Карл Маркс - Собрание сочинений, том 5

• Название: Собрание сочинений, том 5
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Пятый том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит произведения, написанные с марта по ноябрь 1848 года.

В годы, предшествовавшие февральской революции во Франции и мартовской революции в Германии, Маркс и Энгельс разработали философские основы научного коммунизма, сформулировали главные положения марксизма о всемирно-исторической роли пролетариата, о диктатуре пролетариата, определили важнейшие принципы тактики революционной борьбы рабочего класса.

---

Господин министр!

Позволяю себе обратиться к вам с апелляцией на касающееся меня лично постановление здешнего королевского окружного управления.

В 1843 г. я покинул свою родину — Рейнскую Пруссию, чтобы на время поселиться в Париже. — В 1844 г. я узнал, что в связи с моими сочинениями королевский обер-президент в Кобленце дал предписание соответствующим пограничным полицейским властям о моем аресте. Это известие было также опубликовано в берлинских подцензурных газетах. — С того времени я считал себя политическим эмигрантом. Позднее, в январе 1845 г., я был выслан из Франции по прямому настоянию тогдашнего прусского правительства и поселился в Бельгии. — Но так как и в бельгийское министерство поступило требование со стороны прусского правительства о моей высылке, я, в конце концов, счел себя вынужденным потребовать признания моего выхода из прусского подданства. — Я должен был прибегнуть к этой крайней мере, чтобы избавиться от подобных преследований. — Лучшим доказательством того, что я потребовал свидетельство о разрешении эмигрировать лишь из соображений самозащиты, служит то обстоятельство, что я не принял гражданства никакого другого государства, хотя мне это предлагалось во Франции после февральской революции членами временного правительства.

После мартовской революции я возвратился на родину и в апреле месяце в Кёльне вошел с ходатайством о предоставлении мне прав гражданства, каковые и были мне предоставлены местным магистратом без всяких возражений. — Согласно закону от 31 декабря 1842 г., дело направлено было на утверждение королевского окружного управления. Теперь я получил от исполняющего обязанности здешнего полицейдиректора г-на Гейгера бумагу следующего содержания:

«Уведомляю Ваше высокородие, что королевское окружное управление, принимая во внимание то положение, в котором Вы находились до настоящего времени, не нашло возможным применить в отношении Вас принадлежащее ему, согласно § 5 закона от 31 декабря 1842 г., право принимать иностранцев в прусское подданство. Поэтому Вы и впредь, как до сих пор, должны считаться иностранцем (§§ 15 и 16 упомянутого закона).

Кёльн, 3 августа 1848 г.

Исполняющий обязанности полицейдиректора

(подпись) Гейгер

№ 2678 Его высокородию г-ну д-ру Марксу, здесь»

Я считаю это постановление королевского окружного управления незаконным по следующим причинам:

Согласно постановлению Союзного сейма от 30 марта с. г., правом избирать и быть избранным в Национальное собрание пользуются также политические эмигранты, если они вернулись в Германию и заявили о желании снова принять германское гражданство.

Постановление Предпарламента, хотя и не имеющее прямой силы закона, но знаменательное, однако, в смысле намерений и обещаний, данных немецкому народу сразу же после революции, предоставляет активное и пассивное избирательное право даже тем политическим эмигрантам, которые стали иностранными гражданами, но снова желают вступить в германское гражданство.

Во всяком случае постановление Союзного сейма и основанный на нем порядок выборов, установленный министерством Кампгаузена, имеет в Пруссии силу закона.

Паспорт К. Маркса 1848–1849 годов (первая страница)

Паспорт К. Маркса 1848–1849 годов (вторая страница)

Паспорт К. Маркса 1848–1849 годов (третья страница)

Так как в моем заявлении о предоставлении мне права жительства в Кёльне мое намерение снова вступить в германское гражданство выражено достаточно ясно, то я тем самым получил право выбирать и быть избранным в германское Национальное собрание, т. е., по меньшей мере, обладаю правом германского гражданства.

Если же я обладаю высшим правом, каким только может обладать немец, то уж во всяком случае мне не может быть отказано в более ограниченном праве прусского гражданства.

Королевское окружное управление в Кёльне ссылается на закон от 31 декабря 1842 года. Но и этот закон в связи с вышеупомянутым постановлением Союзного сейма говорит в мою пользу.

Согласно § 15, пп. 1 и 3, право прусского подданства утрачивается в результате выхода из него по заявлению самого подданного или после его десятилетнего пребывания за границей. — Многие политические эмигранты, вернувшиеся после революции на родину, пробыли за границей более десяти лет и, следовательно, согласно § 15 упомянутого закона, перестали быть прусскими гражданами точно так же, как и я. — Некоторые из них, например г-н Я. Венедей, заседают даже в германском Национальном собрании. — Прусские «полицейские власти» (§ 5 закона) могли бы, следовательно, также, если это им вздумается, лишить этих германских законодателей прав прусского гражданства! Наконец, я считаю совершенно недопустимым, что здешнее королевское окружное управление или исполняющий обязанности полицейдиректора г-н Гейгер употребляют в присланном мне извещении слово «подданный», в то время как и предшествующее и нынешнее министерство изгнали это определение из всех официальных документов, заменив его всюду названием «граждане государства». — Столь же недопустимо, даже оставляя в стороне мое право на прусское гражданство, называть меня, германского гражданина, «иностранцем».

Далее, если королевское окружное управление отказывается утвердить предоставление мне прусского гражданства, «принимая во внимание положение, в котором я находился до настоящего времени», то это не может относиться к моему материальному положению, так как, даже согласно точному смыслу закона от 31 декабря 1842 г., выносить постановления по этому вопросу может только кёльнский магистрат, а он решил его в мою пользу. — Это может относиться только к моей деятельности в качестве главного редактора «Neue Rheinische Zeitung», и тогда это означает: принимая во внимание мои демократические убеждения и мое оппозиционное отношение к существующему правительству. — Но если бы здешнему окружному управлению или министерству внутренних дел в Берлине даже и принадлежало право, — что я отрицаю, — отказать мне в праве прусского гражданства в этом специальном случае, относящемся к постановлению Союзного сейма от 30 марта, то подобные тенденциозные мотивы могли быть пущены в ход только в старом полицейском государстве, но ни в коем случае не в Пруссии, где совершилась революция и где существует ответственное правительство.

Наконец, я должен еще заметить, что г-н полицейдиректор Мюллер, которому я заявил, что не могу перевезти мою семью из Трира в Кёльн при создавшемся неопределенном положении, заверил меня, что восстановление в правах гражданства не встретит никаких возражений.

На основании всего этого я требую, чтобы Вы, г-н министр, отдали распоряжение здешнему королевскому окружному управлению об утверждении предоставленного мне здешним магистратом права жительства и тем самым о восстановлении меня в правах прусского гражданства.

Примите, г-н министр, уверения в моем совершенном почтении.

Кёльн, 22 августа 1848 г.

Карл Маркс

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 94, 5 сентября 1848 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

ПЕРЕМИРИЕ С ДАНИЕЙ

Кёльн, 7 сентября.

«Что станет с Германией, если Пруссия не будет больше стоять во главе ее, если прусские войска не будут больше охранять честь Германии, если мощь и влияние Пруссии как великой державы уступят место фантастическому господству иллюзорной германской центральной власти!»

Так хвастливо заявляет прусская партия, партия героев «с богом за короля и отечество», контрреволюционное дворянство Восточной Померании и Укермарка.

И вот Пруссия стояла во главе Германии, Пруссия охраняла ее честь — в Шлезвиг-Гольштейне.

А каков же результат? После ряда легких, бесславных побед над слабым врагом, после войны, ведение которой тормозилось самой трусливой дипломатией, после постыдных отступлений перед разбитой армией, наконец — перемирие, столь оскорбительное для Германии, что даже прусский генерал нашел основание не подписывать его.

Снова начались военные действия и переговоры. Имперский регент дал прусскому правительству полномочия заключить договор о перемирии; эти полномочия не были контрассигнованы ни одним из имперских министров и потому не имели никакой законной силы. Согласно этим полномочиям признавался первый договор о перемирии, но со следующими изменениями: 1) состав нового правительства Шлезвиг-Гольштейна должен быть еще до заключения перемирия «согласован таким образом, чтобы можно было считать обеспеченным существование и успешную деятельность нового правительства»; 2) все законы и распоряжения временного правительства, изданные до заключения перемирия, сохраняют полную законную силу; 3) все остающиеся в Шлезвиг-Гольштейне войска подчиняются приказам германского главнокомандующего.