Александр Абердин - Десант в прошлое

• Название: Десант в прошлое
• Автор: Александр Абердин
• Жанр: Альтернативная история

Главный герой этого романа, написанного в жанре "Альтернативная история", отнюдь не простой человек. Он отставной майор-разведчик ГРУ, занимавшийся когда-то радиоразведкой за рубежом. Его новый бизнес можно смело назвать криминальным, но в то же время исполненным некоего благородства, ведь он вместе со своими старыми друзьями долгое время "усмирял" крутых, превращая их в покорных "мулов" и делал бы это и дальше, если бы однажды не совершил мысленное путешествие в прошлое, а затем не стал совершенствоваться в этом деле и не сумел заглянуть в ужасное будущее, в котором Землю ждало вторжение извне и тотальное уничтожение всего живого. Увы, но при всем том, что главному герою и его друзьям было отныне открыто как прошлое, так и будущее, для того, чтобы спасти Землю от нашествия валаров, им пришлось собрать большую команду учёных, инженеров-конструкторов и самых лучших рабочих, профессионалов высочайшего класса, и отправиться в прошлое. Для своего появления в прошлом, в телах выбранных ими людей, они выбрали дату 20 (7) мая 1905 года и с этого самого дня начали менять ход всей мировой истории, готовясь к тому, чтобы дать жестокому и безжалостному врагу достойный отпор. В результате вся дальнейшая история изменилась кардинальным образом, но цена перемен была запредельно высока и главному герою и его друзьям еще предстоит понять, стоило им идти на такие жертвы?

---

— Мужики, какой самый большой корабль вы можете построить? Насколько мне помнится, большие корабли строить опасно из-за того, что они могут переломиться на волне пополам. Не хотелось бы мне увидеть такое. Это будет пострашнее катастрофы "Титаника".

Граф Зотов громко расхохотался и успокоил меня:

— Забудь про это, Серёженька. Сегодня мы имеем конструкционные материалы такой прочности, что им позавидуют даже валары. Поэтому, парень, мы можем спокойно построить судно длиной девятьсот метров, а вот шириной я не стал бы увлекаться, так что хватит и ста метров. Обтекаемость будет лучше, хотя с другой стороны судно с плазменной рубашкой Теслы, которая полностью устранит трение и к тому же не даст корпусу обрасти ракушками, может быть вдвое шире, но лучше всё же не увлекаться габаритами. Сказать почему или ты всё-таки сам догадаешься, дружочек мой?

Кивнув, я с улыбкой ответил:

— Лёша, я помню, что минимальная ширина Босфора семьсот метров, но полагаю, что авианосец-тримаран с общей шириной подводной части в четыреста пятьдесят метров через него сможет пройти.

— Мы всё просчитали, Серёжа, и можем с уверенностью сказать, что сможем провести через Босфор многокорпусное судно общей шириной в пятьсот двадцать метров на уровне ватерлинии, но только при условии, если его осадка не превысит восемнадцати метров. — Ответил мне академик и с улыбкой добавил — Тогда ширина его палубы может достигать и семисот метров, но, как ты сам понимаешь, это будут не авианосцы, а плавучие заводы, которые мы отгоним в Россию.

Вот теперь мне стало всё понятно. Мои друзья просто не решались отдать приказ на строительство сверхбольших судов. Они решили переложить всю ответственность на меня и я, видя, что они замерли в ожидании, весёлым голосом воскликнул:

— Ребята, так в чём дело? Стройте самые большие суда, какие только сможете втиснуть в свои доки! И вот что ещё, делайте их однотипными и стройте с таким расчётом, чтобы отслужив своё, как военные, они превратились в супертанкеры и рудовозы. Вы же будете строить их с теми английскими гидрореактивными двигателями?

Обрадованные судостроители тут же бросились обнимать меня и один из них, тряся меня за плечи, чуть ли не прокричал сзади:

— Разумеется, Серёга! Зачем нам мучиться с винтами, когда мы можем оснащать наши суда куда более мощными приводами.

У моих друзей уже всё было готово и через несколько минут в зал вкатили столы, на которых стояли макеты как раз именно таких судов, о которых я говорил. Это были авианосцы-тримараны, которые несли на себе аэродром длиной в тысячу двести и шириной в шестьсот метров, а также сдвоенные, шестикорпусные тримараны. На них стояла "площадка" шириной в семьсот метров и длиной в два километра двести метров, над которой возвышался здоровенный заводской корпус, а точнее целый завод, но это суперсудно предназначалось для проводки в Чёрное море. На Балтику поплывут заводы размером полтора на три с половиной километра. Впоследствии, когда эти заводы насытят российскую армию самым современным оружием и военной техникой, они будут разобраны и перевезены на берег, а освободившиеся суда станут плавать по всем морям и океанам.

Только после этого мне, наконец, показали, каким будет огромный подводный катамаран, с борта которого наши подводники будут поднимать со дна моря сокровища. Правда, теперь уже с помощью телеуправляемых роботов. Меня поразили его размеры. Длина двести семьдесят метров, ширина двести десять, а диаметр двух сигар, соединённых массивной перемычкой — пятьдесят. При это его рубка имела в высоту целых шестьдесят пять метров, а перископ и шноркель могли выдвинуться на высоту в сто двадцать. Как мне сразу сказали, идя в море не перископной глубине, этому подводному крейсеру даже в самый сильный шторм не будет страшна никакая качка. Следующий макет тоже был подводной лодкой, но уже тримараном, подводным танкером, предназначенным для перевозки авиационного топлива и бензина. Помимо этого наши судостроители собирались строить ещё и суда на подводных крыльях, быстроходные ракетные крейсеры, а также гигантские экранолёты, которые отвоевали у лётчиков, сказав им так: — "Раз на этой штуковине есть якоря, значит это корапь, а не ераплан, а потому брысь от нашего любимого детища!"

Ну, наши авиастроители усмехнулись и ответили им тем, что спроектировали самолёт даже побольше, чем была когда-то "Мрия". У того аэроплана длина была восемьдесят четыре метра, так они взяли и замахнулись на целых сто шестьдесят. Размах крыла они увеличили с восьмидесяти до ста восьмидесяти метров, а вместо шести огромных двигателей собирались поставить на него двенадцать. По их прикидкам этот летающий монстр сможет взять на борт семьсот пятьдесят тонн груза и будет летать со скоростью тысяча двести километров в час. И всё благодаря валарам с их продвинутыми технологиями в области космического кораблестроения. Строить точно такие же космические корабли и летательные аппараты, какие имелись у них, мы пока что не могли, но и они появились в виде прототипов как раз к тому времени, когда нам пришлось в срочном порядке отправляться домой, чтобы не дать разгореться войне в Европе, которую всё же ошибочно называют Мировой войной. Кроме европейских стран в ней ведь по сути дела больше никто не участвовал.

В одна тысяча девятьсот девятому году нашим производственникам удалось совершить ещё один научно-технический подвиг, они сумели запустить в производство такие компьютеры, о которых мы когда-то не могли даже и мечтать. Нет, в то время в мире уже производились куда более мощные суперкомпьютеры, но наши компьютерщики запустили в серию самые обычные "писюки", точнее ноутбуки, а вместе с ними ещё и цветные телевизоры с плоскими экранами. Правда, у них самый большой размер имел диагональ всего лишь девяносто сантиметров. Зато нотики были просто громадными, целых шестьдесят сантиметров. Через три недели после того, как я вернулся со своей семьёй и моими помощниками в Аргентину, ставшую к тому времени для меня чуть ли не родной, меня затащили к себе компьютерщики и показали мне первый ноутбук. Боже, как же я радовался видя, что все программы на нём и весь интерфейс были полностью роскоязычными. Это показалось мне просто каким-то чудом и я был донельзя счастлив и горд за Россию. "А вот хрен вам всем в грызло! Будете теперь все учить русский язык, если не хотите оказаться за бортом прогресса!" — мысленно воскликнул я тогда.

Каюсь, всё именно так и было, а потому прошу не судить меня слишком строго. Это сейчас, когда русских на планете свыше шестисот миллионов, даже больше, чем китайцев, мне не стыдно за Россию, а были ведь такие времена, когда наш великий народ был подвергнут самому настоящему геноциду. К счастью в новой истории этого не случилось и китайцев не стало почти полтора миллиарда только потому, что уже в тридцатые годы они сравнялись по уровню жизни и образования с русским народом, а он был самым высоким как раз именно в Российской империи. Ну, вот, я опять слегка забежал вперёд. Простите старика Бога ради. Так уж вышло, что я писал эту книгу на протяжении пяти последних лет, а когда закончил, то моя правнучка, прочитав её, отказалась что-либо редактировать, сказав мне: — "Дедуля, пусть все тебя узнают таким, какой ты есть на самом деле. Ты ведь у нас совсем не постарел и по-прежнему молод душой."

Грешен, так оно и есть. Смешно сказать, но я и в пятьдесят шесть лет, словно пацан какой-нибудь, однажды смастерил себе рогатку и стрелял из неё, правда, не по воробьям, а по огурцам, пристроенным на заборе. Ну, и, естественно расхондокал окошко Ваньке Фомину, тот пришел ругаться, а потом не выдержал, и хотя был старше меня на целых семь лет, тоже стал стрелять вместе со мной и расхондокал вторую шибку. А что? Всё нормально, он же тоже был старым перцем, но только не старпёром с вечно кислой мордой. Мы с ним иной раз такой гай-гуй закатывали, что дым коромыслом стоял и сажа хлопьями летала. Меня моя Алочка только за то и любила так сильно, что я всегда был молод душой. Правда, за моё раздолбайство всё же частенько поругивала. Она же выросла практически в джунглях и уже одно это с детства заставляло её ко всему относиться серьёзно. Или вы думаете индейцев просто так называют мудрыми? Нет, именно потому, что они ближе кого-либо к природе, а та всех людей настраивает на серьёзный лад.

Вообще-то все наши старики, став снова молодыми парнями, некоторые даже слишком молодыми, очень быстро помолодели душой и забыли про то, что у каждого за плечами была длинная и, порой, полная опасностей жизнь. Уж на что Беркут был серьёзный мужик, так и он вместе с тремя своими дружками умудрялся подбить Петра Аркадьевича и, о, ужас! Самого государя-императора на такие мальчишники подальше от чужих глаз, что мне в это даже не верилось. Правда, на царя это всё же не очень-то повлияло. Признаться честно, он был в нашей команде самым слабым звеном. Впрочем, он числился в ней лишь формально. Мы ему ведь так никогда не рассказали о том, откуда взялись такие умные. Зато как только цесаревич Алексей стал государем-императором, то не смотря на весьма юный возраст, выждав тройку лет, мы рассказали ему обо всём. Ему тогда уже исполнилось шестнадцать, но зрелости его суждений могли позавидовать и шестидесятилетние.