Дзюнпэй Гомикава - Условия человеческого существования

• Название: Условия человеческого существования
• Автор: Дзюнпэй Гомикава
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 1964

В центре повествования история японского парня, попавшего в водоворот событий второй мировой войны. Роман стал мировым бестселлером и вызвал, в своё время, много споров. Автор сумел отобразить всю сложность эпохи перемен в переплетении судеб отдельных людей и общества.

В русском переводе роман с разрешения автора был опубликован с некоторыми сокращениями.

---

— Зачем же? Это ни к чему. Я всего лишь подпоручик… В отличие от вас офицером стал не потому, что горел желанием взять на себя великое бремя ответственности за судьбы «священной империи»… Для меня офицерская служба просто способ выжить в военное время. Надеялся вытащить счастливый жребий, получилось иначе. Ставил на красное, вышло черное… Я не один такой здесь… И на Окинаве тоже были такие…

— Замолчите! — загремел Нонака.

Кагэяма усмехнулся.

— Да разве вы можете заставить меня замолчать? — Он тоже встал. — Демонстрируйте свою готовность сложить голову за империю перед солдатами! И не на словах, господин подпоручик! Скоро представится случай убедиться, как вы умеете воевать на деле, не на словах.

— В чем дело, господа? — к ним подошел поручик Дои.

Побледневший Нонака повернулся к нему.

— Подпоручик Кагэяма позволил себе непатриотические высказывания, и я…

— Непатриотов среди нас нет! — примирительно улыбнулся Дои, взглянув на Кагэяму. — Правильно я говорю, подпоручик? Или, может быть, вы… э-э… в некотором роде… пацифист?

— Единственное, на что я способен в настоящее время, это командовать взводом в бою. На большее у меня нет ни прав, ни талантов… — сказал Кагэяма.

— Мне кажется, вы несколько ошибочно оцениваете обстановку, — Дои погладил усики, которыми очень гордился. — Япония не так истощена, как вам представляется. Да, линия фронта сократилась, потеряна Окинава, речь идет о боях на территории Японии. Да. Но это продиктовано стратегическими расчетами. Посмотрите сами, противник не спешит приблизиться к японским островам. Недаром коммуникации его растянуты, а главные силы нашей армии, находящиеся в Японии, в отличной форме! И да простятся мне эти слова, но жертвы, понесенные на Тихоокеанском театре, всего лишь, как говорится, один волосок со шкур девяти волов… Вы понимаете?

«Похоже, он верит в то, о чем говорит», — мелькнуло у Кагэямы. И тотчас пропала охота опровергать эти оптимистические выкладки.

— Так точно, понимаю! — ответил он.

— Что именно, подпоручик? — спросил Нонака.

— Что мне суждено сложить здесь голову! — Кагэяма в упор посмотрел на опешившего офицера и добавил: — И вам тоже, подпоручик Нонака!

Портной Мимура тихонько сказал Ясумори:

— Скоро, кажется, бои начнутся в самой Японии… В самой Японии! А?

— Ну и что?

— А мы, с нами что будет?

— Как-нибудь образуется!

Что бы ни случилось с государством и вселенной, были бы только деньги, и человек всегда сумеет устроиться — так думал этот красивый, светлокожий парень. Он помнил, о чем, понизив голос, остерегаясь чужих ушей, но тем не менее уверенно говорил отец: если только удастся сохранить тайные коммерческие связи с режимом Чан Кай-ши, то чем бы ни кончилась война, разорения можно не опасаться. Подлинный, настоящий противник — и для японцев, и для Чан Кай-ши, и для Америки — это «красные»: свои, японцы, и чужие, за рубежом… Так говорил отец. Поэтому Ясумори оценивал происходящее совсем с других позиций, чем Мимура, которому к сорока годам кое-как удалось открыть «собственное дело» — крохотную мастерскую.

— Говоришь, образуется?.. — переспросил Мимура. Он выглядел озабоченным, у него дрожал голос. — Даже если нас побьют, даже если обдерут как липку… — Мимуру больше всего пугало, что в случае поражения Японии он разорится.

— Побьют?! Как ты смеешь так говорить?.. — к ним повернулся Тэрада.

— Не ори! — растерялся Мимура. — Конечно, нас не побьют. Я просто так предположил, на минуту…

— Нет, ты скажи, как это «нас побьют»! — Ясумори кипел от негодования.

— Даже предположить такое может только враг!

— Это кто же здесь враг? — вмешался Тасиро. Краска бросилась ему в лицо. — Вполне понятно, что каждый беспокоится о своих делах. Здесь мы все такие, как ты, Тэрада, — твоя семья живет себе припеваючи на государственное жалованье… Или взять Ясумори — ему одних процентов с капитала хватает!

— Ну и что?

— А ничего…

Тасиро запнулся. Когда его брали в армию, мать устроилась поденщицей сортировать уголь на шахте. «Обо мне не тревожься, ступай спокойно! — сказала она на прощанье. — Здоровье только береги да веди себя тихо-смирно. Мне бы только знать, что ты жив и здоров… А мама все снесет, все перетерпит…» Тихо-смирно… А он возражает старослужащим, уже получил нахлобучку… А ведь ефрейтор Кадзи всячески подавал ему знаки: «Молчи, не спорь!» Но если он будет все время молчать, нахалы, вроде Тэрады, еще выше задерут нос.

Тасиро взглянул на Наруто, ища поддержки. Тот держал в огромных ручищах книжицу полевого устава и, двигая губами, силился, как видно, запомнить наизусть замысловатые фразы.

— Что, Тасиро, скис! — поддразнил Ясумори. Рядом с Тэрадой он чувствовал себя в безопасности.

Тэрада все больше входил в раж.

— Тот не японец, кто поджимает хвост из-за того, что потеряна Окинава! — разглагольствовал он. — Кто боится проиграть, того бьют! Нужно твердо верить в победу!

— Хорошо, что не тебя сделали инструктором. Ох и надоел бы ты всем, житья б не было! — насмешливо произнес смуглый крепыш Иманиси.

Наруто слышал это, не отрывая глаз от книжки, усмехнулся.

— Вы все настроены черт знает как! — заорал Тэрада. — Все! Господин ефрейтор мягко обращается с вами, вот вы и развинтились! Подите спросите у других старослужащих, в других командах… И вообще ваш ефрейтор Кадзи…

Тэраде не повезло. Кадзи вошел в казарму как раз в эту минуту.

Он приказал приготовиться к построению, объявил тему занятий и с улыбкой взглянул на Тэраду.

— Так что ты собирался сказать?

Тот побледнел как полотно. Остальные, стремясь выгородить товарища, старались состроить равнодушные физиономии; только Такасуги продолжал улыбаться.

— Господин ефрейтор, форма при построении какая? — спросил кто-то.

Кадзи не ответил.

— Говори же, Тэрада. Или ты имел в виду что-то такое, о чем не решаешься сказать мне в лицо?

Тэрада усердно прислуживал старослужащим и теперь с надеждой посматривал на перегородку, не придет ли кто оттуда на выручку? Перед теми, кто служил по пять лет, ефрейтор Кадзи в счет не идет — это Тэрада усвоил.

— Что, струсил? У папаши-майора сын слюнтяй! — Кадзи отвернулся. — Одежда обычная, в обмотках! — скомандовал он и уже хотел идти, когда услышал за спиной:

— Мы говорили об Окинаве, господин ефрейтор. С этого началось… — Очевидно, упоминание об отце заставило Тэраду набраться храбрости. — Господин ефрейтор ничего не говорил нам об Окинаве. И солдатам для поддержания боевого духа надо что-то сказать… Мы хотим, чтобы нам крепко внушили веру в победу. А господин ефрейтор не воспитывает нас в таком духе… И поэтому все…

— И поэтому все разболтались, это ты имеешь в виду?

Тэрада неопределенно кивнул.

— Чепуху мелешь! — сказал Кадзи, хотя замечание задело его. — Что такое вообще вера в победу? Я у тебя спрашиваю! Раздел первый боевого наставления, параграф шестой, читал? Там сказано. Тебе этого мало?

Кадзи умолк.

— Случалось тебе держать дома ручного скворца? — неожиданно спросил он Тэраду.

— Н-е-т…

— Видно, что нет. Иначе знал бы, что даже скворец может затвердить наизусть параграфы устава, если долбить их ему с утра до вечера. А я хочу вам внушить то, чего не найдешь ни в одном параграфе. Понял?

— Нет, не понял! — решительно ответил Тэрада.

— А не понял, так думай, поймешь! — ядовито бросил Кадзи. — Лет тебе мало, а мозги затвердели, как у старика. Или ты в папашу пошел?

Такасуги тоненько захихикал. Лицо Кадзи приняло угрожающее выражение. В эту минуту он как две капли воды походил на старослужащего солдата.

— Такасуги! А ну-ка, подучи его, да так, чтобы крепко запомнил! — приказал он, кивнув на Тэраду.

25

Унтер-офицер Судзуки получил назначение на юг Маньчжурии.

— Принимай взвод! — сказал он Кадзи перед отъездом. — Не хватает унтер-офицеров. Господин подпоручик согласен, — добавил он.

Кадзи поклонился — за доверие полагалось благодарить. По правде сказать, оно, пожалуй, и лучше, если никого но назначат вместо Судзуки.

— Повезло вам, господин унтер-офицер! Приказы тоже бывают разные — кому на передовую, а кому и в тыл! — беззлобно пошутил Кадзи.

Судзуки рассмеялся и добавил с великодушием человека, которому предстоит в ближайшее время навсегда покинуть постылое место:

— А ты умеешь держать в руках новобранцев, у тебя это здорово получается. Но только мой тебе совет: жалеть их жалей, а будь себе на уме!

— О чем это вы?

— Выражайся поосторожнее, вот о чем!

Кадзи не понял.

— Правда это, будто ты говорил, что даже скворец может затвердить устав, а ты, мол, хочешь солдат другому научить?

Так. Кадзи крепко сжал губы. Мерзавец Тэрада думает что-то выгадать, продавая его унтер-офицерам.