Василий Седугин - Владимир Мономах

• Название: Владимир Мономах
• Автор: Василий Седугин
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-44341-3

Его имя вошло в легенду еще при жизни. Он вписал одну из самых славных страниц в историю Руси. За свое долгое княжение Владимир Мономах совершил 80 боевых походов, под его началом русское войско в 1111 году наголову разгромило хищных половцев, на целое поколение обезопасив свои рубежи от степных набегов. Железной рукой он пресек княжеские междоусобицы, объединив Русскую землю и подарив ей покой и процветание – именно при Владимире Всеволодовиче Киевская Русь достигла вершины своего могущества, став первым государством Европы. Сам византийский император присвоил ему титул царя (кесаря) со всеми регалиями и просил мира и дружбы. А знаменитое «Поучение Владимира Мономаха» по праву считается одним из главных шедевров древнерусской литературы…

Читайте новый роман от автора бестселлеров «Князь Рюрик» и «Князь Игорь» – захватывающую историю жизни, борьбы за власть, походов, побед и свершений Владимира Мономаха, дань светлой памяти одного из величайших русских князей.

---

– С чем явились, почтенные горожане? – спросил он их.

– Смилуйся, князь, – выступил вперед седобородый старик. – Не разоряй нашего города. А мы готовы выплатить выкуп в сто гривен серебра.

– Хорошо, – ответил Мономах. – Ни один дом не будет тронут нашими воинами. Мы переночуем, а завтра двинемся дальше, на Прагу.

В распоряжение русских воинов было предоставлено жилье горожан, они были накормлены и напоены. А утром прибыло посольство чешского короля во главе с епископом.

– Наш король Врастислав восхищен героизмом русских воинов и предлагает заключить между нашими странами мир на вечные времена, – сказал он.

– И какие же условия выдвигает ваш король? – спросил Мономах.

– Король предлагает откуп в пятьсот гривен серебра и запас ествы на обратную дорогу.

Владимир Мономах подумал. Он отвоевал огромные по протяженности земли Чешского королевства, были разбиты лучшие войска, перед ним лежала столица противника. Надо требовать больше, чтобы возвратиться на родину победителем и с большими богатствами!

И он ответил:

– Я поверну свои полки обратно, если ваш король выделит дары на каждого воина и семьям погибших воинов, а также уплатит тысячу гривен серебром и снабдит ествой, как было тобой сказано.

Епископ поклонился, и посольство отбыло в Прагу. Через неделю пришел ответ, что все условия Мономаха приняты, а откуп прибудет через пару дней и поступит в полное распоряжение русского князя.

Русское войско возвращалось домой со славой, отяжеленное добычей и богатыми дарами. В Киев входили окруженные ликующей толпой горожан. Владимир и Олег ехали рядом, стремя в стремя. Оба были в красочных княжеских одеждах, прикрытые пурпурными плащами. За время похода они сильно сдружились. Кровное родство их еще более укрепилось воинским братством. Они как бы дополняли друг друга: искренний и пылкий в чувствах Олег уравновешивался спокойствием и рассудительностью сдержанного Мономаха. Оба талантливые, искусные полководцы, сумевшие проявить себя и в организации войска, и в сражении на поле боя, и во взятии вражеских городов и крепостей. Люди приветствовали их, видя в них достойных преемников своих отцов-князей.

Дома Мономаха ждала приятная неожиданность: Гита родила сына. С удивлением заметил он изменения в жене: черты ее лица сгладились, глаза сделались глубокими и проникновенными, а движения стали медленными и плавными. Подошел к кроватке. Гита ревниво смотрела за выражением его лица, пытаясь угадать, рад ли он рождению наследника. А он смотрел на маленькое сморщенное личико ребенка и думал о том, что через какое-то время это крохотное создание вырастет и заменит его на княжеском престоле… Чудеса, да и только! Потом подумал, что, наверно, Гита ждет от него выражения признательности за рождение ребенка. Он обнял ее и поцеловал в щеку…

Потом стали обсуждать важный вопрос крещения сына. Насчет крестной матери решила сразу – это будет сестра Мономаха, Евпраксия. А вот кого выбрать в крестные отцы, немного поспорили. Дед младенца, Всеволод, предложил было воеводу Ратибора, но Мономах на правах отца настоял на своем двоюродном брате – Олеге. Так и порешили. Крещение прошло в Софийском соборе. Княжича нарекли двойным именем – русским в честь славного предка Мстислава Владимировича и Гарольдом в память погибшего отца Гиты, короля Англии.

V

27 декабря того же 1076 года внезапно, как пишет летописец, «от разрезания желвака» преставился князь Святослав. Его место занял Всеволод, отец Мономаха. Но не успел он укрепить свою власть, как с запада на него двинулся Изяслав, изгнанный когда-то братьями из Киева и долго обретавшийся в различных странах. Ему наконец удалось заручиться поддержкой папы римского, а через него польского короля и собрать значительное войско; с ним он и отправился на завоевание великокняжеского престола. Всеволод собрал киевскую рать и пошел навстречу. Братья встретились в чистом поле. Но битвы не случилось, они сумели договориться. Всеволод уступил великокняжеский престол Изяславу, своему старшему брату. А потом начался передел княжеских владений. У Святославичей было отнято их родовое имение Чернигов, его забрал себе Всеволод; ему же отошли Переяславль, Ростов, Суздаль и Смоленск; Смоленск он передал Мономаху. Изяслав подчинил себе Туров, Владимир-Волынский и Новгород, из которого изгнали Глеба Святославича. Олег лишился Ростово-Суздальского княжества и был отдан под надзор Всеволода, он стал князем-изгоем.

Таким образом, Изяслав и Всеволод поделили Русь между собой, лишив почти всех владений князей только что всесильного рода Святославичей. Эта несправедливость не могла остаться без последствий.

Летом 1077 года Мономах приехал к отцу в Чернигов. Едва устроился в княжеском дворце, как побежал искать своего двоюродного брата и милого друга Олега, чтобы вспомнить боевой поход в Чехию и выпить за их крепкую дружбу. Олега он увидел в одной из горниц, бросился обнимать. Но брат встретил его восторженные чувства сухо, почти неприязненно.

– Ну как мой крестник, жив, здоров? – спросил он холодно.

– Растет Мстислав крепкий, настоящий сбитень! Уже ходит!

– Ну, дай Бог… Как ты этот год?

– Ох, лучше не вспоминать, – вздохнул Владимир. – Заартачился полоцкий князь, со своей дружиной напал на Новгород, и великий князь послал меня с дружиной на Полоцк. И знаешь, кого дал в союзники? Половецкое войско! Этих угрюмых, узкоглазых, молчаливых хищников на низких мохнатых лошаденках. До чего же надо дойти в ссорах и междоусобицах русским князьям, если на своих же русских наводить исконных врагов?..

Мономах замолчал, сухими невидящими глазами стал смотреть куда-то в угол, как видно еще переживая картину нашествия кочевников на полоцкие земли…

– Полоцк мы взяли приступом, – продолжал он глухим голосом, – а потом началось разграбление русских земель. Сердце кровью обливалось, когда в степь двинулся огромный половецкий обоз, полный всякого добра, связанных русских пленников, которых продадут на невольничьих рынках Крыма, Византии… И это мы, русские князья, вершим своими руками! Грабим сами, а главное – позволяем грабить хищникам-кочевникам!

Олег долго молчал, потом какими-то странно потемневшими глазами посмотрел на Мономаха и вдруг заговорил горячо, напористо:

– Разве эта одна несправедливость творится на Руси? А лишать отчих владений? Это как расценить? Я только что был князем. Владел пусть захудалыми Ростовом и Суздалем. Но я там был полным хозяином, мог поступать так, как хотел. А что сейчас? Изяслав вместе с твоим отцом отняли у меня все. Я живу в Чернигове, как пленник. Черниговским княжеством владел мой отец, это моя отчина, я должен здесь править, а властвует Всеволод. Здесь я увидел свет, крестился в соборе Спаса, в этом же соборе лежат останки моего отца и старшего брата. Я вырос в этих краях, я знаю каждую тропку в Черниговских лесах, потому что в детстве бегал за грибами и ягодами. На черниговских стенах с мечом в руках отстаивал родной город от врагов. А кто я теперь? Никто! Князь-изгой! За каждым моим шагом следят люди твоего отца, он хозяйствует на земле моих предков! Это-то как вынести?

Мономаху было больно за брата, он попытался его успокоить:

– Это временно. Вгорячах великий князь отослал тебя подальше от Киева, чтобы подумать, какое княжество отдать во владение. Не надо горячиться. Не ты первый, не ты последний. Нас, Рюриковичей, столько расплодилось, что на всех уже не хватает княжеств. Скоро на Руси будут жить одни Рюриковичи, – пошутил он и взглянул в лицо Олега в надежде, что и он поддержит или хотя бы поймет его шутку. Но тот был мрачен и по-прежнему непримирим, проговорил глухо:

– Настоящее бесчестье творится на Руси. Как приходит новый великий князь в Киев, так сразу устраивает великий передел Руси в пользу своего рода. Так было раньше, так случилось и сейчас. Изяслав вместе с твоим отцом поделили страну между собой, а Святославичи получили жалкие, отдаленные уделы или, как я, превратились в бездомных бродяг. Вот только что мне сегодня рассказали: Изяслав изгнал из Новгорода моего брата Глеба, тот бежал в Заволочье, за Северную Двину, и он погиб от рук неизвестного убийцы. По чьему приказу убили, можно только догадываться. А на его место знаешь кого посадил? Сына своего, Святополка. Вот так! А ты говоришь!..

– Ладно, брат, давай выпьем. Чуточку потерпи, думаю, все уладится.

В глазах Олега промелькнул знакомый холодный блеск, он ничего не ответил, встал и молча вышел.

С тяжелым чувством уходил с этого пира Владимир Мономах. А наутро к нему в горницу вбежал гридень и, задыхаясь, сообщил страшную весть:

– Олег бежал из Чернигова! Прихватил с собой всю черниговскую казну, дорогие заморские золотые и серебряные сосуды, все-все самое ценное!

– И куда направился? – спросил пораженный Владимир.

– Говорят, в Тмутаракань, к двоюродному брату Борису. Напоследок поклялся, что скоро вернется с войском и с боем возвратит себе отчий черниговский престол!