Анатолий Маевский - Нерожденные

• Название: Нерожденные
• Автор: Анатолий Маевский
• Жанр: Ужасы и Мистика

Рассказ написан для конкурса ЗЛАЯ ЗВЕЗДА, посвященному годовщине Чернобыльской катастрофы. Занял 1 место.

---

Они втроем двинулись вниз с холма.

— А что такое ночь? — спросила девочка.

— Ночь — это когда на небе звезды, когда совсем темно и все спят — сказал Николай. — А ты разве не знаешь, что такое ночь?

— Нет — подумав немного, ответила девочка. — У нас не бывает ночи.

Николай внимательно посмотрел на нее и вздрогнул — у девочки были знакомые глаза, знакомые черты лица.

— Дети! А что вы делаете здесь, вечером, так далеко от дома?

— Мы тебя пришли встречать — ответил мальчик.

— Меня?!

— Да, тебя, папа — спокойно ответил мальчик.

— Мы так долго ждали тебя, папа — добавила девочка.

Николай остановился, покрываясь холодной испариной: " Бред какой — то, я болен, или мне это сниться!" Он сильно ущипнул себя за руку — боль немедленно отозвалась, снимая все сомнения в реальности происходящего.

— Я ваш папа?!

— Да — удивленно ответил мальчик.

— А как меня зовут?

— Папа Коля, папа Коля! — затараторила девочка.

— Рогожин твоя фамилия. И наша тоже — добавил мальчик.

— А маму как вашу зовут?

— Мама Света, мамочка Света! — запрыгала девочка.

Николай без сил опустился прямо на землю, сжимая в руках свой шлем. Дети присели рядом. Все трое молчали, глядя на красивый закат. Было спокойно и тихо.

— Здесь солнце заходит когда-нибудь? — нарушил молчание Николай.

— Нет — ответил мальчик. — У нас всегда так.

Вновь воцарилось молчание.

— А вас, дети, как зовут? — собрался с мыслями Николай.

— Мы не знаем. У нас нет имени — ответил мальчик. — Ведь мы так и не родились. Мы просто знаем, что мы брат и сестра, поэтому мы всегда вместе. Мы не меняемся, мы всегда такие, как сейчас.

— А почему вы думаете, что я ваш папа? — немного помолчав, спросил Николай.

— Мы знаем. И ты знаешь. Посмотри на нас — ведь мы похожи на тебя. И на маму.

Николай внимательно вгляделся в лица детей — ошибки быть не могло, — это его дети.

Он обхватил голову руками и тихо заплакал:

— Я знаю, знаю! Я всегда помню о вас. Простите меня, простите нас с мамой!

Дети сели рядом и обняли его. Они стали гладить его своими теплыми руками:

— Не плачь, папа! Так уж получилось. Главное, что вы помните о нас. И молитесь за нас, как можете.

Николай плакал, вспоминая, как он давал молчаливое согласие своей жене на аборты, злясь на себя, что он не может, или недостаточно хочет, запретить ей делать это. И никакие житейские и личные проблемы не могли сейчас оправдать ни его, ни Светлану. Мы боимся собственной трусости и слабости, мы боимся думать и вспоминать о наших детях, убитых по нашему согласию еще нерожденными. Наших детей, беззащитных и даже не имеющих имени.

— Папа! Пойдем! — сын легонько потянул Николая за рукав.

— Куда?

— Туда, где мы живем.

— А почему я с вами? Я умер?

— Мы не знаем. К другим детям, которые здесь, тоже приходят их родители. Побудут немного и уходят. И дети их уходят вместе с ними.

— Куда они уходят?

— Никто этого не знает.

— Я тоже хочу забрать вас.

— Мы знаем, но тебе пока нельзя сделать этого.

— Почему?

— Ты не можешь еще долго быть с нами. Там, — мальчик показал рукой куда-то в сторону темных холмов, — ты должен сделать еще что-то важное.

— Что?

Сын в ответ передернул плечами, и, поднимаясь, мягко сказал:

— Не знаю. Пойдем домой!

Девочка взяла отца за руку:

— Пойдем, папа! Мы покажем тебе наш домик, в котором мы живем.

Так они и пошли втроем, по зеленым плюшевым холмам, держась за руки. Туда, где всегда заходило солнце.

4

Поднявшись на вершину очередного холма, Николай ахнул: перед ним, внизу открылась панорама огромного города, сияющего огнями.

— Что это?

— Это город. Там тоже живут дети. Такие, как мы. Таких городов здесь много.

— А вы где живете?

— Мы живем в деревне, не доходя до города. Нам там больше нравиться.

Сколько они шли, Николай не знал, но усталости не было вовсе. Они спустились с холма и вошли в небольшую деревеньку с аккуратными разноцветными домиками. По улицам бегали веселыми шумными стайками дети. Некоторые из них были совсем прозрачные, как будто сотканы из тумана.

— А почему эти дети такие прозрачные? — спросил Николай.

— О них не помнят их родители. Или не хотят помнить — ответил сын, — Но они есть, и они ждут своих родителей.

Дети окружили Николая. Они были разные: и совсем маленькие, и подростки. Дети с неподдельным восторгом рассматривали Николая, трогали его комбинезон и шлем, который летчик держал в руке.

— Дядя! Ты пришел за своими? — слышалось со всех сторон. — А когда наши папы и мамы придут за нами? Скажи, ты же знаешь.

— Придут, детки, придут ваши мамы и папы за вами. За всеми, но не сразу.

— А ты заберешь своих?

— Да, обязательно.

Дочка прижалась к Николаю и с гордостью сказала:

— Это мой папа! Он заберет нас. Он летчик. Военный.

Дети с восхищением замолчали, разглядывая Николая.

— Папа! Пойдем! — позвал сын.

Вскоре они пришли к маленькому домику на окраине деревни. У домика была желтая крыша и светло — зеленые стены. Вокруг дома было много красивых цветов и небольшие цветущие деревца. Во дворике, огражденном невысоким заборчиком была песочница, несколько разноцветных лавочек и качели.

— Ну, вот, мы и пришли — затараторила дочка, взбираясь на качели. — Папа! Поиграй с нами!

— Нам некогда, сестренка. Папе нужно помочь. Да и место нужно приготовить для нашей младшей сестры — она уже скоро придет к нам.

Девочка захлопала в ладошки:

— Ура! К нам идет сестричка! Нам теперь будет веселее!

Николай взял сына за плечо:

— Постой, сынок! Какая сестричка к вам придет?

— Наша, папа. Твоя дочка. Младшая. Вот, посмотри! — сын достал из кармана рубашки небольшое зеркало в железной оправе. — Посмотри сюда!

Николай всмотрелся в зеркало, изображение в котором стало расти и расти. Он увидел маленькую девочку на руках у его жены, Светланы. Ребенок улыбался и играл мамиными волосами.

— Она еще там — сказал мальчик, — Но скоро будет здесь, с нами.

Николай похолодел:

— Я ничего не знаю о ней.

— Ты и не узнал бы ничего, если бы сюда не попал. А теперь знаешь. Мама не хочет отпускать ее к нам. И врачи не виноваты — они ведь не знают, что и посоветовать маме. Никто не знает, как все будет после аварии, как все закончиться.

— Что закончится?

— Авария на станции, папа. Ты же оттуда. Если на станции что-то пойдет не так, то будет новый взрыв. Потом еще, и еще. Тогда в наши края за многими детьми придут их родители. И придет много новых детей, очень много. Жалко их. Жалко всех. Пойдем, посмотришь, и сам все увидишь.

Раздался легкий треск, и рядом с ними появился большой, в рост взрослого человека, полупрозрачный шар, слегка переливающийся в отблесках Солнца.

— Заходи, не бойся — мальчик легко прошел через стенку шара и исчез внутри.

Николай протянул руку к шару. С легким треском рука прошла сквозь стенку. Летчик шагнул вперед, и оказался внутри шара, рядом с сыном. Мальчик посмотрел на отца:

— Ты готов?

Летчик кивнул головой.

Ничего не произошло, только он ощутил еле заметное головокружение. Стенки шара стали почти прозрачными, и Николай с сыном растворились в темноте.

Они мчались в темноте над спящим городом: Николай вздрогнул — он узнал ночную Припять, ему приходилось не раз летать ночью над этим городом. Впереди показались знакомые очертания ЧАЭС, залитые огнями. Они подлетели ближе. Здание 4-го энергоблока было целое!

— Сынок! Что это? Неужели успели отстроить блок после аварии? Он же был разрушен наполовину.

— Нет, папа, это прошлое. Здесь сейчас 26 апреля 1986 года. Время: 1 час 21 минута. Сейчас начнется, смотри! — тихо сказал мальчик.

Вдруг раздался громкий хлопок. Часть крыши 4 энергоблока разлетелась в стороны. Легко и непринужденно, словно играючись. За крышей посыпались стены блока. Изнутри разрушенного циклопического строения вырвался ослепительный столб бело — синего свечения и полетели горящие обломки разной величины. Все это произошло за считанные секунды. Вспыхнула во многих местах разрушенная взрывом крыша. Клубы дыма с проблесками пламени, повалили из вырванных взрывом окон и разрушенных проемов стен.

Николай невольно отшатнулся.

— Смотри, папа — это взорвался реактор. Если люди не смогут сделать все правильно, то скоро взорвется еще три.

— Но ведь они же не взорвались!

— Не знаю. Все вращается по кругу в этом мире, а здесь, видишь сам — все только началось, и может развиваться совсем по-другому, не так, как в твоем прожитом времени.

— Тогда где же мы?

— По-вашему, мы сейчас в прошлом. Мы смотрим глазами ТЕХ людей, мы — в ИХ настоящем.