Неизвестен Автор - Бои у Хасана - Партийно-политическая работа в боевой обстановке (Сборник)

• Название: Бои у Хасана - Партийно-политическая работа в боевой обстановке (Сборник)
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Бои в районе озера Хасан с исключительной убедительностью показали, что мы имеем замечательных бойцов, способных к проявлению величайшего героизма и мужества, и хорошо подготовленных командиров, знающих, что им делать, восполняющих отдельные недочеты в своей работе великой преданностью родине.

Лучшие качества большевиков проявили посланцы партии - наши комиссары. Они были настоящими организаторами, подлинными вожаками масс и вдохновителями подвигов в боже, закончившихся разгромом самурайской нечисти.

Опыт этих боев показал, что политработники, а вместе с ними весь партийный и комсомольский состав прекрасно овладели основной и важнейшей формой политической работы - личным примером беззаветной отваги увлекать и вести людей вперед.

Имена комиссаров Пожарского, Дмитриева, Белорусского знакомы сейчас всей 1-й Отдельной Краснознаменной армии. Их поведение в хасанских боях, с точки зрения личного примера, может служить образцом для всех политработников нашей Красной Армии. Недаром глубокой искренностью, великим гневом, и ненавистью к врагу звучит ответ красноармейцев и командиров на гибель тов. Пожарского:

- За жизнь комиссара мы будем мстить врагам без конца!

За своими комиссарами шли сотни большевиков, тысячи комсомольцев.

Вечером 6 августа был следующий случай: после дневного боя, усталые, не спавшие предыдущую ночь, красноармейцы очень вяло воспринимали отдельные приказания, и начинавшаяся атака могла сорваться. С переднего края расположения полка раздался призыв одного из политработников:

- Комсомольцы, верные сыны партии Ленина - Сталина, вперед!

И комсомольцы, послушные зову большевика, двинулись в атаку, увлекая за собой весь полк.

Таких примеров можно привести много. Все они говорят о том, что важнейшей формой политической работы в бою - личным воздействием на массы мы владеем прекрасно. В этом основной положительный итог разбираемого нами опыта.

Наряду с этим Хасанская операция показала нам, насколько плохо в мирное время готовим мы к войне политический аппарат и партийные организации. Многим товарищам в первые дни событий пришлось прямо-таки на ходу овладевать необходимыми навыками в организации боевой работы, В этом, несомненно, виновато бывшее вражеское руководство гамарнико-булинской банды, которое не давало возможности даже ставить больших вопросов политической работы на военное время, а не то, чтобы готовить политаппарат к войне.

Вот некоторые недостатки, бросавшиеся в глаза с первых дней боев у озера Хасан.

Первый вопрос, который очень резко встал, - это вопрос о месте комиссара в бою. Многие из комиссаров, особенно комиссары полков, прикрепляли себя на время боя к одному из подразделений. Это мешало им поддерживать связь с другими подразделениями и частями. Не чувствуя общего хода событий, не зная, что делается на командном пункте, комиссар терял возможность лично управлять боевой работой политаппарата всей части. Это иногда приводило и к лишним жертвам.

Наш Полевой устав ясно и совершенно правильно разъясняет этот вопрос. В нем говорится:

"В бою политические работники должны быть там, где требуется личный пример самоотверженности и героизма".

Это значит, что комиссар вместе с командиром внимательно наблюдает за ходом боя, в процессе этого наблюдения намечает решающий участок и появляется на нем в решающий момент для того чтобы личным примером довести успех до конца или поддержать слабеющие части.

В одной из частей был выброшен лозунг: "Все коммунисты должны идти вперед". Это ошибочный лозунг. Каждый коммунист должен быть на своем месте, чтобы все участки боя были охвачены партийным влиянием.

Не умели по-настоящему найти своего места и некоторые политорганы. Они очень просто поняли свою задачу: раз дивизия воюет, значит должны воевать и работники политотдела. И они воевали, проявив, как и все, исключительную самоотверженность и подлинный героизм в защите своей родины. Они с винтовками и гранатами в руках вели в атаку отделения и взводы, но не знали общего положения части. Начальники политотделов не видели своих работников целыми сутками, не имели от них никаких сведений и, конечно, не могли судить о том, как выполняются поставленные задачи.

Один из работников политотдела корпуса, тов. Плоских, накануне атаки был послан в дивизию с достаточно - определенным заданием. В течение двух или трех дней его никак не могли вернуть обратно. Наконец, он появился в политотделе корпуса. Я его попросил доложить о состоянии дивизии. Он мне ответил буквально следующее:

- Товарищ комиссар! Я был с ротой, и о дивизии ничего не знаю.

Из всех отзывов о нем я знаю, что тов. Плоских держал себя в бою прекрасно, храбро, но для меня, как комиссара корпуса, его пребывание в дивизии ничего не дало.

Все управление боем со стороны политотделов дивизий заключалось в том, что они рассылали своих работников в части на все время боя. Оставшись в единственном числе, не имея крепкой связи с комиссарами частей, ничего не получая от своих работников, начальник политотдела через несколько часов видел, что ему на командном пункте делать тоже нечего, и также отправлялся воевать.

Однажды я пытался связаться по телефону с начальником политотдела тов. Полушкиным. У телефона оказался инструктор по информации то". Малафеев. Спрашиваю:

- Где товарищ Полушкин?

- На передовой линии.

- А где инструктора?

- Все воюют. Все жертвуют собой. Я заканчиваю сводку и тоже ухожу на передовую линию.

Вот так в первые дни боев были разбросаны силы политотделов.

Опыт настойчиво подсказывает следующую схему работы политорганов. Накануне боя, во время подготовки, работники политотдела должны быть в частях. Они проверяют подготовку, помогают комиссарам, постоянно информируют начподива о ходе работы. По окончании подготовки большинство инструкторов собирается в политотдел, и лишь некоторые остаются в частях на явно слабых участках. Во время боя инструктор не может находиться постоянно в какой-либо одной части, а должен быть при начальнике политотдела и выполнять его поручения, вытекающие из хода боя.

Это только грубая наметка. Вопрос о деятельности и месте политотдела в бою требует большой и специальной разработки. Ясно одно - начальники политотделов должны научиться маневрировать своими людьми, не растрачивать их попусту, помнить, что политотдельская группа есть не только рабочий аппарат, но и резерв комиссара дивизии или корпуса.

Кстати о политотделе корпуса. В Хасанской операции он полностью оправдал свое существование. Политуправление находилось далеко и могло руководить лишь телеграфными проводами. Политотдел же корпуса сумел сразу приспособиться к обстановке и установить постоянную живую связь с частями. Плохо только то, что штатная его численность не соответствовала вставшим перед ним задачам.

Большую долю внимания всего политаппарата занимал тыл. Трудность подвоза, отсутствие четкости и организованности в снабжении - все это зачастую создавало исключительную обстановку, которой приходилось заниматься не меньше, чем фронтом. Политработников оставляли на базах, чтобы "толкать" оттуда грузы. Политработники стояли на дорогах и регулировали движение машин. Политработники добывали и самые машины. Интересная деталь: главным эвакуатором раненых был секретарь корпусной партийной комиссии тов. Кудряшов. Его участие в этом деле прямо-таки спасло положение.

Тыл, особенно в начале его организации, требует со стороны политаппарата неослабного внимания. Большая доля работы по организации тыла падает на политотдел корпуса, ближе всех находящейся к источникам питания.

Плохо обстояло дело с учетом убыли людей. Штабы не занимались этим. Еще меньше обращали на это внимания все звенья политаппарата. Давным-давно известно, что успех всякой работы, не говоря уже о бое, зависит от того, как расставлены люди. А мы зачастую не могли установить в течение нескольких дней, куда девался тот или другой человек. Например, секретарь дивизионной партийной комиссии тов. Гвоздев, героически погибший на сопке Пулеметной, 3-4 дня считался политотделом дивизии без вести пропавшим. Найден он был лишь по окончании боя.

Учет людей исключительно важен прежде всего со стороны моральных факторов. Я лично глубоко убежден в том, что политаппарат должен всеми силами бороться против определения "без вести пропавший". Такой категории быть не должно. Работа учетных отделений наших штабов должна находиться под, неослабным контролем комиссаров.

В бою наши красноармейцы показали замечательную заботу о своем командире. Десятки случаев, когда они на руках выносили раненого командира, служат прекрасным тому подтверждением.

Это чувство любви к командиру надо всячески прививать бойцам.

Выявилась также настойчивая необходимость в работе по укреплению авторитета командира, по воспитанию у бойцов большой и крепкой веры в него.