Валерий Белоусов - Утомленное солнце. Триумф Брестской крепости

• Название: Утомленное солнце. Триумф Брестской крепости
• Автор: Валерий Белоусов
• Издательство: Издательства: Яуза, Эксмо
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-42749-9

Новый роман в жанре альтернативной фантастики, который заставит вас поверить, что история знает сослагательное наклонение! Уникальный шанс переписать прошлое, отменив трагедию 1941 года! Да будет так:

На рассвете 22 июня Красная Армия встречает гитлеровцев в полной боевой готовности. Наши саперы заблаговременно взрывают мосты на пути немецких танковых клиньев, неуязвимые KB и «тридцатьчетверки» наносят сокрушительные контрудары по врагу, в воздухе господствует краснозвездная авиация. Она не позволит застать себя врасплох! Она сбросит с неба фашистских стервятников! Не будет ни катастрофы Западного фронта, ни погибельных «котлов», ни чудовищных потерь — блицкриг забуксует в первые же часы войны. Триумф Брестской крепости поставит жирный крест на плане «Барбаросса», изменив весь ход Великой Отечественной. День Победы придет на два года раньше срока. И когда стихнет канонада последнего штурма, над поверженным Берлином зазвучит любимое красноармейцами довоенное танго «УТОМЛЕННОЕ СОЛНЦЕ»…

---

— Автотранспорт, — доложил Ставцев, — возвращается для перевозки остальных подразделений этих полков. Штаб дивизии и гаубичный полк на марше, выступили из Слуцка с заходом солнца. Артиллерия стрелковых полков, дивизионная артиллерия на конной тяге и тыловые учреждения с восемнадцати часов тоже в пути; двигаются отдельной колонной. Отмобилизоваться дивизия не успела, автотранспорта из народного хозяйства не получила. Боеприпасов имеет один боекомплект. Противотанковых мин нет.

— Почему же части выгружаются так далеко? — спросил командарм-четыре.

— Подразделения, следующие вторым рейсом, будут доставлены прямо к реке, а те, что были подняты первым рейсом в течение ночи, доберутся туда пешком, — ответил Ставцев. — Третьим рейсом намечено перевезти последний стрелковый полк…

Майор Н. Н. Григорьев, ездивший в Слоним, застал там не только 121-ю, но и 155-ю стрелковые дивизии. На рассвете 24 июня она собиралась выступить на запад, а 121-я — на юго-запад.

— Командир 155-й стрелковой дивизии генерал-майор И. Л. Александров привел свое соединение из Барановичей в полном составе, — доложил Григорьев. — 121-я перевозится из Бобруйска по железной дороге и выгружается на станциях Слоним и Лесьна. Командир ее генерал-майор П. М. Зыков приказал поставить вас в известность, что эшелоны с гаубичным полком, специальными подразделениями дивизии и тылами на место еще не прибыли. На тех же станциях выгружается и еще одна дивизия — 143-я стрелковая. Из тридцати семи ее эшелонов, следующих из Гомеля, выгрузились пока пятнадцать.

— А командования 47-го стрелкового корпуса там нет?

— Первый эшелон штаба корпуса прибудет к утру на автомобилях в Барановичи. Второй эшелон и корпусные части находятся еще в Бобруйске. Они только начали грузиться.

— Вот они, «железнодорожные ножницы»! — резюмировал Сандалов. — Пропускная способность железных дорог Западной Белоруссии явно уступает транспортным возможностям восточной части республики. Кто бы мог до войны об этом подумать, а? Особенно в Генеральном штабе…

— А кем и как управляются прибывающие дивизии? — полюбопытствовал новый начальник штаба Армии полковник Долгов.

— В Лесьне развернут фронтовой узел связи, и там до середины вчерашнего дня находилась группа командиров фронтового управления во главе с генерал-лейтенантом В. Н. Курдюмовым, — объяснил Григорьев.

— А куда эта группа делась теперь?

— Выехала в Минск. Но фронтовые связисты в Лесьне остались. И через них представители дивизий все время сносятся со штабом фронта.

— Нет, это не то, — заключил командующий. — Литвиненко! Вам нужно немедленно ехать в Миловиды. От Миловидов до Лесьны десять километров. На такое расстояние, я думаю, начальник связи провод найдет и свяжет нас со штабом фронта?

Не возражая против этого по существу, Литвиненко с видом стороннего наблюдателя заметил, что со связью с первого часа войны все как-то пошло кувырком. Вместо уставной системы связи «сверху вниз», как правило, складывается обратный порядок снизу — вверх.

— Мы ищем связи со штабом фронта, штабы соединений с нами, штабы частей со штабами соединений, командиры подразделений со штабами частей. Бардак, короче…

— Значит, будучи начальником оперативного отдела в округе, а затем начальником штаба армии, я плохо обучал штабных командиров! — горько заметил Сандалов.

Ему никто не возразил…

В 5 часов 24 июня развернули запасной узел связи армии в Миловидах и около 6 часов через Лесьну связались со штабом фронта.

С корпусами связь Штаба Армии по-прежнему поддерживалась только через делегатов.

24 июня 1941 года. Около 5 часов утра.

Районный центр Береза-Картусская, улица Привокзальная, дом 2А

— А хочешь, Солдатенко, я себя за глаз укушу?!

— Иван Иваныч, как же это может быть? Не верю! Не укусите!

— Спорим?!

— На что?

— На щелобан!

— Иван Иваныч, мне будет неудобно вас щелкать… Вы все-таки слесарь седьмого разряда…

— Не дрейф, Солдатенко! Ну как, мажем?

— Товарищ командир, разбейте…

Сомов, приостановившись, нагнулся и двумя пальцами осторожно вынул из глазницы левый глаз. И осторожно его укусил.

— Ну надо же! Как настоящий! — восхищенно ахнул Солдатенко.

— Это мы Ф-22 испытывали на живучесть… трое суток без перерыва стреляли! Ну она и… — устанавливая на место протез, с важностью объяснил Сомов. — Сам товарищ Елян, парторг ЦК ВКП(б), меня в Москву возил, в Институт Гельмгольца… Глаз, положим, мне не спасли, но сделали стеклянный — лучше прежнего!

— Надо же, и не заметно с виду!

— А хочешь, Солдатенко, я себе и другой глаз укушу?! — с наслаждением отвесив товарищу крепкий щелобан, продолжил подначивать Сомов.

— Иван Иваныч, ну это как же может быть? Не верю!!! — с восхищением воскликнул Солдатенко.

— Мажем на американку? — подмигивает Сомов.

— Мажем!!! — вскричал азартный Солдатенко. — Товарищ командир, разбейте!

Сомов осторожно вынимает вставные челюсти и осторожно кусает себя за правый глаз.

— Это мы Ф-22 УШВ ишпытывали… противооткатные уштройштва на динамометре… Ну она и… — важно объясняет Сомов. — Шам товарищ Елян, парторг ШК ВКП(б), меня в Мошкву вошил, в Шентральный наушно-ишшледовательшкий Инштитут штоматологии… шубы, допуштим, мне не вошштановили, но… штелали лутше наштояших…

Эспадо, тихо угорающий от сдавленного хохота:

— Отштавить… тьфу ты… Отставить!!! Ну, ей богу, как дети малые… Иван Иванович, ты же взрослый мужик, ну хватит уже…

— А что такое? — недоуменно вскидывается Сомов. — Я этим трюком в пивной по воскресеньям до шести кружек пива на спор выигрывал!

— Ну все, все… шутники… лучше скажите, вы заряжающего среди пополнения не присмотрели? Народ там прибыл все больше какой-то интеллигентный… а нам бы что попроще да поздоровее…

— Есть такой! — солидно ответил Солдатенко. — Костоглодов, выходи!

И из-за угла дома появился кряжистый, с руками, как лопаты, плечистый мужик с ясно-голубыми детскими глазами на рябом от оспин лице…

— Рекомендую! — хлопнул его по плечу Солдатенко. — Вместе с ним в одном бараке чалились. Человек он надежный, работящий и молчаливый. Часть 10 статьи 58 УК Р.С.Ф.С.Р. Десять лет.

Ретроспекция. Костоглодов

Пропаганда (подлежащее распространению) — распространение каких-либо идей с целью привлечения сторонников. Сходный смысл имеет термин агитация (приведение в движение) — устная, печатная и наглядная политическая деятельность, воздействующая на сознание и настроение людей с целью побудить их к политической или другой активности.

Василий Костоглодов с детства не разговаривал. То есть совершенно не говорил — и все тут! Молчал и молчал себе… И младенцем не вопил, и в робятках малых молчком. И что странно — слышал он превосходно. Но вот говорить — ничего никому не говорил, да и шабаш.

Поэтому и в школу не ходил, а родителям и ладно, на всех семерых ребятишек чуней не напасешься… Да и зачем, скажите, вологодскому плотнику грамота? А плотником Вася был отменным. За это и пострадал…

Послали Васю из родного колхоза в Шенкурск, клуб строить. Выстроили клуб на заглядение, аккурат к Октябрьским, и митинг зачали. А Васю от греха в «задню комнату» прибрали, а то начальство с Архангельскова-то увидит, каковы шенкурски-то пеньки обретаются, позору-те не оберешьси… Да лучше бы его на глазах держали!

Потому как попросила Васю библиотекарша, которая его все почему-то Герасимом звала, гвоздь в стену вбить, всего-то! А видно, приглянулась эта ученая девка простой Васиной душе, да и решил он малость покрасоваться. Взял Вася гвоздь — двухсотку, да одним ударом ладони в стену по шляпку и вбил! «Му-му», говорит, мол, принимай мою работу. И непонятно ему отчего за стеной поднялся вдруг гам да хохот. Портрет в актовом зале со стены от Васиного удара сорвался, да и на шею областному гостю и оденься, как хомут, а на портрете том был нарисован Сам… с усам…

А на следствии Вася тоже только молчал да искренне отвечал «Му?» да «Му?»… Что и было следователем расценено, как полное признание в совершенном преступлении, а именно в антисоветской контрреволюционной агитации и пропаганде…

— …и дали-то ему по первому «ходу» всего шесть месяцев лишения свободы. А до «червонца» уже при мне добавили, прямо в лагпункте выездной суд состоялся, — закончил свой рассказ Солдатенко. — А что? По 58–10 в основном болтуны идут, интеллигенция, руками работать не умеют… А промфинплан выполнять кто будет, Пушкин? Вот и довесили Васе от щедрого сердца, как рецидивисту… червончик! Уж больно Вася плотник замечательный! Отпускать жалко!