Борис Кузьменко - Приишимье

• Название: Приишимье
• Автор: Борис Кузьменко
• Издательство: Кайнар
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1988
• ISBN: 5—620—000021—4

Очередная книга из серии «Заповедные места Казахстана» посвящена краю, называемому Приишимьем. Автор рассказывает о реке Северного Казахстана — Ишиме. Описаны ландшафты, прилегающие к пойме реки, ее ихтиофауна, животный мир речной долины.

Сохранить реку и ее окрестности для будущих поколении — главная идея книги.

Для широкого круга читателей.

---

А совместными усилиями сделано немало. За последние годы запущены ценные породы рыбы, в том числе сиговые, в озера Убиенное, Федосейкино, Половинное, Колдарь, Кушкуль и другие. Уже снят и первый «урожай».

Обществом приняты меры по спасению озера Мусино. Разработан проект и начата прокладка для подпитки водопровода от Ишима. С окончанием работ здесь будет создано озерно-рыбное хозяйство с выростным прудом.

Много сил и внимания уделяется охране охотничьих угодий, учету животных, расселению ондатры, которое является, кстати, весьма хлопотным делом. Ведь нужно не просто перевезти зверьков с одного места на другое, но и создать им определенные условия — в частности, смастерить им хатки непосредственно в воде.

А искусственные гнездовья для водоплавающих? В Северном Казахстане я впервые увидел, как они делаются.

Для гусей архитектура «домика» довольно примитивна. В густых зарослях камыша накладывают на сплавину кучу веток и сухого тростника диаметром в основании полтора-два метра и высотой около метра. И гнездо готово принять новоселов, которые, к слову, не задерживаются.

Утки более привередливы. Простота сооружения их не устраивает. Для них приходится мастерить гнезда с шатром. Делается это так. На сухом участке расчищают круг диаметром 50—60 сантиметров и устилают его камышом. Стоящий вокруг тростник связывают над гнездом пучком и получается своеобразный шалаш. Гнезда делают обычно на расстоянии двадцати-тридцати метров друг от друга, а в густых зарослях — наполовину ближе.

В общем, работа эта нелегкая, особенно если учесть, что счет идет не на штуки. Хаток для ондатр, например, ежегодно мастерят до двухсот, а искусственных гнезд — свыше полутора тысяч. В этом деле неоценимую помощь штатным сотрудникам общества охотников и рыболовов оказывают активисты. Они помогают также в заготовке сена для зимней подкормки животных, устройстве кормушек и солонцов.

И все же дело охраны флоры и фауны приобрело размах лишь после того, как за совхозами области, промышленными предприятиями, строительными организациями стали закреплять свободные земельные участки и водоемы, не имеющие серьезного народнохозяйственного значения.

Истинными их хозяевами стали первичные организации охотников и рыболовов. О масштабах этого дела говорит такой факт: совхозы Северного Казахстана сегодня «опекают» свыше 150 озер. Хорошие базы возвели на своих участках трест «Петропавловсксельстрой», завод имени Кирова, ТЭЦ-2 и другие предприятия.

Что собой представляют такие базы? Обычно это несколько домиков, сооруженных в каком-нибудь живописном месте на берегу речки или озера. В одном из них постоянно проживает сторож, одновременно исполняющий обязанности егеря, а в других размещаются приехавшие сюда на отдых рыбаки и охотники. К их услугам — лодки, различный спортивный инвентарь.

Но рыбалка и охота разрешены лишь в строго определенное время. А в обычные дни члены общества, которые по графику заезжают сюда, выполняют уже знакомые нам обязанности: заготавливают грубые корма для диких животных на зиму, мастерят кормушки, искусственные гнезда, помогают егерю в охране угодий. К слову, попасть сюда можно только по одной дороге, чтобы лишний раз не пугать животных. В охотхозяйствах создаются даже специальные зоны покоя, а также воспроизводственные участки, где добыча животных и пернатых запрещена круглый год. Под такие участки в охотхозяйствах Северо-Казахстанской области отведено девяносто тысяч гектаров.

Многое делается по сохранению и закреплению за производственными коллективами водоемов. В их обязанности входят контроль за водным режимом, снегозадержание, зимняя аэрация озер, посадка зеленых насаждений по берегам.

Можно назвать десятки хозяйств, которые добросовестно исполняют взятые обязательства. Это совхозы «Ульяновский» и «Образцовый», Петропавловский домостроительный комбинат и многие другие.

Но, к сожалению, встречаются и иные факты. Так, в течение ряда лет только брали с озера Никульское члены общества охотников и рыболовов, работающие на заводе имени Ленина в областном центре. Естественно, угодья оскудели. И тогда руководители предприятия «пробили» разрешение и за ними закрепили другое озеро — Большое долгое. Здесь история снова повторяется. Увы, таких примеров тоже немало.

Такое же положение наблюдается и в других зонах Приишимья. В Кокчетавской области, например, кроме государственных заказников большая работа по сохранению природы ведется в 25 приписных охотничьих хозяйствах. Все озера, которые не имеют важного хозяйственного значения, «расписаны» за трудовыми коллективами. Аналогичная картина и в Целиноградской области.

Как видим, охрана природных богатств стала сегодня важной заботой для многих тысяч тружеников. Характерны такие цифры. В членах Кокчетавского областного отделения охраны природы состоит свыше 155 тысяч человек, Целиноградского — 218 тысяч, не меньше людей приобщились к этому делу и в других областях региона.

Не все они имеют равный вклад, кто-то делает больше, кто-то меньше, кто-то совсем ничего не делает.

Но главное в другом — все в определенной степени имеют отношение к защите окружающей среды, флоры и фауны. То есть дело, которое раньше считалось уделом специалистов, сегодня вовлекло в свою орбиту сотни тысяч человек. И пусть пока у них не все получается — даже имеющиеся, пока еще скромные, достижения позволяют с надеждой смотреть в будущее.

А теперь хочется поговорить о нашем зеленом друге...

СЛОВО О ЛЕСЕ. В древности люди считали лес живым существом и нередко отождествляли человека с той или иной породой дерева. Если сравнивали кого-то, например, с яблоней, то этим подчеркивалась твердость характера. От березы «переходило» к человеку постоянство, от дуба — мужество, тополя — стройность, ели — терпение. Мы можем, конечно, говорить в данном случае о примитивном мышлении и наивности древних, но нельзя не признать, что отголоски их верований сохранились по сей день.

Представление о лесе, как о живом существе, вполне объяснимо. На протяжении тысячелетий он кормил, одевал и обувал, давал жилье, обогревал людей и даже лечил, снабжая их лекарственными травами, кореньями и листьями. Мог ли проявлять такую заботу бездушный природный «механизм»? И отнюдь не случайно человек отвечал лесу уважением и любовью. За ним ухаживали, оберегали от порчи и пожаров, в крестьянской семье по старым обычаям никогда не брали лесных даров сверх самого необходимого. И уж совсем за великий грех считалось развести костер близ ствола дерева и опалить его корни или без нужды отломить ветку от живого побега.

Но это — в прошлом. А как сегодня? На каких основах строит современный человек свои взаимоотношения с лесом?

В Приишимье леса занимают мизерную долю. В Карагандинской области они составляют менее одного процента общей площади. Если двигаться дальше на север, то эта цифра постепенно возрастает, но крайне незначительно — от 1,4 процента в Целиноградской области до 8 — в Северо-Казахстанской.

Тут гораздо привычнее степь. Порой едешь и час, и другой, а вокруг расстилается однообразная, скупая на яркие краски равнина, или занятая под пашню, или покрытая полынью да ковылем. Зато какая отрада глазу, когда на этом фоне вдруг возникает зеленая, почти изумрудная стена...

Леса здесь обычно бывают трех «сортов». Наиболее богатые поднялись в долинах Ишима и впадающих в него речек. По размерам они невелики. Общая площадь пойменных лесов Казахстана составляет около 160 тысяч гектаров. Из них самые обширные располагаются вдоль Урала и Иртыша, они занимают свыше 150 тысяч гектаров. Оставшиеся 10 тысяч приходятся на все остальные пойменные леса республики — в том числе и на те, что тянутся узкой лентой вдоль Ишима.

Берега реки на значительном протяжении низменные, а весной заливаются водой. Потом она спадает, оставаясь лишь в глубоких промоинах, где и заболачивается, постепенно зарастая камышом, который занимает большие площади и заходит даже в основное русло, где и стоит в воде, покачивая на ветру тяжелыми длинными султанами метелок.

Чуть повыше — ивняк. Растет густо, кустами и через эти заросли трудно, а порой и невозможно пробраться. Приходится огибать такие колонии, пространство между которыми покрыто травяным ковром. Он настолько плотен, что даже земли не видно, а тропу замечаешь лишь потому, что в этом месте растительный покров примят к почве.

Порой среди кустов высится одинокая старая ива. У нее мощный дуплистый ствол, который настолько коряв и вывернут, что диву даешься и невольно спрашиваешь себя: а не выкручивали ли дерево специально?

Чуть выше по берегу, где вода в половодье задерживается меньше всего, встречаются различные породы деревьев и кустарников. Тут растут тополь, карагач, вяз, клен, акация, колючими колониями греется на солнце шиповник, рядом черемуха. Повсюду кусты непритязательной волчьей ягоды, которая не ведает неурожаев.