Николай Шундик - Белый шаман

• Название: Белый шаман
• Автор: Николай Шундик
• Жанр: Советская классическая проза

---

Пойгин слушал перебранку хозяев яранги и думал о Кайти. Разве она позволила бы себе разговаривать с мужем вот так неуважительно? Как давно он её не видел. Правда, прошло всего несколько суток, а можно подумать, что с тех пор уже посетило землю солнце и опять укочевало в другие миры, оставив людей один на один с луной на долгую зиму.

– Значит, Рыжебородый не стал вашим другом? – дознавался Пойгин, стараясь понять, каков же в конце концов этот человек.

– Зачем нам такой друг! – сварливо воскликнула Мэмэль. – У него борода, как у кэйнына, и всё тело в волосах, так что ещё неизвестно, человек ли он, может, кэйнын, обернувшийся человеком.

– Да какой он кэйнын, обыкновенный человек, – вяло возразил Ятчоль, не желая в своём представлении наделять Рыжебородого сверхъестественной силой. – Давайте лучше поскорее выпьем бражки.

А Пойгин думал о своём: если нет у Ятчоля дружбы с Рыжебородым, то это многое объясняет, тут можно прийти к благоприятному выводу. Выходит, совсем не случайно и то, что Ятчоля всё-таки понял русский торговый человек…

– Зачем безбородый пришелец носит вторые стеклянные глаза? – спросил Пойгин, наблюдая, как выворачивает Мэмэль для просушки его торбаса.

– Я так думаю, что носит он их для туману, – объяснил Ятчоль, откупоривая бочонок. – Я как-то сам надел на нос эти стекляшки, и сразу передо мной появился туман.

– Зачем для глаз человека туман, если он лучше всего видит при солнце? – спросил Пойгин, не очень веря тому, что сказал Ятчоль.

– Кто их поймёт, этих пришельцев. У них всё наоборот. Это я понял давно, ещё когда приплывали к нам американцы из-за пролива на шхунах. Людям, к примеру, полагается сначала попить чаю, потом поесть мяса и опять попить чайку. Однако они пьют чай только после еды.

– А женщины зачем-то закрывают грудь, а ноги оголяют до самых коленей, – поделился и Пойгин своим наблюдением о странностях пришельцев.

Пробку Ятчоль вытаскивал из дыры бочонка с крайней осторожностью, время от времени прикладывая ухо к нему.

– Мэмэль, где кружки? – закричал он, тараща глаза.

Мэмэль торопливо поставила перед мужем три железные кружки. Резкий незнакомый запах заставил Пойгина отшатнуться. Из бочки, пенясь, хлынула тёмная жидкость, проливаясь на шкуры.

– Подставляй кружки! – закричал Ятчоль, обращаясь к жене. – Видишь, как зря уходит веселящая сила! Кастрюлю, лучше кастрюлю подставь!

Наконец кружки были наполнены. Одну из них Ятчоль протянул Пойгину и просительно сказал:

– Ты выпей, не бойся. Я хочу, чтобы веселящая сила обезвредила духа вражды между нами.

Ятчоль и Мэмэль опорожнили кружки, не переводя дыхания. Пойгин отпил всего глоток и так сморщился, что Мэмэль опять расхохоталась.

– Не могу. Дайте сначала поесть как следует мяса – попросил Пойгин, отставляя кружку в сторону. – Я не успел сегодня увидеть русских шаманов. Верно ли, что они умеют изгонять из людей болезни?

Ятчоль приложил руки к животу, чему-то засмеялся.

– У меня сильно разболелся живот. Пришёл к доктору – так называют здесь пришельцы своих шаманов. Он сидел во всём белом, положил меня на белую подставку, велел спустить штаны. Потом стал мять руками мой живот. Я от щекотки сначала смеялся, потом закричал. Он подумал, что я кричу от боли, схватил вот такой большущий нож и говорит: потерпи немножко, я сейчас вырежу болезнь из твоего живота. И потом воткнул в меня нож по самую рукоятку.

– Да врёт, врёт он! – замахала обеими руками Мэмэль на мужа. – Он однажды пришёл и сказал, что доктор отрезал его детородный предмет. Я сначала немножко пожалела, а потом стала смеяться. Так он едва меня не убил!

Ятчоль выпил ещё одну кружку веселящей жидкости, потребовал, чтобы то же самое сделал и Пойгин. Отпив несколько глотков бражки, Пойгин какое-то время старался понять, в чём причина её опьяняющей силы. Так и не поняв, отпил ещё несколько глотков.

– Эта бражка не из мухоморов ли приготовлена? – спросил он.

Пойгин всё собирался испытать сверхъестественную силу особого племени мухоморов. Он верил, что каждый мухомор способен головой рассекать корни деревьев, крушить в куски камни и даже скалы. Иногда Пойгин присаживался у мухомора, разглядывал его красную с белыми пятнами голову, разговаривал с ним, как с живым существом, стараясь задобрить на тот случай, если решится проглотить кусочек его тела.

Пойгин верил, что мухомор способен увести на какое-то время человека, проглотившего кусочек его засушенной ножки, в Долину предков. Он знал одного белого шамана, который хотел встретиться с братом, добровольно ушедшим к верхним людям. Шаман заглатывал тело мухомора, и к нему вскоре являлись одноногие обрубки в виде человечков, брали его под руки и уводили в Долину предков самыми страшными тропами. Его встречали в пути горные обвалы, глубокие пропасти, болотные топи; но самое страшное происходило, когда одноногие человечки толкали его в огонь, в кипящий котёл, бросали на острые копья, поставленные торчком. Слишком много заглатывать тела мухомора нельзя, потому что в Долину предков уйдёшь, а оттуда уже не вернёшься. Белый шаман возвращался и потом рассказывал о своих злоключениях в страшном пути.

Вот почему Пойгин, не совсем в шутку, задал Ятчолю ещё один вопрос:

– Не выйдет ли так, что бражка твоя толкнёт меня в кипящий котёл или в пропасть, где живёт огромная чёрная птица с огненными глазами и железным клювом?

– Не бойся, – успокоил Пойгина Ятчоль, – моя бражка не из мухоморов. Я её готовлю из муки и сахара. Иногда я в неё бросаю немного табаку. На этот раз я не бросал табак, мало осталось для трубки. Жаль, не настоящая бражка получилась, что-то не разбирает меня её веселящая сила… – Толкнув Мэмэль в бок, потребовал: – Дай нам ещё мяса нерпы, угощай гостя как следует! Мы сегодня уничтожим духа нашей вражды.

Пойгин почувствовал, что на него накатывает волна великодушия и доброты, ему подумалось, что Ятчоль искренне желает с ним помириться. Выпив ещё одну кружку веселящей жидкости, Пойгин растроганно сказал:

– Я согласен, давай уничтожим духа нашей вражды. Я, может, снова вернусь на берег. Возьму Кайти и поставлю свою ярангу рядом с твоей.

– Не надо Кайти! – капризно потребовала Мэмэль. – Я не люблю твою Кайти. Я лучше её.

Пойгин нахмурился, обиженный за Кайти, сказал Ятчолю:

– Упрекни свою жену за плохие слова о Кайти. Упрекни. Иначе я покину ваш очаг.

Ятчоль ткнул в сторону жены пальцем, с трудом поднял отяжелевшие веки.

– Мэмэль, я тебя упрекаю! Ты не должна обижать нашего гостя. Дай нам лучше ещё мяса нерпы.

– Ладно, я доволен, – сказал Пойгин, благодарно глядя на Ятчоля. – Мне хорошо, что дух вражды покидает нас. Я белый шаман. Я не хочу никому зла.

Ятчоль вскинул голову, какое-то время с откровенной ненавистью смотрел на Пойгина и вдруг зло засмеялся.

– Вот за это тебе пришельцы и отрубят руки, отрежут язык и, может, ещё и выколют глаза, чтобы ты не видел солнца.

Изумлённый Пойгин не мог поверить своим ушам: человек, который только что хотел изгнать духа вражды, вдруг опять заговорил как враг, даже налились кровью его глаза.

– Почему ты опять стал злой? – с величайшим недоумением спросил Пойгин.

– Ты всегда побеждал меня, и люди смеялись надо мной. Теперь я хочу победить тебя! Я скажу Рыжебородому, что ты шаман, пусть он выколет тебе глаза.

Пойгин хотел заявить, что он немедленно покидает очаг Ятчоля, но волна великодушия утопила его в море доброты:

– Я знаю, ты шутишь, Ятчоль, Рыжебородый совсем не злой. Я видел его. Я сидел с ним целую ночь у костра.

– Я подожгу его дом! Почему он обидел меня? Почему? – Ятчоль приблизил своё лицо почти вплотную к лицу Пойгина. – Он сначала сделал меня хозяином огня. Я гордился этим. Он сам сказал, что я хозяин огня, учил разжигать печи. Потом сказал, чтобы я на расстояние одного выстрела не подходил ни к одной печке…

– Значит, ты что-то делал не так…

– Это я, я делал не так?

Мэмэль попыталась оттащить Ятчоля от Пойгина, боясь, как бы он не стал драться. Прильнув к Пойгину так, как это может сделать лишь женщина, она сказала голосом, размягчённым необоримым желанием понравиться гостю:

– Я лучше, лучше твоей Кайти. – Почувствовав, что Пойгин пытается отстраниться, она добавила обиженно: – Ты всегда смотрел на меня так, будто я тень или туман. А я не тень и не туман, вот приложи сюда руку…

Ятчоль, не обращая внимания на явные попытки жены соблазнить Пойгина, наливал из бочонка в кастрюлю бражку. Затем попытался разлить её по кружкам. Плеснув на шкуры, принялся пить прямо из кастрюли.

– Вот увидишь, я подожгу его дом, – опять вернулся он к угрозам Рыжебородому.

– Ты сказал, что твоя бражка имеет веселящую силу, а почему стал такой злой?.. – печально спросил Пойгин, чувствуя, как у него непривычно закружилась голова.

– Я не могу веселиться, когда ты рядом. Я всегда ненавидел тебя!