Итало Кальвино - Итальянский язык с Итало Кальвино. Марковальдо, или времена года в городе / Italo Calvino. Marcovaldo ovvero Le stagioni in città

• Название: Итальянский язык с Итало Кальвино. Марковальдо, или времена года в городе / Italo Calvino. Marcovaldo ovvero Le stagioni in città
• Автор: Итало Кальвино
• Жанр: Языкознание

В книге предлагается сборник рассказов Итало Кальвина "Марковальдо, или Времена года в городе", адаптированный (без упрощения текста оригинала) по методу Ильи Франка. Уникальность метода заключается в том, что запоминание слов и выражений происходит за счет их повторяемости, без заучивания и необходимости использовать словарь.

Пособие способствует эффективному освоению языка, может служить дополнением к учебной программе. Предназначено для студентов, для изучающих итальянский язык самостоятельно, а также для всех интересующихся итальянской культурой.

Пособие подготовили Мария Ефремова и Илья Франк.

---

Il casamento dove abitava Marcovaldo aveva il tetto fatto a terrazzo, coi fili di ferro per stendere la roba ad asciugare.

Marcovaldo ci salì con tre dei suoi figli (Марковальдо туда поднялся с тремя своими сыновьями), con un bidone di vischio (с бидоном птичьей приманки: «птичьего клея»), un pennello e un sacco di granone (с кисточкой и с мешком кукурузы). Mentre i bambini spargevano chicchi di granone dappertutto (пока дети разбрасывали зерна кукурузы повсюду), lui spennellava di vischio i parapetti (он смазывал приманкой перила), i fili di ferro (железные провода), le cornici dei comignoli (рамы окошек на крыше). Ce ne mise tanto (он нанес ее так много) che per poco Filippetto (что чуть было Филиппетто), giocando, non ci restò lui appiccicato (играя, не остался = оказался прилипшим).

Marcovaldo ci salì con tre dei suoi figli, con un bidone di vischio, un pennello e un sacco di granone. Mentre i bambini spargevano chicchi di granone dappertutto, lui spennellava di vischio i parapetti, i fili di ferro, le cornici dei comignoli. Ce ne mise tanto che per poco Filippetto, giocando, non ci restò lui appiccicato.

Quella notte Marcovaldo sognò il tetto (той ночью Марковальдо снилась крыша) cosparso di beccacce invischiate sussultanti (усыпанная вальдшнепами, попавшимися на приманку и трепещущими; cospargere — осыпать, покрывать; sussultare — вздрагивать). Sua moglie Domitilla (его жене Домитилле), più vorace e pigra (более прожорливой и ленивой), sognò anatre già arrosto posate sui comignoli (снились утки, уже поджаренные, лежавшие: «положенные» на крыше; arrosto, m — жаркое; в жареном виде). La figlia Isolina (дочке Изолине), romantica, sognava colibrì da adornarsene il cappello (романтичной, снились колибри, чтобы украсить себе ими шапочку). Michelino sognò di trovarci una cicogna (Микелино мечтал во сне найти там аиста).

Quella notte Marcovaldo sognò il tetto cosparso di beccacce invischiate sussultanti. Sua moglie Domitilla, più vorace e pigra, sognò anatre già arrosto posate sui comignoli. La figlia Isolina, romantica, sognava colibrì da adornarsene il cappello. Michelinò sognò di trovarci una cicogna.

Il giorno dopo (на другой день; dopo — /о времени/ после; спустя), a ogni ora (каждый час), uno dei bambini andava d'ispezione sul tetto (кто-нибудь из детей ходил проверять на крышу; ispezione, f — надзор, инспекция): faceva appena capolino dal lucernario (высунув лишь макушку из слухового окна), perché, nel caso stessero per posarsi (потому что, если бы они собрались, вздумали сесть, приземлиться; stare per… — намереваться, собираться /что-либо сделать/), non si spaventassero (не испугались бы), poi tornava giù a dare le notizie (и потом возвращался вниз с новостями: «дать вести»). Le notizie non erano mai buone (новости никогда не были хорошими). Finché, verso mezzogiorno (до тех пор, пока к полудню), Petruccio tornò gridando: (Петруччо вернулся, крича) — Ci sono! Papa! Vieni! (Они там! Папа! Иди сюда!) Marcovaldo andò su con un sacco (Марковальдо пошел наверх с мешком). Impegolato nel vischio c'era un povero piccione (влипший в приманку, там был один голубь, бедняжка; pegola, f — смола, деготь), uno di quei grigi colombi cittadini (один из тех городских голубей), abituati alla folla e al frastuono delle piazze (привыкнувших к толпе и к шуму площадей).

Il giorno dopo, a ogni ora, uno dei bambini andava d'ispezione sul tetto: faceva appena capolino dal lucernario, perché, nel caso stessero per posarsi, non si spaventassero, poi tornava giù a dare le notizie. Le notizie non erano mai buone. Finché, verso mezzogiorno, Pietruccio tornò gridando: — Ci sono! Papa! Vieni! Marcovaldo andò su con un sacco. Impegolato nel vischio c'era un povero piccione, uno di quei grigi colombi cittadini, abituati alla folla e al frastuono delle piazze.

Svolazzando intorno (порхая вокруг), altri piccioni lo contemplavano tristemente (другие голуби его созерцали печально), mentre cercava di spiccicare le ali dalla poltiglia (в то время как он пытался освободить крылья из мешанины; spiccicare — отделять, отклеивать) su cui s'era malaccortamente posato (на которую он сел по неосторожности; accorto — проницательный, предусмотрительный; accorgersi — замечать, видеть).

La famiglia di Marcovaldo stava spolpando le ossicine (семья Марковальдо обгладывала косточки; osso, m — кость; polpa, f — мякоть) di quel magro e tiglioso piccione fatto arrosto (того худощавого и волокнистого/жесткого голубя, зажаренного на сковородке), quando sentirono bussare (когда услышали, как стучат в дверь).

Era la cameriera della padrona di casa (это была горничная хозяйки дома): — La signora la vuole (синьора желает Вас видеть!) Venga subito (идите сейчас же)!

Svolazzando intorno, altri piccioni lo contemplavano tristemente, mentre cercava di spiccicare le ali dalla poltiglia su cui s'era malaccortamente posato.

La famiglia di Marcovaldo stava spolpando le ossicine di quel magro e tiglioso piccione fatto arrosto, quando sentirono bussare.

Era la cameriera della padrona di casa: — La signora la vuole! Venga subito!

Molto preoccupato (очень встревоженный; preoccupato — озабоченный, встревоженный), perché era indietro di sei mesi con la pigione (потому что был должен за шесть месяцев за наем квартиры; essere indietro — отставать: «быть позади») e temeva lo sfratto (и боялся выселения; sfrattare — выселять), Marcovaldo andò all'appartamento della signora (Марковальдо пошел на квартиру к хозяйке), al piano nobile (этажом выше; nobile — благородный; piano nobile — бельэтаж, второй этаж). Appena entrato nel salotto vide che c'era già un visitatore (едва он зашел в гостиную, увидел, что там уже был один посетитель): la guardia dalla faccia paonazza (полицейский с темно-лиловым лицом; paone, m = pavone — павлин).

— Venga avanti, Marcovaldo (заходите, Марковальдо; avanti — вперед), — disse la signora (сказала синьора). — Mi avvertono che sul nostro terrazzo (меня известили, что на нашей террасе; avvertire — предупреждать) c'è qualcuno che da la caccia ai colombi del Comune (кто-то занимается охотой: «дает охоту» на голубей Муниципалитета). Ne sa niente, Lei (Вы о этом ничего не знаете)?

Marcovaldo si sentì gelare (Марковальдо почувствовал себя леденеющим: «почувствовал себя леденеть»).

Molto preoccupato, perché era indietro di sei mesi con la pigione e temeva lo sfratto, Marcovaldo andò all'appartamento della signora, al piano nobile. Appena entrato nel salotto vide che c'era già un visitatore: la guardia dalla faccia paonazza.

— Venga avanti, Marcovaldo, — disse la signora. — Mi avvertono che sul nostro terrazzo c'è qualcuno che da la caccia ai colombi del Comune. Ne sa niente, lei?

Marcovaldo si sentì gelare.

— Signora! Signora! — gridò in quel momento una voce di donna (синьора, Синьора! — прокричал в тот момент женский голос).

— Che c'è, Guendalina (что такое, Гендалина)?

Entrò la lavandaia (вошла прачка). — Sono andata a stendere in terrazzo (я ходила развешивать /белье/ на террасу), e m'è rimasta tutta la biancheria appiccicata (и у меня все белье осталось прилипшим). Ho tirato per staccarla (я стала отрывать его; tirare — тянуть, тащить) ma si strappa (но оно рвется)! Tutta roba rovinata (все белье испорчено; rovinare — разорять, разрушать; губить, портить)! Cosa mai sarà (что теперь будет: «что же будет»)?

Marcovaldo si passava una mano sullo stomaco (Марковальдо провел рукой по животу) come se non riuscisse a digerire (как будто не мог что-то переварить).

— Signora! Signora! — gridò in quel momento una voce di donna.

— Che c'è, Guendalina?

Entrò la lavandaia. — Sono andata a stendere in terrazzo, e m'è rimasta tutta la biancheria appiccicata. Ho tirato per staccarla, ma si strappa! Tutta roba rovinata! Cosa mai sarà?

Marcovaldo si passava una mano sullo stomaco come se non riuscisse a digerire.

Inverno

(Зима)

La città smarrita nella neve

(Город, затерявшийся в снегу)

Quel mattino lo svegliò il silenzio (тем утром его пробудила тишина). Marcovaldo si tirò su dal letto (Марковальдо поднялся с кровати) col senso di qualcosa di strano nell'aria (с чувством чего-то странного вокруг; aria, f — воздух). Non capiva che ora era (не понимал, который час), la luce tra le stecche delle persiane era diversa (свет между планок жалюзи отличался: «был отличным») da quella di tutte le ore del giorno e della notte (от обычного /света/ времени дня и ночи). Aperse la finestra (открыл окно): la città non c'era più (города больше не было), era stata sostituita da un foglio bianco (он был заменен белым листом). Aguzzando lo sguardo, distinse (напрягая зрение, различил = разглядел; sguardo, m — взгляд; distinguere), in mezzo al bianco (посреди белизны), alcune linee quasi cancellate (некоторые линии, почти исчезнувшие; cancellare — зачеркивать, перечеркивать; вымарывать), che corrispondevano a quelle della vista abituale (которые соответствовали тем /линиям/, что было привычно видеть: «привычного видения»): le finestre e i tetti e i lampioni lì intorno (окна и крыши, и фонари там вокруг), ma perdute sotto tutta la neve che c'era calata sopra nella notte (но затерявшиеся подо всем этим снегом, что выпал за ночь; calare — опускать/ся/; perdere — терять).

Quel mattino lo svegliò il silenzio. Marcovaldo si tirò su dal letto col senso di qualcosa di strano nell'aria. Non capiva che ora era, la luce tra le stecche delle persiane era diversa da quella di tutte le ore del giorno e della notte. Aperse la finestra: la città non c'era più, era stata sostituita da un foglio bianco. Aguzzando lo sguardo, distinse, in mezzo al bianco, alcune linee quasi cancellate, che corrispondevano a quelle della vista abituale: le finestre e i tetti e i lampioni lì intorno, ma perdute sotto tutta la neve che c'era calata sopra nella notte.

— La neve! — gridò Marcovaldo alla moglie (снег! — крикнул Марковальдо жене), ossia fece per gridare (или, вернее, собрался крикнуть; ossia — или, то есть, иначе говоря), ma la voce gli uscì attutita (но издал приглушенный звук: «но голос ему = у него вышел приглушенным»; voce, f — голос). Come sulle linee e sui colori e sulle prospettive (как на линии и на цвета и на проспекты), la neve era caduta sui rumori (снег выпал на шумы), anzi sulla possibilità stessa di far rumore (даже на саму возможность шума); i suoni, in uno spazio imbottito, non vibravano (звуки, в застеленном пространстве, не вибрировали; imbottito — набитый, наполненный; imbottire — набивать).

Andò al lavoro a piedi (на работу пошел пешком); i tram erano fermi per la neve (трамваи стояли: «были остановившимися» из-за снега; fermo — неподвижный, остановившийся). Per strada, aprendosi lui stesso la sua pista (по пути, пробивая: «открывая» сам себе дорогу; pista, f — дорожка, полоса), si sentì libero come non s'era mai sentito (чувствовал себя так свободно, как не чувствовал себя никогда).

— La neve! — gridò Marcovaldo alla moglie, ossia fece per gridare, ma la voce gli uscì attutita. Come sulle linee e sui colori e sulle prospettive, la neve era caduta sui rumori, anzi sulla possibilità stessa di far rumore; i suoni, in uno spazio imbottito, non vibravano.

Andò al lavoro a piedi; i tram erano fermi per la neve. Per strada, aprendosi lui stesso la sua pista, si sentì libero come non s'era mai sentito.