Григорий Покровский - Заложники

• Название: Заложники
• Автор: Григорий Покровский
• Жанр: Современная проза

Аннотация:

 

 Уважаемые господа! В написании этого романа я ставил перед собой цель рассказать людям хотя бы частичку правды, показать читателю подлинное лицо одной из войн, которое, к сожалению, некоторые авторы рисуют в розовых героических красках. Война — это «грязная тётка», тем более, если она ведётся на территории чужого государства и с непонятной целью. Хочу обратить ваше внимание на то, как люди становятся заложниками своей жадности и глупости. Участники этих событий могут сказать: " Григорий Сергеевич — это же было не так». Заранее соглашусь — это были не Петровы, а Сидоровы, и не летом, а зимой и не в той крепости, а в другой. Но то, что был снос кишлаков, гибель ни в чем неповинных людей, мародерство и другие преступления, бестолковщина, бомбовые удары авиации по своим подразделениям - никто отрицать не станет. Не верь, читатель, что только американский солдат расстреливает в Ираке и Афганистане мирных жителей и журналистов как кроликов на охоте, а наш белый и пушистый воин — истинный защитник бедных и обездоленных. К сожалению, у всех войн одинаковое лицо. Поверьте мне как очевидцу.

 Когда я опубликовал на сайте artofwar роман «Ася», один читатель написал комментарии: «Это же было, было, выскоблил добела». И это было, дорогие мои читатели. Роман " Заложники» основан на подлинных фактах.

 Великий писатель однажды сказал: " Самые лучшие сюжеты даёт нам жизнь».

 С уважением к Вам. Григорий Покровский.

---

 - Опа! — воскликнул парень стоявший на тропинке, — попалась птичка. Фатима стояла, словно статуя. В это время к ним подошла и остальная группа. Их было семь человек.

 - Командир, моя очередь резать, — сказал розовощёкий, круглолицый. солдат, доставая нож.

 - А почему ты? — сказал рядом стоящий. — Товарищ лейтенант, разрешите мне. Я за всю войну только одного духа убил.

 - Салага ещё, — сказал краснощекий.

 - А почему это Гунькова очередь, — сказал третий. — Моя очередь, товарищ лейтенант, он прошлый раз резал.

 - Отставить, — сказал лейтенант, — вначале надо допросить.

 Знающая русский язык Фатима, стояла и думала, в какого зверя превращается человек, если ему дают оружие и право убивать.

 Гуньков подошёл к Фатиме и открыл её лицо.

 - Ба, какая красотка! — воскликнул он, — командир, дай ребятам позабавиться, зачем добру пропадать. Чур, я как старик, первый. Давай поцелуемся, красавица.

 Фатима вытащила руку, которую держала всё время в узелке. Все увидели в её руке гранату. Вторая рука держалась за кольцо.

 - Сейчас у Аллаха поцелуемся, — на чистом русском сказала она.

 - Убери, лейтенант, своего жеребца.

 Гуньков сделал шаг назад, пытаясь спрятаться за спины своих товарищей.

 - Чего, «герой» за спины прячешься, ты же бабу хотел? Возвращайтесь назад, — обратилась она к лейтенанту. — Метров триста отсюда вас засада ждёт, человек двенадцать духов. И вообще, в кишлаке вам нечего делать, там нет геолога.

 - Откуда ты знаешь, что мы старика ищем. Ты что наша? — спросил лейтенант.

 - Ваша, ваша. Знаю, потому что сама его ищу. Я только оттуда. По последним данным его вчера вечером в Пакистан увезли.

 Лейтенант выслал двух солдат в разведку. Вскоре они вернулись, доложив, что их ждёт засада. Он принял решение возвращаться назад.

 Они шли вместе ещё около часа. Все молчали. Фатима размышляла, что из–за своей лени и глупости, сегодня дважды была на краю гибели. А лейтенанту было стыдно за поступки его ребят. " В кого они превратились? — думал он. — Обыкновенные головорезы, установившие очерёдность получать наслаждение в убийстве, как на охоте. А эта девчонка, которую они жаждали зарезать, спасла нам жизнь. Она, одна рискуя своей жизнью, ходит и делает тоже, что делаем мы, никого не трогая и не убивая. А мы, как бешеные звери, уничтожаем любого, кто окажется на нашем пути. Всё боимся за свою шкуру. Что будет с парнями после этой войны? Сейчас старослужащий Гуньков несёт вещмешок молодого солдата Чаплыгина, потому что тот еле ходит. А придут в казарму, этот же Гуньков станет избивать Чаплыгина, ломать рёбра и челюсти. У всех искривлённая психика, и восстановится ли когда–нибудь».

 Ему захотелось поближе познакомиться с этой девушкой. " С такой бы подружиться», — думал он и решил заговорить с нею, но начать разговор никак не мог.

 - Ты где живёшь? — пересилил себя лейтенант.

 - Сейчас в Кабуле, — ответила Фатима.

 - Дай адрес, я заеду в гости.

 - Нельзя, начальство не разрешает.

 - А, я понял. Ты из хозяйства дедушки Андропова?

 - Да, оттуда.

 -С нами пойдёшь? — спросил лейтенант Фатиму, — мы на Джелалабад.

 - Нет, мне до Асадабада, — ответила Фатима, — там меня заберут.

 Потом она посмотрела на Гунькова.

 - А тебе, «герой», скажу так. Безоружных людей, а тем более женщин, убивать нехорошо. Даже, если очень страшно и сильно хочется самому жить!

 Гуньков смутился и опустил голову, его и без того красные щёки ещё больше покраснели.

 

Глава 5

 

 Халес сидел мрачный. Уже третий день от людей, которых он послал в Асадабад, не было известий. Ему принесли недобрую весть — Бурха арестовал всех его родственников и грозился их расстрелять, если тот не возвратит старика. Он тут же послал к Хафизу людей и велел старика возвратить в крепость. Срок ультиматума истекал через неделю.

 Он вызвал к себе начальника контрразведки. Лет сорока, широкоплечий и накачанный, с бритой головой Шаик зашел к Халесу. Опытный, прошедший учебу в спецслужбах в Исламабаде он был не только правая рука Халеса, но и зорким глазом за ним пакистанских спецслужб.

 - Что будем делать, Шаик, — Халес, нахмурившись, посмотрел на него.

 - Не знаю, что будем делать, хозяин. Есть две новости, плохая и очень плохая.

 - Говори, одна беда не ходит.

 - Из посланных тобой трёх человек вернулся только Наур. Он говорит, что старика не довезли до Пакистана. По дороге умер.

 - Но деньги, деньги, хоть успели забрать? Где Наур, тащи его сюда.

 - Раненый лежит, он еле дышит. Деньги Хафиз забрал, людей, которых ты послал, убил и всё хотел на «шурави» свернуть. Но Наур ночью очнулся — рана была не смертельной, правда, много крови потерял — и добрался к нам.

 - А где этот сосунок? — Халес вскочил, весь побелев, — я растопчу эту крысу.

 - Ушёл со своими людьми. С такими деньгами он наберет много людей, хорошо вооружится, и стать нам не по зубам. Успокойся, хозяин, тут надо, что–то другое придумать. Сейчас надо думать, как спасти твоих родственников.

 - Свяжись с Бурхой, там же есть твой человек, может деньги за родственников возьмут. На кой ему сдался этот старик «шурави»?

 - Связаться с Бурхой я не могу. Этот человек — двоюродный брат Хафиза, и информацию получал Хафиз.

 - Найди выходы на Бурху, предложи ему сделку: мы сдаём человека Хафиза, а он отпускает моих родственников.

 - Хорошо, я попытаюсь выйти на него. Есть одна зацепка, но не думаю, что он согласится - обмен не равнозначный. Ещё один вариант, — Шаик задумался, размышляя, — вот если бы этих людей выкупить.

 - Каких людей? Говори, говори, что ты тянешь осла за хвост.

 - В Мазари — Шариф Махмуд подготовил операцию, устроил засаду, похитил семнадцать человек " шурави». Шёл автобус с рабочими строителями хлебозавода, он взял их в плен. Говорят, их Абрар заказал.

 - Зачем они ему понадобились?

 - Базу в горах хочет построить: оружие, взрывчатку хранить и наркотики делать. Он наркотики давно продает. У Абрара денег не меряно.

 - Куда он сбывает наркотики?

 - Слышал я, что он с американской наркомафией связан. Есть предложение отбить заложников у Махмуда, а потом с Бурхой поторговаться.

 - Пошли срочно гонца к Махмуду, пусть передаст, что я хочу с ним говорить. И ищи подходы к Бурхе, да не тяни, неделя осталась.

 Встреча с Махмудом была назначена в городке Айбак, что было ровно на пол пути каждому из участников встречи. Махмуд вызывал неприязнь у Халеса, — он, высокородный пуштун, не будет сам вести переговоры с каким–то узбеком, и решил поручить переговоры одному из главарей банды. Обстоятельства заставляли это сделать — с ним надо было считаться, так как численность его банды была значительная. Договорщики прибыли в назначенное время, но посланный Халесом главарь, чтобы показать своё превосходство, все равно прибыл на несколько минут позже. Охрана с двух сторон была небольшая, Бандиты доверяли друг другу, потому как ранее неприязни друг к другу не испытывали и в лицо друг друга не знали. Худощавый, высокого роста главарь и тучный, с огромным животом Махмуд, казалось совершенно разные люди, но в дружеской беседе нашли взаимопонимание. Вначале пили чай и курили кальян, но постепенно, как этого требует восточная дипломатия, два переговорщика стали подходить к нужному для них вопросу.

 - Слышал я, что вы уже продали свой товар, — стал осторожно приближаться к теме Махмуд.

 - Да, продали, два дня назад в Пакистан переправил. Хорошие деньги дал один американец. А ты свой товар продал?

 - Пока нет, Арбар заказал, а теперь куда–то исчез.

 - Появится. Порошок сбывает, не до тебя ему сейчас.

 - А мне их некуда девать. Возни только. Солдаты по пятам идут. Деньги срочно нужны, куда бы мне мой товар продать?

 - Наслышан, плохой у тебя товар и никому не нужен. Я старика брал по заказу. Старик обладает нужной информацией в геологоразведке, к тому же был фронтовым другом советского премьер- министра — друзья между собой чем–то делились — это тоже представляет интерес.

 Мы, прежде чем его взять, месяца три его пасли, чтобы не ошибиться. А ты работяг взял и думаешь за них деньги срубить. Вряд ли выйдет, если только в рабы. И что ты просишь за своих рабов?

 - По десять тысяч долларов.

 - За каждого? — главарь вскочил, но выдержанный Шаик, сидевший рядом, придержал его за руку и потянул вниз. — Дорого просишь, — продолжил главарь

 - За такие деньги в Кабуле за день можно в два раза больше отловить, — вмешался Шаик, — и не только мужчин, а и женщин. Там знаешь, сколько красивых женщин по магазинам лазит. Женщину быстрее в жены возьмут, чем раба.

 -А сколько дадут за такой товар? — спросил Махмуд.

 - Я дам за всех рабов двести тысяч афгани, — сказал главарь.

 - Это мало, — Махмуд посмотрел на помощника, сидевшего рядом. Тот кивнул головой.

 - Ну что же, попробуй, поищи, может, кто и даст больше, — главарь банды и Шаик поднялись и стали уходить.