, что кое-кому в Москве скучно стало, — сказал он.

Света рассмеялась.

— Отвыкла я. В Париже ни минуты свободной нет. Даже не знаю, как я буду в тишине и покое мужа дома с работы ждать?

Константин Александрович зашуршал документами.

— Это ты сейчас так говоришь, Света, — задумчиво проговорил он. — А вот дети появятся, и вы про тишину забудете. И про покой тоже.

Света с Андреем дружно заулыбались, демонстрируя готовность и согласие, но друг на друга так и не посмотрели.

Весь вечер прошёл в благодушных разговорах о светлом будущем семьи, а Андрей исподтишка поглядывал на жену и был уверен, что все эти беседы ей тоже не в радость. Не светятся у неё глаза, как перед свадьбой. Нет в них прежней надежды, мечтательности. Говоров всё это видел и понимал, но наблюдать за такими переменами было тошно. И обидно за то, что они вместе всё так бездарно загубили.

Под лёгкий разговор Андрей поднялся и заявил, что устал. Извинился. Мать улыбнулась.

— Иди, милый. Тебе выспаться надо.

Говоров поцеловал её, потом вопросительно глянул на жену.

— Я недолго, — пообещала Света.

Он кивнул, хлопнул по плечу отца и вышел из гостиной. Оттуда снова послышался смех, а Андрей с облегчением убрал с лица прилипшую улыбку. От неё уже скулы сводило. Потёр ладонью подбородок.

В комнате сразу повалился на постель, даже в душ идти сил не было. Легче всего было бы закрыть глаза и провалиться в блаженную темноту, без всяких сновидений. Полежал несколько минут, потом всё же сел, выдернул рубашку из-под пояса брюк, а после по привычке потянулся к своему пиджаку. Сунул руку во внутренний карман, но бумажника, к своему удивлению, не обнаружил, хотя точно помнил, что положил его именно туда. Его тут же накрыла неясная тревога, начал обшаривать другие карманы и вздохнул с облегчением, обнаружив пропажу. Достал бумажник, открыл его и в недоумении уставился на пустой кармашек, где должна была быть Ванькина фотография. Андрей несколько секунд таращился, не в силах прийти в себя от шока, даже заглянул во все карманы портмоне, как будто снимок сам мог туда перебраться.

Потом вскочил. Ощущение было такое, что его лишили чего-то жизненно-необходимого. Воздуха, например. Коварно отняли самое важное. Украли.

И он прекрасно знал, кто именно это сделал.

Забыв про ботинки, босиком выбежал из комнаты, и с ужасным топотом спустился вниз по лестнице. Ворвался в гостиную, где по-прежнему продолжался непринуждённый разговор и зло уставился на жену. Родители непонимающе посмотрели на него, но Андрею было не до них. Он показал Свете бумажник.

— Где она? — тихо и угрожающе поинтересовался он.

Жена стёрла с лица улыбку и показательно вздохнула.

— Андрей, не устраивай спектакль, — попросила она. — Твоим родителям это ни к чему.

— Где фотография? — чуть ли не по слогам и от этого ещё страшнее, проговорил он.

— Андрей, что случилось? — строго спросил отец, но сын его вопрос проигнорировал.

— Света, не зли меня!

— Прекрати на меня кричать!

— Верни фотографию!

— Что за фотография? — Людмила Алексеевна выглядела расстроенной и сильно обеспокоенной.

Света недовольно поджала губы, потом кинула на мужа язвительный взгляд.

— Расскажешь родителям, что за фотографию ты всё время с собой носишь? Смех просто!

— Мне наплевать, кто и что подумает! Верни!

Она так смотрела на него, что Андрей на какой-то момент испугался, что она из вредности и обиды снимок могла выбросить. Но жена, посверлив его взглядом и вероятно осознав, что дальше его злить просто-напросто опасно, вздохнула так, словно он её страшно изводил и мучил, но достала из кармана фотографию и положила на стол. Андрей снимок тут же схватил, быстро глянул и с облегчением вздохнул. Но всё же напомнил:

— И никогда больше не трогай.

Он вышел из гостиной, но далеко не ушёл. Поднялся по лестнице и присел на верхнюю ступеньку. Знал, что дальнейший разговор пойдёт о его более чем странном поведении, и остался специально, чтобы послушать, что Света его родителям говорить будет. Слушал, ухмылялся, а сам смотрел на Ваньку, чувствуя, что невольно начинает улыбаться, глядя в детские, светящиеся счастьем глаза. Потом аккуратно вставил снимок в кармашек.

— Света, что это за фотография? — услышал Андрей голос отца.

— Помешательство, — раздражённо ответила та. — Он постоянно таскает с собой фотографию этого ребёнка, сына Степновой… секретарши его бывшей. Разве это нормально?

— Ванечки? — удивилась Людмила.

— Я не помню, как его зовут. Наверное. Он может смотреть на эту фотографию часами! Я не преувеличиваю. Просто сидит и смотрит. Я не знаю, что он там видит… но мне это не нравится и разве я не права?

Что ей ответят родители, как будут успокаивать и удивляться выявившимся новым странностям своего сына, Андрей не стал. Ушёл в комнату, сунул бумажник во внутренний карман пиджака. Всё-таки сходил в душ, а потом лёг в постель и даже свет выключил. Он больше не злился и не переживал, навалилась странная апатия и даже разговор, который ведётся сейчас внизу, его скорее веселил, чем беспокоил.

Но уснуть так и не удалось. Вскоре пришла Света, включила ночную лампу, и притворяться спящим Говорову стало гораздо труднее. Она присела на кровать и наклонилась к нему.

— Андрюш, я вижу, что ты не спишь. Не притворяйся.

Он со вздохом перевернулся на спину и открыл глаза.

— Я не притворяюсь. Я хочу спать.

— А поговорить со мной не хочешь?

Андрей снова вздохнул.

— О чём?

Света задумалась, внимательно вглядываясь в его лицо, потом несмело улыбнулась.

— Ну, хочешь… я тебе ребёнка рожу?

Андрей уставился на жену, затем удивлённо приподнял одну бровь, нисколько не поверив в её искреннее желание немедленно стать матерью. Что Света и подтвердила своими следующими словами. Отвела глаза и несколько смущённо улыбнулась.

— Не сейчас, конечно… через полгодика. Я ведь знаю, как ты хочешь ребёнка.

Он смотрел на неё, но не чувствовал никаких особых эмоций, а ведь по идее должен был заволноваться от таких слов. Поднял руку и провёл пальцем по Светиной руке, погладил снизу вверх, а сам внимательно смотрел жене в глаза. Она улыбалась. Говоров улыбнулся в ответ.

Всё это было очень мило, о детях они заговорили впервые и, наверное, это был один из самых важных моментов в их совместной жизни… вот только Андрей был совсем не уверен, что хочет ребёнка от Светы. Да и не в ребёнке дело было. Он ведь не поэтому страдал и скучал. Дело было в Ваньке. Именно в Ваньке, в нём одном, таком единственном и неповторимом. И в том, что он сейчас далеко, Андрей его давно не видел, а мальчик возможно уже и думать о нём не думает… Это было мучительнее всего.

Наверное, что-то такое на его лице отразилось, какая-то тень набежала, потому что Света понимающе улыбнулась, посмотрела с неожиданным сочувствием, а затем провела ладошкой по груди Андрея.

— Он чужой, Андрюш. Ты же не можешь этого не понимать. Чужой ребёнок.

Поворот, который принял их разговор, Говорову совсем не понравился. Он недовольно посмотрел и заворочался, вроде бы собираясь от жены отодвинуться.

— Свет, давай не будем…

— Вот ты опять уходишь от разговора!