Харуки Мураками - 1Q84 (Тысяча невестьсот восемьдесят четыре)

• Название: 1Q84 (Тысяча невестьсот восемьдесят четыре)
• Автор: Харуки Мураками
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-50928-7, 978-5-699-50930-0

Впервые на русском — наиболее ожидаемая новинка года, последний роман самого знаменитого автора современной японской прозы, главная литературная сенсация нового века, «магнум-опус прославленного мастера» и «обязательное чтение для любого, кто хочет разобраться в японской культуре наших дней», по выражению критиков. Действие книги происходит не столько в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, сколько в тысяча невестьсот восемьдесят четвертом, в мире, где некоторые видят на небе две луны, где ключом к вечной любви служит Симфониетта Яначека, где полицейских после всколыхнувшей всю страну перестрелки с сектантами перевооружили автоматическими пистолетами взамен револьверов, где LittlePeople — Маленький Народец — выходят изо рта мертвой козы и плетут Воздушный Кокон.

---

На несколько секунд Тэнго потерял дар речи.

— Как писатель? — повторил он наконец.

— Именно так.

— Простите, не понимаю, о чем вы. То есть я действительно кое-что пописываю, вот уже несколько лет, но в стол. Эти тексты еще ни разу не публиковались. Таких людей, как я, писателями называть нельзя. С чего это вдруг вы заинтересовались моей персоной?

Усикава радостно рассмеялся, обнажив два ряда кривых зубов. Словно сваи морского причала, смытого цунами неделю-другую назад, эти грязные зубы торчали в разные стороны под разными углами. Никакими скобками уже не выровнять. Но было бы здорово, если бы кто-нибудь научил их хозяина правильно пользоваться зубной щеткой.

— Именно в этом и заключается уникальность нашего фонда! — гордо произнес Усикава. — Для предоставления гранта мы отбираем творцов, на чьи таланты еще никто не успел обратить внимание. Никто, кроме нас. Да, господин Кавана, созданные вами тексты пока нигде не печатались. Это нам хорошо известно. Тем не менее каждый год вы посылаете свои рукописи под псевдонимом на литературный конкурс «Дебют». И хотя, к сожалению, еще ни разу не победили, ваши произведения не раз попадали в финальный шорт-лист. Что, конечно, не могли не заметить те, кто знакомился с вашим творчеством, так сказать, по долгу службы. И среди этих специалистов по крайней мере несколько человек откровенно признают ваш талант. Как показывают наши исследования, в ближайшее время вероятность получения вами премии «Дебют» необычайно высока. Кому-то может показаться, что мы делим шкуру неубитого медведя. Но именно такие молодые дарования, как вы, и помогают нам выполнять наше главное предназначение — взращивать новое поколение отечественной культуры!

Тэнго взял чашку с остывшим чаем, сделал глоток.

— Вы хотите сказать, — уточнил он, — что я — претендент на получение вашего гранта?

— Именно! С единственной поправкой: любой отобранный нами претендент уже фактически стипендиат. Как только вы скажете, что согласны, вопрос решен. Подписываете договор — и три миллиона переводятся вам на счет. Вы сможете взять творческий отпуск и целые полгода, а то и год не ходить на работу в колледж, а сидеть дома и писать, что вам хочется. Насколько мы слышали, вы сейчас работаете над большим романом. Это ли не идеальная возможность выполнить то, что задумано?

Тэнго нахмурился:

— Откуда вам известно, что я работаю над большим романом?

Усикава опять рассмеялся, хотя по глазам было видно, что смеяться ему не хотелось.

— Нужные нам данные мы собираем очень кропотливо. Каждый претендент на грант проверяется по самым разным каналам. О том, что вы, господин Кавана, работаете над романом, сегодня знают несколько человек. Хотите вы этого или нет, а информация просачивается.

Тэнго напряг память. О том, что он пишет роман, знает Комацу. Знает замужняя подруга. Еще? Вроде больше никто.

— Насчет вашего фонда хотелось бы кое-что уточнить, — сказал он.

— Пожалуйста! Спрашивайте все, что угодно.

— Откуда организация берет деньги?

— Деньги дает частный инвестор. Фактически этот человек — единоличный владелец организации. Хотя, если строго между нами, те, кто занимается благотворительной деятельностью, освобождаются от солидной части налогов. А наш спонсор уделяет огромное внимание развитию науки и искусства, оказывает всемерную поддержку молодым дарованиям… Подробнее, к сожалению, я рассказывать не вправе, поскольку господин спонсор в общественной жизни предпочитает оставаться инкогнито. Управление фондом он доверил сообществу единомышленников, членом которого, в частности, является и ваш покорный слуга.

Несколько секунд Тэнго пытался осмыслить услышанное. Но поскольку фактов для осмысления ему предоставили совсем немного, оставалось просто уложить их в память один за другим.

— Не возражаете, если я закурю? — осведомился Усикава.

— Ради бога, — ответил Тэнго и подвинул к собеседнику тяжелую стеклянную пепельницу.

Усикава полез в карман пиджака, достал пачку «Севен старз», сунул в рот сигарету и прикурил от тоненькой золотой зажигалки.

— Ну так что же, господин Кавана? — спросил он, выпустив в воздух струйку дыма. — Вы согласны получить такой фант? Не буду скрывать, лично мне после вашей замечательной лекции стало весьма любопытно, какого рода литературой вы могли бы поразить читательскую аудиторию.

— Премного благодарен за столь щедрое предложение, — ответил Тэнго. — Но принять от вас такой грант я, увы, никак не могу.

Зажав дымящуюся сигарету в пальцах, Усикава прищурился и посмотрел Тэнго прямо в глаза.

— В каком смысле?

— Во-первых, не хочу принимать деньги от людей, которых не знаю. Особенно если в деньгах не нуждаюсь. Трижды в неделю я преподаю здесь, в остальное время работаю над романом. До сих пор это получалось без посторонней помощи, и менять что-либо в такой жизни мне бы не хотелось. Вот вам, собственно, две основные причины.

«В-третьих, господин Усикава, связываться с таким типом, как вы, неприятно чисто физически. В-четвертых, как ни крути, от описанного вами фанта слишком подозрительно пахнет. Уж очень все гладенько. Могу спорить, с изнанки что-нибудь прогнило. Я, конечно, не Шерлок Холмс, но такую откровенную туфту по запаху различаю», — добавил про себя Тэнго. Но вслух, понятно, этого не сказал.

— Вот, значит, как? — отозвался Усикава. И, затянувшись во все легкие, с заметным удовольствием выпустил дым. — Вот, значит, как… А вы знаете, я по-своему вас понимаю. И доводы ваши звучат вполне убедительно. И все же, господин Кавана, вам совершенно не обязательно отвечать нам прямо здесь и сейчас. Вернитесь домой, обдумайте все денька два-три, хорошо? Торопиться в таком деле не стоит. Вот и мы никуда не спешим. Взвесьте спокойно все «за» и «против». Все-таки предложение наше совсем, совсем неплохое!

Тэнго резко покачал головой:

— Спасибо за предоставленную возможность. Но лучше решить все именно сейчас, это сбережет нам обоим время и силы. Мне в высшей степени лестно, что ваша комиссия выбрала меня в стипендиаты. А также очень неловко за то, что вы специально пришли сюда мне о том сообщить. И все же простите, но я вынужден отказаться. Это решение окончательное и пересмотру не подлежит.

Несколько раз кивнув, Усикава с явным сожалением вдавил в пепельницу сигарету, которой успел затянуться всего пару раз.

— Ладно! Я вас понял, господин Кавана. И со всем уважением отношусь к вашей позиции. Напротив, это вы меня извините за отнятое время. Очень жаль, что наше обсуждение придется закончить…

Но вставать с кресла Усикава, похоже, не собирался. Он лишь почесал в затылке и прищурился.

— Однако советую учесть, господин Кавана, — хотя сами вы, может, этого и не замечаете, — у вас большое писательское будущее. Возможно, прямой связи между математикой и литературой не существует. Но на ваших лекциях возникает очень яркое ощущение, будто слушаешь увлекательную историю. Подобный талант рассказчика Небеса даруют единицам из миллиона. Это ясно даже такому дилетанту, как я. Будет очень обидно, если вы растратите себя впустую. Уж простите за назойливость, но я бы искренне советовал вам не отвлекаться на лишнее, а шагать по жизни своей персональной дорогой…

— Не отвлекаться на лишнее? — не понял Тэнго. — Вы о чем?

— Ну, скажем, о ваших отношениях с госпожой Эрико Фукадой, автором романа «Воздушный кокон». Ведь вы уже несколько раз встречались с нею, не так ли? А сегодня газеты вдруг сообщают, что она, похоже, пропала без вести. Можно представить, какую шумиху сейчас подымут все эти охотники за новостями.

— Даже если я и встречался с госпожой Фукадой, — резко произнес Тэнго, — кому и какое до этого дело?

Усикава снова вскинул перед Тэнго ладонь. Маленькую, с толстыми сосисками пальцев.

— Ну, ну… К чему такие эмоции? Я вовсе не хочу сказать ничего плохого. Бог с вами! Я всего лишь подчеркиваю простую истину: если постоянно растрачивать время и талант, просто зарабатывая на кусок хлеба, ничего стоящего не добьешься до самой смерти. Извините за прямоту, но лично мне будет крайне досадно наблюдать, как ваш драгоценный потенциал, способный породить шедевры, расходуется на повседневную суету. Если о ваших отношениях с госпожой Фукадой станет известно в свете, к вам непременно придут с расспросами журналисты. И не отстанут, пока не выудят хоть что-нибудь — не важно, было это на самом деле или нет. Уж такая это порода…

Тэнго молча разглядывал Усикаву в упор. Тот, продолжая щуриться, теребил мочку уха. Уши его были маленькими, а мочки — ненормально огромными. Ей-богу, находить все новые и новые диспропорции в строении этого нелепого тела можно до бесконечности.

— Разумеется, сам я никому ничего не скажу, — торопливо заверил Усикава. И выразительным жестом застегнул свои губы на невидимую застежку-молнию. — Это я вам обещаю. Не смотрите, что выгляжу я невзрачно, мое слово — могила. Не зря надо мной подшучивают, будто в прошлой жизни я был моллюском в ракушке. Захлопну створки — не разомкнуть никому. И уж эта информация, господин Кавана, навеки останется в недрах моей души. Хотя бы из личного уважения, которое я к вам испытываю.