Борис Краевский - Когда играют дельфины…

• Название: Когда играют дельфины…
• Автор: Борис Краевский
• Издательство: Военное издательство Министерства обороны СССР
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1957

Повесть о коварном плане американской разведки использовать дельфинов для торпедирования.

---

— Вадим!

— Что? Это же не секрет.

— Какими, мальчишки? Как у Казакевича в «Звезде» и в «Весне на Одере»?

— Это сухопутные. А мы морская разведка.

Зина удовлетворилась этим объяснением, так как уже привыкла, что на некоторые вопросы друзья упорно не отвечают, а Вера продолжала допытываться:

— Нет, какая? Какая в море разведка?

— Сложная, Верочка, подрастете — узнаете.

— Неостроумно, Вадим. Это что, секрет?

— Да, Вера.

— Ну и не надо. Я и без вас знаю, что это нужное дело и трудное. У нас вон до сих пор неизвестно, кто ранил Рочева. К нему даже в больницу не пускают…

— Что ты говоришь? — воскликнула Зина. — Когда это случилось?

Затаив дыхание, все выслушали короткий рассказ…

— А вы хорошо английский знаете? — вернулась Верочка к несекретной теме.

— Нам самим трудно сказать. Самостоятельно занимаемся год. Сейчас читаем Диккенса почти без словаря.

— Ой, как здорово! А мы только учебник. Как вы успели?

— Видите ли, Верочка, мы занимаемся по своей системе. Вернее, не по своей собственной, но мы ее придумали сами, а потом уже прочитали о ней. Так что считаем ее и своей.

— А как это по вашей системе?

— Вы английский в школе учили?

— Учила.

— Чему-либо научились?

— Почти что нет.

— А почему? В учебниках упор делается на грамматику. Преподаватели в институтах учат грамматике. Вопросы на экзаменах по грамматике. Все учебное время посвящается грамматике, а на практику — чтение, разговор, даже перевод — времени почти не остается.

— Разве это плохо? Грамматика — скелет языка.

— Правильно. Но можно ли по скелету, не будучи специалистом, конечно, представить себе человека? Трудно. А если тем более скелет разобран по костям? Ведь собрать его воедино, в одну стройную грамматическую систему, можно, только зная язык! Вот и получается, что мертвые для нас, учеников, правила, не подкрепленные знанием языка, забываются через месяц. Забываются и те примеры из учебников, которые мы зазубриваем.

— Не говоря уже о полном неумении учеников строить фразы, — мрачно вставил Николай. — И когда человек с такими знаниями хоть на пару месяцев, на лето, перестает заниматься, он немедленно все забывает. Так было и у нас, пока мы не начали заниматься сами, а помогло то, что брали мы интересные, захватывающие книги, по-русски не читанные. Это заслуга Зиночки, она подбирала для нас литературу. В этом-то и заключается наш принцип — читать только то, что интересно. Если тянет узнать, что дальше, легче преодолевать бесчисленные непонятные слова и беспрерывные справки в словаре. Работа такая требует большой настойчивости. Я один бы давно отказался — спасибо Вадиму.

— А меня поддержал Николай. Перед ним неудобно струсить и сдаться. Вот и научились.

— Наверное, это так здорово — свободно читать по-английски, — позавидовала Верочка. — Я вот сейчас мучаюсь над Диккенсом. Задали нам на лето две главы из «Больших ожиданий».

— Диккенс ведь трудно писал. Почему вам его задали?

— Классик.

— Зря. Ведь вы все равно всей прелести его языка сейчас не поймете.

— Там такие сложные предложения. Ой, мальчишки, помогите мне. Книга у меня с собой, в сумке.

— Пожалуйста, с удовольствием, — поспешно согласился Николай.

— Ну, на пляже… — протянул Вадим.

— Пойдем лучше окунемся, а то обед скоро.

— Тогда вечером.

— В субботу вечером? Варварство. — Вадим поймал укоризненный взгляд Николая и быстро добавил: — Мы лучше вот что сделаем. Все идем в театр. А завтра целый день в вашем распоряжении. В читальне у Зиночки собираемся.

Все четверо, не сговариваясь, вскочили на ноги и побежали к морю. Ласковая зеленоватая прохлада приняла их и с брызгами сомкнулась, а через минуту вдали на волнах закачались две яркие шапочки, черная голова и русые вихры, которые не могла сломить даже соленая вода.

«Большие ожидания»

В читальне с Верой занимался преимущественно Николай. Он с восторгом изображал живой словарь: девушка читала и все неизвестные слова спрашивала у него. Оба разрумянились и часто смеялись, хотя грустная история маленького Пипа и не давала особых поводов для веселья.

Некоторые слова в книге были подчеркнуты. Николай, увлеченный своей ролью живого словаря, не обращал на это никакого внимания. Подошел Вадим.

— Продвигается?

— Еще как, — улыбнулась Вера. — Коля почти все слова знает, так здорово…

— Это вы подчеркиваете слова? — заинтересовался Вадим.

— Нет. Так было.

— Возмутительная привычка. Я знаю, некоторые студенты незнакомые слова и подчеркивают и подписывают. Зачем? Только книгу портят.

— Кроме того, что подчеркивает один, не всегда интересно другому, — подхватил Николай. — Смотри — «тип», какой дурак не знает этого слова? А вот предлог…

Они перелистали несколько страниц.

— Смотри, даже артикль подчеркнут. Странный читатель. Неужели в этом предложении он не знал только одно слово — артикль?

— Посмотри дальше, Николай, — попросил Вадим.

— Зачем, мальчишки?

— Непонятно просто, Вера. Глупость какая-то — артикль подчеркивать.

— И вообще дурная привычка, — добавил Николай, перелистывая страницы. — Смотри «в первый». Ну, не знать таких слов и браться за Диккенса! А здесь «раз» — час от часу — не легче, идиот, простите, Вера, какой-то!.. Опять предлог, самый простой — «в». И все. Пожалуй, больше никто не черкал. Есть подписанные сверху, а подчеркнутых этим карандашом нет. Чисто все, — бормотал Николай, листая книгу. — Надоело ему, видимо, читать. Утомился, отыскивая в словаре такие общеизвестные слова… Стоп! Еще одно слово…

— Что, что?

Курсанты внимательно посмотрели друг на друга.

— Пойдем покурим, Верочка, вы извините нас?

Вадим и Николай вышли.

— Ты почему посмотрел на меня?

— Заметил? Повтори-ка фразу.

— «Тип впервые в производстве».

— Может быть, совпадение?

— Возможно. Давай-ка выпишем все подчеркнутые слова, — предложил Николай.

— Откуда вы начали читать? Здесь много подчеркнутых.

— Нужно смотреть тонкую, еле заметную черточку, сделанную карандашом… Вот есть, пиши, — зашептал Николай, лихорадочно листая страницы. — Ну, что получается.

— «Утонченный через декаду или в конце месяца»… Мы что-то пропустили.

— Нет. «Утонченный», а раньше нет ничего. Давай дальше.

Книга переходила из рук в руки. Но дальше почти ничего не было. Встречались только обычные, сложные, редко употребляемые слова, подчеркнутые различными карандашами и даже ручкой по неисправимой студенческой привычке.

В списке появлялись все новые и новые слова, но в фразы не складывались.

— По-моему, это совпадение. Как там было?

— Ага, вот еще слово — в том месте, где мы начали читать с Верой, — «спускать». Смотри, Вадька!

Написанные подряд слова несли в себе непонятный, но угрожающий смысл: «Утонченный через декаду или в конце месяца спускать тип впервые в производство».

— Чуешь?

— Мальчики, где вы пропали? — донесся до них голосок Веры.

— Идем. Попросим на вечер книгу и все исследуем. Девчатам ни слова.

В обеденный перерыв все четверо побежали на пляж, затем Вадим с Зиной вернулись в библиотеку, а Николай пошел провожать Веру.

— Верочка, вы не дадите мне «Большие ожидания» дня на два почитать?

— Вы же читали.

— Заинтересовался. Хочется просмотреть опять.

— Пожалуйста, берите.

— А это ваша книга?

— Нет, библиотечная. Я долго ходила — нет и нет, все на руках. Мне Зинина мама, Ольга Георгиевна, сказала, что недавно брала ее сама и что, возможно, книга лежит еще в библиотеке. Я тогда не сообразила, что можно Зину попросить задержать.

Николай подумал, что Зину можно попросить проверить по формуляру всех читателей.

Вечером друзья, наконец, смогли сесть за расшифровку непонятной фразы.

— Что же у нас получилось?

— «Утонченный через декаду или в конце месяца спускать тип впервые в производство».

— Ясно? Язык чуть телеграфный, но понятный. Сведения.

— Какие? Кому?

— Все это мы и должны выяснить. Ясно, что неспроста передают таким образом важные сведения. Думаю, о Морзаводе. «Спускать» — ведь специальный термин.

— Ты прав. А знаешь, ведь здорово получается. Раскроем, кто писал и кому, и сообщим! Сейчас над нами смеются: «Горе-разведчики… Англичане…», а мы всем докажем, что мы разведчики и что английский нужно знать!

Было решено, что отпуск (а через несколько дней они оба получали отпуск) будет затрачен на выяснение этой проблемы. Необходимо действовать самим.

— Знаешь, Николай, нужно узнать у Зины, кто брал книгу.

— Я уже думал об этом. Я спрашивал. До Веры «Большие ожидания» читала мать Зины, Ольга. Георгиевна.