Александр Корчак - Не лучший день хирурга Панкратова

• Название: Не лучший день хирурга Панкратова
• Автор: Александр Корчак
• Жанр: Современная проза

Автор книги - хирург, доктор медицинских наук, всю жизнь посвятил медицине.

Это остросюжетное произведение, в котором неспешное описание отношений между коллегами и больными переплетается с острыми ситуациями на грани жизни и смерти. Читатель становится свидетелем многих нюансов, которые не всегда известны широкой общественности.

События, описанные в романе, основаны на реальных фактах.

---

– Думаю, да. Но на всякий случай закажи еще, мало ли чего. Сам знаешь, как у нас порой бывает – войдешь в брюхо живо, а потом не знаешь, как ноги из него унести. В общем, давай, педалируй, а я еще здесь немного... того.

Было слышно, как за дверью ворчит его молодой коллега:

– С такой скотской жизнью не только что никогда не женишься, а скоро вообще перестанешь обращать внимание на женщин. – Чуть помолчав, добавил: – Как на объект влечения.

Виктор Евгеньевич улыбнулся, поднял руку, защищаясь от света лампы и тихо себе под нос, на выдохе произнес:

– Куда тебе жениться, женилка, наверное, еще не выросла, мальчишка! – Он опять улыбнулся и, вновь пристроив свою глянцевую голову на спинку дивана, закрыл глаза. Но вздремнуть не удалось. Дверь ординаторской распахнулась, впустив коренастого, плечистого человека лет сорока, в мокрой от растаявшего снега куртке и довольно странном головном уборе в четырьмя цветными помпонами на макушке. Он чувствовал себя по-хозяйски и, несмотря на ночной час, не сдерживал громкость речи:

– Сам тут дрыхнет вовсю, а другим не дает! Только и думаете, как бы заведующему гадость подложить.

Вошедший – Андрей Викторович Панкратов сдернул с крупной головы свой карнавальный шлямпончик, удивленно уставился на неподходящее украшение и сунул его в карман.

– Черт! Спросонья Ларискину фигню натянул... Ну так что здесь у вас, Виктор Евгеньевич, стряслось? Докладывайте обстановку. По какому такому поводу из супружеской постели вытащили? После дежурства отоспаться не дали. Подайте им непременно Панкратова! И голос такой наглый, генеральский. Какая сволочь удружила?

Кирюхин развел руками:

– Клянусь, Андрюха, не звонил никто!

– Прямо тайны мадридского двора какие-то! Причем приказ поступил – срочно! Без всяких пояснений. Я и рванул во всю прыть. Ларка машину не велела брать, а из нашего Сукова-Лыкова сам знаешь, как сюда добираться. Да еще в такое мерзкое время суток. Выхожу один я на дорогу – никого! Мусоровозка сжалилась... Ё-мое! Я-то думаю, что водила на меня косится и хихикает, даже частушечкой развлек: «Мне сегодня хорошо, мне сегодня весело, моя милка мне на х... – ну, на плешь, допустим, – бубенцы привесила!» Я ж свет ночью в передней не зажигаю, мышкой выскальзываю, чтобы никого не будить. Хорошо еще в Ларкину шубу не вырядился.

Он сбросил промокшие ботинки, повесил в шкаф куртку, явив взгляду давно известный всем свитерок, подаренный коллективом отделения пять лет назад любимому заву на сорокалетний юбилей и весьма непрезентабельные брюки, давно не видавшие утюга.

– То-то супруга твоя, видать, другим туалеты моделирует, -не удержался Кирюхин, особенностями семейной жизни друга всегда сильно огорчавшийся.

– А она специалист по женскому платью, – отрубил Андрей, задиристо вскидывая подбородок, что придавало ему победный вид. Ловким ударом ноги, выдававшим спортивное прошлое, он отшвырнул в угол ботинки и нащупал ступнями растоптанные рабочие туфли.

– Айда работать! Понимаешь, старик, здесь не совсем обычная ситуация. – Кирюхин вышел в коридор вслед за начальником. – Я вообще-то не понимаю, когда они успели пронюхать, что ты ведущий хирург. Ладно бы днем, когда главные информаторы – нянечки, шастают, как по проспекту, а сейчас все-таки четыре утра. И прямо с ножом к горлу: «Зови Панкратова! Хотим, чтобы он оперировал. Доктор Панкратов у вас лучший хирург, мы знаем». – И, главное, никаких других разговоров, стоят на своем, – с возмущением произнес Кирюхин.

– А что, разве это не так? – улыбнулся Андрей. – Ты с этим не согласен?

– Так-то оно так, да только как бы нам его не потерять, больно уж тяжелый парнишка.

– А кто они: родственники, бандюки?

– Черт их знает. На бандюков как будто бы не похожи. Странные какие-то люди, секта, что ли, какая-то.

– А больной-то с чем поступил?

– Дело кислое, Андрюха. Проникающее ножевое ранение, похоже, с повреждением печени... Живот, как барабан, полагаю, полон крови. Ранение косое в области правого подреберья, раневой канал идет вверх, прямо к печенке. Давление, пульс на нижних показаниях.

– Не весело, – согласился Андрей Викторович, пряча густые каштановые пряди под хирургическую шапочку и подмигнув светлым голубым глазом: – А мы с ней повоюем, с бабулькой этой, что с косой здесь где-то бродит, охотится. Очень уж я злой с недосыпа. От самого бульвара, где меня мусоровозка выкинула, пешкодралом шлепал. А машины от меня так и шарахались – еще бы – какой-то серийный маньяк в дамской шапочке! – Он глянул на часы. – Ни фига себе – срочный вызов профессора! Американцы бы меня дисквалифицировали.

– Сравнил... Они там из собственной виллы, что рядом с госпиталем, прямо в шикарную тачку – скок! И через пять минут у стола.

– Когда поступил раненый?

– Часа два лежит. А они разрешения на операцию не подписывают. Тебя ждут.

– Бред какой-то! Ну, прямо, как в кабаке – подай это, принеси то... раньше уж если врачи решили, что операция необходима, больного прямо на стол везли, без всяких там дискуссий с идиотами.

Они вышли из ординаторской и двинулись по коридору.

– Так раньше ж доктор был – царь и Бог. А теперь – дешевая наемная сила. – Виктор оседлал свою любимую тему сравнения «вчера» и «сегодня».

– Перестали нам доверять, считают жуликами и холуями. Пресса, телевидение все время талдычат: врач нынче взяточник и халтурщик. А разве мы этого сами не видим? Новая формация лекарей пришла на смену – капиталистическая по сути и наглая по содержанию. Они не по одному. Они пачками прут, как тараканы из щелей. И все хватают, хватают, как только не подавятся! – разгорячился Андрей.

– Так ведь мы ж с тобой такими не стали! И не мы одни! -с чувством поддержал друга Виктор. – Что ж всех с дерьмом мешать!

– Да тише ты митингуй, больных разбудишь.

– Так обидно, Андрюша! – закусил удила Виктор. – Ведь мы же никогда не халтурили. И не плакались больным на малую зарплату. Взятки не тянули. Если давали, не отказывались, чего уж там скрывать – брали. Но заметь, брали только после операции, по результату, как говорится. От благодарных выздоравливающих, причем коньячок и шоколад.

– Можно сказать, золотой стандарт, – засмеялся Андрей.

– Да, своего рода спасение своей печенки от цирроза вследствие применения дешевых напитков, – согласился Виктор, незаметно щупая себя за правый бок.

– Да разве все таскали коньяк? За спасибо работали! От бедных да стариков не отбрыкивались. А сейчас их гоняют почем зря, да и гоняют-то кто? – все больше вдохновлялся Панкратов ночной коридорной дискуссией. – Гоняют их в основном безусые доктора. Чего не напридумывают, чтобы только к себе в отделение не положить. Но стоит только этим пузанам с башлями появиться на горизонте, все уже стоят во фронт, с навешанными улыбочками: «Чего изволите-с, господа?» И этак ручкой поведут и ножкой шаркнут. А ведь в хирургии в большинстве своем они ни бельмеса не смыслят. – Они вошли в лифт, который принял в себя вжатую кнопку и с недовольным вздохом двинулся вверх.

– Честно говоря, при такой зарплате, как у нас, коммерческий подход вроде как-то даже оправдан. – Скомкав шапочку, Виктор утер ею вспотевшую от волнующего разговора лысину. – И все прекрасно понимают, кто теперь заказывает музыку. А ты будь любезен, пляши под их дудку. Вот и этот больной, смотри – бандит, а ведь требует к себе повышенного внимания. Заведующего отделением ему подавай! А порядочный человек, даже заслуженный, разве стал бы выламываться...

– Бандит, кстати, Витя, тоже человек, имеет право, как и его родственники, за жизнь бороться.

– Но не тебя же вытягивать ночью из постели! У нашего брата, хирурга, смертность знаешь какая? Как у летчиков-испытателей. На износ нас употребляют, Андрюха!

– Операционная готова?

– Давно. Через пять минут и я бы сам к столу встал, без всякого ихнего разрешения! – махнул рукой Виктор. – Так что все уже на старте: сестры помыты, инструменты простерилизова-ны, стол накрыт.

– А хирурги? – притворно нахмурился Андрей, ожидая традиционной шутки.

– Хирурги пьяны и носы в табаке, товарищ начальник, -отрапортовал Виктор. Суеверные ритуалы, берущие начало невесть от каких времен, здесь неизменно выдерживали, задабривая провидение или какие-то высшие силы, оберегающие страждущих и врачующих.

Они подошли к предоперационной.

– Надеюсь, он сейчас там не наедине с родственниками?

– Как можно, Андрюша, – зевнул Виктор, – возле него сестра и реаниматолог. Хотя заметь, последняя была этим обстоятельством крайне недовольна, ворчала.

– Ничего, перебьется, курица.

– Эх, если бы сразу же взяли, – опять завел старую пластинку Виктор, – сейчас бы, наверное, я уже лежал на диване в твоем кабинете и хорошие сны смотрел.

– Это вряд ли, Витек, – поспешил его обрадовать Андрей. -Когда проходил через приемник, по ходу осмотрел двух больных. Острый аппендицит. Надо оперировать.