Дик Френсис - Дикие лошади

• Название: Дикие лошади
• Автор: Дик Френсис
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Детектив
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-001344-2

В город своего детства приезжает кинорежиссер Томас Лайон снимать фильм, в основу которого легла реальная история жизни и трагической смерти молодой женщины, произошедшая почти тридцать лет назад. Но прошлое неумолимо вторгается в настоящее. Томас, ненароком «разворошивший осиное гнездо», вплотную подбирается к разгадке убийства. Расплата не заставляет себя ждать. Случайные на первый взгляд нападения на членов съемочной группы и самого режиссера выстраиваются в логическую цепочку, первое звено которой — исповедь летописца Ньюмаркетских скачек Валентина Кларка, умирающего на руках Лайона…

---

— Да, — отозвался я.

— Он задернул занавески, конечно, и зажег везде свет. Он был очень сердит на меня, что я сидела в темноте и не позвонила Робби Джиллу. Но ведь Робби может только официально засвидетельствовать, что Валентин мертв. Пол не понимает, что я хотела просто побыть в темноте с Валентином. Это было как-то уютно. Понимаете? Словно прощание. Просто мы вдвоем, как будто мы снова стали детьми.

— Да, — ответил я.

— Пол разумно мыслит, — признала она, — но я устаю от него. Мне жаль, что я разбудила вас так рано. Но Пол был так сердит на меня… что я позвонила вам, когда он пошел в ванную, потому что иначе он мог остановить меня. Я какая-то сама не своя, я чувствую себя такой слабой.

— Я рад, что я здесь, — заверил я ее. — Вам нужно сейчас поспать.

— О, я не могу. Я должна бодрствовать, чтобы встретить Робби. Я так боюсь, что Пол будет груб с ним.

Наверняка, подумал я.

Упомянутый Пол вошел в комнату, вновь включив верхний свет.

— Что вы делаете тут вдвоем? — требовательно спросил он. — Матушка, уйди отсюда и перестань расстраивать себя. Дядюшка получил блаженное избавление, как мы все знаем. Сейчас нам следует поговорить о твоем будущем и о моих планах на это будущее.

Плечи Доротеи напряглись под моей рукой. Я снял руку и вместе с Доротеей вышел из комнаты Валентина обратно в кухню, вновь потушив резкий верхний свет. Выходя, я бросил взгляд на спокойное старое лицо, скрытое полутенью. Вечная, непреходящая тень.

— Конечно, ты не должна оставаться здесь, — говорил Пол своей матери на кухне. — Тебе почти восемьдесят. Я не могу должным образом присматривать за тобой, когда ты живешь так далеко от меня. Я почти договорился с домом престарелых, чтобы, когда Валентин умрет, ты могла снять там комнату. Я сказал им, что ты приедешь на этой неделе. Это меньше чем в миле от моего дома, так что Дженет сможет навещать тебя каждый день.

Доротея выглядела почти испуганной.

— Я не поеду, Пол, — возразила она. — Я останусь здесь.

Игнорируя ее возражения, Пол продолжал:

— Ты можешь уже начать паковать свои вещи. Зачем тянуть время? Я выставлю твой дом на продажу уже завтра и перевезу тебя сразу же после похорон.

— Нет, — промолвила Доротея.

— Я помогу тебе, пока я здесь, — милостиво пообещал ее сын. — Все вещи Валентина надо рассортировать и тем или иным путем избавиться от них, конечно. Фактически часть книг я могу увезти немедленно. Я привез две или три пустые коробки.

— Только не книги, — твердо сказал я. — Он оставил свои книги мне.

— Что? — Нижняя губа Пола некрасиво отвисла. — Он не мог этого сделать, — свирепо сказал он. — Он оставил все матушке. Мы все знаем это.

— Оставил вашей матери все, кроме книг.

Доротея кивнула.

— Валентин сделал дополнительное распоряжение к завещанию около двух месяцев назад, оставив свои книги Томасу.

— Старик был чокнутый. Я опротестую завещание.

— Вы не можете опротестовать его, — рассудительно возразил я. — Валентин оставил все, кроме книг, вашей матери, а не вам.

— Тогда матушка опротестует его!

— Нет, я не сделаю этого, дорогой, — мягко сказала Доротея. — Когда Валентин спросил меня, что я думаю о том, чтобы он завещал книги и бумаги Томасу, я сказала, что это прекрасная идея. Я никогда не прочитаю их и даже не смогу толком просмотреть, а Валентин знал, что Томас будет беречь их, и он пригласил нотариуса, чтобы сделать дополнительное распоряжение, а Бетти, моя подруга, и Робби Джилл, наш доктор, засвидетельствовали его подпись в присутствии нотариуса. Он подписал это в собственной гостиной, и не было вопросов о том, в своем ли уме Валентин, поскольку и доктор, и нотариус были согласны с этим. И я не понимаю, о чем ты тревожишься, ведь это просто куча старых формуляров, сборников вырезок и книг о скачках.

Мне казалось, что Пол куда более расстроен, чем должен был бы. Он, видимо, почувствовал мое удивление, потому что начал подыскивать разъяснения, ненавидя меня за то, что я заставил его делать это.

— Валентин когда-то говорил мне, что в его коллекции могут быть некоторые ценности, — сказал он. — Я намерен оценить их и продать… для матушкиного благополучия, разумеется.

— Эти книги завещаны Томасу, — отважно повторила Доротея, — и я никогда не слышала, чтобы Валентин намекал на их ценность. Он хотел, чтобы Томас забрал их ради памяти о прежних временах и еще потому, что Томас был так добр и приходил читать Валентину.

— Ага! — едва ли не завопил торжествующе Пол. — Это дополнение будет недействительно, потому что Валентин не видел то, что подписывал!

Доротея запротестовала:

— Но он знал, что подписывает.

— Откуда он мог знать? Скажите-ка мне!

— Прошу прощения, — сказал я, подавляя подступающую ярость. — Если дополнение, сделанное Валентином, будет признано недействительным, в чем я сомневаюсь, поскольку нотариус признал его и засвидетельствовал подпись, тогда книги будут принадлежать Доротее, которая одна может решить, что делать с ними.

— О, спасибо вам, дорогой, — сказала она, и с ее лица сошло выражение тревоги. — Если они мои, я отдам их вам, Томас, потому что знаю, что этого хотел Валентин.

Пол выглядел ошеломленным.

— Но ты не можешь это сделать.

— Почему нет, дорогой?

— Они… они могут быть ценными.

— Я отдам их на оценку, — сказал я, — и если они действительно представляют собой хоть какую-то ценность, я верну все Доротее.

— Нет-нет… — покачала она головой, не соглашаясь со мной.

— Ш-ш… — шепнул я ей. — Пусть пока утешится этим.

Пол в ярости расхаживал по кухне туда-сюда. Потом остановился у стола и с нажимом спросил:

— А кто вы вообще такой, если не считать того, что вы втерлись в доверие к беспомощному, умирающему старику? Я хочу сказать, что это преступление.

Я не видел необходимости объяснять, кто я такой, но Доротея устало сообщила ему:

— Дед Томаса тренировал лошадей, которых подковывал Валентин. Валентин знал Томаса более двадцати лет и всегда любил его, он говорил мне это.

Словно не в силах остановиться, Пол тяжело пошагал прочь от столь неприятной новости, неожиданно покинул кухню и скрылся в коридоре. Можно было бы принять его просто за напыщенного осла, если бы не мимолетное впечатление затаившегося массивного, спящего вполглаза молодого хищника. Я подумал, что не хотел бы вступать с ним в конфликт.

Доротея сказала в отчаянии:

— Я не хочу жить рядом с Полом. Я не вынесу, если Дженет будет приходить ко мне каждый день. Я не в ладах с ней, дорогой. Она подавляет меня.

— Вы не должны ехать, — сказал я. — Пол не может выставить этот дом на продажу, потому что он не принадлежит ему. Но, Доротея… — Я замолк в нерешительности.

— Но что, дорогой?

— Только не подписывайте ничего.

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать: не подписывайте ничего. Сперва спросите вашего знакомого нотариуса.

Она изумленно смотрела на меня.

— Но мне, должно быть, придется подписывать разные бумаги, теперь, когда Валентина больше нет.

— Да, но… не подписывайте никакие бумаги только потому, что этого хочет Пол.

— Хорошо, — с сомнением произнесла она.

Я спросил ее:

— Вы знаете, какой силой обладает доверенность?

— Она вроде бы дает людям право действовать от своего имени?

Я кивнул.

Доротея быстро обдумала это и сказала:

— Вы говорили мне, чтобы я не подписывала бумагу, дающую Полу право продать этот дом. Это так?

— Именно так.

Она погладила мою руку.

— Спасибо, Томас. Обещаю не подписывать ничего такого. Я буду все внимательно перечитывать. Мне не хочется говорить так, но Пол иногда слишком настойчиво пытается сделать все по-своему.

Пол, на мой взгляд, подозрительно долго безмолвствовал. Я встал, вышел из кухни и отправился на поиски. Я обнаружил его в кабинете Валентина, где он снимал книги с полок и стопками складывал их на полу.

— Что вы делаете? — спросил я. — Пожалуйста, оставьте книги в покое.

Пол ответил:

— Я ищу книгу, которую одалживал Валентину. Я хочу получить ее обратно.

— Как она называется?

Наскоро придуманная Полом ложь не дошла до названия.

— Я узнаю ее, когда увижу, — сказал он.

— Если на какой-либо книге будет стоять ваше имя, — вежливо произнес я, — уверяю вас, вам ее вернут.

— Это мне не очень-то нравится.

В дверях появилась Доротея, увидела книги, сложенные на полу, и на лице ее одновременно появились недоумение и досада.

— Пол! Прекрати это! Эти книги принадлежат Томасу. Если ты возьмешь их, это будет воровство.

Пол и виду не подал, что его заботит такое ничтожное обвинение.

— Он не возьмет их, — успокаивающе промолвил я.

Пол скривил губы, проложил себе путь к передней двери дома и оставил ее открытой.