Поль Фор - Повседневная жизнь Греции во времена Троянской войны

• Название: Повседневная жизнь Греции во времена Троянской войны
• Автор: Поль Фор
• Издательство: Молодая гвардия; Палипсест
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-235-02371-4

Как это ни удивительно, о повседневной жизни древних греков, современников Троянской войны, известно не так уж мало. Поль Фор, известный ученый и исследователь, посвятивший более тридцати лет своей жизни изучению археологических находок, относящихся к этому периоду, со многими подробностями рассказывает нам о том, как древние греки возделывали землю, какие злаки выращивали, как воевали, путешествовали, занимались ремеслами, строили жилища, молились богам и приносили им жертвы, становились разбойниками и героями.

---

Транспортные суда

Что же за ценности они перевозили, вкладывая столько трудов и усилий? Из Греции в варварские страны везли, как мы видели, в основном ткани, вино, ароматизированные и неароматизированные масла, керамику. К этому списку следует добавить оружие и драгоценности — то и другое археологи изредка находят в Италии, Малой Азии или Египте. В Грецию же из этих стран поставляли то, в чем больше всего нуждались микенские ремесленники: минералы, бронзу, редкие породы деревьев, слоновую кость, драгоценные металлы, восточные благовония, свитки папируса. Но главное, из одного эллинизированного государства в другое, как и из совсем уж чужедальних краев, на Архипелаг плыли мужчины, женщины и новые веяния. Во времена Троянской войны, несомненно, много путешествовали по морю хотя бы ради того, чтобы раздобыть прислугу; особенно ценились женщины, владеющие каким-либо ремеслом. В дворцовых списках значится немало женщин, чьи имена указывают на иностранное происхождение. Мастерским требовались умелые работницы, богатым домам — слуги, вождям — наложницы, храмам — божьи рабыни, а иногда и проститутки. Их добывали в лихих набегах, покупали, обменивали, а детей, предназначенных для службы, специально обучали. Пилосские таблички указывают, например, среди гребцов особые группы переселенцев, posiketere, колонов, или поселенцев, kitita, и новых колонов, metakitita. Никогда раньше некоторые острова в самой Греции не бывали так плотно заселены, как это происходило на протяжении XIII века до н. э., когда их колонизировали ахейцы. Так обстояло дело на Кикладах (Сирое, Сифнос и особенно Делос), на северном побережье Крита и на Родосе. Волей-неволей приходится поверить, что пиратство не так уж и мешало путешествиям, ибо количество прибрежных поселений стремительно разрасталось, причем в довольно уединенных местах.

Торговые поселения

Если ахейцам не было нужды вновь отправиться на войну или в грабительский поход, некоторые из них мало-помалу оседали в чужих краях, предпочтительнее — в каком-нибудь порту или процветающем городе. Сначала возникало небольшое «отделение торговой фирмы», что-то вроде фактории для незначительной группы торговцев и ремесленников, которых терпели «варварские» цари. Таким поселенцам надлежало повыгоднее сбывать грузы с эллинских кораблей, то есть обменивать их на «дефицитные» и «повышенного спроса» товары, с которыми купцы отправлялись в обратный путь. Они старались ладить с местными властями, а те, как, например, царь Угарита, с удовольствием приобретали масла, вина, зерно и произведения искусства с Запада. Более того, иногда заключались союзы гостеприимства с капитанами кораблей из других стран. Обмены подарками порождали взаимные обязательства, входили в привычку. Одиссей, ставший купцом (подобно многим другим грекам вплоть до сегодняшнего дня) в Египте, считал вполне заурядной такую историю: «Целых семь лет я провел в стороне той и много богатства всякого собрал: египтяне щедро меня одарили; год напоследок осьмой приведен был времен обращеньем; прибыл в Египет тогда финикиец, обманщик коварный, злой кознодей, от которого много людей пострадало; он, увлекательной речью меня обольстив, Финикию, где и поместье и дом он имел, убедил посетить с ним: там я гостил у него до скончания года. Когда же дни протекли, миновали месяцы, полного года круг совершился и Оры весну привели молодую, в Ливию с ним в корабле, облетателе моря, меня он плыть пригласил, говоря, что товар свой там выгодно сбудем; сам же, напротив, меня, не товар наш, продать там замыслил…» («Одиссея, XIV, 285–297). Таким же образом Менелай в течение семи лет наживал состояние в Египте, затем в Ливии, Финикии, на Кипре, «собирая много изделий и золота», прежде чем вернуться в Спарту и очаровать юного Телемаха рассказами о жизни удачливого купца и воина («Одиссея», III, 299–302; IV, 351–586). Легенда утверждает, что именно в Египте Менелай вновь обрел любовь своей Елены… или другой прелестницы. Многие разбогатевшие купцы женились на местных уроженках, пускали корни, и греки поколениями жили в гостеприимных землях.

Как легендарные Одиссей и Менелай, в Египте и других цивилизованных государствах купцы трудились, не покладая рук, о чем свидетельствуют древние бухгалтерские ведомости: импорт-экспорт, меновая торговля, куртаж, ссуды под проценты, спекуляция на зерне и т. д. Нетрудно угадать, что фараон не хотел отпускать столь богатых и выгодных банкиров, не выжав из них достойной платы. Менелая 40 дней держали на острове Фарос, пока по совету Протея, то есть Прути, какого-то неизвестного нам царька, он не пожертвовал нильским богам огромную гекатомбу. Существовали подати и контроль, или, как целомудренно выражается сказитель, «испытания».

Коммерческое чутье греков, их ум, натренированный в общении с семитскими купцами, способный постоянно подсчитывать и предвидеть результат, многовековое использование на всем Ближнем Востоке эталонов, например, сирийско-киприотского таланта, равного двадцати шести килограммам и делимого на 60 минут, чашечных весов, печатей, учетных книг, рекомендательных писем, письменных поручительств, расписок — все это позволяло хозяину груза обогащаться, ведя крупную торговлю и не прибегая даже к незначительному обману. Напрашивается вывод, что экипажи грузовых кораблей, галионов и галер годами промышляли иным ремеслом, нежели арматорское. Если же они предпочитали не бросать хозяина и вместе с ним осесть на чужбине, то должны были проживать в специально отведенном для иноземцев квартале и зарабатывать на пропитание. А чем и сегодня занимаются греческие эмигранты в Южной Африке, Австралии, Канаде? Да тем же, чем их отцы и самые отдаленные пращуры по всему периметру Средиземного моря: не имея возможности купить хорошую землю и выращивать урожай, они становятся ремесленниками, портными, парикмахерами, бакалейщиками, клерками. И все рассчитывают годам к пятидесяти, достигнув благосостояния, вернуться на родину.

Появления шестидесяти молодых мужчин (а именно таков был экипаж одной эллинской галеры) было достаточно, чтобы в чужом городе возбудить невероятное любопытство. Язык, одежда, вооружение, необычный груз, нравы — все привлекало внимание более или менее отсталых оседлых народов, а главное — женщин. Если заключались брачные союзы, иными словами, моряки переходили на сухопутный образ жизни, возникала маленькая колония без какого-либо отца-основателя или хотя бы осознанного желания ее обустроить. Прибытие родственников и друзей, оставшихся в Греции, способствовало быстрому увеличению численности греческого квартала. А потом в один прекрасный день он обретал такое могущество, что нередко требовал от местного суверена режима наибольшего благоприятствования, права свободного передвижения, собственного правосудия, разрешения носить оружие и возводить крепостные стены, дабы обороняться от возможных набегов. Именно таким образом во многих точках побережья Малой Азии, в Милете, Смирне, Колофоне, Ясосе греки под именем ахейцев или ионийцев в конце концов закрепились и построили небольшие города. И, кстати, задолго до массового поселения греков в египетском Навкратисе в VII веке до н. э. спутники легендарных Менелая и Елены добились концессии на остров Фарос, расположенный напротив будущей Александрии. Понятно также, почему после разорения мелких государств континентальной Греции и островов факел греческой культуры по-прежнему горел на берегах Малой Азии, куда отправлялись искать убежища многочисленные изгнанники. Эолийской и ионийской колонизации предшествовала ахейская «имплантация».

Торговое проникновение: восток и юг

И все же проникновение ахейцев в «варварские» земли не стоит переоценивать. Присутствие греческой керамики XIII века до н. э. в таких далеких городах, как Мари на Евфрате, египетские Фивы или Луна к северу от Рима, могло быть усилием одного-двух коммерсантов, к тому же вовсе не обязательно греков. Торговые связи допускают участие в деле множества посредников. Но когда смотришь на карты, составляемые археологами на Крите, в Сирии, Палестине и Малой Азии, где отмечены находки «микенских» сосудов и произведений искусства, а также творений, вдохновленных микенцами между 1250 и 1220 годами, невольно думаешь про себя, что греческая цивилизация в то время достигла удивительного блеска, а ее экспансия никогда прежде не была столь мощной и значительной. В качестве примера можно привести не менее 50 поселений в сирийско-палестинских государствах, где спорадические открытия убеждают в присутствии торговцев или ремесленников с Греческого архипелага. Наиболее известные — Амман, Мегиддо, Сидон, Угарит, где островитяне обзавелись собственным базаром. На Кипре до Троянской войны они имели право торговать лишь в Энкоми, античной Аласии. Но в десятке других городов острова, в том числе в Курионе и Марони, археологам попадаются оружие и керамика в микенском стиле. Очевидно, в xrv веке вместе с торговцами из Арголиды или с Крита приплыли и в меру возможностей расселились ахейские ремесленники — гончары, бронзовщики, ювелиры. В конце XIII века, несомненно, из-за гражданских войн, сотрясавших континентальную Грецию, на Кипр хлынула волна беженцев. Эти иммигранты сначала устроились на побережье, потом перебрались во внутренние цитадели, а в середине XII века накатила вторая волна, положив начало общей эллинизации острова. Искусство, форма правления и язык Кипра надолго сохранили типично ахейский характер. Кипрский диалект в конце концов стал напоминать язык пастухов Аркадии, прямых потомков скотоводов, упоминаемых на табличках Пилоса, Тиринфа и Микен около 1220 года до н. э.