Николай Скрицкий - Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы — кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней

• Название: Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы — кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней
• Автор: Николай Скрицкий
• Издательство: ЗАО «Центрполиграф»
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-9524-0053-1

Книга посвящена истории жизни и деятельности девяти русских и находившихся на русской службе адмиралов, удостоенных за свои подвиги ордена Святого Георгия I и II степеней. Это С. К. и A. C. Грейги, отец и сын, принц К. Г. Нассау-Зиген, В. Я. Чичагов, А. И. Круз, И. А. Повалишин, Ф. Ф. Ушаков, О. М. де Рибас и П. С. Нахимов. Многие биографические сведения публикуются на основе архивных материалов и труднодоступных ныне источников. Особый интерес представляет рассказ о Василии Яковлевиче Чичагове, единственном моряке, награжденном орденом Святого Георгия I степени.

Книга входит в издаваемую издательством «Центрполиграф» серию под общим названием «Россия забытая и неизвестная».

Как и вся серия, она рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей, а также на государственных и общественно-политических деятелей, ученых, причастных к формированию новых духовных ценностей возрождающейся России.

---

Оба отряда русского гребного флота упустили возможность довершить разгром шведской флотилии, и очень скоро, 28 июня, Нассау-Зигену и Козлянинову пришлось об этом пожалеть.

24 июня Слизов перевел свои суда к Фридрихсгаму на ремонт. Нассау-Зиген, с крупными судами отогнанный ветром за Гогланд, только 26 июня прибыл к Аспэ. Козлянинов с 45 судами, получив 23 июня предписание Нассау-Зигена следовать туда же, 24 июня был уже в виду Фридрихсгама, присоединив по пути рассеянные в шхерах суда, и привел их к сборному пункту ранее принца.

В письме 28 июня Потемкину Екатерина II на основании донесений считала, что принц направился за гребными судами. Она даже не могла подумать о том, что Нассау-Зиген сделает столь чудовищную ошибку, которая дорого обойдется гребному флоту.

27 июня принц получил высочайший рескрипт:

«По благополучном успехе над шведскими морскими силами одержанном, надлежит всемерно стараться пользоваться плодами сея победы и, распространяя военные действия, не дать отнюдь неприятелю ни времени, ни способов к его отдохновению. Мысли ваши в реляции вашей (от 25 июня) совершенно сходны с сими, и потому мы их с особым удовольствием приемлем. Уверены мы, что вы теперь первое и главное внимание ваше к тому устремите, чтобы нанести решительные и крайние удары гребному шведскому флоту, а тем и вятше облегчить средства к поискам, одним или другим образом учреждаемым. По доверенности, которую вам усердие к нам и отличные заслуги ваши приобрели, не скроем, что всего полезнейшим, и для прочного на будущее время сохранения покоя, надежнейшим, почитаем совершенное морских неприятельских сил истребление. Доброе уже положено тому начало. К совершению того потребны еще усиленные действия, не только обоих наших флотов, но и сухопутной армии. И так, если представляется вам удобность по разбитии гребным флотом, вами предводимым, шведского такового же, простерти действия ваши к стороне Свеаборга, вспомоществуемые армиею нашею, к Гельсингфорсу, в то самое время, когда корабельный наш флот будет иметь в виду, чтобы не выпустить неприятельские корабли в сей порт зашедшие, ища способов к их истреблению, то мы сие почитаем делом самой верховной важности и для нас выгодным. Предваряя вас о том, мы будем ожидать ваших разсуждений о разных распоряжениях для исполнения онаго потребных».

Рескрипт оказал возбуждающее воздействие на принца, который и так верил в свое воинское счастье и способности. Он только в полночь на 28 июня собрал свои суда к юго-восточному входу на Роченсальмский плес, где стоял весь шведский армейский флот, но уже вечером 27 июня писал Императрице:

«Я не успел еще узнать, какия имеются у шведов суда при Руоченсаольми. Но это ничего для меня не значит. Если они будут меня ожидать, то я иду их атаковать и разбить».

Разгром

Казалось, силы Густава III окончательно подорваны и война завершается Однако 28 июня Нассау-Зиген предпринял неподготовленное наступление на шведский гребной флот у Роченсальма и, естественно, потерпел поражение.

Принц намеревался занять позицию между островами Муссало и Лехма, построить батарею на острове Кутсало; 5 фрегатов, 5 шебек, 9 больших шхун, 2 полупрама, бомбардирский корабль он хотел расположить так, чтобы линия парусников стала равномерно сильной, галеры намеревался поставить во вторую линию, а канонерские лодки — на фланги. Командовать парусными судами был назначен Козлянинов.

Русская гребная флотилия насчитывала 31 крупное (преимущественно парусное) судно и 121 гребное с тысячей орудий и до 14 тысяч человек команды, тогда как шведы, занимая хорошую позицию, располагали 295 судами также с тысячей орудий и 18 тысячами человек. Если король при господстве русского флота на море не мог увести свои суда в другое место, то и русской гребной флотилии оказалось сложно разбить неприятеля.

Шведы расположили суда подобно тому, как было в прошлую кампанию. Между островами Кукуари и Варисари они развернули линию крупных судов; в интервалах между ними стояли галеры и канонерские лодки с орудиями на носу. За островками на флангах расположились бомбарды, а на самих островках — батареи. Длинные линии грибных судов (иол и канонерских лодок) протянулись от Кукуари до Муссало и от мели у Варисари до острова Лехма. Северный проход был загражден. Транспортные суда под прикрытием 20 военных стояли в тылу, на малом рейде.

У нашей армии была возможность установить батареи на островах, закрыть выходы крупными кораблями и постепенно действовать. Но Нассау-Зиген решил быстро добиться успеха, одним ударом, тем более что хотел отметить неминуемой, по его мнению, победой день восшествия на престол Екатерины II.

В ночь на 28 июня установился тихий попутный ветер, но зыбь предвещала изменение погоды. Тем не менее принц отдал около 3.00 ордер на сражение. Он рассчитывал на высокий порыв офицеров, стремившихся к решительному успеху.

По ордеру, 40 канонерских лодок и каиков под командованием Слизова строились между Вийкаром и Киркумом и должны были атаковать правый фланг шведов; для поддержки за ними шли 3 бомбарды и 3 плавучие батареи, вооруженные тяжелыми орудиями. За первой линией следовал правый фланг генерал-майора Буксгевдена (37 канонерских лодок). 23 галеры (граф Литта) образовывали на походе третью линию и должны были занять положение в центре. Четвертую линию составили парусники вице-адмирала Козлянинова (7 гребных фрегатов, 8 шебек, 2 полупрама, 1 бомбарда, 8 шхун, ибо прочие отстали). Построение боевой линии с судами в шахматном порядке было завершено к 4.00. Однако к этому времени ветер и зыбь усилились.

Около 8.00 канонерские лодки левого фланга с плавучими батареями на буксире и бомбардами за ними направились в атаку на шведский правый фланг. За ними, в шахматном расположении, к центру шведской линии направились галеры. Но когда масса судов показалась севернее острова Вийкар, волнение с запада затруднило греблю. Тем не менее строй продвигался вперед. В 9.30 суда Слизова открыли огонь, через полчаса подошли и были установлены под обстрелом на шпринг плавучие батареи. Поддержавшие их галеры также вступили в бой. Около полудня зашедший с юго-запада ветер способствовал тому, что парусные суда двинулись в интервалы между передовыми гребными судами. Однако к этому времени качка и утомление повлияли на гребцов канонерок, и несколько из них, врезавшись в строй галер, вызвали замешательство. Галеры, в свою очередь, смешались и помешали парусникам. Канонерки пытались встать на якорь, но волнением их тащило и било о галеры.

Нассау-Зигену и всем начальникам пришлось спешно наводить порядок, и около четырнадцатого часа удалось продолжить атаку. Все это время три плавучие батареи продолжали вести артиллерийский огонь; у левофланговой батареи был перебит шпринг, и она отошла. Свежеющий ветер не позволял парусникам разворачиваться; в это же время был смертельно ранен командир авангарда парусников Денисон. Качка мешала прицелу. Шведы, отдохнувшие за двое суток, расположившие свои суда за островами, стреляли на выбор. В пятнадцатом часу их канонерские лодки, укрываясь островом Лехма, начали наступление в тыл русской флотилии. Кто-то из флаг-офицеров Нассау-Зигена дал команду канонерским лодкам контратаковать обходящую группу, и экипажи с удовольствием выполнили приказ, выводящий их из не предвещавшего успеха боя.

В шестнадцатом часу от повреждений начали тонуть галеры; часть их ветром выбрасывало на камни. В девятнадцатом часу гребные суда пытались спастись из-под неприятельских выстрелов. Козлянинов старался выстроить парусные суда, но ветер и волнение мешали, а шведские пушки с судов и островов крушили рангоут.

Когда в двадцатом часу Нассау-Зиген решил, что продолжать сражение бесполезно, уже не оставалось возможности для отступления, и приходилось сжигать те суда, которые не удавалось спасти. К 21.00 из шести бомбард пять были разбиты на камнях и одна взята шведами. Гребной фрегат «Николай» затонул, «Мария» — был захвачен противником. Одна плавбатарея пошла ко дну, 11 галер и 5 канонерских лодок попали на камни. Люди с них старались вплавь спастись на острова. Остальные еще пытались отстреливаться до ночи; лишь около 23.00 пальба прекратилась, но до 4.00 продолжали гибнуть суда — некоторые тонули, другие сжигали сами команды.

Русская флотилия потеряла 5 гребных фрегатов, 5 шебек, 2 полупрама, 2 плавучие батареи, 7 шхун, 6 бомбард, 16 галер, 5 канонерских лодок, 3 больших и 4 малых бомбардирских катера. Потери в людях составили 7369 человек, в том числе 269 офицеров.

В письме Безбородко Турчанинов объяснял:

«Я, по чистой совести, присяге и верной службе, доношу, что главнейшия причины дела сего суть:

1. Безпредельное рвение принца Нассау найти и разбить неприятеля. Опрометчивость его — в равном градусе с помянутым рвением. Все сие не допустило его изследовать подробно отысканного неприятеля в его силах и положении; а потом и приготовить канонерские лодки с такою благонадежностью, потому что оне только что пришли с господами Козляниновым и Слизовым.