Татьяна Кухта - Стрелки

• Название: Стрелки
• Автор: Татьяна Кухта
• Жанр: Русская классическая проза

---

Они шли по выверенным заранее потаенным тропам, сжимая в руках теплые еще клинки, расходились по призрачным селениям, где их с надеждой и тревогой встречали друзья. Никто еще не знал - победа это или поражение, кто жив, кого убили, в чье лицо они будут целиться теперь молнией... ничего еще не знали они.

Три десятка из уцелевших назначили встречу в Эрнаре. Сразу после Пустоши они разделились и пошли по трем разным дорогам. По одной из этих дорог вел людей Гэльд.

Он ехал впереди и часто оглядывался. Только два знакомых лица было в его отряде: Данель, упрямый южанин, и Верн, русоволосый смешливый юноша, который часто бывал гонцом в Эрнаре. Верхом кроме него ехали только двое, на остальных конях везли раненых и убитых. Они тоже были чужими, но когда Гэльд видел их, сердце его сжимали боль и тревога. Он знал, что Хель жива, что брат его Эверс ведет в Эрнар другой отряд, да и сам он уцелел, стало быть, повезло. И все-таки было тревожно. Еще - оставалась тень дикой радости, которую ощутил он, когда с его клинка сорвалась первая молния...

Гэльд оглянулся и увидел, что один из его людей отстает. Вид у него был совсем изможденный, и он прихрамывал. Гэльд подъехал к нему, соскочил:

- Кто ты?

- Итер из Хатана.

- Устал?

- Вот еще... - проворчал тот, тяжело дыша. Гэльд заставил его сесть и стащить сапог. Щиколотка правой ноги была обмотана грязной тряпкой. По тряпке расплылось бурое пятно.

- Ранен? - строго спросил Гэльд. Итер махнул вскудлаченной головой.

- А молчал зачем?

- Что я, один такой?

- Леший тебя возьми! - вздохнул Гэльд, выпрямляясь, и окликнул светловолосого паренька, который был ближе других:

- Эй, помоги-ка мне!

Тот подошел, молча взглянул на Гэльда усталыми, невероятно синими глазами и подхватил Итера под руки. Вдвоем они усадили раненого в седло, и Гэльд быстро пошел вперед, обгоняя остальных. Вскоре он с удивлением обнаружил, что светловолосый паренек идет рядом.

- Что тебе? - спросил Гэльд.

Паренек улыбнулся чуть смущенно:

- Ты Гэльд? Я слышал о тебе...

- Да ну? - Гэльд не выдержал, улыбнулся в ответ. Паренек напомнил ему Эверса, только на вид потише, на девочку похож. - А ты кто?

- Мэй... Из Ландейла.

- Тоже слышал, - серьезно кивнул Гэльд.

- Далеко еще идти?

- А что, устал?

- Нет, - паренек явно обиделся, - я за раненых беспокоюсь, чтоб успеть. И вообще... - он замялся.

- Ты из чьего отряда? - перевел разговор Гэльд, видя его смущение.

- Хозяйки... - почему-то шепотом ответил Мэй.

- Подвладный? У нее же подвладных нет.

Мэй улыбнулся:

- И нет, и есть...

- Загадками говоришь, парень, - с досадой заметил Гэльд.

Мэй покраснел и замедлил шаг, явно стараясь отстать. Гэльд не стал продолжать разговора - не хватало ему навязываться в собеседники простолюдинам. Хотя, стоило бы расспросить его о Хели... Где она сейчас, Хель? Почему пошла с другим отрядом? Впрочем, с ней Саент, он убережет ее. Мог бы и он, Гэльд, беречь, да видно, она этого не хочет...

Было уже утро следующего дня, когда они подошли к воротам Эрнара. На стук вышел, зевая, незнакомый стражник, оглядел их и вдруг с радостным криком ринулся к Итеру. Гэльд сердито окликнул счастливого родича и велел вначале открыть ворота. Отряд вошел во двор. Встретили их такой суматохой, что они растерялись. Раненых снимали с коней и уносили в дом, здоровых обнимали, не разбирая, где свой, где чужой. Гэльду также досталось несколько дружеских объятий. Прибежала встрепанная Антония, за ней пятерка младших братьев.

- Что, все здесь? - спрашивал Гэльд, увертываясь от поцелуев.

- Да, все, все, - всхлипывала Антония. - Эверс спит уже, и ты иди, там все готово...

- А Хель? - перебил ее брат.

- Ох, - сказала Антония, - я не знаю. Кажется, нет еще.

Сердце больно кольнуло, но Гэльд успокоил себя: "Просто задержалась. Придет. И с ней же Саент..." Антония и братья уже тащили его в дом, а он слишком устал, чтобы сопротивляться. И заснул, даже не раздевшись, а когда проснулся, было уже далеко за полдень.

Гэльд вышел во внутренний двор, который больше походил на военный лагерь расседланные кони, часовые, стяги. Под ноги ему бросился Знайд, по-щенячьи повизгивая от радости. Гэльд потрепал его по загривку и увидел Саента.

Они встретились, как старые друзья.

- А где Хель? - спросил Гэльд нетерпеливо.

- Что? - Саент запнулся. - Разве она не здесь?

Гэльд побледнел:

- Да ведь она с тобой была!

- Заплутал я в темноте, один дошел...

Гэльд оттолкнул его:

- Где остальные из отряда?

- Спят...

- Подымай! - и бросился седлать коня.

Через четверть часа десять человек подъехали к воротам. Родич Итера уставился на них:

- Вы куда?

- Хозяйку искать! - бросил один из ландейлцев.

- Так ведь Мэй поехал еще с утра...

Мэй? Гэльд удивился и вдруг вспомнил:

"... - У нее же подвладных нет.

- И нет, и есть..."

- Вперед! - бешено крикнул он.

Десять всадников один за другим поскакали по лесной тропе - туда, где недавно проходил отряд. За ними увязался Знайд. Натолкнувшись на развилку, они разделилась и замедлили бег, а когда начались заболоченные колючие заросли, и вовсе спешились. Не замечая времени, продирались через кусты, обшаривали чуть ли не каждое дерево и каждый пригорок в поисках следов, кричали, звали напрасно. Саент, который после каждой неудачи становился все больше похож на побитую собаку, вдруг вспомнил, что последний раз видел Хель у дуплистой дички с засохшей верхушкой. Гэльд знал эту дичку, она росла у самой тропы в десяти минутах конного бега отсюда. Поскакали туда и уже от дички начали поиски заново.

Солнце уже склонялось к закату, когда они вновь собрались на тропе. Хели не было. Кто-то, пряча глаза, сказал, что надо возвращаться в замок и выводить всех. Гэльд сгоряча посулил его лешему, но тут же понял - верно. Вдесятером они здесь ничего не сделают. Он хотел уже поворотить коня, как Знайд залаял, и тут же из-за поворота донесся стук копыт.

Кто-то потянулся к клинку, но его одернули - судя по звуку, всадник был один. Знайд, которого одернуть было некому, с лаем бросился вперед. Донесся обрывок веселого голоса, и навстречу им выехал на гнедом коне Мэй. На луке его седла сидела Хель.

У Гэльда точно оборвалось что-то в груди. Он смотрел, как другие, опомнившись, бегут к этим двоим, как ошалело прыгает среди них Знайд, как кто-то предлагает Хели своего коня, а она качает головой и еще крепче обвивает рукой шею Мэя, и Мэй крепко держит ее за пояс, и синие глаза его сияют... Гэльду захотелось хлестнуть коня и ускакать, куда глаза глядят. Так вот он какой подвладный. Мальчишка! Как она смотрит на него. Или просто радуется, что ее нашли? Нет, это не только радость...

К Гэльду подъехал Саент, его широкое заросшее лицо неудержимо сияло:

- Заблудилась! Тропы в темноте перепутала! Мэй, леший, умен - мы отдыхали, а он искать бросился... Да ты, никак, не рад, Гэльд?

- Рад, - проговорил сквозь зубы Гэльд и так рванул поводья, что конь взвился на дыбы, едва не сбросив его. Конь Саента шарахнулся.

- Ну и радость у тебя, - проворчал Саент.

Гэльд ничего не ответил.

Не дописана хроника эта,

но огонь приникает к листам,

но травой покрывает планета

проржавевший обломок щита...

"Будучи в расцвете сил и памяти и сознавая, что жизнь моя может прекратиться раньше, чем назначено Предком, доверяю я, Гэльд Эрнарский, камням, хранимым Предком, то, что должно быть сокрыто и сохранено навеки. В черный год, лишивший меня Светлой, был мне передан этот браслет - ибо носить его по праву больше некому - с тем, чтобы укрыть и сберечь среди мятежей и кровопролитий. И потому я прячу его, а не ношу у сердца, в котором неисцелимая боль. Пока не прервется жизнь моя, мне ее не забыть, как не забудет и тот, от кого я принял этот браслет. Вместе же с браслетом передан мне был наказ записать то, что произнесено. Не зная сути этих темных слов, я, как неразумный ученик, повторяю: там, где Северный Тракт пересекает Кену и уходит в дикие земли, был сожжен Мост, соединяющий времена, чтобы Навье воинство не нашло путь туда, куда смертному вступить не дано. Незримыми узами связал Мост наши судьбы и связывает поныне, и не будь его, может, не было бы горчайшей нашей утраты. Вот все, что сказано мне, и долг свой я исполнил, но вина моя перед мертвыми велика, ибо я живу..."

Когда я закрывала глаза, эти слова горели под веками. Я повторяла их мысленно, сбивалась и начинала вновь. Ивар Кундри помог мне, когда пришлось разбирать письмена, начертанные рукой Гэльда, но лучше было бы обойтись без этой помощи, и никто не мешал бы мне плакать одной над посланием в вечность. Я плакала потом, ночью, тихими и бессильными слезами, вытирала мокрые щеки и зажимала рот ладонью, чтобы не услышали соседки. Если бы кто-нибудь заметил и спросил, в чем дело, я не смогла бы вразумительно объяснить. Просто так много лет прошло, и давно умерли те, кто мог бы жить, и ничего, ну, совсем ничего нельзя было с этим поделать!