Аркадий Стругацкий - Том 9. 1985-1990

• Название: Том 9. 1985-1990
• Автор: Аркадий Стругацкий
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

В девятый том собрания сочинений включены произведения, написанные в период с 1985 по 1990 годы: «Отягощенные Злом, или Сорок лет спустя», «Жиды города Питера, или Невеселые беседы при свечах», и киносценарии.

Том дополняют комментарии Б. Стругацкого к данным произведениям

---

_Женский_ _голос_. Вон три окна светятся. Спальня, кабинет, кухня... Седьмой этаж.

_Мужской_ _голос_. Странно... Почему у него везде свет? Может, у него гости?

_Другой_ _мужской_ _голос_. Никак нет. Один он. Никого у него нет.

Кабинет Феликса залит светом. Горит настольная лампа, горит торшер над журнальным столиком с телефоном, горит трехрожковая люстра, горят оба бра над полосатым диваном напротив книжной стенки.

Феликс в застиранной роскошной пижаме работает за письменным столом. Пишущая машинка по ночному времени отодвинута в сторону, Феликс пишет от руки. Заполненная окурками пепельница придавливает стопу исписанных страниц. На углу стола — пустая турка с перекипевшим через край кофе и испачканная кофейная чашечка. Страшное шило лежит тут же, в деревянном ящичке с каталожными карточками.

Звонок в дверь.

Феликс смотрит на часы. Пять минут третьего ночи.

Феликс глотает всухую. Ему страшно.

Он поднимается, идет в прихожую и останавливается перед входной дверью.

— Кто там? — произносит он сипло.

— Открой, Феликс, это я, — отзывается негромко женский голос.

— Наташенька? — с удивлением и радостью говорит Феликс.

Он торопливо снимает цепочку и распахивает дверь.

Но на пороге вовсе не Наташа. Давешний мужчина в клетчатом. Под пристальным взглядом его светлых выпуклых глаз Феликс отступает на шаг.

Все происходит очень быстро. Клетчатый неуловимым движением оттесняет его, проникает в прихожую, крепко ухватывает его за запястья и сразу же прижимает спиной к двери в туалет.

А с лестничной площадки быстро и бесшумно входят в квартиру один за другим:

огромный, плечистый Иван Давыдович в черном плаще до щиколоток, в руке — маленький саквояж, войдя, он только коротко взглядывает на Феликса и проходит в кабинет;

стройная и очаровательная Наталья Петровна с сумочкой на длинном ремешке через плечо, нежно улыбается Феликсу и картинно делает ручкой, как бы говоря: «А вот и я!»;

и высокий смуглый Павел Павлович в распахнутом сером пальто, под которым виден все тот же черный фрачный костюм с той же гвоздикой в петлице, с длинным зонтиком-тростью под мышкой, войдя, он приподнимает шляпу и, сверкнув лысиной, приветствует Феликса легким поклоном.

_Феликс_ (обалдело). Пал Палыч?

_Павел_ _Павлович_. Он самый, душа моя, он самый...

_Феликс_. Что случилось?

Павел Павлович ответить не успевает. Из кабинета раздается властный голос:

— Давайте его сюда!

Клетчатый ведет Феликса в кабинет. Иван Давыдович сидит в кресле у стола. Плащ его небрежно брошен на диван, саквояж поставлен у ноги.

_Феликс_. Что, собственно, происходит? В чем дело?

_Иван_ _Давыдович_. Тихо, прошу вас.

_Клетчатый_. Куда его?

_Иван_ _Давыдович_. Вот сюда... Сядьте, пожалуйста, на свое место, Феликс Александрович.

_Феликс_. Я сяду, но я хотел бы все-таки знать, что происходит...

_Иван_ _Давыдович_. Спрашивать буду я. А вы садитесь и отвечайте на вопросы.

_Феликс_. Какие вопросы? Ночь на дворе...

Слегка подталкиваемый Клетчатым, он обходит стол и садится на свое место напротив Ивана Давыдовича. Он растерянно озирается, и по лицу его видно, что ему очень и очень страшно.

Хотя, казалось бы, чего бояться? Наташа мирно сидит на диване и внимательно изучает свое отражение в зеркальце, извлеченном из сумки. Павел Павлович обстоятельно устраивается в кресле под торшером и ободряюще кивает оттуда Феликсу. Вот только Клетчатый... Он остался в дверях — скрестивши ноги, прислонился к косяку и раскуривает сигарету. Руки его в черных кожаных перчатках.

_Иван_ _Давыдович_. Сегодня в половине третьего вы были у меня в институте. Куда вы отправились потом?

_Феликс_. А кто вы, собственно, такие? Почему я должен...

_Иван_ _Давыдович_. Потому что. Вы обратили внимание, что сегодня вы трижды только случайно остались в живых?.. Ну, вот хотя бы это... (Он берет двумя пальцами страшное шило за кончик лезвия и покачивает перед глазами Феликса.) Два сантиметра правее — и конец! Поэтому я буду спрашивать, а вы будете отвечать на мои вопросы. Добровольно и абсолютно честно. Договорились?

Феликс молчит. Он сломлен.

_Иван_ _Давыдович_. Итак, куда вы отправились от меня? Только не лгать!

_Феликс_. В дом культуры. Железнодорожников.

_Иван_ _Давыдович_. Зачем?

_Феликс_. Я там выступал. Перед читателями... Вот гражданин может подтвердить. Он меня видел.

_Клетчатый_. Правильно. Не врет.

_Иван_ _Давыдович_. Кто была та полная женщина в очках?

_Феликс_. Какая женщина?.. А, в очках. Это Марья Леонидовна! Она завбиблиотекой.

_Иван_ _Давыдович_. Что вы ей рассказывали?

_Феликс_. Я? Ей?

_Иван_ _Давыдович_. Вы. Ей.

_Клетчатый_. Рассказывал, рассказывал! Минут двадцать у нее в кабинете просидел...

_Феликс_. Что значит — просидел? Ну, просидел... Она мне путевку заверяла... Договаривались о следующем выступлении... Она меня просила в район выехать... И ничего я ей не рассказывал! Что за подозрения? Скорее уж это она мне рассказывала...

_Иван_ _Давыдович_. Итак, она заверила вам путевку. Куда вы отправились дальше?

_Феликс_. На Курсы! Наташа, скажи ему!

_Наташа_. Феликс Александрович, ты не волнуйся. Ты просто рассказывай все, как было, и ничего тебе не будет.

_Феликс_. Да я и так рассказываю все, как было...

_Иван_ _Давыдович_. Кого еще из знакомых вы встретили на Курсах?

_Феликс_. Ну, кого... (Он очень старается.) Этого... ну, Валентина, инженера, из филиала, не знаю, как его фамилия... Потом этого, как его... Ну, такой мордастенький...

_Иван_ _Давыдович_. И о чем вы с ними говорили?

_Феликс_. Ни о чем я с ними не говорил. Я сразу прошел к Наташе... к Наталье Петровне...

_Иван_ _Давыдович_. Потом вы оказались в ресторане. Зачем?

_Феликс_. Как это — зачем? Поесть! Я же целый день не ел... Между прочим, из-за этого вашего Курдюкова!

_Иван_ _Давыдович_. А почему вас там дожидался Романюк?

_Феликс_. Он заказал мне статью. О морально-нравственном потенциале. О смысле жизни современного человека... Вот я ее пишу, вот она!

_Иван_ _Давыдович_. А зачем вам понадобилось рассказывать ему про Курдюкова?

_Феликс_. Про Курдюкова?

_Иван_ _Давыдович_. Да! Про Курдюкова!

_Феликс_. Ничего я ему не рассказывал про Курдюкова! С какой стати?

_Павел_ _Павлович_. Ну как же не рассказывали? Только и слышно было: Курдюков, Курдюков...

Произнеся эти слова, Павел Павлович поднимается, секунду смотрит на телефон, выдергивает телефонный шнур из розетки и снимает аппарат со столика на пол. Затем произносит: «Эхе-хе...» и направляется к двери на кухню.

_Иван_ _Давыдович_ (раздраженно). Павел... э... Павлович! Я не понимаю, неужели вы не можете десять минут подождать?

_Павел_ _Павлович_ (приостановившись на мгновение в дверях). А зачем, собственно, ждать? (Издевательским тоном.) Курдюков, Курдюков...

Он скрывается на кухне, и оттуда сейчас же доносится лязг посуды.

_Феликс_ (нервно кричит ему вслед). Не было этого! Может быть, и упоминали мы его один или два раза... С какой стати? (Ивану Давыдовичу.) А если бы даже я ему и рассказал? Что тут такого?..

_Иван_ _Давыдович_. Значит, вы все-таки рассказали ему про Курдюкова.

_Феликс_. Да не рассказывал я! Скорее это уж Романюк мне о нем рассказывал! Как Курдюков свои стишки пишет, и все такое... А я про Курдюкова только и сказал, что он отравился и я еду к нему в больницу... И все. И больше ничего.

_Иван_ _Давыдович_. А о том, что Курдюков послал вас ко мне?

_Феликс_. Да господи! Да конечно — нет! Да ни единого слова!

Наступает внезапная тишина. Феликс обнаруживает, что все с жадным вниманием смотрят на него. В тишине отчетливо слышно, как Павел Павлович на кухне чем-то побрякивает и напевает неопределенный мотивчик.

_Иван_ _Давыдович_ (вкрадчиво). То есть вы уже тогда поняли, о чем можно говорить, а о чем нельзя?

Феликс молчит. Глаза его растерянно бегают.

_Иван_ _Давыдович_. Феликс Александрович, будет лучше всего, если вы сами, без нашего давления, добровольно и честно расскажете нам: с кем вы сегодня говорили о Курдюкове, что именно говорили и зачем вы это делали. Я очень советую вам быть откровенным.

_Феликс_. Да господи! Да разве я скрываю? С кем я говорил о Курдюкове? Пожалуйста. С кем я говорил... Да ни с кем я не говорил! Только с одним Романюком и говорил... Да, конечно! С женой Курдюкова говорил, с Зоей!.. Она мне сказала, чтобы я поехал к нему в больницу, и я поехал... И все. Все! Больше ни с кем!