Петр Заспа - Торпедой - пли!

• Название: Торпедой - пли!
• Автор: Петр Заспа
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-4226-0196-7

Наше время. Гордость Северного флота, российская атомная подводная лодка «Дмитрий Новгородский» уходит в поход — на дежурство в среднюю Атлантику. Поход как поход, если бы не присутствие на борту военспеца с хитрой аппаратурой. Высшее командование распорядилось провести в море некий секретный эксперимент. И провели…

Холодное лето 1942 года, в разгаре Вторая мировая. Назад никак не вернешься. К какому берегу не пристань — везде чужие. Главное, и свои, советские, церемониться с экипажем не станут. И атомный подводный крейсер «Дмитрий Новгородский» невольно становится эдаким «Наутилусом», бесприютным морским скитальцем.

Но трудно остаться безучастным, когда рядом воюют и гибнут твои деды и прадеды. И вот-вот поблизости прозвучит реквием каравану PQ-17. Экипаж принимает решение начать боевые действия против фашистских гадов. Атомный реактор, обеспечивающий практически неограниченную дальность плавания и полную автономность, отличное акустическое оборудование, реактивные торпедоракеты «Водопад», новейший ПЗРК, — все это делает «Дмитрия Новгородского» грозным оружием в борьбе с флотом Третьего Рейха. Подводный крейсер начинает новый боевой поход. Вернее, продолжает начатый…

---

«Одна, две, пять!» — считал про себя Максим. Когда их уже было больше десятка, он сбился. А цели все появлялись и появлялись. Доложив на центральный пост, он почувствовал, что там тоже напряглись, соображая — что бы это могло значить? Среди кучи белых точек бортовая машина выделила несколько отметок от боевых кораблей. Они метались поперек основного курса, изменяя скорость от тридцати узлов до полной остановки. Окончательно сбитый с толку, Максим в изумлении смотрел, как весь этот снежный ком перемещается им навстречу.

Индикатор рисовал все новые и новые всплески от появляющихся источников звука, разделяя их по частотам. Вдруг, у самого обреза, поднялся тонкий несмелый горбик. Максиму показалось, что с экрана ему ухмыльнулась морда осьминога. Такую высокую частоту могла породить только торпеда. Все еще не веря собственным глазам, он наблюдал, как холмик раздвоился. Теперь торпеды пели дуэтом. Прокатившийся где-то над головой отголосок взрыва все услышали и без чувствительной аппаратуры. Лодка мелко вздрогнула, откликнувшись на проникшую на глубину взрывную волну.

— Что у вас здесь творится?! — прибежал в отсек командир.

Максим хотел ответить, что вся эта вакханалия на экранах напоминает ему танцующих над головой гопак соседей, но не успел. Четыре мощных удара в корпус встряхнули лодку так, что все, кто стоял на ногах, в миг оказались распростертыми на полу. Через несколько секунд серия из четырех ударов повторилась немного подальше и несколько мягче. На табло отказов вспыхнула лампа выхода из строя антенны радиолокатора.

Дмитрий Николаевич наконец вышел из прострации и бросился к люку в центральный пост. Взвыли винты, и, пренебрегая шумовой скрытностью, лодка двадцатиузловым рывком полетела прочь из-под раздающихся над головой взрывов. Командир схватил валявшуюся на столе разведсводку. Но у западного побережья Англии не были указаны даже занимающиеся промыслом рыбаки. Здесь не должно было быть никого!

— БЧ-4 центральному!

— На связи, товарищ командир! — откликнулся Вова Кошкин.

— Ты донесение с берега получил?

— Донесения не было.

Дмитрий Николаевич задумался. Возможно, что Ту-142 закончил работу и ушел домой. Так бывало. Через несколько часов прилетит другой и связь восстановится. А может, как всегда, у них погода нелетная? Но ждать, пока все само рассосется, было не в его правилах. С этим концертом, чуть не повредившим лодку, следовало разобраться немедленно! Они еще понаблюдали со стороны за мечущимися на экране кораблями и за вспыхивающими пятнами взрывов, а когда экран постепенно опустел, командир дал команду на всплытие под перископную глубину. Шаг очень рискованный. Некстати оказавшийся сейчас над ними на орбите спутник мог легко их разоблачить. Но и ситуация требовала нестандартных действий. Прильнув к тубусу перископа, Дмитрий Николаевич удивленно наблюдал пылающее на горизонте зарево. Кругозор был чист, лишь только поднимался к небу столб черного дыма в том месте, где пламя разгоняло подступающие сумерки.

— Кошкин! — позвал он командира БЧ-4. — Сейчас всплывем для ремонта антенны локатора, а ты отработай на длинных волнах. Доложи наше место и то, что наблюдали взрывы от неопознанных кораблей.

— Товарищ командир, далеко. Могут не услышать.

— Тогда ты у меня сам побежишь, как быстрый олень, с донесением в зубах! Не услышат! А ты им уши прочисти!

Вова бросился в радиорубку, припоминая на ходу профессиональную поговорку, что связь, она как воздух — когда она есть, ее никто не замечает, но когда она исчезает, все задыхаются.

Разогнав по сторонам небольшое цунами, лодка всплыла на поверхность. Поднявшись на мостик, Дмитрий Николаевич смотрел в бинокль на полыхающее на горизонте море. Что это могло быть? Неожиданно пламя сорвалось под налетевшим ветром, и показался черный конус, очень напоминающий нос корабля. Дмитрий Николаевич удивленно подкрутил резкость. Так и есть — торчащий из воды острый нос корабля. Даже видны нити лееров.

Кряхтя, на мостик поднялся замполит. Командир молча передал ему бинокль. Сан Саныч долго смотрел на незатухающее зарево и вдруг, догадавшись, радостно выкрикнул:

— Кино снимают! А как похоже! Голливуд отдыхает!

Но, поразмыслив, он поправился:

— Хотя, может, Голливуд и снимает. Они богатые и запросто могут сжечь корабль ради красивых кадров.

Командир промолчал, но, заметив что-то вблизи лодки, вырвал у замполита бинокль.

— А это киношный инвентарь? Или отбившийся актер?

Волны несли к лодке оранжевый жилет, из которого высовывалась голова с прилипшими ко лбу волосами. Сверху кружились три чайки, приноравливаясь к качающемуся на волнах телу. Не открывая глаз, человек вяло поднял вверх руку, пытаясь испугать навязчивых птиц.

— Он живой! — удивленно произнес Сан Саныч.

Но командир отреагировал быстрее:

— Доктора наверх!

Дмитрий Николаевич посмотрел на провисающие до самой воды темные облака. Ему показалось, что откуда-то сверху доносится низкий гул, очень смахивающий на звук самолета.

Спустившись на палубу, они глядели на приближающегося пловца, который уже не подавал признаков жизни. Близость лодки спугнула чаек, и теперь они терпеливо кружили в стороне, ожидая своего часа. Жилет скрипнул, ударившись о борт лодки, и человека понесло от носа к корме. Старпом с доктором набросили на тело веревку и выволокли его на резиновый настил. Человек лежал, раскинув руки, а вокруг него стояли командир, замполит, старпом, доктор и бросивший ремонт антенны Максим и смотрели на серую куртку пловца с орлом, сжимавшим в когтях свастику. Из расстегнутой куртки торчала майка, и для того, чтобы уже ни у кого не возникало сомнений, на ней орел раскинул крылья на всю грудь.

Глава четвертая ВСЕВИДЯЩЕЕ ОКО КОНДОРА

Тяжелые облака проносились мимо фонаря кабины рваными хлопьями. В разрывах между ними мелькали серо-синие волны. Они то появлялись и пугали своей близостью, то исчезали в провалившихся до воды тучах. Нижний край облачности нависал свинцовым изорванным одеялом, заставляя лететь, едва не задевая крылом кипящие барашки волн. Морской разведчик «Фокке-Вульф-200 „Кондор“», натужно завывая четырьмя двигателями, перемалывал винтами несущийся навстречу туман. Такая погода исключала встречу с английскими истребителями, но и мастерства требовала немалого. Вылетев на разведку и контроль результатов атаки волчьей стаи папы Карла на американский конвой, они находились в воздухе уже восемь часов. Пять из них экипаж балансировал на тонкой грани между черными волнами и искрящимися над головой грозовыми облаками.

— Штурман! Ты снял танкер в момент, когда он перевернулся винтами кверху?

— Снял, командир, снял!

— Смотри! А то еще одного захода моя мокрая спина не выдержит.

В подтверждение командир с правым летчиком захрипели от натуги, вцепившись в штурвалы и вытягивая просевший самолет на безопасную высоту.

— Командир! Что-то слабенько сегодня отработали наши подводники. Я насчитал больше тридцати кораблей, а они достали всего один танкер.

— Ульрих, а ты видел, что из тридцати пять были эсминцы? Радист говорит, будто слышал чей-то SOS. Так что, вполне возможно, досталось и нашим.

— Это сколько же всякого добра дойдет англичанам?

— Не расстраивайся! — невесело усмехнулся командир. — Сейчас адмирал Дениц проведет по связи со своими волками вразумительную беседу. Они взбодрятся, перестроятся, обгонят конвой и опять вцепятся ему в пятки. А нам снова лететь снимать их победы. Дали бы хоть отоспаться!

Штурман тяжело вздохнул, оценив невеселую перспективу. Вдруг среди серых волн мелькнуло черное и длинное инородное тело. Рука натренированно схватила фотоаппарат, совместила перекрестие с целью, и затвор успел щелкнуть, прежде чем все увиденное скрылось во вставших на пути тучах.

— Командир! Ты видел?

— Видел.

— Похоже на подводную лодку.

— Ты что, лодок не видел? Скорее, это перевернувшаяся кверху дном баржа. А возможно, вообще скала или отмель.

— Может, еще раз зайдем?

— Ну уж нет! Если бы ты не снял, я и докладывать об этом не стал бы. Все! На сегодня хватит! Уходим домой.

Самолет взвыл двигателями, выведенными на максимальные обороты, и тяжело полез вверх, карабкаясь сквозь чугунные облака. На шести тысячах метров они увидели клонящееся к закату солнце. А через три часа приземлились на родном аэродроме. Еще час, и снимки легли на стол командующему первой флотилией подводных лодок в Бресте, корветтен-капитану Вернеру Винтеру.

Стрелки на стоящих в углу стройной тумбой часах приближались к полуночи. Черная французская ночь скрыла прекрасную панораму из окна на берег Бискайского залива. Лишь завывание ветра и шум волн напоминали о приближающемся шторме. Уютно потрескивал камин, распространяя по украшенному коврами залу тепло. Вернер Винтер задумчиво сидел за дубовым столом и просматривал доставленные снимки. Около десяти из них показывали разные стадии агонии танкера. Здесь все было ясно. Время доклада командира лодки об атаке и время, указанное на снимках, совпадало. И то, что судно, брошенное американцами, непременно затонет, не вызывало сомнения. Экипажу лодки однозначно засчитают уничтожение танкера. Можно отправлять в Париж, в штаб-квартиру адмирала Деница, результаты первой атаки конвоя НХ-88. Натренированным глазом опытного подводника Винтер определил тоннаж: около семи тысяч тонн. Затем взял радиограмму с лодки и улыбнулся: командир U-563 Гетц Хартман оценил танкер в десять тысяч. Что ж, это нормально. Командирам потопленные ими баржи всегда кажутся авианосцами. Далее он вернулся к странному снимку с размытой темной сигарой на фоне серых волн. Судя по времени, снимок был сделан в районе нахождения конвоя. Вернер взял лупу и еще раз миллиметр за миллиметром начал осматривать фотографию. Если вначале возникло сомнение, то теперь в том, что это произведение рук человеческих, а не природы, он уже не сомневался. И чем больше он смотрел, тем больше его охватывало волнение. Винтер вдруг понял, что точки, которые он принял за дефект негатива, — это люди. А округлые зализанные обводы — не что иное, как идеальные формы неизвестной подводной лодки! Придя к этому выводу, Вернер Винтер вскочил и возбужденно принялся мерить шагами кабинет. Услышав шум, заглянул в дверь адъютант унтер-офицер Вилли Шуман. Винтер подсел к камину и в свете огня еще раз посмотрел на снимок. Сомнений нет! Перед ним не очень отчетливое, но вполне понятное изображение неизвестной до сих пор подводной лодки противника. Перевернув фотографию, он написал свои комментарии и потянулся за конвертом.