Сергей Гомонов - Пройти неведомой тропой...

• Название: Пройти неведомой тропой...
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Фэнтези

"Слушай поэзию птиц, мудрый Владыка Атеф. Слава Царей и Цариц — в ноги Анубису тень. Смерти никто не хотел — воин, вельможа и раб. Слушай, Владыка Атеф, правду о скорбных мирах. Лодку Великого Ра, воды Священной Реки, негу живых на пирах благостным взором окинь. Радостью дня нареки песню, что пела струна. Завтра горят цветники, завтра за меру зерна — бойня… Там не ласкает жена, там не качают ветра в мире загробного сна Лодку Великого Ра. Завтра хороним тела, многие тысячи тел, всех фараонов дела вижу на черной плите. Слезы разрушенных стен вижу, и там я ослеп. Сета рабы в темноте Царству закончили склеп. Жизни хотел Имхотеп, вечности ждал Хорджедеф… Мир погружается в тень, помни, Владыка Атеф, помни… Амт — крокодил или лев — нам вырывает нутро. Линии огненных дев лижут разрушенный трон. Пей, молодой фараон, пей наслаждения сок, сладкий полуденный сон мира последних часов. Вижу плывущий песок саваном наших столиц. Ты же, пока не усоп, следуй за голосом птиц. Радуйся пению птах, силе любви и добра, звездному небу, а там Лодка Великого Ра — Солнце!" Влад Павловский

---

Завидев племянника живым и невредимым, Сетх помрачнел. И не успели еще Нетеру занять свои места, нынешний правитель Та-Кемета заявил:

— Исет нарушила законы Маат, подписав мерзкий богам договор. Своими чарами она заставила многих сочувствовать себе. Это несправедливо. Однако я вижу, что богоравные не могут воспрепятствовать ее волшебству. Суд не будет праведным, пока в зале присутствует моя коварная сестра. И посему я не желаю участвовать на судилище, покуда она здесь. Она затмит разум Нетеру, а я окажусь беззащитен. Я не желаю, чтобы среди судей находились женщины, вступившие в сговор против мужчин. Пусть лишь Нетеру-мужчины удалятся со мною на остров, где и продолжится слушание. Если нет — я сейчас же уеду из Гелиополя.

Исет посмотрела на Тота, а он скосил узковатые, подведенные сурьмою глаза на Ра.

Хору хотелось крикнуть, что Сетх лжет. Мать никогда не вмешивалась чарами в решение судей. Но он помнил наставления Хентиаменти, а потому заставил себя смолчать.

— Да, — рассудил Ра и погладил свою бородку. — Твои опасения небезосновательны, Сетх. Суд не будет продолжаться, покуда мы не удалимся на остров и не воссядем там в отсутствие женщин.

Нетеру возроптали.

— Сейчас Ра уляжется на землю и станет говорить, что больше никогда не взойдет в свою ладью, если мы будем упорствовать, — усмехнувшись, шепнул Инпу на ухо брату. — Это его излюбленный довод во всех спорах…

Дряхлый Ра уже сползал со своего трона.

— Не стоит, отец! — звонко воскликнула Исет, поднимая руку, и все замолчали, а она продолжала в оглушительной тишине: — Не утруждай себя, великий Ра! Мы с Хатхор и Нут удалимся, вы можете продолжать без нас, здесь.

— О, нет! — воспротивился Сетх, с ненавистью глядя на свою непокорную сестру. — Эти места слишком открыты. И невидимая, ты будешь влиять на нас! Так дело не пойдет! Либо мы отправляемся на остров, либо я покидаю небесный Ростау и уже больше никогда не явлюсь на судилище! Это мое слово против слова сестрицы. Решайте!

Большинству Нетеру и Хору с Инпу было ясно, что Сетх оставляет за собой право на чары. Очутившись на острове, он не откажется от волшбы. Ра закроет на это глаза, а быть может, даже поддержит своего защитника. Сильнее Сетха только женщины, от них-то он и решил избавиться сегодня, еще до начала слушания…

— Хентиаменти, сынок, — Исет взяла за руку старшего сына, и Сетх отвернулся, делая вид, что ему неинтересно, как поведут себя его враги, — твой отчим будет покушаться на жизнь Хора. Если сил твоих не хватит, дай мне знать…

— Да будет так, мама, — Инпу обнял Исет за плечи и слегка прижал ее к себе. — Когда будет туго, я пришлю весточку. А ты тем временем позаботься о нашей с Хором армии. Я вижу, что Сетх замыслил прорыв, и вам с Небтет придется стать во главе войска вместо нас.

Нетеру покидали зал. Молча вышел за ними Хор. Инпу кивнул напоследок матери с бабкой, уверенно надел шлем и, шакалоголовый, направился к сходням.

Ладья отплыла.

6 глава "Предательство" Инпу-Хентиаменти

Душная, знойная ночь — словно и не бывало вчерашней грозы, будто и не катил рядом свои изумрудные волны Великий Хапи, омывающий берега острова, куда удалились для дальнейшего разбирательства мужчины-Нетеру…

Хор спал на циновке под льняным навесом. Тихо шуршали ветви старых финиковых пальм. Огромные листья, похожие на вымокшие птичьи перья, чернели на фоне звезд, где отражался Небесный Хапи, пролитый миллионы миллионов лет назад создателями всего сущего Шу и Тефнут…

Юноша спал, задремали и воины, опершись на копья. Хентиаменти, старшего брата, не было сейчас в Ростау, он проник глубже, ибо нельзя было отложить дела, ожидавшие судью и палача Дуата…

А тем временем в зарослях тростника мелькнула тень. Один из охранников проснулся, приоткрыл глаз и, узнав пришедшего, кивнул. Дремота вновь накатила на него.

Хор видел во сне свою мать, которая, не находя покоя, спустилась в святилище своего супруга1 и теперь молча стояла на коленях, опустив ладони на холодную плиту саркофага жертвенного быка. Она ждала ответа, но безмолвен был гранит.

________________________________________________________________________

1 "спустилась в святилище своего супруга" — храм в погребальном комплексе, так называемый Серапиум, место поклонения богу Апису (Серапису) — воплощению Осириса в мире смертных. Апис — жертвенный бык с черной головой и белым туловищем. Такой бык считался священным и если жил более 28 лет (возраст Осириса, когда тот был убит Сетом), то был ритуально заколот, а мумию его хоронили в Серапиуме.

________________________________________________________________________

И вдруг под ноги Хору метнулся черный шакал, обретая человеческий облик и становясь Инпу-Хентиаменти:

— Сотвори "призыв", Хор! Живо!

Сын Усира воззвал:

— ЯВИСЬ! — и услышал вскрик.

Он в недоумении проснулся, хватая меч. На колени пред ним падал Инпу, всадивший себе в грудь тонкий клинок.

— Инпу! Что делаешь ты?! — Хор рванулся к нему. — Брат!

Инпу колотился в предсмертной агонии.

К ним бежали охранники. "Призыв" в мире сна вырывал из человека, находящегося в грубом мире, его Ба, а потому "призванный" поневоле хватался за грудь, сжатую тисками внезапной боли. Хентиаменти убил сам себя, нечаянно всадив предназначенный для Хора клинок в собственное сердце.

— Инпу! Что ты наделал?!

Но юноша видел, что брату не помочь, что тот уже ушел к извечным богам. Хор тряс Инпу за плечи, гладил по окровавленной груди, прижимал к себе его запрокинутую голову, а воины в растерянности стояли над ними.

И тут темная волна прокатилась вдоль тела мертвеца, ужалив Хора ледяной болью, и сын Исет и Усира отпрянул. Мираж рассеялся. На земле оазиса лежал мертвый разбойник.

— Сетх… — пробормотал юноша, узнавая во всем этом чародействе руку дяди.

Хор едва совладал с обуявшим его сердце гневом. Но труп вспыхнул, мгновенно сгорел и рассыпался прахом. Нынешний правитель Та-Кемета предпочитал не рисковать и не оставлять следов своих преступлений.

Как сообщить о том Хентиаменти, пребывающему в Дуате? Но… неспроста приснился Хору тот сон! Брат знал и предупредил. Если сможет — он появится и сам…

7 глава Перевозчик Анти и перстень Исет

Я не находила себе места. В моих покоях собрались почти все отвергнутые женщины-Нетеру и жена Хентиаменти, Инпут. Слабая волей, но сильная чувствами Небтет тихо плакала, прильнув к западному окну. Хатхор покачивала чаши маленьких серебряных весов на столе. Наша мать, Нут, покинула Ростау еще засветло.

Неспокойно было мое сердце за сыновей. Сетх заманил их на тот остров далеко не с чистыми помыслами…

Лишь Инпут невозмутимо шила, не глядя на нас. Супруга Хентиаменти — очень сильная женщина, однако она еще не стала матерью и не знает, что это такое, когда тысячи раскаленных игл вонзаются в твое сердце в страхе за того, кто, казалось бы, еще совсем недавно ворочался под ним…

— Нельзя было подписывать тот закон, Исет… — прошептала сестра, когда я шла мимо нее.

Инпут сверкнула огненно-черными глазами, но ничего не сказала. И только тут я поняла, как страшно ей за мужа. И все же Инпу — уже взрослый, опытный воин. А Сетху его смерть не принесет никакой выгоды. Да о чем я говорю! Как можно? Ведь и Хентиаменти — мой сын! Но Хор… Хор — это другое…

— Видишь, чем обернулся наш просчет! — продолжала укорять меня Небтет.

— Не стоит! — проговорила Хатхор. — Не стоит сейчас об этом! Выбор сделан.

Инпут опустила голову и вновь принялась за шитье.

Мне стало душно, и я решила спуститься во двор.

Нетеру выделили для суда пять дней, пять несуществующих дней1. Именно в эти дни были рождены мы, дети Геба — Усир, Сетх, я, Небтет и Хор-старший, наш брат. Теперь точно так же решалась судьба внука Нут и Геба. Суждено или не суждено будет родиться в Ростау объединителю двух земель? Кто знает…

______________________________________________________________________________

1 "пять несуществующих дней" — так называемые "эпагоменальные дни". По древнеегипетскому мифу, Ра, супруг богини неба, Нут, узнав об измене жены с богом земли, Гебом, проклял ее, сказав, что не сможет она родить ни в один из дней года. Бог мудрости, Тот, помог Нут, добавив к существующему году еще пять дней, во время которых родилась пятерка братьев и сестер — Осирис, Исида, Сет, Нефтида и Хор-старший. Впоследствии эти дни стали приурочивать к началу разлива Нила — с 18 по 22 июля. В это время древние египтяне отмечали рождение нового года. При этом третий "добавочный", день — 20 июля — считался несчастливым, ибо на него приходилось рождение приснопамятного Сета.

______________________________________________________________________________

Было очень душно. Что там мои мальчики? Молчал небесный Хапи, мерцая и переливаясь в тишине. Накидка Нут была сегодня особенно черна.