Питер Уоттс - Ниша

• Название: Ниша
• Автор: Питер Уоттс
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-535-6

Кларк и Баллард с глубоководной станции «Биб» стали участниками некоего эксперимента, который должен определить, человек с каким характером должен работать на станции. Параллельно этот же эксперимент был проведён на другой станции и увенчался успехом.

---

Три тяжелых удара о корпус следуют один за другим. Кларк чувствует на себе взгляд Баллард. Молчание затягивается.

— А может, и нет, — говорит Баллард. — Мы ведь проходили все эти психологические тесты. Будь у него склонность к насилию, ее бы распознали прежде, чем допускать его к спуску.

Кларк разглядывает ее и прислушивается к ударам тяжелого кулака.

— А может… может, Разлом их как-то изменил. Может, они недооценили давление, под которым мы здесь оказываемся. В некотором смысле, — Баллард выдавливает из себя слабенькую улыбку. — Понимаешь, не столько материальная опасность, сколько эмоциональная напряженность. Во всем. Выход за выходом, с тобой что-то происходит. Морская вода в груди. Часы без дыхания. Это все равно что… жить с остановившимся сердцем.

Она поднимает голову к потолку. Удары становятся слабее, реже.

— Снаружи не так уж плохо, — замечает Кларк. «По крайней мере там тебя не раздавит. Не приходится бояться, что какая-нибудь пластина не выдержит…»

— И по-моему, мы меняемся не мгновенно. Изменения проникают в нас постепенно, прокрадываются мало-помалу. И в один прекрасный день ты просыпаешься изменившейся. Ты стала другой, но не заметила, как это случилось. Как Кен Любин.

Она смотрит на Кларк и добавляет гораздо тише:

— И как ты.

— Как я, — Кларк прокручивает сказанное напарницей в голове, дожидается собственной реакции. Но не находит в себе никаких чувств, кроме безразличия. — Думаю, тебе не стоит особенно беспокоиться. У меня нет склонности к насилию.

— Знаю. Я не за себя опасаюсь, Лени. Я беспокоюсь о тебе.

Кларк молча рассматривает ее из-за своих надежных бесстрастных линз.

— Ты изменилась за то время, что мы провели здесь внизу, — говорит Баллард. — Ты отдаляешься от меня, ты подвергаешь себя ненужному риску. Я не могу понять, что именно с тобой происходит. Можно подумать, что ты ищешь смерти!

— Не ищу, — говорит Кларк и пытается сменить тему: — Лана Чанг поправится?

Баллард пристально изучает ее лицо. Намек она поняла.

— Не знаю. Не знаю никаких подробностей.

Кларк ощущает, как что-то в ней затягивается в узел.

— Интересно, — бормочет она, — что она сделала, чтобы довести его до этого?

Баллард смотрит на нее разинув рот.

— Что она сделала? Просто не верю своим ушам!

— Я только подумала…

— Знаю я, что ты подумала!

Удары снаружи прекратились. Баллард не расслабляется. Она стоит, съежившись в этой странной балахонистой одежде, которую носят сухопутные, и смотрит вверх, словно ожидая нового удара. И переводит взгляд на Кларк.

— Лени, ты ведь знаешь, я не люблю напоминать, что я здесь главная, но твое поведение опасно для нас обеих. Мне кажется, жизнь на станции серьезно повлияла на тебя. Я надеюсь, что ты еще можешь вернуться в норму, честно, надеюсь. В противном случае я бы немедленно рекомендовала тебя заменить.

Кларк смотрит в спину уходящей напарнице. «Ты лжешь, — догадывается она. — Ты до смерти перепугана, и вовсе не тем, что изменилась я.

Ты сама изменилась».

Изменения на дне океана Кларк обнаруживает спустя пять часов после события.

«Мы спим, а земля движется, — думает она, разглядывая топографичесую схему на экране, — и в следующий раз, а может быть, через раз что-нибудь сдвинется прямо под нами.

Интересно, успею я что-нибудь почувствовать?»

Она оборачивается на звук за спиной. Баллард стоит в кают-компании. Она чуть покачивается. Ее лицо выглядит как-то неестественно из-за уродливых концентрических кругов в глазах и темных впадин вокруг. Ничем не прикрытые глаза кажутся Кларк чужеродными.

— Подвижки на дне, — сообщает Кларк. — Образовался новый выступ в двухстах метрах к западу.

— Странно. Я ничего не почувствовала.

— Это было пять часов назад. Ты спала.

Баллард резко вскидывает голову. Кларк разглядывает ее осунувшееся лицо с резкими морщинами. «А если подумать, — соображает она, — пожалуй что не спала».

— Я… я бы проснулась, — говорит Баллард. Она протискивается мимо Кларк и разглядывает экран.

— Высота два метра, длина двенадцать, — читает показания датчиков Кларк.

Баллард не откликается. Она нажимает клавиши команд; топографическая схема растворяется, сменяясь колонкой цифр.

— Я так и думала, — говорит она. — За последние сорок два часа серьезной сейсмической активности не наблюдалось.

— Сонар не врет, — возражает Кларк.

— Как и сейсмограф, — отвечает Баллард.

Короткая пауза. Для подобных случаев разработана стандартная процедура, и обеим известно, в чем она состоит.

— Надо проверить, — говорит Кларк. Баллард кивает:

— Минутку, я только переоденусь.

Они прозвали эту штуку «каракатицей»: это реактивный цилиндр примерно полуметровой длины с прожектором спереди и с чем-то вроде дышла сзади. Кларк плывет ниже станции и выше морского дна, придерживая его одной рукой. В другой у нее зажат сонарный пистолет. Она указывает дулом в темноту: ультразвуковые импульсы обшаривают ночь, помогая ей ориентироваться.

— Туда, — она указывает рукой.

Баллард верхом на дышле собственной «каракатицы» протискивается в шлюз. Машина быстро уносит ее вперед. Кларк, выждав немного, следует за ней. Последней движется третья «каракатица», нагруженная нейлоновым мешком с набором датчиков. Баллард несется чуть ли не на полной скорости. Налобный фонарь вместе с прожектором «каракатицы» лучами маяков пронзает толщу воды. Кларк, не включая своего освещения, догоняет напарницу на полпути к цели. Несколько метров они бок о бок плывут над илистым дном.

— Ты свет не зажгла, — говорит Баллард.

— Он нам не нужен. Сонар работает и в темноте.

— Тебе просто нравится нарушать правила!

— Здешние рыбы бросаются на все, что светится…

— Включи фонарь. Это приказ.

Кларк не отзывается. Она наблюдает за движущимися рядом с ней огнями. «Каракатица» дает ровный сильный луч. Налобный фонарь при каждом повороте головы описывает в воде неровную дугу.

— Я тебе сказала, — начинает Баллард, — включи… Господи!

Это всего на мгновение мелькает в луче ее фонаря. Баллард тут же отворачивает лицо, и видение скрывается во мраке. И возникает снова, освещенное ровным сильным светом «каракатицы».

Глубина ухмыляется им, ощерив зубы.

Края пасти уходят за пределы луча. Заостренные зубы в ладонь длиной никак не назовешь хрупкими.

Баллард, придушенно вскрикнув, ныряет в ил. Бентосная[5] слизь вскипает вокруг нее мутным облаком; она скрывается в вихре трупиков планктонной живности.

Кларк замирает и продолжает наблюдать. Она не сводит взгляда с угрожающей ухмылки. Тело у нее словно током заряжено, никогда она не ощущала себя так отчетливо. Каждый нерв горит огнем и одновременно объят холодом. Она в ужасе.

И в то же время каким-то образом полностью владеет собой. Пока покинутая «каракатица» Баллард замедляет ход и останавливается, Кларк размышляет над этим парадоксом. Прожектор замирает в каких-нибудь метрах от бесконечного ряда зубов. Кларк дивится ясности собственной мысли, между тем как третья «каракатица» с грузом датчиков, снизив скорость, останавливается рядом с первой.

Ухмылка даже не дрогнула в двойном луче. Тогда Кларк поднимает свой сонар и стреляет. «Мы на месте, — соображает она, считывая показания. — Тот самый выступ».

Она подплывает поближе. Улыбка, загадочная и завораживающая, все так же висит в пустоте. Теперь ей видны обломки кости у корней зубов, лохмотья разложившегося мяса, висящие на деснах.

Она разворачивается и отступает. Облачко над дном почти улеглось.

— Баллард, — окликает она своим синтетическим голосом. Нет ответа.

Кларк вслепую шарит рукой в иле, пока не нащупывает что-то теплое и дрожащее. Дно взрывается ей в лицо.

Баллард кометой взлетает из илистой подстилки, волоча за собой грязный хвост. Из мути показывается рука, сжимающая блестящий на свету предмет. Кларк видит нож, но увернуться уже не успевает: лезвие вспарывает «кожу», и ребра обжигает огнем. Баллард замахивается второй раз. Теперь Кларк успевает перехватить руку с ножом, выворачивает и отталкивает ее от себя. Баллард кувырком отлетает в сторону.

— Это же я! — орет Кларк.

«Кожа» превращает ее голос в звонкую вибрацию. Баллард упрямо поднимается: белые невидящие глаза, нож в руке.

Кларк вскидывает ладони.

— Все в порядке. Там ничего нет. Оно мертвое!

Баллард останавливается, уставившись на Кларк. Медленно поворачивается к «каракатицам», освещающим зубастую улыбку. И напрягается всем телом.

— Что-то вроде кита, — говорит Кларк. — Давно мертвый.

— А… кит! — произносит Баллард. Ее бьет дрожь. «Тут нечего стыдиться», — почти готова сказать Кларк.