Александр Ян - Мир полуночи. Партизаны Луны

• Название: Мир полуночи. Партизаны Луны
• Автор: Александр Ян
• Издательство: Издательства: Эксмо, Домино
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48874-2

В середине XXI века мир погрузился в Полночь — период войн и катастроф. И когда человечество оказалось на грани гибели, явились они. Высокие господа. Вампиры. Новая стадия эволюции? Высшее звено в пищевой цепочке? Симбионты? Паразиты? Носители давно известного, но неисследованного заболевания? Или одержимые, заключившие сделку с дьяволом? Они установили порядок, спасли род людской от хаоса, пандемий и взаимоистребления. Они держат хрупкое равновесие на своих плечах. Стоит ли это цены, которую платит им человечество? Горстка жизней в год, малая часть от целого. Многих такая цена устраивает. Но есть и те, кто посмел восстать против мира Полуночи.

---

Дверь в купе раскрылась, Цумэ скользнул внутрь.

— Это что за номер?

— Он с нами. Этот вундеркинд нас вычислил.

— Ненавижу детей. — Варк нарочито облизнулся, меряя Антона взглядом. — Во всех смыслах ненавижу. Сколько нам его тащить?

— По крайней мере, пока не сойдем.

— У меня билет до Львова, — сказал Антон. Он мог продлить билет или купить новый — или несколько. И по параметрам он не попадал в сетку критериев, по которым шел поиск. Пока не попадал.

— Надо же! — картинно всплеснул руками Цумэ. — А почему не сразу до Пшемышля?

— Вы уверены, что продержитесь хотя бы до Львова? — спросил Антон.

— Я продержусь. — Цумэ оскалился и спустил темные очки на кончик носа. Глаза полыхнули красным.

Антон вздрогнул.

— Вашему другу нужна медицинская помощь, — с нажимом сказал он. — А вы можете сорваться.

— Он мне не друг. Я ему просто обязан. Не бойся, не сорвусь.

Раненый сунул пистолет куда-то под сиденье.

— Ты понимаешь, что если его зацапают с нами, то уничтожат? — продолжал Цумэ.

— Если меня вообще зацапают, то отправят в Москву к матери, — сказал Антон. — Это то же самое. Она… как вы.

Он не мог сказать про маму «варк», «вампир» или хотя бы «высокая госпожа». Все еще не мог.

— Она уже кого-то?.. — спросил раненый.

Антон кивнул. Понял, что от него все еще ждут ответа, и сказал:

— Да. Брата, — что старшего, пояснять не стал.

Раненый опять прикрыл глаза.

— Попытка инициации?

Он что, мысли читает?

— Да.

— По лицензии?

Антон опять кивнул. Хотелось бы ему быть таким, как этот, — спокойным, холодным и ровным даже в бегах, даже на грани смерти… Но сдержанность никогда не была его сильной чертой, а сейчас он что-то совсем разболтался.

— Я слышал… на Западной Украине и в Белоруссии есть… всякое. И христиане запрещенных конфессий, и не только. Понимаете?

— Нет, — сказал Савин. — Не понимаю.

Антон собрался с духом:

— Во Львове пятнадцать лет назад случилось спонтанное исцеление — сами понимаете от чего. Туда бессмысленно, там перерыли все, но вдруг…

Цумэ фыркнул, раненый слабо улыбнулся.

— О'Нейла обчитался, понятно, — заключил он.

Антон ощутил, как жар заливает скулы.

— Это, наверное, смешно, — сказал он, — но…

— Это даже не смешно, просто безнадежно, — сказал варк. — Нам по-настоящему помогает только доза серебра внутрь. Если нужно быстро. «Исповедь» — подделка спецслужб. А что до остального…

— Это не так, — разлепил губы Савин. — То есть «Исповедь», может, и сфабрикована, но не вся.

Он осторожно повозился и продолжал:

— В ОАФ есть люди, которые знали О'Нейла. Он и в самом деле был данпилом.[46]

— Который появился на свет вследствие того, что отец Гомеш помахал кадилом и сказал «изыди», — фыркнул Искренников. — Ну хоть мне ты этого не рассказывай. Я тебе сам расскажу.

— Я не знаю, как именно О'Нейл стал данпилом. — Губы Савина раздраженно перекосились. — Я знаю, что он им был. Ростбиф… мой командир… дружил когда-то с Мортоном Райнером, главой секции пропаганды. Райнер был человек очень любопытный — а еще он египтолог по первой профессии. Филолог. В общем, он все версии «Исповеди» собрал и анализ провел. И восстановил прототекст. Толку от того прототекста, правда, никакого, все равно бред сумасшедшего. Но в основе там не подделка. И обросло оно не больше, чем обычно обрастает при передаче. Так что, может, никто ничего и не делал нарочно. — Террорист улыбнулся — слабо, но с каким-то затаенным лукавством. — У Райнера, кстати, вообще была репутация… мечтателя. Он, например, все доповоротные источники о старших собирал. Фантастическую литературу, фильмы, игры… все.

— Идеальный кандидат для вброса дезы.

— Его убили. — Террорист прикрыл глаза. — То есть казнили… в брюссельской Цитадели. Обычно за теми, кто не стреляет, не охотятся так, как за нами. Но Райнера они гоняли и догнали. Не знаю, из-за чего именно, он и свою прямую работу поставил лихо.

Цумэ заложил руки за голову.

— Понимаешь, я знаю, что это все воздух… не думаю, а знаю точно, потому что в Загребе как раз такой центр стоит и моя жена там и работала. Исцеления случаются. Очень редко. Только у молодых. Только под стрессом. Они полвека бьются уже, фактор выделить не могут. Это для ваших нас хлебом не корми дай крови попробовать, а в кланах не меньше половины на что угодно пошло бы — на риск сумасшествия, на то, что стариться снова начнут… чтобы больше ее в глаза не видать. Помогала бы святая вода — они бы в ней купались, а Милена — первая. Не помогает… Она и с нарезки сошла-то, когда поняла, что выхода нет и так всегда будет.

«Моя жена, — думает Антон. — Это, наверное, та Гонтар, которую убили, которую он убил… Жена. А как ему ее еще называть?»

— Так что, уж поверь мне, если бы работало, ну хоть с пятого на десятое, то этим бы пользовались вовсю — и все, кому положено, об этом бы знали. И все, кому не положено.

— Тут он прав, — тихо сказал Савин. — А кстати, что у тебя за мама такая интересная? Обычно никому моложе двадцати с момента инициации лицензию не дают. И то за особые заслуги.

— Доктор общественных наук Анастасия Кузьмичева, — ровным голосом сказал Антон. И добавил почти злорадно: — А подписал лицензию лично Аркадий Петрович Волков.

— Новая метла чисто метет, — Искренников ухмыльнулся во весь рот. — Однако интересная жизнь в столицах начинается.

Савин не поддержал этот разговор. Он продолжал пристально смотреть на Антона.

Лицо, подумал Антон. У него пересажено все лицо. Структура черепа осталась прежней, а лицо заменили. Донорским. Потому что от настоящего лица, наверное, мало что осталось, после того как группа Ростбифа убила гауляйтера Германии и Австрии фон Литтенхайма.

Убили его чуть больше года назад, на мотодроме, при большом стечении народа, когда жертва вместе с этим народом любовалась гонкой юниоров на приз «Порше».

Лидерами среди юниоров были Андрей Савин и Клаус Штанце. Когда в ложе фон Литтенхайма прогремел взрыв, оба вылетели с трассы, обоих жестоко искалечило. Штанце до сих пор не завершил курс реабилитации, а Савин с изуродованным лицом лег в дорогую частную клинику, откуда, не дожидаясь окончания курса, испарился.

Сегодняшний очерк на портале Роснета уделил много внимания тому, как хорошо было организовано прикрытие акции — Савина никто ни в чем не подозревал еще несколько месяцев…

— Значит, ты решил, что на Западной Украине есть кого искать?

— Я… слышал.

— От брата?

— Да… — Антон сглотнул.

— Он не много болтал о своих связях в подполье, — рассудил террорист, глядя в потолок. — Иначе ты бы знал, к кому обратиться в Москве. Но болтал, а то откуда бы узнала твоя мать…

— Он не болтал… Я не знаю, что он вообще делал в подполье, но он добывал данные. Не у мамы, у мамы невозможно, но подвернулся случай — машинка одного ее нового знакомого, тоже молодого.

— Понятно, — прошептал террорист.

— Нет. Вам не все понятно. Комп ломал я. Для Сергея.

— Ты хочешь сказать, — вкрадчиво проговорил варк, — что взломал комп высокого господина со всей защитой?

— Да, — с вызовом сказал Антон. — Именно это. Ну… он слишком много всего на биометрию завел, на температуру тела, скорость, память, ритм — это же все руками сделать можно.

Террорист и варк переглянулись.

— Значит, — у террориста дернулся угол рта, — лицензию дали не ей. Лицензию дали брату. Оценили. Так бывает:

— Нет, — помотал головой варк. — Так как раз не бывает. Не может быть. Если бы вербовали его самого, то инициацию в жизни не поручили бы матери. Это вообще не очень поощряется — родню инициировать. Смертных случаев больше намного, а бывает так, что вообще процесс не начинается, что ты ни делай.

Антон просто не мог больше держаться. По щекам потекли слезы.

— Я разобрался с данными о свободных охотах…[47] на западе Украины. — Он шмыгнул носом. — Нашел деревни, прикинул, как что перекрывается… словом, где стоит искать. И тут вас… встретил.

Он закусил губы, сделал несколько глубоких вдохов… Слезы унялись.

— Синдром оставшегося в живых. — Варк протянул ему влажную салфетку. — Been there, done that, got the T-shirt.[48]

— Ты очень хорошо сделал, что не стал искать контакты брата, — проговорил террорист. — Потому что она их наверняка уже нашла.

— Да, я… тоже так подумал. — Ментоловая эссенция охладила лицо, но салфетка быстро степлилась, а ему была нужна еще одна.

Варк дал еще одну.

На самом деле Антон «так подумал» далеко не сразу, а где-то через месяц. И покрылся мурашками, поняв, как легко мог бы влететь. Потому что, когда он бежал из Москвы — наугад, в полную неизвестность, — им руководила паника, а не рассудок. И то, что в приступе паники он кинулся очертя голову на Курский вокзал, а не по двум адресам, которые оставил брат, — чистая случайность.