Игорь Ермолов - Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944

• Название: Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944
• Автор: Игорь Ермолов
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9524-4886-5

Книга детально освещает малоизвестную страницу истории Великой Отечественной войны – сотрудничество граждан СССР с нацистами на оккупированных территориях.

В своем исследовании кандидат исторических наук Игорь Ермолов, опираясь на обширную базу достоверных источников, доказывает, что нередко оккупанты и советское население сосуществовали мирно и даже взаимовыгодно. Что же толкало советских людей на сотрудничество с врагом? В каких формах оно существовало? Кто и по каким причинам становился коллаборационистом? Имело ли гражданское население возможность участвовать в управлении общественной жизнью, получать образование и медицинскую помощь? Или все вели партизанскую борьбу, и их убивали и мучили гитлеровцы? Ответы на эти вопросы вы найдете в этой книге.

---

С целью повышения эффективности работы полиции ей к концу 1942 г. были переданы функции учета и паспортизации населения, ранее выполнявшиеся городскими и районными управами[427].

О. С. Смыслов приводит иную градацию личного состава вспомогательной полиции:

1. Полицейские на службе «вне сплоченных подразделений» – в городских и сельских отделениях полиции.

2. Полицейские на службе «в сплоченных подразделениях» – в составе антипартизанских рот, батальонов и полков.

3. Охранная пожарная служба.

4. Вспомогательная охранная служба[428].

Штаты и функции органов полиции в различных местностях различались и определялись местными комендатурами, районными и городскими управлениями. В частности, согласно директиве Главного военного управления Брянского округа от 21 декабря 1942 г., в деревнях следовало держать по три – пять полицейских, в волостях полицейская служба составляет 10–20 человек, в райцентрах «полицейский запас» насчитывает одну сотню, а в городах уездного подчинения количество полицейских определяется местными условиями и практической необходимостью[429]. Обзор состояния службы порядка дает основание утверждать, что органы местного самоуправления в основном придерживались указанных рекомендаций. Так, трубчевская полиция, подчиненная райуправлению, насчитывала 100 человек, кроме того, был создан «полицейский запас» в количестве одной сотни, предназначавшийся «для борьбы с мелкими партизанскими бандами»[430]. Существовавшие при волостных управлениях отделения «полицейской стражи» имели двойную систему подчинения, подчиняясь одновременно волостной управе и районному управлению. Количество полицейских, подчиненных волуправе, составляло в среднем 20 человек. Для охраны порядка в деревнях и селах в Трубчевском районе была создана «полицейская стража» в количестве 80 человек, сотрудники которой были разбросаны по сельским населенным пунктам по одному – три человека в каждом, штаты полицейских учреждений были, как правило, укомплектованы[431].

О численности вспомогательной полиции на территории России можно судить лишь приблизительно. Так, согласно немецким данным, на декабрь 1941 г. в рядах полиции числилось 60 420 советских граждан[432]. Только полиция Смоленского района на начало 1943 г. достигла численности 3000 человек[433]. По подсчетам С. И. Дробязко, на февраль 1943 г. численность полиции в зонах ответственности трех групп германских армий – «Север», «Центр» и «Юг» – составляла 60–70 тысяч человек[434], в то время как, согласно подсчетам Б. В. Соколова, для эффективного контроля над оккупированными территориями требовалось не менее 450 тысяч полицейских (однако неясен механизм такого подсчета)[435]. Иные данные о численности вспомогательной полиции приводит Д. Армстронг, согласно которым в зоне действий группы армий «Центр» служило 40 тысяч полицейских[436].

Органы полиции наделялись исполнительными функциями, находясь в полном подчинении соответствующих органов местного самоуправления. Так, директива Главного военного управления Брянского округа указывала, что «организация, содержание и командование полицией – задача управлений (городских и районных)»[437]. Местные бургомистры отвечали за надлежащее использование органов полиции, контролировали неукоснительное соблюдение ими немецких предписаний. Одновременно полиция была подотчетна германским властям, в частности военным комендатурам. Так, в ряде городов и районов начальники полиции были обязаны представлять в военные комендатуры суточные рапорта о происшествиях[438].

Как свидетельствует практика, основной задачей вспомогательной полиции была, особенно в первые недели и месяцы оккупации, охранная деятельность. Так, полицейские в большинстве своем использовались в охране военных, промышленных объектов, складов, железных и шоссейных дорог, осуществляли надзор за соблюдением комендантского часа. В частности, полицейские были обязаны следить, чтобы никто не приближался к железнодорожному полотну на расстояние ближе 100 м, в противном случае разрешалось открывать огонь на поражение. Пересекать пути разрешалось только в строго отведенных, охраняемых местах. Время комендантского часа в тех или иных населенных пунктах, даже в пределах одной области, различалось. Так, в Пскове гражданскому населению запрещалось покидать свои дома с 20.00 до 5.00, в городе Дно – с 18.30 до 5.30[439].

Относительно обязанностей и ограничений, накладываемых на полицейских, в «Предписании для службы порядка» говорилось, что полицейские не имеют права производить служебные действия в личных интересах или в пользу третьих лиц. Состав службы порядка не имеет права налагать наказания и штрафы[440]. Что касается арестов, служба порядка имела право арестовывать только гражданских лиц по приказанию своего начальства. Аресты по собственному усмотрению разрешались в случаях поимки лиц на месте преступления, лица, находящегося в розыске, бегства подозрительных, невозможности установить личность. Также аресты допускались в случае нападения на полицейских, их оскорбления. Арестованных сразу же доставляли к начальнику полиции, который немедленно извещал об этом немецкие полицейские органы (полицию охраны)[441].

Конфискации и обыски разрешалось проводить только с ведома немецкой полиции охраны или командования немецкой воинской части. Лишь в исключительных, не терпящих отлагательства случаях (при возможности сокрытия следов преступления) разрешение на обыск или конфискацию мог дать бургомистр[442].

Обыск проводился, в зависимости от ситуации, одним или несколькими полицейскими, в присутствии хотя бы одного понятого, а также владельца обыскиваемого жилища. Иногда было обязательно присутствие потерпевшего, который мог бы опознать похищенные вещи. Результаты обыска закреплялись протоколом произвольной формы, который подписывался полицейским и всеми присутствующими при обыске лицами[443]. Обыск у подозреваемого в преступлении старосты или волостного старшины проводился в общем порядке, какой-либо дополнительной санкции не требовалось[444].

Применять оружие разрешалось лишь для самообороны, при преследовании лиц, не останавливающихся на оклик, а также для защиты охраняемых материальных ценностей[445].

Что касается контингента полиции, он состоял как из убежденных противников большевизма, так и людей, поступивших на службу в полицию с целью получения выгод экономического характера или же уклонения от отправки на работу в Германию[446]. Так, в декабре 1942 г. бургомистр Севска Бакшанский издал приказ об отмене льгот для полицейских, которые до этого были освобождены от обязательных хлебопоставок и уплаты налогов[447]. В результате полицейские сел Степное, Антоновка, Белица отказались от несения службы, а шестеро из них ушли к партизанам[448].

На руководящие посты в полиции и на ответственные должности обычно назначались лица из местной интеллигенции, знающие местность, представители гражданского населения, а также лица, знакомые с юриспруденцией[449]. Так, начальником районной полиции города Россошь был бывший адвокат Филиппов, начальником городской полиции – бывший бухгалтер аптечной базы Стотик[450], в полиции Калининского района работала бывшая народный судья, член ВКП(б) с 1927 г. А. В. Сергеева[451]. Нередко на ответственные должности в полиции попадали члены ВКП(б) и ВЛКСМ, в прошлом ответственные советские работники. Так, только в составе ветринской полиции (Калининская обл.) начальником 2-го отдела служил бывший член ВЛКСМ А. И. Колтунов, следователем – член ВКП(б), бывший директор хлебозавода В. Т. Коляденок, помощниками начальников 3-го, 4-го отделов – бывший председатель колхоза И. Н. Бельский и бывший бухгалтер сельпо Н. А. Равдышко соответственно[452]. Бывших работников милиции в органах вспомогательной полиции практически не встречается. Лишь в редких случаях органы полиции возглавляли немецкие военнослужащие. Так, полицией города Себеж Калининской области руководил немецкий фельдфебель Русс, ему в качестве помощников было придано пять советских граждан, состоявших, вероятно, на должностях начальников подотделов[453].

Что касается рядового состава полиции, он, в профессиональном и социальном отношении, в основном копировал структуру той или иной местности. Так, в сельской местности полицейские рекрутировались из бывших колхозников, в городах – из представителей рабочего класса. Распространенное мнение, якобы в органы полиции набирались преимущественно уголовники[454], не выдерживает серьезной критики. Так, из сохранившихся 78 анкет полицейских Клетнянской райполиции (Орловская обл.) следует, что 77 человек – крестьяне, в основном из бедняков, 1 – рабочий, выходцев из помещиков и кулаков нет вообще. Судимых за тяжкие преступления среди них нет, 4 человека судимы за неуплату алиментов, 2 – за хулиганство, 1 – за невыработку трудодней, 1 – за антисоветскую агитацию, 1 – за антисоветскую песню, 1 – за пререкание с председателем сельсовета, 1 – за оскорбление местной власти[455]. Иные документы, в том числе личные дела, характеристики, протоколы допросов полицейских, в частности по Орловской области, также не содержат данных о преобладании в рядах полиции уголовного элемента[456].