Мишель Демют - Вернувшийся с долгой охоты

• Название: Вернувшийся с долгой охоты
• Автор: Мишель Демют
• Жанр: Научная Фантастика

Молодежная банда "Красные коты", каждый вечер выходит на смертельно опасную охоту…

---

Война закончилась, но отец так и не вернулся. Да и мирное время продолжалось совсем недолго. Вскоре появились Чужие. По крайней мере, Шрайку казалось, что мирного промежутка между двумя войнами не было. Но Шрайк, разумеется, не мог полностью полагаться на свою память.

К этому периоду относились совсем немногочисленные воспоминания Сначала Шрайк с матерью перебрались с побережья в этот город. Потом — организация Клуба, первые восторженные дни, когда он встретил Мэгони, Хорька и других. И тогда же тяжело заболела его мать.

Каждую ночь они забирались в вагоны на железнодорожной станции или на склады и возвращались к утру с грузом оружия и боеприпасов.

Еще одно воспоминание: ружье с двойным магазином разрывных пуль на дне взломанного ящика. А впереди, в ночи, свет фонаря ночного сторожа.

Он не смог вспомнить, что стало потом со сторожем. Но ружье до сих пор находилось в арсенале Клуба.

Потом, как раз перед появлением Чужих (если только это не произошло после вторжения), они определили границы своей территории, устроив настоящую охоту на «Викингов» и «Гейгеров». Да, потрясающие были вечера, ничего не скажешь. И еще воспоминание: огненные трассы над площадью, бегущие с воплями люди, кто-то из «Гейгеров» падает лицом в пыль.

«Красные коты» действовали быстро и безошибочно.

Среди последующих воспоминаний постоянно мелькали образы Чужих. Как раз в эти дни умерла его мать. Воспоминание об этом ему хотелось бы выбросить из памяти. Возможно, ее смерть была каким-то образом связана с Чужими. Но достаточно, конечно, и одной радиоактивности…

Так или иначе, но «Красные коты» на время притихли. Впрочем, так же вели себя и остальные группы, члены которых больше не осмеливались нарушать границы их территории, ставшей к этому времени весьма обширной.

Они даже добились права свободно пересекать границу и проникать на территорию «Вампиров Земли», появившихся поблизости вместо «Викингов» и «Гейгеров».

Воспоминание об одной из таких прогулок. Тихие улицы, блеклые облупившиеся фасады, бессмысленная игра огней светофоров на пустых перекрестках. Ни одного «Вампира» в поле зрения.

Очередное воспоминание. Первый Чужой в их квартале. Враг, вызывающий ненависть и любопытство. Бледные лица за стеклами окон, опустевшая улица, похожая на ледяную дорогу. Один-единственный силуэт на ней — необычно высокий и массивный. Костистые крючья на плечах. Пульсирующая вокруг головы мембрана, словно ее трепал ветер, хотя никакого ветра не было и в помине…

Следующее воспоминание… Сумерки. Беззвучный полет огромных дисков в темнеющем небе, уже усыпанном звездами. Черные диски, тихо посвистывающие над крышами домов, беспорядочно спускающихся по склонам холмов к морю…

Шрайк открыл глаза. По телу пробежала легкая дрожь. Но она была вызвана не ночным холодом, не царившей в подземелье сыростью. Это было… Он поднял пистолет, пытаясь сообразить, сколько осталось патронов. Да, перед ним Чужой. Выстрел… Оглушительный грохот под низкими сводами… Стоны, отвратительное верещание впереди.

Они принадлежали ко многим, самым невероятным расам. Среди них не было одинаковых. Ты стреляешь в фантастическое крылатое существо, но слышишь в ответ змеиное шипение.

Снова во мраке подземелья послышался легкий шорох. «Стреляй же!» — скомандовал себе Шрайк. Выстрел, еще один выстрел, еще один… На этот раз, похоже, он промахнулся.

Сколько же их вокруг? Он мог гордиться, что отвлек на себя такие силы. Не каждому «Красному коту» удавалось такое…

Он опустил руку с пистолетом, в которой каждый выстрел отдавался острой болью.

Шрайк не нашел в своей памяти никаких следов воспоминаний о том дне, начиная с которого «Красные коты» решили мстить врагам, настоящим врагам. Но он знал, что это произошло.

Позже, когда на их счету уже было несколько операций, к ним пришел странный человек. Разумеется, не из полиции — обычный гражданин. Хотя «Красные коты» отнюдь не стремились искать себе друзей среди смирившегося населения.

Он поведал им множество самых разных историй, но поняли они немногое, лишь то, что касалось только их. Человек говорил, что молодежные группы, когда-то получившие название «антисоциальные», с началом появления Чужих нашли новое призвание.

Мэгони ответил ему, что «Красные коты» нападают на Чужих совсем не для того, чтобы защищать жалких человеческих существ, робких личинок, забившихся в свои норы, а потому, что они не могут иначе.

Они сражались, как могли, за свою свободу.

Человек ответил, что совсем не обязательно знать истинную причину конфликта, чтобы вести борьбу всерьез.

Вскоре он исчез. Через несколько недель по радио сообщили о его аресте. Потом о его казни.

Шрайк едва дышал. Он отчетливо ощущал приближение страшной угрозы. Прислушавшись, он уловил шорох и слабый скрежет.

Рука, которой он постарался дать отдых, сейчас казалась ему парализованной. Шрайк хотел переложить пистолет в здоровую руку, хотя и понимал, что от этого пострадает точность стрельбы. Ему все же удалось, сморщившись от боли и стиснув зубы, два раза подряд нажать на гашетку. Но их было слишком много. Они не оставили Шрайку ни малейшего шанса. Тогда он опять поднял пистолет и стал стрелять. Он стрелял до тех пор, пока не перестал ощущать свою руку.

В подземелье снова воцарилась тишина. Вокруг него все заволокло дымом, пахнущим серой, и он, как ни странно, почувствовал себя более защищенным.

Но дым рассеялся быстро, пожалуй, слишком быстро, словно от сильного сквозняка. И Шрайк увидел перед собой два слабо светившихся круглых пятна, словно надвигавшихся на него из глубины мрака. Он понял, что это были глаза, глаза Чужого, и это означало конец.

Глаза не моргали, они словно плавали в густом мраке. Он испытывал непреодолимое желание смотреть в них, отдаваясь власти их холодного мертвого свечения.

Сознание Шрайка бешено заметалось по кругу. В мозгу снова начали рождаться видения. Но теперь они были чужими, привнесенными в его голову извне. Они не были рождены его прошлым, а проникали откуда-то со стороны, насильно внедряясь в его теперешнее бытие, словно твердые холодные острые предметы.

Осенний лист, ледяной, скользкий, липко пристающий к нежной пульсирующей плоти…

Боль чужого проникновения в его сознание. Распадение собственного мира. Распад личности, осколки которой разлетаются во все концы Вселенной. Понимание того, что спасения нет и не будет.

Образ спокойного неба, местами серого, местами голубого над зеленым лесом непонятных растений, среди которых холодно позвякивают кристаллы…

Образ бездонного фиолетового океана; в его глубинах то и дело мелькают, скользят необычные живые существа и извиваются водоросли, похожие на языки пламени.

Образ солнца. Образ взрыва. Образ солнца-взрыва, вращающегося вокруг него все быстрее и быстрее…

* * *

— Я чувствую, что Шрайк не вернется, — пробормотал Мэгони. Хорек, пытавшийся найти удобную позицию для стрельбы на крыше, опустил автомат.

— Мэгони, я должен выйти в город.

— Чтобы тебя тут же убили?

— Ну, это еще вопрос.

Крим, готовивший котов для патрулирования в окрестностях, взъерошил волосы и бросил в пустоту, ни на кого не глядя:

— Кому-то захотелось свалить?

Мэгони молча пересек комнату и отвесил ему пощечину. Крим резко выпрямился, потом опустил на кресло кота, которого держал в руках.

— Ты стал слишком нервным, Мэгони. Ты все еще чувствуешь себя командором?

Мэгони посмотрел ему в глаза.

— Больше, чем кто-либо из вас… Вы все, Крим, ведете себя, как машины для убийства, вы никогда не пытаетесь понять, почему и как происходят события.

— Почему, — скрипнул зубами Крим, — это нам ясно. Потому что здесь побывала эта девушка с микро. Похоже, что это одна из твоих сестер, Мэгони. Ну а как… Ведь ты сам приказал Бразу привести ее сюда, в наше логово. Что, мы все скоро сможем перетащить сюда своих родственников?

Мэгони гневно поднял руку, но тут же медленно опустил ее.

— Крим, — пробормотал он, — ты ничего не понимаешь.

Парни молчали. Они ждали, что скажет Мэгони. Они очень хотели, чтобы он сказал что-нибудь. Мэгони машинально погладил подвернувшегося под руку черного кота, который, шипя, отпрыгнул в сторону.

— Вселенная чудовищно огромна, — снова заговорил Мэгони. — Эта комната ничтожно мала. Их невозможно сопоставить, вы должны понимать это. Мы, несколько человек, запершиеся в этой комнате, решили сражаться до конца. Но во Вселенной существуют десятки, сотни миллионов различных рас на множестве планет, вращающихся вокруг бесчисленных солнц.

И тем существам, которые не похожи на нас, наплевать на то, что мы думаем. Я хочу сказать…

Мэгони замолчал. То, что он собирался сказать, было трудно выразить словами. Да и время было слишком неподходящим для философствования. Не стоило пытаться раскрыть парням глаза — это могло лишить их желания сражаться. Они выбрали свой путь, и он, их вожак, не жалел ни о чем. Они действовали так, как считали нужным. Как могли. Правда на их стороне, что бы ни думали все эти перепуганные бараны, покорно подставляющие головы новым хозяевам, это блеющее стадо, забившееся по углам и с трепетом поглядывающее на небо.